Кровавый триумф Восходящего Солнца

Один за другим полководцы Мандрагоры докладывали о положение дел на фронтах и своих ближайших планах на будущее. В голове у Хеллборна принялась складываться картинка. Это как раз то, о чем говорила Патриция перед его отлетом. Большое наступление. Решительный удар, должный если и не завершить войну, то как минимум значительно приблизить победу. Победу Мандрагоры.

Что ему до Мандрагоры? Что ему Гекуба?... Особенно теперь.

Лишь однажды Джеймс оживился. Очередной генерал ВВС рассказывал про успехи авиаразведки и аэрофотосъемки, когда был бесцеремонно перебит диктатором:

— У вас есть фотографии с атолла Алисы?

— Прошу прощения, сэр? — растерялся генерал.

— Атолл Алисы, — повторил Хеллборн. — Я хочу полюбоваться на последствия нашего атомного удара. У вас есть такие снимки?

"Если нет — прикажу вывести во двор и расстрелять, — Джеймс на мгновение зажмурился от сладкого предвкушения. — Диктатор я или нет?!"

Генералу повезло — у него были фотографии с Алисы.

Отличное качество, дорогая цветная пленка, высочайшее разрешение, профессионально оценил предложенные снимки Хеллборн. Вот здесь, у южного пляжа, пристал к берегу экраноплан с гурками на борту. Вот тут, на северо-восточном берегу острова, в гранитной скале, скрывался злополучный транспондер...

Нет больше скалы. И северо-восточного берега тоже нет. Только один огромный кратер, рукотворная лагуна. Разумеется, портал между мирами не был привязан к топографии. Но это не имеет значения. Энергия атомного взрыва почти наверняка уничтожила его. Джеймс Хеллборн не сомневался в этом — благо имел честь наблюдать несколько прецедентов.

Итак, эта дорога закрыта окончательно и бесповоротно. Поэтому...

Поэтому самое время принимать решение.

— Спасибо, генерал. Кто следующий?

Последний адмирал завершил свою речь, и в комнате воцарилось молчание. Моя очередь, понял калиф-на-час-Хеллборн. Они ждут моего решения. Я должен принять окончательное решение, отдать главный приказ, и все такое.

— Всем спасибо, леди и джентльмены, — громогласно объявил Джеймс. — Я принял к сведению ваши слова и пожелания. Мы встретимся снова... — Хеллборн помедлил, — завтра, ровно в полдень. Тогда мы окончательно скоординируем наши планы и перейдем к решительным действиям. Завтра, ровно в полдень, — твердо повторил лорд-протектор. — К сожалению, в этой комнате не хватает нескольких человек, чьи доклады я должен выслушать, прежде чем смогу дать окончательный ответ на прозвучавшие здесь вопросы. Всем спасибо, все свободны.

На лицах некоторых гостей отразилось неприкрытое удивление — вне всякого сомнения, не такой ответ они ожидали услышать от своего вождя. Но задавать новые вопросы или вступать в споры никто не собирался. Один за другим мандрагорские полководцы собирали свои бумаги, козыряли на прощание и скрывались за дверью.

Последней выходила Патриция. Она явно медлила, как будто считала, будто совещание еще не закончено.

И Хеллборн не обманул ее ожиданий.

— Мисс Бладфильд, задержитесь, пожалуйста.

Она прикрыла дверь и вернулась на свое место — по правую руку от кресла диктатора.

— Ничего не понимаю, Джеймс. Что это значит? О каких людях идет речь? Ты узнал что-то новое во время своей отлучки?

— Да, узнал, — подтвердил Хеллборн. — Но я не об этом хотел с тобой поговорить. Устраивайся поудобнее. Разговор будет долгим.

— Разговор? — Патриция изобразила недоумение.

— Понимаешь, — решительно начал калиф-на-час, — я не совсем тот Джеймс Хеллборн, которого ты когда-то знала. Я совсем другой Джеймс Хеллборн...

И он рассказал ей всю правду. Про альтернативные миры, порталы, далекие планеты и заблудившихся путешественников.

В продолжение рассказа Хеллборн внимательно следил за ее лицом. Недоумение, недоверие, удивление, шок. Предсказуемая реакция. Один или два раза Патриция даже улыбнулась. Джеймс ждал, что она сейчас рассмеется, но этого не произошло. Поверила? Неужели поверила?

Быть может, она поверила потому, что тоже знает правду? И знает, как найти дорогу?!

— Я больше не могу притворяться, — завершил он свой рассказ. — Я больше не могу и не имею права играть в эту игру и водить вас за нос. Я отчаялся, и поэтому решил рассказать все. Если ты что-то об этом знаешь... Если ты знаешь, где находится ближайший портал — ты должна указать мне на него. Тогда я смогу вернуться домой, а ты — получить мое место, без лишнего шума и риска. Больше того, — рискнул продолжить Хеллборн, — Новый Альбион и Мандрагора могут быть полезны друг другу. Подумай, сколько обоюдной пользы мы могли бы извлечь из такого сотрудничества...

— Пойдем, — Патриция буквально вскочила на ноги и решительно направилась к двери.

— Куда? — удивился такой прыти Хеллборн. Неужели...

— Увидишь, — спокойно отвечала она.

Неужели она готова показать дорогу?!

Дверь — коридор — лифт — машина — дорога — Черная Пирамида — коридор — лифт — коридор — бронированная дверь.

Большую часть дороги они молчали. Патриция явно не собиралась ничего рассказывать прежде времени, а Джеймс не осмеливался задавать лишние вопросы. Боялся спугнуть удачу.

"Стареешь, Джим. Становишься не только сентиментальным, но и суеверным".

— Вот мы и пришли, — объявила Патриция.

— Что это за место? — не сразу понял Джеймс Хеллборн. Хм. Светлая комната, повсюду белая кафельная плитка, блестящие металлические шкафы — и холод. Да, холод. Слишком холодно здесь. Даже по меркам Нового Альбиона.

Черт побери, это же морг. Точно, морг. Почти такой же, как в подвалах Центрального управления секретной службы. Рабочее место Патрика Флинна и последнее пристанище Роберта Спринга.

Предпоследнее пристанище, если быть совсем точным. Последним пристанищем капитана Спринга стало военное кладбище на окраине Дракенсберга...

Ради Бога, о чем он думает?! Какое кладбище?! Зачем Патриция привела его в морг?!

— Сейчас увидишь, — спокойно сказала она, как будто прочитала его мысли. Генерал Бладфильд направилась к ближайшему шкафу, открыла дверцу и выдвинула поднос. Разумеется, это был холодильник, в котором обычно хранят трупы. Ведь это же морг. На подносе несомненно лежал труп. Чей? — неизвестно, ведь он был прикрыт простыней — немедленно отброшенной в сторону.

— Узнаешь? — сладко улыбнулась Патриция.

Джеймс Хеллборн узнал — и ему стало совсем холодно. Это лицо невозможно было не узнать — даже обожженное и изуродованное.

— Его нашел экипаж одной из наших подводных лодок, на одном из атоллов к западу от Алисы, — продолжала Патриция. — Они вернулись в Дракенсберг вчера, и капитан сразу заявился ко мне на доклад. Представляешь, этот мерзавец решил, что ему положена какая-то награда! — продолжая рассказ, мисс Бладфильд открыла соседний холодильник. — Между прочим, вот и он. А вот и его старший помощник. Штурман, старший инженер, судовой врач... — Патриция продолжала открывать холодильники. — Здесь все, кто видел этот труп. Впрочем, я все равно приказала расстрелять весь экипаж субмарины. На всякий случай. Такую тайну никому нельзя доверять.

Джеймс Хеллборн оторвал свой взгляд от очередного открытого холодильника и повернулся к первому трупу.

Это был труп Джеймса Хеллборна. Надо полагать, того самого — мандрагорского шпиона, который притворялся диссидентом и борцом за мир. Как и следовало ожидать, он не выжил. Неожиданным оказался тот факт, что его все-таки нашли — много дней спустя, в сердце океана, в самый разгар грандиозного сражения.

— Я сразу поняла, что с тобой что-то не так, — говорила Патриция. Так долго молчавшая, она решительно не собиралась молчать сейчас. — Странные речи, странное поведение, странная реакция на отдельные вопросы. Еще и это ухо. Допустим, ты много лет провел под прикрытием, давно не был дома... но все равно, все это было очень странно и подозрительно. Это тело, — она кивнула на мертвого двойника, — стало первым ключом к разгадке. Твой рассказ окончательно поставил все на свои места. Знаешь, я тебе верю. В архивах нашей секретной службы есть несколько любопытных докладов, которые подтверждают твою историю. Увы, ничем не могу тебе помочь. Все эти истории о пришельцах из других миров — дела давно минувших дней. Понятия не имею, где можно найти нужный тебе портал, и вряд ли кто-нибудь из нас — из мандрагорцев — знает. Так что извини, Джеймс — или как тебя там зовут на самом деле...

— Это мое настоящее имя, — машинально ответил Хеллборн.

— Неважно, — пожала плечами Патриция, — похоронят тебя все равно в безымянной могиле. Если вообще. Обычно мы растворяем ненужные трупы в кислоте.

— Ненужные трупы? — переспросил непонимающий альбионец.

В ее руке появился пистолет.

— Вот здесь остался один свободный холодильник. Полезай туда, Джеймс.

— Но почему... за что?! — изумился Хеллборн. — Я тебе не враг!

— Ты слишком зажился на этом свете, — с подкупающей искренностью объяснила Патриция. — Ты вообще не должен был возвращаться. Ни тогда, на трофейном бенгальском корабле, ни тем более сегодня. Черт побери, джанкам доверять нельзя. Эти красные ублюдки все испортили.

— Это ты подстроила нападение! — понял Джеймс.

— Разумеется. Но мы теряем время, — она взмахнула пистолетом. — Давай, полезай в холодильник. Знаешь, я передумала. Его, — она снова кивнула на обгоревший труп двойника, — мы растворим в кислоте. А тебя, целого и неповрежденного, положим в ледяной мавзолей. Как древнего антарктического героя. Рядом с адмиралом Мартином. Вы будете отлично смотреться рядом. Ну, чего же ты ждешь?

"Ты не с тем связалась, девочка. Я пока еще не умер, и я еще кое-что могу".

Изобразив на лице тупую покорность и полную подавленность, он сделал несколько шагов навстречу холодильнику. Остальное было делом техники и решимости. Перехватить ее руку с пистолетом — сделать подножку — ударить лицом в нос — забросить ее в холодильник — захлопнуть дверь — задвинуть засов — перевести дыхание.

Она сделала ту же ошибку, что и Вильгельмина Адачи — там, в католическом госпитале в Дакке. Впрочем, Вильма не знала всей правды. Она думала, что имеет дело с безобидным философом. Похоже, Патриция тоже не знала всей правды. Или на секунду забыла только что открывшуюся ей правду. Подумала, что все еще имеет дело с мандрагорским Джеймсом Хеллборном. А он вряд ли был сильным бойцом. Иначе бы не закончил свой путь таким скучным и позорным образом.

БУММ! — неожиданно прозвучало прямо над ухом Хеллборна — над уцелевшим ухом. БУММ!

"Что это?" — не сразу понял Джеймс.

БУММ!

Черт побери, да это же из холодильника. Это Патриция. Она пытается выбраться.

БУММ!

Она стреляет в дверь, наконец-то сообразил Хеллборн, увидев, как на двери холодильника образуется очередная выпуклость. БУММ! Еще одна. БУММ! Забавно, кому пришла в голову мысль поставить в этом морге бронированные холодильники? БУММ! У нее когда-нибудь кончатся патроны?! БУММ! БУММ! БУММ!

И тишина.

Хеллборн осмотрелся по сторонам, нашел на одной из стенок холодильника регулятор температуры и повернул его на полную мощность. Сто пятьдесят градусов Кельвина. Мы находимся глубоко под землей, в альбионской вечной мерзлоте, к чему такие расходы электричества?..

"Не мне судить".

Джеймс Хеллборн аккуратно закрыл остальные холодильники и покинул морг. Когда он переступал порог, за его спиной царила тишина.

Мертвая тишина.

Глава 31 — Посол Советского Союза -

"В зале произошло движение, для посла очистили место; все с любопытством ждали появления герольда,

которого мятежные жители Льежа осмелились послать к такому высокомерному и гордому государю,

как герцог Бургундский, да еще в такую минуту, когда он имел полное основание особенно гневаться на них".

Вальтер Скотт, "Квентин Дорвард".

* * *

Прекрасно, все просто прекрасно.

Еще один тупик. Если даже Патриция, один из самых высокопоставленных офицеров и чиновников Мандрагоры, ничего не знала...

А что, если знала — но не пожелала открыть правду?

А смысл? Мертвецы не лгут. То есть, в данном случае, мертвецам не лгут. Нет смысла. Могла бы и сказать напоследок — все равно она собиралась заморозить меня в холодильнике.

Так или иначе, Патриция уже ничего не расскажет.

Что делать? Куда бежать?

До вечера еще далеко. Для начала стоит вернуться в личный кабинет протектора — в бывший кабинет Мартина — в мой кабинет, а там видно будет. Пока существует такая возможность, надо находиться в центре событий и держать руку на пульсе. Любая информация может оказаться полезной. Решено. В кабинет.

Джеймс Хеллборн так и сделал.

Остаток дня пролетел незаметно. Какие-то люди приходили к нему на прием, секретари приносили какие-то бумаги... Увы, ничего интересного или полезного. Однажды позвонил заместитель Патриции — пришлось соврать, будто она срочно отправилась на секретное задание. И на всякий случай усилить охрану из "черных вертолетчиков". Последнее приключение показало, что им вполне можно доверять. Больше никому. Вряд ли Патриция готовила новый заговор против главы государства в полном одиночестве. Но кого хватать и расстреливать? Кому поручить расследование? Разве что опять "черным вертолетчикам". А стоит ли?

Нет, не сейчас. Надо выбираться отсюда. Чем раньше, тем лучше. Завтра в полдень новое совещание, наступление, война...

А смысл?!

Черт побери, а если он и в самом деле застрял в этом мире навсегда?! Как жить дальше?

Продолжать играть роль диктатора? Как долго? Сможет ли он? Справится ли он? После всего того, что Джеймс Хеллборн узнал в последнем путешествии... Хороший человек должен знать границы своих возможностей. Джеймс Хеллборн всегда пытался быть хорошим человеком. Нет, это не для него.

Тогда что?

Перебежать обратно к бенгальцам?

Неплохой вариант.

Полежать в госпитале. Снова прикинуться мыслителем и миротворцем. Вести жизнь рядового гражданина...

Нет, не выйдет. Да и поверят ли ему, если вспомнить, как закончилась его последняя встреча с джанками? А даже если и поверят — мандрагорцы не простят. Подошлют еще несколько наемных убийц вроде Вильмы Адачи. Он не сможет бесконечно прятаться. Физиономия Джеймса Хеллборна слишком известна аборигенам этого мира.

Пластическая операция? Скажи еще — "программа по защите свидетелей"! Черт побери, о чем я думаю. не об этом надо думать...

— Господин протектор? — в очередной раз побеспокоила его секретарша. — К вам посол СССР. Вы сможете ее принять?

Надя Стеллер? Зачем? Ах, да, идет война, русские сатанисты обещали поддержать Мандрагору, но почему-то медлят. Возможно, Надя хочет об этом поговорить. Не стоит ей отказывать. Пока я сижу в этом кабинете, надо играть роль. В том числе искать новых союзников для государства — роль главы которого я играю.

Этим вечером Надя сменила вечернее платье на мундир. Как будто собиралась на войну. Возможно, так оно и было. Разумеется, мундир был черным. Все любят черные мундиры — не только фашисты и тиранисты.

— Госпожа посол? Добро пожаловать, очень рад вас видеть! Какими судьбами? — Джеймс Хеллборн понимал, что его улыбка выглядит фальшиво, но ничего не мог с этим поделать. Вдохновения не хватало. Весь пар сегодняшнего дня ушел в поединок в морге.