— Какие обиды, — обняла подругу Листик и предложила: — Я для тебя огонёк оставлю, ты сможешь ко мне туда прийти, когда захочешь, я тебе всегда буду рада!
Девочки ещё раз обнялись, и Альен шагнула в огонь. Листик посмотрела на тех огневушек, что собрались с ней идти и, сказав: — Чего тянуть, — увлекла их за собой. В Волунском лесу она трудилась почти до восхода солнца, огневушек определяла по новым местам жительства и строила им домики-пни.
Только когда начало светать, Листик вышла к тому месту, где со змей селяне снимали шкуры. Посмотрев на аккуратно сложенные шкуры, Листик обратила внимание на наполовину обглоданные тушки гигантских рептилий. Несколько десятков костров с сидевшими вокруг них селянами, их женщинами и детьми, которые что-то ели, не оставляли сомнений, почему туши змей имеют такой вид: с них срезали мясо селяне, а то, что они не взяли, с аппетитом уплетала Огонёк. Один из этих селян, видно старший, пояснил Листику, что тут произошло, а потом задал вопрос:
— Так это ж тоже мясо, и много его! Мы с голодухи вон жаб и кузнечиков ели, герцогские управители выгребли всё! Подчистую выгребли! А тут столько мяса! Не пропадать же добру! А это правда, что вы, милостивая госпожа, готовы принять под свою руку?
— А вам разве Лиша не рассказала, что и как? Я-то готова, а вот вы готовы?
— Говорила, и мы готовы, все готовы! — загомонили селяне, а тот же селянин, что раньше спрашивал Листика, ответил за всех:
— Вот, как леди ваша сестра нам рассказала о ваших землях, так мы сразу и подготовились, вот и семьи здесь, скотину вот пригнали, жалко, что многое оставить пришлось, уж слишком всё поспешно вышло. Хотя... чего жалеть, если честно, то там немного-то всего осталось, да и отобрал бы герцог всё это. Последнее время жутко лютует, последнее отбирает. Да и многих из нас за неуплату бы...
Селянин не стал говорить, что сделал бы герцог, а Листик не стала уточнять, всё и так было понятно. Махнув рукой и сказав: — Тогда пошли, — Листик направилась к лесу. Дойдя до озера, она подождала, пока все подойдут, а потом, взмахнув рукой, открыла портал. Портал был так совмещён с выходом из ворот в стене, ограждающей Ветикину долину, что сама стена оставалась за спиной проходящих сквозь этот проход. Там селян герцога встречали те, что ушли раньше, ещё во время ярмарки. Многие узнавали друг друга, ведь тут были не только знакомые, но и родственники. Если сначала селяне опасливо оглядывались, всё-таки эта рыжая госпожа вела их в опасный лес, а сзади топал страшный огнедышащий зверь, похожий на бескрылого дракона, словно показывая — обратной дороги нет, то теперь они поняли — всё закончилось хорошо. Селяне, те кто встречал и кто пришёл, образовав общую толпу, смеялись, плакали, обнимались, в общем, делали всё то, что делают люди, избавившееся от надвигающейся на них беды и после разлуки встретившие хороших знакомых. Листик некоторое время с улыбкой смотрела на это радостное возбуждение, а потом сказала:
— Вы тут устраивайтесь, со всем необходимым вам помогут, я распорядилась, а мне надо ещё с вашим герцогом пообщаться.
— Милостивая госпожа! Спасибо вам за всё! — низко поклонившись, обратился к Листику всё тот же селянин. Увидев, что обе рыжие девочки, уже сидящие на своём огнедышащем звере обратили на него внимание, быстро заговорил: — Наш герцог жестокий и злопамятный человек, он захочет вам отомстить и, скорее всего, непременно попытается это сделать! А он...
— Спасибо за предупреждение, — ответила Листик. Лиша, презрительно фыркнув, добавила:
— Пусть только попробует!
Девочки на своём звере скрылись в портале, сквозь который просматривался берег озера со следами селян и стада, которое они гнали. Когда же портал, несколько раз мигнув, исчез, то стало видно, что ворота, на месте которых он был — закрыты!
— Уф, — вытерла пот Листик и пожаловалась Лише: — Тяжело держать такой сквозной портал, когда видно его вход и выход. Но боюсь, если бы это был обычный, то селяне не пошли бы в него, их напугал бы серый туман обычного портала. Увидев этот туман, они бы разбежались, а долго уговаривать — времени не было.
— Пошли бы, — усмехнулась Лиша и пояснила: — Если бы не пошли, я бы огнём пугнула, к тому же я дорогу назад заблокировала.
— А это ты напрасно, — покачала головой Листик, — я хочу, чтоб мне верили, а если я начну силой заставлять сделать то, что мне надо, то чем я буду отличаться от того же герцога Круманского? Слышала же, как о нём селяне отзываются, и как они от него рванули при первой же возможности, даже в лес идти не побоялись.
— Не побоялись, потому что мы с ними были, как змей мы жгли, многие из них видели и рассказали, какие мы могучие остальным, вот!
— Могучая ты моя, — обняла Лишу Листик и, посмотрев на догорающие костры и сложенные змеиные шкуры (гиласса добралась до того места, где селяне свежевали змей), предложила: — Давай спать, мне, как и тебе, всё равно где, но у костра приятнее. А Огонёк доест то, что от этих змей осталось. Видишь, как облизывается.
Лища посмотрела на уже светлое небо и спросила:
— А эти — герцоги и граф со своими свитами нам не помешают? А то только заснём — они и явятся, шуметь начнут.
— Раньше обеда не явятся, они же благородные, а благородные любят поспать, особенно по утрам. А шуметь... не знаю как остальные, а Круманский точно будет, когда ему доложат об исчезновении его селян.
— Ага, не только селян, а и остатков племенного стада. Эти люди хоть и были напуганы и спешили, живности прихватили столько, сколько увести смогли, — засмеялась Лиша.
Герцог Круманский и его гости до обеда не спали, они встали раньше, но вот их завтрак затянулся почти до обеда. Герцог, стараясь задобрить королевского прокурора, не поскупился на угощение. К тому месту, где произошло сражение с большими змеями, подъехали только тогда, когда сол уже был в зените. Настроение у герцогов и графа было хорошее, а разве оно может быть плохим после обильного угощения? Герцогам добавил хорошего настроения вид сложенных змеиных шкур, ведь они стоили весьма дорого! Герцог Круманский хоть и пребывал в благодушном настроении, но с недовольным видом заявил:
— Эти бездельники после того как сняли шкуры, могли бы их в замок принести, вместо этого они где-то дрыхнут! Вот уж я задам этим лентяям! Они очень пожалеют, что не проявили должной почтительности к своему сеньору!
Но тут герцогу Круманскому испортил настроение прискакавший со стороны деревень управляющий, бледный и перепуганный, дрожащим голосом сообщивший, что все селяне куда-то исчезли, совсем все! Мужчины, женщины и дети! А вместе с ними куда-то делось всё стадо и другая живность.
— Ничего, ничего не осталось! Племенные коровы и быки, тонкорунные и обычные бараны, козы и даже куры, всё, всё исчезло! — кричал управляющий, заламывая руки.
— Как исчезло?! Куда оно могло всё деться?! Они не могли сбежать! Мимо замка не пройти, стража увидела бы это! — тоже начал кричать герцог Круманский.
— Ну что вы так кричите? — поинтересовалась рыжая девочка, поднимаясь из травы, в которой лежала никем не замеченная. Девочка поморщилась и спросила: — Нельзя ли потише?
— А вы почему тут? — поинтересовался граф Винкол ле Гуридам и строгим голосом добавил: — Что вы здесь делаете? Если вы что-то знаете или видели, то обязаны мне рассказать, но предупреждаю, вы должны говорить правду, только правду и ничего кроме правды! Вот мой амулет сразу покажет, если вы соврёте!
— Я не являюсь подданной вашего короля, поэтому могу не отвечать на ваши вопросы. Но из уважения к вам, только к вам, так и быть буду говорить правду, только правду и больше ничего, хотя, очень хочется что-нибудь ещё рассказать, — улыбаясь, ответила Листик, обмануть этот амулет ей бы не составило труда, но она решила подыграть королевскому прокурору. Герцог Круманский, которого разозлила эта улыбка, завизжал:
— Да что с ней говорить?! Схватить и допросить — где мои селяне и всё остальное! Сейчас я прикажу своим воинам и они эту девчонку!..
— Граф, заткните этого придурка, или это сделаю я, но тогда отвечать на ваши вопросы не буду. И пусть он извинится, — спокойно ответила Листик, кивнув в сторону змеиных шкур. Намёк был более чем понятным, все помнили, как эти змеи были подготовлены к снятию с них шкур.
— Извинитесь, герцог, — произнёс королевский прокурор, и Круманский сквозь зубы извинился, Листик кивнула, видно, большего она и не ожидала, после чего со словами "Я вас слушаю" повернулась к графу ле Гуридам. Тот начал, подобно всем следователям, издалека:
— А не скажите ли вы, леди, что вы делали сегодня ночью?
— Домики строила, — честно ответила Листик и пояснила: — Всего надо было построить двадцать два домика, а это не так просто, тем более что их будущие владелицы хотели чтоб их жильё было не похоже на соседское. Опять же у девушек кроме этого были ещё требования, да и расстояние между болтами и озёрами, где я ставила эти домики немаленькое, вот я и устала и прилегла отдохнуть, а тут некоторые кричать начали.
Ле Гуридам удивлённо смотрел на свой амулет, То, что говорила девочка, напоминало какой-то бред, но при этом всё было правдой! А Листик продолжила:
— Домики для огневушек, они всегда стоят на болоте или озере. Я вас с Релье познакомлю, она тут недалеко поселилась.
Последние слова Листик произнесла, обращаясь не столько к Винколу ле Гуридам, сколько к Вазилу Солуну. Тот кивнул — о огневушках он уже слышал и подозревал, что тот портал был открыт именно к месту их обитания. А королевский прокурор продолжил допрос:
— Видели ли вы кого-нибудь этой ночью?
— Если я начну перечислять, кого я видела этой ночью, то мы закончим только к завтрашнему утру. Начинать? — усмехнулась Листик, ле Гуридам быстро уточнил:
— Поставлю вопрос по-другому, видели ли вы селян герцога Круманского, если да, то когда это было?
Листик наморщила лоб и стала подробно отвечать:
— Первый раз я увидела их, когда они жаловались герцогу Круманскому на змей, да вы и сами при этом присутствовали. Потом эти селяне, по приказу герцога, снимали с убитых змей шкуры, вы это тоже видели. Потом я ездила смотреть на болото в лес, там селян не было, мэтр Солун может это подтвердить, мы вместе ездили. Кстати, лес — это уже мои земли...
— Ваша светлость! Вот следы! — закричал один из дружинников герцога Круманского. Этот дружинник отъехал немного в сторону и обнаружил вытоптанную траву там, где селяне шли и гнали стадо. Герцог не стал дожидаться окончания следственных действий, проводимых королевским прокурором, махнув своим дружинникам, чтобы следовали за ним, направил своего коня в ту сторону. Листик посмотрела ему вслед и предложила графу ле Гуридам:
— Продолжим? Или последуем за этим нетерпеливым герцогом? Он же в лес поскакал (странно, что на коне, а не перед ним), а там... всякое может случиться.
— Вы заботитесь о герцоге Круманском, предполагая, что с ним может произойти какая-нибудь беда, а не будет ли эта опасность угрожать и нам? — поинтересовался королевский прокурор. Было видно, что ни ему, ни герцогу Кисайскому не очень хочется не то что ехать в Волунский лес, а даже приближаться к нему. На опасность такой поездки указал и герцог Кисайский, показывая рукой на сложенные змеиные шкуры:
— Волунский лес — очень опасное место, туда давно уже никто не заходил, к его опушке даже приближаться опасно, в этом мы вчера могли убедиться! Азур поступил очень опрометчиво, направившись туда, но его можно понять: потеря всех своих селян — сильный удар, до осторожности ли тут? Но мы люди рассудительные, должны проявить благоразумие и принять правильное решение.
Листик, пожав плечами, заявила, что это её лес, поэтому ничего бояться не надо, тем более что граф ле Гуридам, как представитель королевской власти, должен засвидетельствовать наличие пограничных знаков, то есть — точное прохождение границы королевства, поэтому ему необходимо хотя бы дойти до опушки. После своего заявления Листик развернулась и пошла в сторону леса, остальным ничего не оставалось, как последовать за ней. Девочка неспешно шагала, изредка наклоняясь, чтоб сорвать какой-нибудь цветок для веночка, который плела, но следовавшим за ней всадникам, чтобы не отставать, пришлось пустить своих коней быстрой рысью. Дойдя почти до самого леса, Листик остановилась и, показав на что-то лежащее в густой траве, очень ехидно сказала:
— Вот посмотрите — королевский пограничный столб, хотя он и лежит, но точно показывает, где проходит граница королевства Самры. А то, что он лежит и уже наполовину сгнил, красноречиво говорит о том, как за этой границей следит герцог Круманский, по землям которого эта граница проходит. Уверена, что на охрану границы выделяются деньги из казны, и немалые деньги, а граница не то что не охраняется нерадивым владетелем, а он даже не знает, где она проходит! Вы, ваша честь, граф ле Гуридам, как должностное лицо, призванное неукоснительно блюсти интересы королевства, должны это отметить. Не знаю, где вы и с кем будете это отмечать, надеюсь, не в ближайшем трактире, но сделать это должны непременно!
Граф Винкол ле Гуридам, королевский прокурор, слушая Листика, багровел всё больше и больше. Точно так же багровел и герцог Кисайскмй, понимая, что его можно упрекнуть в том же, что и герцога Круманского. Но если герцог Кисайский промолчал, то граф ле Гуридам, грозно сдвинув брови, спросил:
— Что вы себе позволяете!
— Вы забыли добавить — ваша милость, но поскольку я правитель независимого государства, то ко мне надо обращаться — ваша светлость, а может — ваше величество, при этом низко кланяясь, но ладно, я понимаю ваше возмущение, вызванное состоянием границы вашего королевства, и прощаю вашу бестактность, — серьёзно произнесла рыжая девочка. Показав в строну леса, добавила: — Позволю указать вам на границу моего герцогства, вон видите? Пограничные столбы стоят, заметьте — стоят, а не лежат. А поскольку между ними, как и положено — десять шагов, то мы с вами сейчас находимся на нейтральной территории, следовательно, ваши полномочия здесь утратили свою силу, а если мы пересечём границу, то там вы будете либо нарушитель, либо мой гость, это если я вас приглашу.
— Но вы же нас пригласите в свои владения? — улыбнулся Вазил Солун, ночью он уже был у того озера, или болота, к которому вела протоптанная тропа, и девочки его не упрекали в том, что он пересёк границу без спроса.
— Почту за честь принять вас в своём герцогстве, мэтр, добро пожаловать! — серьёзно произнесла Листик, сделав реверанс. Насмешливо посмотрев на остальных, добавила: — Ну и вы заходите, раз уже пришли.
Девочка снова пошла вперёд, теперь за ней поехал маг, остальные, сбившись в тесную кучу, двинулись следом. Болото, или заболоченное озеро (поскольку там были участки воды без зарослей и тины), увидели через несколько десятков шагов. На берегу стоял герцог Круманский, а его свита собралась за его спиной, все они тупо смотрели на следы людей и животных, особенно хорошо видные на глинистом берегу, уходящие в воду. Но внимание мага привлекло не это, в нескольких десятках шагов от берега плавал или стоял пылающий пень! Это было невозможно! Так как огонь начинался там, где это пень касался воды! Маг посмотрел на девочку и поинтересовался:
