Описание событий происходивших после посадки изобиловало массой подробностей, как технических, так и о бунте несостоявшихся полицейских, но это не заинтересовало Вейрин, а вот первым контактам с местными она уделила внимание. Как и положено контакты представителей более развитой цивилизации с представителями менее развитой (совсем менее) происходили на высшем уровне, то есть пришельцы вовсю нагнули местных. Забрали столько, сколько смогли загрузить в катер, да ещё и прихватили почти всех молодых женщин и девушек. Как оказалось, внешние различия представителей Дфанфрг'ы с местными если и были, то совсем незначительные, а о генетической совместимости тогда никто не думал. Естественно, этот набег не был бескровным, в том селении мало кто остался в живых, а само селение сожгли.
Вейрин хмыкнула, прочитав о тех, кто первым пошёл на контакт, игнорируя распоряжения капитана корабля, это были полицейские силы, предназначенные для зачистки одной из недавно захваченных планет. В эти, если их можно так назвать — войска, обычно набирают тех, кто не отличается высокой моралью, ведь по сути — это каратели.
В атакованном селении особого сопротивления этим не лучшим (скорее — наоборот) представителям Дфанфрг'ы оказано не было, но тем захотелось жёстко показать — кто в доме хозяин. Вот они и действовали в своей обычной манере, а для этого тот сброд, названный полицейскими силами, подходил лучше всего, по-другому они и не умели. К тому же почувствовав свободу они, можно сказать, слетели с катушек, для начала перебили своих офицеров, а те из их командиров, кто остался жив, оказались ничуть не лучше своих подчинённых, а может, и хуже.
Местные, кто уцелел после нападения пришельцев, разбежались, а в соседних селениях сделали соответствующие выводы и хорошо подготовились. А пришельцы, ошалевшие от своей безнаказанности и вошедшие во вкус, через некоторое время решили, повторить. Выбранное для набега селение было больше, следовательно, взять там можно было больше. И взяли, селение тоже сожгли, при этом там никого в живых не оставили. Но в этот раз всё прошло не так гладко, жители той деревни ушли из неё, понятно, что укрыться от инфракрасных датчиков им не удалось, катер сел рядом с замаскировавшимися аборигенами. Но сброд, который трудно было назвать солдатами, попал в хорошо подготовленную засаду. Мечи и ножи местных при внезапной атаке, когда все смешались в кучу, оказались более действенным оружием, чем излучатели. Тем более что у полицейских те были не малые, носимые в поясной кобуре и которые легко выхватить, а устаревшие пехотные, с длинным стволом. Понятно, зачем карателям современное оружие? Это были мощные излучатели, обычно носимые на ремне за плечом, предназначенные для стрельбы по площадям, именно такие применяются в карательных операциях, когда выжигается всё, что впереди. Но такое оружие не предназначено для контактных схваток, ведь можно пожечь и своих. Но всё же победа осталась за пришельцам, хоть и стоила им больше половины их численности.
Как говорится, аппетит приходит во время еды, следующий набег был запланирован через три дня и в нём были задействованы оба катера. Выбранное селение было больше тех, что были разграблены и уничтожены ранее, это был небольшой городок, обнесённый стеной. Конечно, эта ограда не стала бы препятствием для пришельцев, но те решили не возится со стенами и посадили оба катера на центральной площади этого городка. Это, на первый взгляд, хорошее решение проблемы преодоления стены, оказалось ошибкой. Ровная площадка была ловушкой, один катер и угодил в неё. Вырытая посреди площади яма была не такая уж и глубокая, но она была заполнена нефтью, даже не нефтью, а горючей смесью на её основе. Две посадочных опоры катера угодили в эту замаскированную яму, тот сильно накренившись, почти упал туда. Если бы в катере были десантники, или более опытные солдаты, то, может быть они бы и уцелели, но это было ещё необстрелянные мародёры, не принимавшие участия в боевых действиях, хоть и прошедшие усиленную подготовку (очень специфическую подготовку, совсем не боевую). Это были, можно сказать — уже не новобранцы, но очень далеко не бойцы, хотя уже и возомнившие себя таковыми. Мало того, это была вольница, почувствовавшая свою силу и, соответственно, не признающая никакого командования над собой.
Почему — вольница? А потому что эти люди, когда поняли, что над ними нет никого, кто может их наказать за неповиновение, устроили бунт и устроили расправу над своими командирами. Те немногие офицеры, которые уцелели, сумели сбежать из десантных кубриков в отсеки экипажа. Эти отсеки отделены от тех, где перевозят десант. Не сумев добраться, до основного экипажа и своих уцелевших офицеров, эти, так называемые, солдаты устроили беспредел в окрестных селениях, но так получилось, что у них не всё пошло гладко.
Вот так и вышло — те, кто был в том угодившем в ловушку и перекосившимся при приземлении катере, запаниковали и, открыв все люки, сразу все постарались выбраться наружу, угодив при этом горючую смесь. Эта смесь, подожжённая с нескольких сторон, вспыхнула моментально, мало того, она попала и внутрь катера. Неизвестно, куда она там попала, но это вызвало взрыв накопителей, уничтоживший как сам катер, так и всех кто находился вокруг (в том числе и тех из местных, кто, сидя в засаде, поджёг горючую смесь). А в тех, кто выскочил из второго катера, полетели стрелы. Если бы это были опытные бойцы (вообще-то те бы и не устраивали таких грабительских рейдов в поселения местных), они бы полностью экипировались, то есть помимо оружия, надели бы бронежилеты, шлемы и всё остальное снаряжение, но эти бунтовщики этим пренебрегли. Нет, кое-что они взяли, а именно: большие мешки, чтоб туда складывать добычу и верёвки, чтоб вязать пленников. Ведь местные оказались на удивление строптивыми, не смотря на своё безнадёжное положение, пытались ударить (женщины ещё и укусить) и убежать при первой же возможности, поэтому, верёвки (и пластиковые наручники) оказались очень полезной вещью. Ну, а бронежилет и другие предметы защитной экипировки только мешали бы попользоваться пленницей. А из этой банды, никто не желал отказывать себе в удовольствии, вот они и делали это, не дожидаясь возвращения на корабль. Местные стреляли метко и положили многих из второго катера, но всё же лук не сравнить с лучемётом. Разъярённые пришельцы перебили стрелков и всех, кто был поблизости. Потом загрузив катер добычей и пленницами под самую завязку (места-то там теперь много было, осталась едва половина из тех, кто прилетел) отправились к кораблю, а там их уже ждали.
Экипаж на десантных кораблях обычно не многочисленный, ведь это, по сути — транспорты, "Безупречный" не был исключением. Экипаж тут был даже меньше чем обычно, ведь корабль направлялся не в зону боевых действий, а просто перевозил людей и оборудование. Вот поэтому, как-то предотвратить бунт не получилось, единственным выход — закрыться в служебных помещениях, что и было сделано. А служебные помещения — это командный зал (капитанский мостик) и другие посты управления. Поэтому команда "Безупречного" хоть и не могла противостоять бунтовщикам, но наблюдать за всем, что делалось на корабле и транспортных ботах, могла. Нельзя сказать, что просто наблюдала, план, как подавить бунт был и когда капитан корабля, увидел, что происходит, не колебался ни мгновения. Бунтовщики отправились грабить городок местных не все, нескольких оставили приглядывать за пленниками. С этими надсмотрщиками разобрались быстро, те даже понять ничего не успели, тем более что рейнджеры не участвовали в бунте, а, как и команда, закрылись в своём отсеке, а теперь активно помогли расправиться с бунтовщиками. Осмотрев захваченных пленников из местных (в основном это были пленницы), капитан приказал выбрать нескольких, особо пострадавших. Их, кого отнесли (а кто сам шёл, кроме пострадавших пошло и несколько более или мене здоровых, их не прогоняли) в медблок, где оказали медицинскую помощь. Мелкие раны и ушибы, так обработали, а тех, у кого были переломы (двое были в тяжёлом состоянии) положили в реаниматоры. На этих надели шлемы мнемоскопов. Вейрин очередной раз хмыкнула, на это раз завистливо, тут был гораздо более мощный аппарат, совсем нечета тем устройствам, которые предназначались для полевых команд, в том числе и для малых катеров. Мощный мнемоскоп, позволял считывать информацию сразу у нескольких человек и делал это гораздо быстрее, чем тот, который был на Змее. При этом не возникала головная боль ни у того, у кого считывали информацию, ни у того, кто её получал. В общем, эта операция проходила безболезненно и совсем незаметно тому, над кем производилась. Капитан и несколько офицеров (эти сразу, остальные позже, когда появилась возможность и им подключится к мнемоскопу) заговорили на языке аборигенов, не хуже чем они сами. Вейрин усмехнулась и не стала это просматривать дальше, всё и так было ясно — классический случай разыгрывания ролей доброго и злого полицейского. Злые — напали на деревни и крепко обидели их жителей, но потом появились добрые, они помогли обиженным и наказали обидчиков.
С бунтовщиками, сразу высыпашими из катера, как только тот сел, церемонится не стали, уничтожили всех. Это произвело большое впечатление на местных, как на тех, кто был захвачен ранее, так и на тех, кого только захватили. Потом была оказана медицинская помощь, всем, кто в этом нуждался и все были накормлены. Пленников-то не кормили, они не то, что были измождены, просто очень голодны. Командир корабля капитан лейтенант (вообще-то командир корабля имеет звание не меньше капитана третьего ранга, но "Безупречный", хоть и большим кораблём был, но транспортом, а не боевым) Дрей Званга рассудил, что корабельных запасов всё равно надолго не хватит, а с местными отношения как-то налаживать надо. Всем освобождённым пленникам, а это в большинстве были пленницы, было сказано, что они свободны и могут вернуться домой, в свои селения, или же остаться на корабле.
Вейрин и раньше обратила внимание на звание и имя капитана корабля, да и других офицеров тоже. Похоже, что эти звания и имена в неизменном виде передавались по наследству, отсюда и приставка — наследственный, как она сразу подумала — носящие такие необычные имена для этих мест, но знакомые для неё, это потомки тех офицеров.
С точки зрения Вейрин, капитан, решив расправиться с этими солдатами, вышедшими из повиновения, поступил правильно, это подтвердили дальнейшие события. Кое-кто из пленников бунтовщиков решил вернуться в свои селения, вернее не в свои, ведь они были сожжены, а в селения соседей — к родственникам, но большинство, а это были женщины и девушки, остались на корабле. Они тоже могли бы уйти к родственниками, но те вряд ли приняли потерявшую честь, пусть и не по своей воле, ведь это позор для рода. И не только позор, но ещё и обуза. Ведь такую девушку никто не возьмёт в жёны, её социальный статус будет не намного выше рабыни. Вот девушки, хорошо это понимая, остались. Осталось и большинство женщин, рассудивших, что если начинать всё сначала, то лучше это делать не на пепелище, а в комфортных условиях, а кубрики на корабле были намного комфортнее, чем те жилища, которые были в сожжённых селениях. Тем более что кубрики, уже вполне пригодные для жизни помещения, вот они, а дома надо ещё восстанавливать. То, что в эти помещения пленники были привезены насильно, никого из них уже не смущало, ведь те, кто их захватил и привёз сюда, были уже мертвы, а как с ними расправились, все видели. Те, кто это сделал, были добрыми и хорошими. Они вылечили тех, кто в этом нуждался, и накормили всех вкусной едой, к тому же они говорили на том же языке. В общем, контакт остатков экипажа (и так не многочисленного вначале) с местными был установлен.
Просматривая записи дальше, Вейрин многое пропускала, тут было описание налаживания быта, много технических подробностей о том, как системы корабля приспосабливали к местным условиям, а именно — подведения водоснабжения, оборудование системы канализации. Было тут и о кузнечных мастерских и их обустройстве в ангаре транспортных катеров (это Вейрин видела), обучения местных и родившихся детей некоторым умениям пришельцев, в основном, это было улучшение навыков работы с металлами. С местными тоже всё не так было гладко, не с теми, которых освободили и не с их детьми и даже не с внуками, а с восьмым поколением детей пришельцев. Некоторые из тех, кто не захотел жить в подчинении дварфов, а это были те, кто захотел стать воином и ушёл из поселения, сколотил команду из настоящих местных (а может и подзуживаемый ими, впечатлённых рассказами о богатствах дварфов и чудесах в их селении) решили захватить тот чудесный замок. Попытка была неудачной, хотя ватаге норманнов удалось высадиться на берег и даже захватить нескольких членов экипажа в плен.
Тут Вейрин остановилась и удивлённо прослушала запись ещё раз, что-то не сходилось. Потомки в восьмом поколении от первых детей местных и пришельцев, захватывают нескольких членов экипажа корабля! Да и повествование вёл сам Дрей Званга, до этого сообщивший, что не намерен обучать всему, что сам знает не местных ни своих потомков! Но ведь если речь идёт о восьмом поколении, то... Вейрин отмотала записи назад и просмотрела ранее пропущенные места и удивлённо присвистнула! Это что же получается? Если это произошло с её соотечественниками, то и она!.. Вейрин ещё раз присвистнула и сказав — неплохой бонус, вернулась к тому нападению норманнов.
В общем, ничего особенного тогда не произошло, если не считать гибели нескольких членов экипажа. Нападение было отбито, все кто тогда напал, были безжалостно уничтожены, но соответствующие выводы были сделаны. Тогда и появились эти жилища обманки и первые линии обороны, кроме того была включена система дальнего обнаружения, благо, энергии хватало. Но почему тогда... На этот вопрос ответ тоже был получен. Оставшиеся живыми члены экипажа, а они прожили более семисот местных лет, умирая (всё-таки никто не живёт вечно), обставили свою смерть как обычный уход по каким-то важным делам. Все системы, требующие для работы хоть какой-то квалификации, были отключены, а мнемоскоп в медблоке соответственно запрограммирован, а сам медблок превращён в храм. Вейрин покачала головой — вот вам и легенда о дварфах, посетивших здешних жителей и куда-то ушедших по своим делам. Куда делись тела умерших, Вейрин не стала выяснять, похоже, эти ребята хорошо умели заметать свои следы. Ещё её заинтересовала текстовая запись, сделанная капитаном, объясняющая — куда делся второй катер. Оказалось, что на нём, через несколько лет, после подавления первого мятежа, улетела команда рейнджеров вместе со своими служебными собаками. У командира этой команды и капитана корабля возникли какие-то трения и они решили мирно разойтись: капитану и его людям корабль, а командирше рейнджеров (их всего-то осталось меньше десятка) — катер. К тому же командир рейнджеров сослалась на то, что её зверюгам в здешних скалах очень неуютно, им нужен лес!
— Прости меня, старшая госпожа! Прости разумом убогого, видел же, что ладья необычная, но не мог и подумать, что... прости меня, старшая госпожа! — вспомнила Вейрин слова Волчьего Пастуха. Похоже, рейнджеры и их командирша обосновались в тех лесах. Судя, по записям капитана корабля, они тоже должны были прожить долго, хотя, сейчас вряд ли кто-то из них жив, но вот память о себе оставили. Да и уши у того пастуха были обычными, а не острыми. А волки... Вейрин усмехнулась, это явно потомки служебных собак, те такие же огромные зверюги. Как-то сразу о таком Вейрин и не подумала, даже и предположить не могла! Ну вот, одна тайна, вроде как нашла объяснение, осталось только разобраться — кто такие сирены и что это такое — их ныряющий остров. Вейрин отвлекло бурчание в животе, она глянула на циферблат и очередной раз присвистнула — прошло восемь часов, как она тут сидит! Вейрин встала и направилась к своими подругам.
