— Грубоватая аналогия, но по сути да. Только на стройплощадке все кирпичи примерно одинаковые — а в живом организме у нас есть сотни видов "кирпичиков", и наш предполагаемый строитель говорит "глине" — то есть недифференцированным, стволовым клеткам — какую форму и функции ей принять. За некоторые виды превращений отвечают механические раздражители, за другие — химические или электрические, но в любом случае дифференциация очень сильно зависит от окружения клетки. Понимаете?
— Не на том уровне, что вы, конечно. Но суть вроде ухватил.
— Так вот. И тут мы подходим к теме урока — программируемому внеклеточному матриксу. ПВМ. Это настоящая "умная материя" — сложнейшая молекулярная машина, которая меняет свою структуру и химический состав, повинуясь определённым сигналам. Более того, в ПВМ клетки перемещаются гораздо быстрее, чем в обычном матриксе — по сути, плоть течёт, как вода, с минимальным сопротивлением и почти без потерь на трение. Вы это могли видеть, когда зоаноиды трансформируются. Почти весь внеклеточный матрикс у них заменён на ПВМ. ПВМ — величайший дар Создателей. Даже более важный, чем биоизмерение и биоэнергия. Без этих игрушек мы могли бы обойтись. Живому существу не обязательно обходиться без пищи и увеличивать свою массу в несколько раз. Даже без спящих генов зоаноидов можно обойтись — в конце концов генную инженерию придумали бы и вне Кроноса. А вот без ПВМ все наши биотехнологии просто не существовали бы! Человечество своими силами ничего подобного не сможет создать ещё лет сто! Именно ПВМ позволяет нам по сути лепить ткани, органы и даже целые тела из недифференцированной клеточной массы, как из пластилина. Знай подбирай последовательность команд! ПВМ и А-регулин при грамотном применении позволяют нам производить сложнейшие операции, от пластических до нейрохирургии, без единого разреза — просто пересобрать клеточки в новом порядке...
Где-то я уже видел эти горящие глаза и слышал этот вдохновенный слог... интересно, это все учёные Кроноса такие, или мне повезло нарваться на Баркаса в миниатюре?
— А вы ещё говорили, что вы плохой лектор, доктор. Кажется, даже до такого тупого солдафона, как я, начинает доходить, при чём здесь Потерянные Номера. У них... точнее у нас с этим самым ПВМ что-то неладно?
— Очень хорошее выражение — "что-то неладно". Вообще "Потерянный Номер" — это жаргонное название, за которым для учёного ничего конкретного не стоит. На данный момент нам известно около полутора сотен разных заболеваний ПВМ, при которых он перестаёт слушаться внешних команд, или слушается их неправильно. Где-то 60 из них мы умеем лечить — возвращая матрикс к нормальному функционированию или полностью заменяя его на новый, чистый. Но в некоторых случаях он упрямится...
— Воображает себя свободным художником и начинает лепить какие-то абстрактные скульптуры вместо нормальных органов?
— Весьма образно, но по сути верно. Это крайний случай, конечно. С такими отклонениями обычно не выживают — а если каким-то чудом выживают, их называют "первичными аномалиями", чтобы спрятать за солидно звучащим термином наше невежество. Аналогично, когда дифференциация клеток не проходит вообще, или они дифференцируются в непонятные нам формы. Чаще бывает, что формирование органов идёт нормально или почти нормально, но вмешаться в него извне невозможно. Или это вмешательство только ухудшит ситуацию.
— Так... откуда берутся необычные способности и почему это не поддаётся воспроизведению, я уже понял — система превращается в "чёрный ящик", генетический анализ ничего не скажет о процессах дифференциации и сборки. Бесплодие — следствие нарушений сперматогенеза?
— Иногда да. Но бывает, что сбои в программе не затрагивают формирование сперматозоидов и генерацию семенной жидкости. Такие Потерянные Номера могут оплодотворить женщину, но зародыш окажется нежизнеспособным.
— Потому что эмбрион наследует от отца дефектный ПВМ?
— Самая очевидная гипотеза, но неверная. У эмбриона нет ПВМ. У него почти обычный внеклеточный матрикс, как у всех людей. Формирование боевого тела в биокармане у ребёнка зоаноида идёт с помощью тех же механизмов, что и обычный рост. Оно определено генетически, обычно как парамутация. Обычный матрикс начинает заменяться на ПВМ примерно в период полового созревания, вместе с усиленной выработкой А-регулина. И только тогда ребёнок получает способность к боевой трансформации.
— Извините, вы уже второй раз упоминаете некий А-регулин. Можете в двух словах объяснить, что это, если не слишком сложно?
— Хм... Ну попробую. Регулины, или иначе информоны — общее название для специализированных веществ, переносящих информацию между клетками организма. А-регулин вызывает анаплазию клеток. Что такое анаплазия, вы тоже не знаете? Ох... анаплазией называется возврат клеток и тканей в недифференцированное состояние; при этом они перестают выполнять специфические функции и приобретают способность к неограниченному росту.
— То есть это вещество, которое превращает любые клетки тела обратно в стволовые?
— Или в раковые. Это как посмотреть — по сути ведь разница между целительной стволовой клеткой и убийственной раковой не так велика — те и другие весьма подвижны, способны к неограниченному количеству делений и лишены специализации. Только стволовая клетка способна дифференцироваться обратно, повинуясь командам организма, а раковая озабочена исключительно собственным благополучием и размножением. По сути, раковые клетки — это Потерянные Номера на микроуровне.
— Спасибо за лестное сравнение, доктор. Оказывается, я не жук, а рак. Но в принципе понятно — доза А-регулина превращает все клетки в стволовые, а потом через ПВМ вы "раздаёте" им новые функции и новое расположение. Но мы отвлеклись — что не так с эмбрионами Потерянных?
— Как я уже говорил, рост ребёнка-зоаноида кодируется принципиально иначе, чем при процессинге взрослой особи. Он записывается в материнском организме — передаётся во время секса на энергетическом уровне. Но в случае с Потерянными Номерами — что кодировать? Как передать потомкам то, о чём мы сами понятия не имеем? Не говоря о том, что они часто к энергетическому взаимодействию с женщиной не способны.
— Погодите... но если отклонения Потерянного Номера невозможно закодировать, потому что это отклонения в развитии, а не в генах — то их потомки должны быть нормальными людьми. Ну, или зоаноидами.
— Людьми они быть уже не могут. А зоаноидами — ещё не могут. Понимаете, молодой человек... у них "разбужены" гены, которым в нормальном человеческом организме делать просто нечего. Гены, которые отвечают за производство чешуи, перьев, напалмовых желез, металлокомпозитных костей или что там ещё очередной создатель супероружия выдумал. В теле зародыша начинают синтезироваться белки, которых у человека нет. Начинают рождаться клетки, которых у человека нет. При нормальной программе развития зоаноида это всё пошло бы на формирование и обеспечение боевого тела. Но так как нормальной программы развития нет — мутация становится летальной. В лучшем случае такой плод доживает до восьмой недели беременности. Чтобы не напрягать впустую женские организмы выкидышами, мы искусственно стерилизуем тех Потерянных, которые не утратили способности к оплодотворению.
— Понятно. А что насчёт глухоты к ментальным приказам зоалордов? Приём команд идёт через ПВМ? Он работает, как антенна?
— Отчасти да, но он там не один. Приём биоволн идёт через несколько параллельных каналов. Проблема не в том. ПВМ осуществляет "сборку" рефлекторных дуг и нейросетей, которые при стимуляции обеспечивают беспрекословное повиновение зоаноида зоалорду.
— А разве у человека изначально таких сетей нет? Уранос ведь как-то управляли нашими предками, даже не прошедшими процессинг...
— Есть, но мы не знаем, где они находятся и как их правильно активировать. Зоалорды предпочитают строить собственные.
Блин. Зато, кажется, я знаю. Не дай бог кому-то проболтаться. Тот же Кабрал Хан с возможностью влиять на мозги обычных людей — это же апокалипсис! Может, покончить с собой на всякий случай, пока сведения про Мистические Глаза наружу не выплыли? По крайней мере, пользоваться ими теперь придётся гораздо аккуратнее.
Но я получил очень ценную информацию, а это в значительной степени оправдывает неудобства.
После ухода Шо в гостинице "Клён" стало как-то тоскливо. Конечно, совсем скучать не приходилось — подготовка к занятиям в колледже, домашнее хозяйство и возня с Ню отнимали почти всё свободное время кузенов. Взрослая девушка с интеллектом маленького ребёнка, ко всему подряд любопытная и шокирующе непосредственная, при этом без документов и родственников — это даже для взрослых опекунов была бы та ещё проблема. А уж для юноши и девушки, только-только начинающих взрослую жизнь...
Но всё-таки... без Шо дом немного опустел. Странный всё же это был парень, если задуматься. Появился из ниоткуда и исчез в никуда, молчаливый и сильный, всегда уверенный в себе, но при этом отнюдь не корчащий из себя крутого, добрый и отзывчивый. Кота хотел бы стать таким, но осознавал, что потенциала не хватает. Слишком мягкий, слишком рассеянный, и в то же время слишком нервный — мог вспылить из-за пустяка, а потом долго на себя же и злиться. Юка по сути взяла над ним шефство — без неё хозяйство бы развалилось в считанные дни. А на Шо она почти всегда снизу вверх смотрела, хотя юноша был младше неё. С исчезновением Фукамачи из дома словно вынули какой-то стержень, не центральную опору, но важную подпорку... Да и чисто физически — вдвоём справляться с большим домом было куда тяжелее, чем втроём. Помощь Ню ведь оставалась чисто символической, хотя розоволосая старалась научиться изо всех сил.
На третий день после исчезновения Шо Юка отправила непутёвого братца подмести дорожки в саду. Чтобы не чувствовать себя балластом, Кота предложил заодно и кусты подстричь, но кузина только высмеяла его и объяснила, что правильно обрезать ветки, не нарушая красоту сада — это не дешёвая подработка, а тонкое искусство, так что её мать наймёт садовников — а Кота чтобы не смел к растениям даже приближаться. Вздохнув, молодой человек потащился за метлой.
Ню усердно путалась под ногами, видимо принимая шуршащую метлу за какую-то забавную игрушку. Намёков она не понимала, а оттолкнуть её у Коты не хватало решимости. Расстроится ещё — потом утешай её целый день, да ещё и от Юки наверняка подзатыльник схватишь. Из-за неё он совершенно вымотался, не пройдя и двух третей первой дорожки...
— Слушай, Ню, если тебе нравится метла — на, поиграй с ней, а я схожу воды выпью. Жарко что-то...
В других обстоятельствах он бы просто разделся по пояс, но не при девочках же так ходить...
— Ню?
— Я быстро! Сейчас вернусь...
Взбежав по лестнице на максимальной скорости, он едва не уткнулся носом в пышный бюст кузины. Покраснев, как рак, парень отскочил — и чуть было не скатился обратно по лестнице, в последний момент нащупав ногой ступеньку.
— Куда это ты собрался? Уже устал? Так хоть бы меня предупредил, я бы сама закончила подметать...
— Нет... я только... — он отчаянно пытался собраться с мыслями, выровнять дыхание и говорить так же спокойно и уверенно, как Шо. Но маячившая перед носом грудь, которую Юка к тому же воинственно выпятила вперёд, не способствовала концентрации. — Я только воды хотел выпить, жарко... И сразу назад...
Он не договорил. Игравшая на улице мелодия вдруг стала гораздо громче. Видимо, какая-то машина проезжала прямо мимо их дома...
Beatus vir qui suffert tentationem
Quoniam cum probatus fuerit accipiet coronam vitae
Kyrie, fons bonitatis
Kyrie, Ignis Divine, Eleison
Мелодия из музыкальной шкатулки... Шкатулки, которую он купил в магазине сувениров... Маленькой девочке с розовыми волосами и рожками...
Ню? Нет, её звали иначе... Девочку из леса... Девочку, с которой они ходили в зоопарк... Девочку... которая убила отца и Канаэ!
"Почему я это всё забыл?! Как я мог забыть?! Или этого никогда не было, и у меня тогда были просто галлюцинации? Но Ню... она так похожа на ту девочку из моих кошмаров..."
— Эй, что с тобой? — Юка обеспокоенно потрясла парня за плечо. — У тебя такие глаза были...
Не отвечая, Кота прыжками бросился по лестнице вниз, в сад. Он должен увидеть, должен понять, что это всё означало на самом деле!
— Ню! Ты... — и не договорил, напоровшись на холодный злой взгляд из-под свисающей чёлки. Взгляд, в котором не было ничего детского.
— Не мешай, — глухой сдавленный голос. — Ты ничего не знаешь...
Сглотнув, Кота заставил себя поднять глаза и посмотреть в лицо рогатому чудовищу. Ему казалось, что он вернулся в тот окровавленный вагон, и снова стоит напротив девочки-убийцы, которую считал своим другом...
— Знаю. ТЕПЕРЬ я знаю...
СЕМЬ ЛЕТ НАЗАД:
Канаэ в ужасе бежала, куда глаза глядят, спотыкаясь, падая и снова вскакивая. Вокруг была кровь, и разорванные тела, и девочка-убийца с длинными руками шла за ней, чтобы оторвать голову, или разрезать пополам, как она сделала с другими людьми на фестивале...
Она не кричала только потому, что не хватало дыхания. Посетители праздника с недоумением смотрели на перепуганную маленькую девочку, налетавшую на них. Некоторые пытались её остановить, расспросить, что происходит, но Канаэ не обращала на них внимания.
Только когда сил совсем уже не осталось, она прижалась к ближайшей стене и оглянулась. Рогатой нигде не было видно.
— Я должна вернуться... Предупредить Коту и папу...
— Вряд ли это поможет, — сказал нежный бесполый голосок. — Они тебе не поверят.
— А? Кто ты? Где ты? — Канаэ завертела головой, пытаясь понять, кто это с ней говорит.
— Я тут. У тебя на руках.
Только сейчас она заметила, что прижимает к себе не любимого плюшевого зайца, а какую-то другую, незнакомую игрушку. Белоснежный зверёк с розовыми глазами, похожий на помесь кошки с белкой. Из его кошачьих ушей высовывалась парочка других — длинных, подвижных, с тремя кончиками каждое. На этих вторых ушах переливались золотые колечки. Пушистый хвост напоминал скорее беличий. Забавный зверёк, при других обстоятельствах Канаэ бы обязательно попросила папу его купить...
Но игрушки не дышат! И не шевелятся самостоятельно!
Руки невольно разжались. Зверёк грациозно приземлился на землю, вильнув хвостом, и умильно посмотрел на девочку своими розовыми глазками.
— Кто... кто ты?!
— Я Кьюбей, вестник волшебства.
Канаэ обернулась. Люди шли по своим делам, совершенно не обращая внимания на говорящую игрушку.
— Ты... я тебя придумала, да?
— Нет, Канаэ, я настоящий. Ты можешь меня потрогать, чтобы в этом убедиться.
— А почему тогда тебя больше никто не видит?
— Потому что у них нет потенциала. Они не могут стать волшебниками. Ты можешь — поэтому ты видишь и меня, и векторы диклониуса.
— Векторы... дикло... что?
— Векторы диклониусов. Невидимые руки. Они защищены таким же полем невидимости, как и я. Только волшебницы могут видеть сквозь него.
