Ладно, не буду нагнетать обстановку. Учитель прав: оставшееся время лучше потратить с пользой. Я начал продумывать выступление. Конвоиры успокоились и сосредоточились на том, чтобы не отстать от Старейшего.
Интересно, куда он нас ведет? Мы почти пересекли город, а конца пути не предвидится. Если мы задержимся в воздухе еще на полчаса, солнце застанет нас прямо здесь.
Хотел бы я посмотреть на лица обывателей, когда сверху, со свистом рассекая воздух, рухнут аж четыре тела! Я улыбнулся. Конечно, до этого не дойдет: Фаргел знает о приближающемся рассвете не хуже меня.
Как будто прочитав мои мысли, Старейший резко пошел на снижение. Пару секунд я гадал, какое из строений его заинтересовало. Конечной точкой маршрута оказалось здание детского сада. Его чердак, если быть точным.
Первым под крышу нырнул Фаргел. Мои конвоиры вежливо поотстали, намекая, что пойдут замыкающими. Против обыкновения, я не стал спорить.
Да, вся тусовка в сборе. Меня одарили недовольными гримасами, словно вели напряженный разговор, а мое появление им помешало. Какие проблемы? Вы только намекните, и я — одна нога там... другая тоже там.
— Ты заставил ждать, новичок, — прелестно хмуря брови, проговорила Карини. — Но избежать наказания не удастся. После захода солнца решится твоя судьба.
Я неопределенно пожал плечами. Затем последовал примеру других и начал готовиться ко сну.
Глава 68
— ...Ты слышал обвинения, — повернувшись ко мне, произнесла Карини. — Что можешь сказать в оправдание?
Ну вот, пришло время блеснуть ораторскими способностями. Я прошел немного в сторону и оперся о балку — ноги подкашивались.
— С разрешения совета, я буду отвечать по каждому пункту обвинения отдельно.
Я замолчал, ожидая реакции. Никто не проронил ни звука. Карини наклонила голову, соглашаясь. Можно продолжать.
— Вы слушали отчет учеников Карини, которые выполняли роль посланников Совета. Эти два вампира, — жест в их сторону, — со своей задачей не справились.
Глухой ропот со стороны "молодого".
— Именно так, — подтвердил я. — Если бы не Фаргел, перед чьей мудростью я преклоняюсь... — я поклонился Учителю. Тот ответил едва заметным кивком. — задача, поставленная Советом, оказалась бы невыполненной.
— Ну, еще бы, — буркнул Даулет, — убег бы куда подальше.
— Сохраняй протокол, — посоветовал ему Дуккон. — Если хочешь выступить, твое время настанет. Продолжай, новичок. И, пожалуйста, переходи к делу.
Я кивнул и вернулся к прерванному монологу:
— Я очень высоко ценю авторитет Карини и сожалею, что новички, одаренные ее благосклонностью, не изжили в себе злобы, раздражения, нетерпения, — всех тех качеств, которые мешают стать истинными вампирами. Отправленные с высокой миссией ученики сочли недостойным проявлять терпение и непоколебимость. Вместо этого они решили уладить дело грубым насилием, на что я, как желторотый новичок, ответил тем же.
Во время моей выспренней речи Даулет саркастически ухмылялся, Карини недовольно хмурилась, Фаргел задумчиво перекатывался с пятки на носок. Знаю, о чем думаете: мол, пытаюсь вину на другого взвалить! Не-ет, все гораздо интереснее:
— Таким образом, все происходящее между нами следует рассматривать исключительно как личное дело юных глупцов.
— Эти глупцы несли тебе волю Совета Старейших, — мягко заметила Карини, но от ее "мягкого" тона внутри меня все зашаталось, застонало. Вот теперь мне действительно стало страшно.
— Я подчиняюсь Совету... — голос пресекся. — Поэтому я здесь.
— Или потому, что не рискнул возражать воле Фаргела, — ласково пожурила Карини.
— В таком случае пусть Фаргел выберет мне наказание!
— Ты еще не ответил на остальные пункты обвинения, — заметил Дуккон.
У-у, вампирище, чтоб тебя!!
— Что касается моей схватки с Даулетом, то этот уважаемый Старейший, вероятно, запамятовал, что изначально схватку затеял мой ученик... — Фаргел вздрогнул и удивленно вскинул голову. Ах да, он еще ничего не знает. Потом объясню. — Как смертный, он больше подвластен чувствам. Его можно понять. Мой долг — уберечь ученика. Поэтому я вмешался.
— Это правда? — Карини повернулась к Даулету.
— Да, — нехотя признал тот. — Схватку затеял смертный. Но ученик Фаргела должен был остановить его.
Карини обернулась ко мне:
— Что скажешь?
Устало вздохнув, я обреченно произнес:
— Я должен был спасти своего ученика. Это мой долг.
— Весьма самонадеянно, — проронил Дуккон.
Пока я метал в го сторону затравленный взгляд, в стороне зашевелился Даулет:
— Если ты всего лишь хотел уберечь ученика, куда делся охотник?
Вампиры заинтересовано глянули в мою сторону. В ответ я попытался испепелить Даулета взглядом, но тот даже не поморщился: то ли огня во взоре не хватило, то ли гореть было нечему.
— Отвечай, новичок, — промурлыкала Карини, решив, что пауза затянулась.
— Я к нему даже не прикоснулся, — и это было абсолютной правдой. — Охотника уволок Дима. Я здесь ни при чем.
— Так уж ни при чем?! — съязвил Даулет. — Скажи еще...
— Когда началась схватка, я уже засыпал, — резко оборвал я Старейшего и сам поразился такой дерзости. — Ты это сам знаешь!
Даулет озлился:
— Не дерзи мне, сопляк!
— Это правда? — обратилась к разгневанному Старейшему Карини. Тот скривился, будто его полоснули ультрафиолетом.
— Ну? — мелодично поторопила женщина-вампир.
— Правда, — кое-как выдавил Даулет с таким несчастным видом, что... Нет, жалеть его я не буду.
— Судьбу смертного это не меняет, — заметил Дуккон.
Даулет тут же оживился:
— Я сам оторву ему голову!
— Возражаю! — быстро вставил я. — Он мой ученик и имеет право на защиту.
Народ заметно развеселился. Даже Фаргел — и тот на мгновенье утратил свой безучастный вид. Мой яростный противник — Даулет — и вовсе потерял дар речи, безостановочно тыкая в мою сторону пальцем. Я что, что-то не то сказал?
— Похоже, ты совсем не знаешь Кодекса, новичок.
Я повернул голову. Это... Как же тебя? Парме!
Ее глас был менее певуч, чем голос Карини, но и звучал беспристрастно:
— Любого, кто напал на Старейшего, ждет смерть. Таков порядок.
— Но он ничего не знал об этом законе! — запротестовал я.
— Незнание законов не освобождает от ответственности! — съехидничал Даулет.
Я в отчаянии повернулся к Фарглу. Тот флегматично повел плечами:
— Элементарная забота правящей верхушки о своей безопасности
— Но он мой ученик, — загнанно повторил я.
— Значит, тебе и восстанавливать справедливость, — томно улыбаясь, сообщила Карини. — Как Учитель, ты несешь ответственность за все его действия.
— Что это значит?
— Ты должен убить его. Тем самым докажешь Совету свою преданность.
— А если я откажусь?
— Значит, умрешь сам. Потом со смертным разделается кто-нибудь другой.
Вот, значит, как: либо моя жизнь, либо — его! Убивать я, конечно, не буду...
— Думаю, всем нам ясно: Кеша откажется это делать, — вдруг проговорил Фаргел. Фаргел?? Я думал, он на моей стороне.
— Каждый сам выбирает свою судьбу, — отозвалась Карини.
— И, тем не менее, он откажется: в нем еще слишком много человеческого.
— Чувствам не место в нашем обществе! — провозгласил Даулет.
Кто бы говорил! Я сделал еще одну попытку испепелить гада. Попытка провалилась.
— Прошу у Совета разрешения самому покарать смертного, — произнося эти слова, Фаргел смотрел на Дуккона.
А что, с Фаргела станется прикончить Диму, чтобы выгородить меня! Запросто!
— Я сделаю это сам! — решительно крикнул я, вызывающе глядя на присутствующих.
— И покажешь нам его голову? — осведомилась Парме.
— ?
— Таков закон. Мы должны убедиться, что тебе можно доверять.
Первым моим побуждением было покачать головой и отступить назад. Спохватившись, я молча кивнул.
Мои колебания отметил острый взгляд Дуккона:
— Он лжет.
Старейший говорил, не возвышая голос, не угрожая, — просто констатировал факт. Я подождал, не выскажется ли кто в мою защиту — но нет, Фаргел хранил молчание. Придется выкручиваться без него:
— Я сам выбираю свою судьбу.
— Пока еще нет, — неожиданно заметила Карини.
Ась? Опешив, я недоверчиво глянул на нее. Если я правильно помню...
— Жак! — позвала она после краткого раздумья.
— Да, госпожа?
— Расскажи нам еще раз, как вы сообщили ученику Фаргела про требование Совета. Постарайся вспомнить каждое слово. Фаргел, Даулет, задавайте вопросы.
Ну, Даулету только это и нужно было. Уж он-то со своей ролью прокурора справился на "отлично": задавал наводящие вопросы, уточнял, любым способом подчеркивал верность действий посланников. Ему противостоял Фаргел: спокойный, лаконичный, уверенный. Этот ни на что не намекал — просто "выворачивал" Жака наизнанку, докапываясь до мельчайших деталей. Вроде бы и слова в мою защиту не говорил, но отвечая на его вопросы, Жак раз за разом подтверждал: да, мы ударили первыми; да, он остановился, когда мы потребовали; да, Вэл первым пролил кровь.
— ...Достаточно! — произнесла Карини спустя какое-то время. — Вэл, ты нарушил кодекс посланника.
Понурив голову, "молодой" шагнул вперед.
— Ты уже понес наказание смертью. Тебя спас Фаргел: теперь ты его должник. В качестве списания долга ты никогда не будешь мстить этому новичку. Ты принимаешь это, Фаргел?
Фаргел поклонился:
— Я принимаю.
— Теперь ты! — Карини сфокусировалась на моей скромной персоне. — Ты явно выразил свое нежелание следовать воле Совета; и ты знал о каре за отказ. Фаргел, тебе придется заняться двумя юнцами.
Вопреки моему желанию, никто ей не возразил — хотя бы насчет меня! — даже Фаргел!
Повисла мертвая тишина. Ничего не понимая, я переводил взгляд с одного лица на другое. Неужели они в самом деле рассчитывают, что наставник посягнет на мою жизнь? Это же глупо!
Или я ошибаюсь??
Если так, мне пора драпать! Куда?? Любой из Старейших догонит меня и даже не вспотеет. Фаргел, помоги! — с мольбой в глазах я встретил взгляд наставника. Нет, Друга!
— Я настаиваю на соблюдении протокола, — тихо, невыразительно бросил Фаргел.
— Зачем тебе это? — удивилась Карини. — Убей его сейчас.
— Я настаиваю, — повторил Учитель.
— Твое право, — не стала спорить Карини. — У тебя есть ровно сутки.
— Иди за мной, — Фаргел выпрыгнул из-под крыши.
Я двинулся следом.
— Постой, новичок, — проговорил Дуккон, взяв меня за плечо. Мне послышалось или в его глазах действительно светился интерес? — У тебя есть максимум сутки, чтобы раздать долги. Воспользуйся случаем. Может быть, Боги явят тебе свою милость.
Глава 69
— Что происходит? — в который раз спросил я.
Против обыкновения, Фаргел был очень молчалив, раз за разом оставляя мой вопрос без ответа. Но на сей раз он разомкнул губы:
— Возразив посланникам Совета, ты подписал себе приговор.
И этот туда же! Что-то я не ощущаю неумолимого приближения дамы с косой. Происходящее скорее походило на коллективный психоз. Шаг вправо — смерть. Шаг влево — смерть. Ребята, вы вообще соображать нормально умеете? И этот — вроде нормальный, а туда же.
— Ты убьешь меня?
— Я должен это сделать, — отстраненно ответил Фаргел.
Псих, конечно, но опасный псих...
— Когда? — в груди заледенело.
— Что? Когда? Мне надо подумать.
Ни фуфа себе! Я здесь, слышь, худею от страха, а он должен подумать, когда будет удобнее меня...
И все же я надеялся:
— Может, есть какой-то выход?
— Выхода нет, — равнодушно сообщил Старейший. — Либо умрешь ты, либо — оба.
Надежда угасла.
— Тогда сделай это сейчас! Не тяни...
Фаргел повернул голову, чтобы остудить рядом летящего юнца взглядом своих задумчивых глаз. Очень добрых, кстати. И как я этого раньше не замечал?
— Я не хочу тебя убивать. Пока еще есть время — может, что-нибудь придумаю.
Надежда вернулась. Конечно, он придумает! Фаргел — умница! К тому же великолепно знает Кодекс вампиров. В нем наверняка есть лазейка.
— О чем ты? — спросил я, воодушевившись.
— У вампиров Учитель несет полную ответственность как за выбор ученика, та и за то, что этот ученик делает. Если нужно наказать смертью, именно Учитель должен это сделать. Поневоле становишься более мудрым при выборе очередного ученика, более беспристрастным в спорах с другими.
— У тебя раньше были ученики?
Вообще-то Фаргел как-то обмолвился... или что-то навело меня на мысль, что я — первый, но теперь я уже не был в этом уверен — откуда ему знать, что становишься более мудрым и беспристрастным? К первенцу-то всегда привязываются. Наверное.
— ...Это имеет значение? — негромко спросил Фаргел, выдержав паузу.
"Еще какое! Вдруг их тоже приговаривали к смерти!"
Однако вслух я сказал иначе:
— М-м... Наверное, нет.
— У меня никогда не было учеников. — тихо проговорил наставник. — Право иметь Ученика — прерогатива Старейших. Все остальные новообращенные — просто рядовые вампиры.
— А — Ученики? Они что, как-то выделяются?
— Ученичество — обязательное условие для того, чтобы стать Старейшим. Но — не главное. Вампир должен уметь контролировать свои чувства, интересы Совета ставить выше собственных, иметь быстрое и гибкое мышление, быть жестоким и осторожным.
— Значит... — поглощенный открывшейся перспективой, проговорил я, — в перспективе я могу стать Старейшим?
— В перспективе ты уже мертв, — осадил Фаргел, — если мы срочно что-нибудь не придумаем.
Вот так с размаху — с небес, да об матушку Землю хрясь! Сам виноват: нашел время слюни распускать! Кста, а оно мне надо, членство в Совете?
— А почему у тебя раньше не было учеников? Ты стал Старейшим после победы над Фельве, а это было...
— Фельве отнял у меня самое дорогое, — лицо Фаргела как-то огрубело, — мою дочь. Я поклялся никогда не заводить привязанностей. Так легче. Не чувствуешь боли утраты.
— И... что изменилось? — осторожно спросил я. — Почему ты взял ученика?
— Мои знакомые, — Старейший невесело усмехнулся. Помедлил, и с заметным напряжением в голосе договорил. — Изменились знакомые. Мир подарил мне тебя.
Сначала я решил, что ослышался. Или что-то не понял. Или все правильно понял, но сам Старейший малость тронулся умом. На фоне переживаний. Слегка поломался. Угу.
На всякий случай я уточнил:
— Чего?
— Мир подарил мне тебя, — грустно и в то же время ласково повторил Фаргел. — Мою дочь.
Я — девочка?? Надо как следует осмотреть себя при случае. Да он бредит!!
— Помнишь, ты утверждал, что ты Фельве в новом воплощении? Ты не похож на него: у друда были другие ценности, другой характер, он мысли иначе! Ты похож на мою дочь.
Ну да, конечно. Я похож на его дочь. У нее даже прическа была точно такой же. Старик спятил!
— Не физически, конечно, — добавил Старейший, потому что я таки не утерпел и начал себя разглядывать, — духовно похож. Ты говоришь точно так же, как говорила она. В тебе ровно столько же хитрости и упрямства. Помнишь, я говорил, что знаю тебя лучше, чем ты сам? Только поэтому я позволил тебе довести до конца схватку с Вэлом и Жаком. Я знал, что ты победишь.
