— Да ладно... чего уж там... — неуклюже ворочая языком, промямлил я, внезапно ощутив себя тем, кем я теперь и являюсь: лабораторной крысой. Никто ж не заставлял, самое интересное.
— Ну, пошли, что ли?
Начинающий исследователь смотрел на меня так целеустремленно, что у меня не хватило духа послать его подальше и дать деру.
Я покорился:
— Пошли.
Дима ввел меня в небольшой медицинский кабинет. Открыв застекленный шкаф, извлек оттуда подставку с пробирками, пипетку и одноразовое лезвие в пока еще запечатанной упаковке.
Вооружившись этими предметами, лаборант затребовал мою кисть. Взявшись за безымянный палец, отработанным движением проткнул кожу. Пипеткой собрал выступившую капельку крови... и растерянно уставился на абсолютно целый палец: ранка исчезла.
Дима поскреб в затылке. Решительно сжал губы и снова потянулся к пальцу лезвием. Секундой позже я сообразил, почему у него такой странный взгляд, но было поздно: располосованный во всю длину палец заливал кровью поверхность стола.
Напрочь игнорируя мои вопли, экзекутор схватил трубочку и успел-таки взять требуемое количество крови, прежде чем рана затянулась.
— Есть! — удовлетворенно заявил он, сливая кровь в пробирку. — Не ожидал такого, честное слово. Я, правда, много чего думал насчет тебя. Кстати, все хочу один опыт провести. Жди здесь!
Повелительно бросив последние слова, он вскочил со стула и выбежал из комнаты. Надо полагать, за медицинским реквизитом. Ну, мое дело маленькое: сказано ждать — будем ждать.
Дима вернулся минут через пять. Протягивая мне растопыренную пятерню, властно потребовал:
— Дай руку!
Пожав плечами, я подчинился. Лаборант сдавил кисть в крепком рукопожатии. Ладонь пронзили тысячи раскаленных игл, дошли до сердца.
Заорав, я отдернул покрывшуюся волдырями руку; зажав ее между колен, повалился на пол.
Надо мной стоял Димка и повторял:
— Я не хотел. Я не хотел.
Глава 25
— Что ты со мной сделал?— простонала с пола жертва науки.
— Кешка, держись, я щас! — выкрикнул побледневший исследователь и выскочил из кабинета.
Что он еще придумал? Гадюку притащит? В далекой стране я видал такие опыты! Нашли суслика для вивисекции!
Но деваться было некуда. Ждал. Было больно, очень больно. Несчастная плоть никак не восстанавливалась. Больше того, волдыри почернели, сжались в уродливые струпья. Кто мог предположить, что простое рукопожатие так на меня подействует? Кстати, а когда мы здоровались в машине, все прошло нормально.
Топоча, в помещение ворвался Димка с трехлитровой банкой в руках. В банке шумно плескалась вода.
Минуту! Кто сказал вода? Может, кислота? Я помню эти угрозы! Правда, для кислоты больше подходит пластмассовая тара...
— Суй сюда руку! — приказал лаборант.
Ищи дурака! Я категорично замотал головой.
— Да вода там обычная, из-под крана! Суй, говорю!
Помогая себе левой рукой, я осторожно погрузил в жидкость обожженную кисть.
— Да ты побультыхай там, пошевели рукой! — командовал Димка. — Пусть эта зараза с тебя смоется.
Я устроил в банке водоворот. Стало немного легче.
— Какая зараза? Чем ты меня так?
— Аа... э... — сказал экспериментатор. — Это чеснок. Хотел проверить... доказать, что сказки врут.
Боль притупилась.
— Так ты себя чесноком намазал?
— Ага.
— Ну ты придурок. Проверил?
— Сам дурак, — Димка ничуть не обиделся. — Зато теперь знаю, как с такой нечистью бороться.
— Да? — я вытащил из банки руку, потряс ею, сбрасывая капли. — Это мы сейчас проверим.
И напрягся.
Мой мучитель слабо дернулся. Подошел ближе, опустил руку в воду, яростно зашевелил кистью. Через полминуты я решил, что чеснок более-менее смыт. Приказав Диме вынуть руку, осторожно ее потрогал. Щиплет немного — но потерпеть можно.
Склонившись над Диминой шеей, я сказал "ааам". Потом отпустил лаборанта.
Парень шарахнулся в сторону. Не сумев сохранить равновесие, повалился на бок. Часто-часто задышал.
— Доволен? — я подбадривающее улыбнулся. — Вот это — эксперимент. А ты, как маленький, с чесноком балуешься.
— Извини, Кеш, — хрипло произнес Дима. — Больше не повторится. Осознал.
Я заставил его подняться, потом освободил от моего влияния:
— Уверен?
— Все, хватит играться! — завопил лаборант. — Уверен! Давай так: я буду честно говорить, что собираюсь сделать — а ты будешь соглашаться.
— В разумных пределах, — предупредил я.
— Какой разговор?! — воскликнул Дима. — Заметано! Как рука?
— Чего? А-а, рука...
Я взглянул на ладонь. Струпья подсохли. На этом заживление остановилось.
— Хочешь провести опыт?
— На мне? — лаборант опасливо отступил на шаг.
— На мне.
Димкины глаза засветились азартом:
— Давай! А какой опыт?
— У вас еще кровь где-нибудь завалялась? Тащи упаковку. Выпью — и посмотрим, заживет ли что-нибудь?!
— Попробовать можно. Только не уверен, что мы кровь найдем.
— Думаю, найдем. Сергей Викторович наверняка что-то оставил на завтра: он еще не в курсе, что я могу долго обходиться без еды. Пока, во всяком случае, — добавил я мрачнее, чем хотелось.
Отыскали начальство. Дроботецкий нас выслушал, прошипел в Димкину сторону "Я же предупреждал!" и достал из холодильника еще один пакет.
— Руку положи на стол, чтобы мы ее видели! — потребовал младший научный сотрудник, он же Дима. Настырный парень — в любой ситуации гнет свое.
Меня его категоричный тон уже начал немного раздражать. Но — опыт есть опыт. Я подчинился. Потом надорвал упаковку. Приложился к ней губами.
Я пил, а они — не отрывая взгляда от моей руки — следили, как заживает кожа. Не до конца, правда — остались маленькие шрамы, но зрители остались под впечатлением. Я — тоже.
— Круто, — проронил Дима, всматриваясь в то место, где только что были волдыри.
— Потрясающе! — выдохнул Дроботецкий. — Практически мгновенная регенерация. Снять забыли. Вот дурачье!
— Чего снять? — не понял я.
— На камеру, — пояснил лаборант и подлил масла в огонь, поведав, как он брал у меня кровь.
Надо было видеть, как у Сергея Викторовича загорелись глаза.
— Значит, так. Сейчас отведешь Иннокентия в спортзал. Сам — мухой! — делаешь стандартный анализ крови. Потом отнесешь ее в химическую лабораторию: пусть определят формулу. Можешь сразу капельку выделить — им и этого хватит. Всё! Вперед!
— Угу, — кивнул Димка и побежал исполнять указания. На пороге вспомнил обо мне. Вернулся. Потянул за локоть, приплясывая от нетерпения.
Бросив меня у входа в спортзал, лаборант умчался дальше. Будет заниматься более важными делами, чем жертву науки развлекать. Эх, не заботятся...
Помещение спортзала было небольшим — где-то 6 х 8 метров. В иных домах комнаты крупнее. В наличии: гимнастическая стенка, пара мячей в углу рядом с баскетбольной сеткой, у дальней стены — штанга и несколько гирь, на полу — три обшарпанных матраса.
Изображать обезьяну мне пока не хотелось. Штанга? Разве что одной рукой попробовать... Ладно, это мы на потом оставим. Стоит вооружиться баскетбольным мячом. В баскетболе важнее всего точность, а раз так, то и экзамен себе устроить интересно.
Я и устроил. Кто как, а я разминку предпочитаю вести в рваном ритме; перебегая туда-сюда, бросать мяч с разных мест. Если при этом еще и вертеться, аки волчок, создается впечатление, что действительно играешь.
Одна только нестыковка: раньше я не попадал в кольцо из поворота. Сейчас — без проблем. Мозжечок перестроился?
Несмотря на мои попытки вымотаться, тело оставалось бодрым; дыхание — легким и спокойным. Даже мозг работал с опережением: просчитывая силу и траекторию броска, едва мяч отрывался от пола. Собственно, просчитывал он и раньше. Но такого количества удачных бросков не было.
Нет, так не интересно.
Я переключился на разнообразные обманные приемы, которые демонстрируют профессиональные баскетболисты. Уж это действительно трудновато.
Ничего сложного. Мяч летал, словно сам собой.
В этот момент и вошел Дима.
— Сыграем? — небрежно предложил я, держа крутящийся мяч на вытянутом вверх указательном пальце.
— Давай! — неизвестно чему обрадовался химик. — Могу дать фору: десять очков устроит? Не, лучше двадцать. Согласен?
— Неа, — протянул я. — Играть будем честно.
— Как хочешь, — Дима пожал плечами. — Но учти: я сильнее играю.
— Значит, у меня будет достойный противник, — невозмутимо парировал я. — Мяч — твой. Я — в защите.
Недоверчиво хмыкнув, Дима поймал брошенный мяч и пошел в атаку.
Играл он действительно классно. Мяч казался живым существом, свободно порхающим вокруг тела. Было невозможно предугадать, откуда он вынырнет в следующий раз.
Немножко так меня помучив, лаборант бросил мяч в кольцо. Я — перехватил, кинул мяч в другой конец зала.
Озадачившись, Дима начал все сначала. Несколько ложных наклонов.... Дима обходит меня с одной стороны, мяч — с другой. Пока я вертел головой, эта "сладкая" парочка соединилась. Бросок!
Наверное, ни один человек, не сумел бы поймать мяч в такой ситуации: руки опущены, к корзине уже летит метательный снаряд. Я человеком не был — и я поймал его. Взял над самым кольцом, призвав на помощь все скорость, которой обладал.
Вот вам и физические тесты!
В третий раз Дима решил особо не мудрить — бросил мяч по крутой гиперболе. И попал бы — настолько был точен этот бросок — если бы я не перехватил мяч у самого потолка. Если честно, большой заслуги в том не было: прыгнул не выше чем на полтора метра — но Дима оценил.
— Неплохо, — признал он. — Давай-ка поменяемся.
Отдал мяч. Чуть пригнувшись, изготовился к защите. Радостно осклабившись, я устроил свой танец с мячом. Мол, такие фокусы и мы делать умеем. Сейчас замотаю тебя окончательно, дождусь, пока глазки в кучу соберутся и тогда бро...
Дима отобрал мяч на третьей секунде. Я растерялся. Матерый гонщик, отличный спортсмен — где конец твоим талантам?
Я увеличил темп. Противник отступил на полшага назад, расслабленно замер. Пора! Поймав мяч, я направил его в кольцо. Димка взвился вверх.... Перехватил! Я заподозрил парня в нечистокровии. Мало ли кто мог встретиться мне в этом шальном институте: вампир, оборотень, киборг, на худой конец!
Опустившись на пол, лаборант перевел чуть сбившееся дыхание.
— Ничья. Согласен?
Я неопределенно пожал плечами.
— Пошли перекусим, — предложил Дима. — Ах да! Ну — посидишь просто рядом.
— Пошли.
На его месте я бы крепко подумал, прежде чем остаться с вампиром наедине. Дима, похоже, мне доверял. Это было приятно.
Перед самым уходом я вспомнил про штангу. Ухватившись за металлический стержень обеими руками, оторвал снаряд от подставки. Ну... если пару "блинов" добавить, можно будет мышцы подкачать. Буду вампиром-штангистом.
От двери на меня смотрел Дима, терпеливо дожидаясь, пока мне надоест упражняться. Похоже, у монстра по случаю появился еще один друг.
Глава 26
— Как успехи? — спросил я, устроившись напротив поглощающего бутерброды Димы.
— Ф шмышле? — прошамкал тот набитым ртом. Мне даже неловко стало: отвлекаю человека в ответственный момент.
Подождав пару секунд, я уточнил:
— В смысле анализа крови. Что ты там изучал?
— Аа. Шмотрел... количество эритроцитов, тромбоцитов — стандартный анализ.
— Ну и чего узнал?
— Пока немного: количество лейкоцитов, эритроцитов — в норме. Но чем-то твоя кровь отличается — это факт. Иначе б ты не был вампиром. Может, все дело в форме эритроцитов... или плазме? Я пока не успел посмотреть. Сейчас другие люди над этим трудятся. Я, если честно, жду сенсации. Вот и все успехи.
Дима взял очередной бутерброд, привычным движением откусил почти половину. Любит покушать парень. Как говорится, вампиры вампирами, а обед.... Скорее, ужин. Кстати, а сколько сейчас времени? Я машинально бросил взгляд на часы. Два часа ночи. Как же эту трапезу назвать: поздний ужин или ранний завтрак? Полдник, в общем!
— Ты случайно не в курсе, что со мной еще собираются проделать? — спросил я, чтобы заполнить паузу. Да и интересно же, в конце концов.
— Гооо! — авторитетно изрек Димка. — Много чего. Хотим проверить на практике то, что пока известно только из мифов: влияние серебра, чеснока; возможно, яды...
Меня передернуло от такого подхода:
— Чеснок ты уже проверил, спасибо!
— Шиповник, ультрафиолет, — невозмутимо продолжал лаборант. — Но на тебе лично больше опытов не ставим — если только за редким исключением и очень осторожно. Все реакции смотрим только на сданной тобой крови. Правда, есть у меня одна идейка.
По спине потянуло холодом.
— Какая... идейка? — осторожно уточнил я.
— Осина! — победно возгласил исследователь. — Если легенды не врут, для убийства вампира в его сердце надо вбить осиновый кол.
— И при чем здесь я? — подозревая самое худшее, поинтересовалась жертва. Если дела пойдут совсем плохо, дверь — рядом.
— Ну как? — Дима, казалось, искренне удивился. — А на ком это проверять, если не на тебе?
— Спасибо, я уже сытый, — пробормотал я, поднимаясь со стула.
Рядом довольно заржал экзекутор. Хохоча, ухватил меня за рукав:
— Сядь... расслабься. Сядь, тебе говорю! Никто тебя убивать не собирается.
— Пошел ты! — Я вырвал из его пальцев одежду. — На себе экспериментируй!
— Кеш, да расслабься ты! Я ж пошутил. Ну! Кто ж тебя обидит, такого доброго и пушистого?
— Будешь издеваться, я тебе покажу доброго и пушистого, — зловеще пообещал я, садясь, тем не менее, обратно.
— Никакой издевки, Кеш. Я серьезно.
— В глаз дам, — на всякий случай предупредил я.
— Тихо-тихо! — замахал руками лаборант. — Никакого кола вбивать не будем. Я вот что хочу сделать.... Ты же все равно дневать у нас будешь? Вот! Мы тебя датчиками обклеим и рядышком осиновое полено положим. Всю информации о твоем состоянии и снимем. Если приборы покажут что-то опасное — деревяшку сразу уберем. Ну, как?
— Никак, — хмуро ответил я. — В смысле, другого дурака ищи.
— Почему сразу дурака?
— Потому, Дима, что все твои затеи для меня плохо кончались.
— Дык то я тебе ничего не говорил. Я сейчас — говорю! Между прочим, ты до сих пор жив.
— Сам удивляюсь, — пробурчал я. — Сергей Викторович в курсе?
— Нет, — нехотя признался Димка.
— Вот когда он добро даст — тогда и поговорим.
— Ладно, — нехотя согласился экспериментатор, — пусть будет по-твоему. Пардон, мне надо позвонить.
Я не понял:
— Куда? Вообще-то это не мое дело...
— По межгороду, — уже у самого выхода Дима мельком взглянул на мое лицо. Приостановился. — Ты что, не знаешь, этого прикола?
— Нет...
— Позвонить по межгороду — значит сходить в туалет. Теперь понял?
Я кивнул.
— Кстати, — сообразил приятель, — а тебе не надо? А то сидишь здесь уже уйму времени, а я даже не показал ничего. Пошли?
Я отрицательно покачал головой:
— Нет, спасибо. Не хочу.
— Ну, как знаешь.
