— Теперь по Нью-Лондону, — продолжил доклад адмирал. — Мы блокировали выход судов из Темзы и провели воздушную разведку. В порту стоят несколько боевых кораблей и пять подводных лодок. Обнаружили людей, которые при виде вертолёта махали руками, пытаясь привлечь внимание. Мы не убирали подсветку, поэтому они наверняка рассмотрели нашу символику, но не испугались. Я думаю, что их там выжило немного и не набирается на полноценные экипажи, поэтому нетрудно договориться. Город тоже мёртвый. Теперь по вашим людям. Забрали все пять групп, хоть и не без приключений.
— Что стряслось? — спросил Алексей.
— Одна из групп работала в штате Колорадо и, вместо того чтобы дёрнуть оттуда после выполнения задания, направилась в соседний Вайоминг поближе к вулкану.
— Повредились головой?
— Понадеялись на возможности машин, которыми их снабдили, и решили заснять извержение.
— Кто же это у меня такой безбашенный? — спросил Алексей.
— Я не запомнил фамилий. Самое интересное, что им удалось заснять начало извержения и уйти оттуда живыми. А ведь подобрались почти вплотную, километров на двести. Мало того что удрали сами, так ещё привезли с собой молодую девчонку. Она решила полюбоваться на гейзеры, а они её завернули.
— Красивая девчонка? — улыбнулся Алексей.
— Я не видел, — вернул улыбку адмирал, — говорят, симпатичная. Всего шестнадцать лет, но уже есть на что посмотреть. Но дело было в другом. У старшего в группе есть сестра, которая отличается от этой девчонки только цветом волос. Вот он и пожалел.
— Повезло, — сказал Алексей.
— Повезло, — согласился адмирал. — И не только ей, но и им. Через Сан Антонио проехать не удалось: дороги были перегорожены машинами и завалены телами, да и накопители разрядились.
— Что за новости? — удивился Алексей. — Как они могли разрядиться?
— Они немало ездили, а потом на полную мощность гоняли охлаждение, чтобы не изжариться. В общем, пришлось этой троице идти пешком через полгорода. Уже на выходе их обстреляли, и тяжело ранили вашего сердобольного программиста. Второй отбился и с помощью девчонки понёс друга дальше. Когда выбились из сил, она взяла один метатель и ушла искать машину. На ней добрались до побережья, а потом донесли раненого до места встречи. Вот и получилось, что он спас её, а она — его. Без помощи этой девушки его напарник не справился бы. Мой капитан поначалу не хотел брать её на борт, но пришлось.
— И что же вынудило изменить решение? — поинтересовался Алексей.
— Второй ваш специалист. Он сказал, что тоже останется. Так что девчонку забрали, и сейчас вся команда носится с ней как с родной. Капитан сказал, что замечательная девушка.
— Были бы они все такие! — сказал Алексей, имея в виду американцев. — Как состояние раненого?
— Намного лучше, но придётся полежать.
— Извините, Александр Николаевич, — вмешался в их беседу секретарь. — С вами хочет говорить премьер-министр Японии. — Соединять?
— У меня пока все новости, — поднялся Васильев. — Не буду вас задерживать.
С экрана коммуникатора Алексею поклонился пожилой японец, одетый в чёрный костюм.
— Приветствую, ваше превосходительство! — сказал он, шевеля губами не в такт произносимым словам. — Прошу вас уделить мне несколько минут для важного разговора.
— Приветствую вас, господин Сатоми Морисима, — поклонился в ответ Алексей. — Ваша программа переводит и мой разговор или мне включить свою?
— Вы говорите на хорошем японском, — слегка улыбнулся премьер-министр. — Чтобы вас не задерживать, я хотел бы перейти к делу. Мы знаем, что вы лучше всех подготовились к катастрофе. У нас к вам деловое предложение. Вы можете принять восемь миллионов наших детей? Прошу не спешить говорить "нет". Дети будут в возрасте от пяти до десяти лет. Они мало едят и не доставят беспокойства. К малышам добавим девушек, которые будут за ними ухаживать. В оплату можем отдать вам любые технологии и много уникального оборудования. И уцелевшие никогда не потребуют своих детей обратно. Мы предпринимаем большие усилия для спасения населения, но не сможем всех спасти, особенно детей.
— Мы поможем, — ответил Алексей, — только вам придётся самим доставлять детей во Владивосток, а оттуда их эвакуируем. Тянуть с этим не стоит, так как мы ожидаем осложнений с Китаем. Да, с оборудованием можете не спешить, а информацию по технологиям передадите по каналу, который вам предоставят.
Глава 25
— Не ожидала я от них такого! — сказала Лида, когда Алексей вечером рассказал о договоре с японцами. — Ты сам предложил европейцам, и, наверное, откажутся, а эти...
— Потому что в Европе полно придурков! — охарактеризовал Европу муж. — Они ещё не до конца осознали серьёзность положения, а когда осознают, поезд уже уйдёт. Да и не смогут ни о чём договориться, перемрут вместе с детьми. А японцам не позавидуешь. Море, которым многие кормились, почти ничего не даст, а купить продовольствие не получится. И ещё их Фудзи начала плеваться огнём. К соседям тоже не сунешься — не те у них соседи, и кислотой сверху поливает. Но, в отличие от европейцев, это правильный народ. И организованный, и дети для них — это высшая ценность, а мы даём им жизнь. И не только им, они сплавляют нам сто шестьдесят тысяч своих девчат.
— И ты их берёшь. А как же бразильцы?
— У нас хватит места и для бразильцев. Мы ведь можем взять и сто миллионов, и двести. Сейчас у нас всего вдосталь и так будет долго. Хлореллу начнём добавлять в пищу только через два года, когда съедим текущие запасы и возьмёмся за склады в мерзлоте. Сейчас запланировано только строительство подземных теплиц, чтобы обеспечить овощами и зеленью сначала детей, а потом и всех остальных. Но если брать людей со стороны больше, чем планировалось, придётся их же бросать на строительство грибных комбинатов и производство хлореллы. Опять будут нужны теплицы, и не помешает построить десяток реакторов и дополнительную жилплощадь. Всё это решаемо, но...
— Что "но"? — спросила Лида.
— Но мы этого не сделаем. Мы не можем сильно размешивать свой народ чужими, ни к чему хорошему это не приведёт. Сто миллионов — это потолок, и чем больше среди них детей, тем лучше. Русский — это не столько национальность, сколько состояние духа. Язык, культура и образ мысли! Мы не будем держать японских детей в интернатах, а раздадим по русским семьям. Там они быстро освоят язык и пойдут в школу, где через несколько лет ничем не будут отличаться от своих сверстников, кроме внешности. А женщины — это те же дети. Выйдут японки замуж и через несколько лет будут тараторить по-русски и делать всё, что скажут их мужчины. В этом они лучше наших.
— Я давно лупила тебя в последний раз?
— Не пихайся, малыш, у тебя острые локти! Не понимаешь шуток.
— Думаешь, многие возьмут?
— Ты внимательно читала газету? Вижу, что поняла. Если у женщины уже есть ребёнок, но она не хочет вести скромный образ жизни, то обязана каждый раз перед этим делом принимать таблетку. Рождение ребёнка будет наказываться. Средство безвредное и абсолютно надёжное. Удовольствие не гарантируется, а вот отсутствие последствий — вполне.
— Ты сегодня уже дважды пошутил! Что у нас сдохло в лесу?
— Больше не буду. Я к чему веду разговор? Многие женщины хотят малышей, а если нельзя иметь своих, разберут чужих. Да и жалостливый у нас народ, а дети потребуют от них только времени и любви, остальное им даст государство. К тому же женщин, у которых больше двух ребятишек, освободим от работы и будем начислять деньги на их счета. Так что детей разберут, ещё и станут в очередь. Подожди, пришёл вызов.
Звонил министр иностранных дел.
— Можете уделить мне несколько минут? — спросил он после взаимных приветствий. — Мы дали задание послу в Бразилии организовать ваш разговор с президентом. Оно выполнено. Вас соединят через десять минут. Алексей Николаевич, пока меня ещё не освободили от должности из-за отсутствия отношений с соседями, хочу напомнить о необходимости эвакуации на родину персонала всех наших посольств и консульств. И долго с этим тянуть нельзя, многих, возможно, уже не вывезем.
— Я хотел использовать "Ковчеги", но они освободятся только через три недели. Вот что, Алексей Павлович, запросите через всех послов в Европе разрешение на пролёт малых десантных судов "Шторм". Если разрешат, сразу всех заберём, а если не разрешат, обойдёмся без разрешения. Они невидимы для радаров, а с этой теменью вообще никто не заметит. А в Латинской Америке и Канаде привлечём к эвакуации военных моряков. Там сейчас группировка наших кораблей. По остальным решим завтра.
— У тебя разговор с Бразилией, — сказала Лида, когда министр отключился. — Мне уйти?
— Если интересно, можешь послушать, — разрешил муж, — только пересядь подальше от камеры. Можешь забраться на диван, только не кашляй и не сморкайся.
— Ты сегодня не такой, как всегда, — заметила она. — Я давно не слышала от тебя ни одной шутки. Не скажешь, в чём дело?
Загудел коммуникатор, и Алексей дал разрешение на связь. На экране появился пожилой мужчина, напомнивший Самохину его министра заготовок.
— Приветствую сеньора президента! — обратился к нему Алексей. — Наш переводчик с португальского неидеален, поэтому я поставил испанский. Вы не возражаете?
— Не имею ничего против, — ответил президент. — У нас многие говорят на этом языке. Чем обязан честью общаться с вашим превосходительством?
— Вы ещё контролируете страну? Этот вопрос связан с тем, что я хочу предложить.
— Контролирую и намерен сохранить контроль.
— Мы долго готовились к чему-то подобному и проработали разные варианты действий, — сказал Алексей. — Возможно, я смогу помочь советом.
— Мне не помешала бы более существенная помощь, — криво усмехнулся президент, — но я понимаю, что сейчас никто не станет разбрасываться ресурсами. Расскажите своё видение того, что нас ожидает.
— Можно и так, — согласился Алексей. — Пыль осядет через два года. Не вся, но станет светло. Температура воздуха продолжит падать. В Бразилии не дойдёт до морозов, но всё равно не обойдётесь без тёплой одежды и отопления. У нас окончательно потеплеет через двадцать лет, у вас это случится раньше. Значит, вы должны пять лет обогревать дома и пятнадцать лет чем-то кормить население. Зерна мало для людей, поэтому вы не накормите им скот. Если просто взять под контроль продовольственные ресурсы, вам их хватит на год, максимум на два, если урежете потребление. С имеющимися запасами смогут выжить миллионов тридцать, остальные лишние.
— И что вы можете посоветовать?
— Если сумеете удержать власть и мобилизовать население, сможете его сохранить. Вряд ли всё, но хотя бы половину. Будет очень тяжело и, скорее всего, старики и дети погибнут в первый же год. Прежде всего вам нужно много электроэнергии. Это свет и отопление для городских квартир и сельскохозяйственного производства. В деревнях можно топить дровами. Нефть у вас, по-моему, есть.
— Есть, — подтвердил президент. — Раньше мы её экспортировали, а сейчас почти не используем. Все электростанции работают на газе. Договаривались с американцами о постройке реакторов, но не сошлись в цене.
— Из нефти можно делать пищу для скота, а для людей выращивать грибы и хлореллу. Если к ним добавлять обычную пищу, жить можно. Подготовьте своих людей, мы научим их этим заниматься и дадим рассаду. Мы всё делаем под землёй, но у вас гораздо теплее, поэтому можете строить деревянные дома. У вас развитая экономика, так что построите реакторы. Дадим комплект документации на английском и поможем с оборудованием, а дальше вы уже сами.
— И что вы хотите за помощь? — дрогнувшим голосом спросил президент.
— От вас? — удивился Алексей. — Дорогой сеньор Мантега! Нам ничего от вас не нужно. Могу предложить спасти часть ваших детей. Я недавно говорил жене, что мне нравится ваш народ и будет жалко, если он исчезнет. Японцы передадут нам восемь миллионов своих детишек. Им тяжело на такое идти, но альтернатива для них — это смерть.
— И вы их вернёте?
— Нет, — ответил Алексей. — Когда вырастут, мы не станем их насильно удерживать, поэтому берём только малышей. У вас они погибнут первыми, а у нас обретут новый дом и семьи. Подумайте, а потом сообщите своё решение. Поможем в любом случае, для нас это нетрудно.
— Молодец! — похвалила Лида, когда отключили связь с Бразилией. — Как ты думаешь, много их уцелеет с нашей помощью?
— С той, которую я обещал, уцелеет мало, а продовольствием помогать не будем. Хорошо, если они сохранят пятьдесят миллионов, а их больше двухсот. И это при условии, что соседи не потребую делиться. Давай об этом закончим. Скажи лучше, чем думаешь заниматься завтра.
— Я не поняла, что ты имеешь в виду.
— Заработалась? Один выходной мы у всех забрали, но второй остался, а завтра воскресенье.
— И ты не поедешь в Кремль? — не поверила Лида.
— Поеду, но ненадолго. Если буду нужен, пусть связываются по комму. Хочу совместить приятное с полезным и навестить "Ковчег Алекса". Не хочешь составить компанию?
— Тебя и здесь увековечили! — засмеялась жена. — Поеду с удовольствием. Помню, сколько ты со всем этим возился. Много животных набрали?
— А разве я не говорил? — задумался Алексей. — Да, пожалуй, мы об этом не разговаривали. Животных больше трёхсот видов. Только слонов десяток, остальных намного больше. И подбирали их чуть ли не из разных концов света. Птиц в "Ковчеге" больше пяти сотен видов, а есть много насекомых, рыб и прочей живности. Пятая часть производимого БВК идёт туда, остальное — на фермы. За всем этим хозяйством наблюдают и ухаживают пять тысяч учёных и рабочих. Всё подобрано так, чтобы потом можно было возродить несколько пищевых цепочек. Сколько во всё это вложено денег и труда! Мы ведь не только собрали животных, но и храним сперму для искусственного оплодотворения самок. Без этого число живности нужно было бы увеличить самое малое в десять раз. Завтра съездим, а то я уже год туда не наведывался. Получишь много впечатлений, плохо только то, что в "Ковчеге", несмотря на хорошую вентиляцию, сильно воняет.
— Сколько же вы всего нарыли возле самой Москвы! — удивилась жена. — Много там помещений?
— Ты даже не представляешь, сколько. Завтра сама увидишь.
Утром он не стал ждать Лену, собрался, вызвал машину и уехал, сказав жене, что позавтракает на работе. В приёмной уже ждал министр иностранных дел.
— Не спится, Алексей Павлович? — спросил Самохин. — Я сегодня вскочил ни свет ни заря, а вы уже на работе.
— Какой сейчас свет! — махнул рукой министр. — Единственная разница в том, что ночью гасят половину фонарей. А спал я действительно плохо. Вы сейчас свободны?
— Заходите, — пригласил его в кабинет Алексей. — Что у вас за вопрос?
— После нашего разговора, связался с болгарами и немцами. Бартель сказал, что они не будут никого отправлять. Энергии много, а продовольствия набрали года на четыре. Он поблагодарил и попросил прислать специалистов по выращиванию грибов и хлореллы. БВК они делали и раньше, теперь будут расширять производство.
