Покрасневшая служанка Гертруды смутилась, но выбрала себе две небольших тарелки и кубок. После этого узел был вновь завязан. Вейрин, задумчиво глядя на этот большой узел, произнесла:
— Думаю, не стоит сегодня это всё отправлять конунгу, не подумайте, я не намерена это всё оставлять себе, но что-то мне подсказывает — нам это пригодится для переговоров с Эриком. Завтра и пригодится. Но что ж нам с тобой теперь делать? — это Вейрин спросила уже у Гертруды, та не ответила, только очередной раз всхлипнула. Что делать предложила Фрей:
— Я думаю, мы скажем конунгу, что, впечатлённая его достоинствами, Гертруда решила сопровождать его, невзирая на лишения походной жизни.
Вейрин, и не только она, хмыкнула, глядя на роскошное убранство каюты, где принцессе предстояло терпеть лишения, такие тяжёлые лишения походной жизни. А Фрей продолжила:
— Мы тоже будем сопровождать дружины конунга, до места их высадки на берег, а потом отправимся в Любен. Ну, терпеть походные лишения принцессе как будущей жене отважного конунга как бы положено, но она же не воительница, поэтому принимать участие в битвах ей не надо. Вот мы и увезём её в безопасное место, а конунг пусть показывает свою отвагу. Как вам такое?
— Пожалуй, может, и получится, — задумчиво произнесла Валборг и продолжила: — Верная и любящая жена, пусть будущая, самоотверженно сопровождает тоже будущего своего супруга в походе и разделяет с ним лишения и трудности похода (эти слова Валборг снова вызвали улыбки). Это вызовет одобрение у ярлов и простых воинов и добавит авторитет конунгу, вызвавшему такую любовь к себе. Фрей, подумай, как получше это преподнести Эрику.
— А что тут думать? Так и скажем, Эрик не будет возражать — с одной стороны, такая верность будущей жены, как ты сказала, поднимает его авторитет, ну там любовь к герою с первого взгляда и всё такое, а с другой, эта будущая жена не будет ему мешать, он наверняка в поход возьмёт парочку своих наложниц. Представляешь, в одном драккаре невеста и...
— ... и распутные девы-воительницы, ну не воительницы, но очень распутные — засмеялась Валборг, не дослушав Фрей. Общий энтузиазм остудила Вейрин:
— Это всё хорошо, даже замечательно, но мне надо быть в Любене к закрытию ярмарки. А может, и раньше. У меня в отличие от тебя, Валборг, незакрытый договор с Деяном, я должна его выполнить. Мне надо отвезти этого торгового гостя даже не в Новагород, а в Холмы. Конечно, та плата, о которой уговорились с ним, совсем ничего по сравнению с тем, что уже у нас есть, но... сами понимаете — уговор дороже денег. Если я нарушу этот договор, то больше со мной никто дела иметь не захочет, ведь обманувший раз, может это снова сделать. А если мы пойдём с дружиной Эрика, то обратный путь займёт двадцать дней, а может, и больше. Нет, я не отказываюсь увезти отсюда Гертруду и с радостью это сделаю, быстро сделаю.
— Через двадцать дней ярмарка не кончится, а, насколько мне известно, Могута собирался обратно только после закрытия ярмарки, а это будет через месяц, мы успеем, если будем идти до Любена двадцать дней. Но дружина Эрика пройдёт этот путь быстрее, всё-таки это не торговый караван, у него драккары, а не ладьи. К тому же драккары будут идти не вёслах, а под парусом, сейчас сезон попутных ветров в ту сторону. Недаром же Эрик так хотел заполучить корону, сейчас он всеми ярлами командует, а если бы короны не было, то их ещё бы уговаривать пришлось. В общем этот поход, учитывая то, сколько времени надо было бы, чтоб сюда принцессу Гертруду привезти, а потом ещё ярлов уговорить на этот поход, можно было бы начать не раньше, чем через год. В общем, повезло Эрику, он сейчас должен быть в хорошем настроении. Так что можно обратно идти вместе с дружиной Эрика, — высказалась Фрей и выжидательно посмотрела на Вейрин. Та немного подумала и ответила:
— Ну если так, то вполне можем присоединиться к Эрику, только идти будем не с его дружиной, а рядом. Когда он собирается отправиться в это поход?
— Ты видела, все дружины ярлов здесь, так что откладывать не будут, думаю, дня три им на сборы понадобится, — ответила Валборг.
Вейрин, ушастая ведьма
Задумчиво посмотрев на подругу, Вейрин кивнула:
— Хорошо, надеюсь, им трёх дней хватит. Нам тоже надо подготовиться, всё-таки двадцать дней, ну, пусть меньше, это не пять. Пойдём завтра на рынок, купим необходимое. Рынок или что-то подобное здесь есть? — услышав ответ, Вейрин ещё раз кивнула. Потом глянув в сторону кухонной тумбочки, хихикнула и сказала, показывая на узел с серебряной посудой: — Вот завтра на рынок и отправимся, надо купить разной еды, так чтоб на всю дорогу хватило. Будем брать припасы, учитывая наши новые возможности для хранения продуктов. Но сначала сделаем визит к отважному конунгу, подарки занесём и обрадуем радостной вестью о том, что его невеста без него жить не может, поэтому решила разделить с ним тяготы похода.
На следующее утро к замку конунга направились: Вейрин, Фрей, Хельга (как проводник, знающий местность и расположение торговых точек), одна из служанок Гертруды, Валборг, Ганворт и Бьярн, тащивший тяжёлый узел. Узел был тяжёлый, поэтому его ещё немного облегчили, как сказала Вейрин — описи нет, поэтому недостачи никто не заметит.
Конунга долго искать не пришлось, он сидел за столом в большом зале. По его виду можно было сказать, что это не завтрак, а продолжается поздний ужин. Причём в зале было несколько девиц, явно не воительниц, одна из них сидела рядом с Эриком, а вторая у него на коленях. Увидев вошедших, конунг бесцеремонно спихнул эту девицу. Валборг, сделав вид, что ничего не заметила, махнув Бьярну, громко провозгласила:
— Подарки морского царя славному конунгу Эрику!
Бьярн вывалил перед конунгом содержимое большого узла, чем вызвал некоторое оживление как у конунга, так и у его ярлов. Воспользовавшись тем, что внимание ярлов привлекла эта сверкающая груда, Валборг негромко сказала, обращаясь к Эрику:
— Принцесса Гертруда, поражённая твоим мужеством и красотой, решила сопровождать тебя в походе, отговорить мне её не удалось.
Эрик скривился, Вейрин, и не только она, постаралась скрыть улыбку, а Валборг, многозначительно глянув в сторону одной, а потом другой девицы, продолжила:
— Но мне удалось её уговорить сопровождать тебя не на твоём драккаре, а на "Змее" Вейрин. Это было трудно — уговорить их обеих, но я старалась, так что будешь должен. Ладно, потом договоримся, а сейчас заберём кое-какие вещи принцессы и уйдём.
Эрик вздохнул с облегчением и махнул рукой, мол, идите, забирайте. Вейрин, подмигнув девицам, алчно смотревшим на кучу серебряной посуды, кивнула головой в сторону этой кучи. После чего делегация со "Змея" отправилась в покои, выделенные Гертруде. Пока служанка упаковывала вещи, Вейрин с усмешкой сказала Валборг:
— По-моему, у нас на "Змее" уютнее чем здесь, понятно, почему Гертруда решила отсюда сбежать. Да и те девицы... своего не упустят, вряд ли принцесса не обратила на них внимания. Да и Эрик не очень был рад, когда ты сообщила, что его невеста, как верная жена, будет сопровождать его в походе.
— Зато сразу повеселел, когда услышал, что не с ним в одном драккаре его невеста будет, — хмыкнула Валборг.
Глава 14. Вопросы большой и малой политики и методы их решения
Вейрин, ушастая ведьма
Сборная дружина конунга Эрика отправилась в поход на пятый день после того, как он получил корону. Колонна драккаров, как и они сами, выглядела довольно внушительно, сколько их там, Вейрин даже не пыталась считать. "Змей" шёл в стороне от этой колонны, взяв мористее. Управляли им Ингрид и Хельга, они уже довольно неплохо освоили эту сложную науку, и Вейрин доверила им заняться этим самостоятельно, без её непосредственного присмотра, тем более что сейчас никаких манёвров делать было не нужно — "Змей" шёл по прямой и с небольшой скоростью. Сама же Вейрин сидела в плетёном кресле, установленном на палубе — крыше большой каюты, и не спеша смаковала кофе, самый настоящий кофе! Она не волновалась о том, что у девочек может пойти что-нибудь не так, от рубки её отделял один прыжок, и она могла оказаться там за один удар сердца. Вот поэтому она спокойно слушала Гертруду, сидевшую в кресле рядом.
Эти пять дней, которые предшествовали началу похода, были проведены с большой пользой, по крайней мере так считала сама Вейрин, купившая, как ей казалось, очень полезные вещи. Все необходимые припасы были закуплены на местном рынке. Занимались этим Фрей и Валборг, Вейрин просто ходила за ними, удивляясь, как много всего надо. Раньше она как-то этим не заморачивалась — всё необходимое заготавливал молчун Угрим, он же и кашеварил, правда, потом готовку для Вейрин и её команды взяла на себя Фрей.
Рынок был небольшой, но всё необходимое на нём было, и даже более того. Покупки делали Фрей и Валборг, тщательно выбирая товары, несли купленное Бьярн и его товарищ. Участие Вейрин в процессе заготовки сводилось к тому, что она только крутила головой и цокала языком. В одной из лавок, куда Фрей зашла за сушёными ягодами и необходимыми ей травами, Вейрин увидела знакомые зёрна, боясь поверить своему счастью, спросила у лавочника, что это. Тот подробно ответил:
— Это зёрна растения под названием — кава. Эти зёрна заваривают и пьют получившийся напиток в странах, лежащих на восток от Греческого моря. Там этот напиток очень ценится, эти зёрна привёз из последнего похода ярл Бернт Никлассон, довольно много привёз. Но как оказалось, напиток этот совсем никудышный, зёрна плохо завариваются и получается какое-то безвкусное питьё, разве что немного горькое, в общем, никудышный напиток!
Вейрин внимательно посмотрела на зеленоватые зёрна и со скучающим видом поинтересовалась (хотя сама аж дрожала от предвкушения):
— А как этот напиток вы готовите?
— Ну как? Как обычно, надо заливать эти зёрна горячей водой и дать настояться, а потом пить, — ответил торговец. Видно, ему было скучно и он хотел поговорить (Фрей в это время выбирала то, что ей было нужно, и в советах не нуждалась), поэтому словоохотливо продолжил: — Но я бы вам не советовал так делать, я ж говорю — никудышный напиток, вот возьмите лучше вот это. Вот травяной сбор, а вот сушёные ягоды, вот если их заварить и дать как следует настояться, получится замечательное питьё!
Вейрин не стала говорить торговцу, что зёрна кофе, перед тем как заваривать, надо поджарить, а потом смолоть. Ещё чего доброго он захочет попробовать и не станет продавать кофе, или продаст не всё, а она хотела забрать всё! Что поделаешь, жадность — это традиционное свойство дварфов. Вейрин, вежливо кивая, равнодушно посмотрела на какие-то ягоды и травки, которые предлагал торговец, вспомнила, как готовит свои напитки Фрей, и спросила:
— А вот эти травы, тоже вы так завариваете? Но напиток потом ведь тоже не сладкий, чтоб он стал сладким, вы мёд добавляете или ещё что?
— Мёд, а ещё вываренный сок клёна или берёзы, — охотно ответил лавочник. Вейрин чуть скривилась, представив кофе с мёдом, и поинтересовалась:
— А в это напиток из заморских зёрен вы не пробовали добавлять мёд или этот ваш вываренный сок?
— Почему не пробовал, пробовал, но напиток из этих зёрен лучше не стал, сладким да, но ведь если просто в воду добавить мёд, ведь тоже сладко будет.
Вейрин кивала, слушая торговца, и как бы в задумчивости перебирала кофейные зёрна, потом поинтересовалась:
— А есть ли у вас вываренный сладкий сок?
Получив утвердительный ответ, попросила ей показать. Сок хранился в деревянных туесках, сначала попробовав, насколько этот сок сладкий и прикинув — сколько его потребуется для кофе, если забрать все кофейные зёрна и потом из них варить кофе, приобрела два туеска (вообще-то, один был явно лишним). Потом они с Фрей выбирали корзину, чтобы унести всё приобретенное. В этой лавке торговали не только корзинами разных размеров, но и разными плетеными изделиями. Вейрин приглянулось изящное, ажурное плетёное кресло, и она поинтересовалась, сколько оно стоит. Торговец назвал цену, потом вздохнув, добавил, что если Вейрин заберёт все три, то он отдаст их по цене двух. Пожав плечами, Вейрин сказала, что возьмёт все три, если торговец объяснит причину такой щедрости.
— Как вы поняли, я корзины и остальное не плету, это делает мой родственник. Он потерял ногу в походе и, чтоб не быть бесполезным, начал делать разные вещи из лозы. Корзины — ладно, но вот эти кресла... Он когда-то в одном из походов видел что-то похожее и вот вбил себе в голову — сделать нечто подобное. Не сразу у него это вышло, но когда получилось, то он начал их плести, вот три сделал, но, как видите, эта вещь тут не нужная, слишком уж это кресло хлипкое. Говорит, что это красиво, может быть, и красиво, но, я же говорю, как-то хлипковато, если с размаху сесть... в общем, обычная лавка надёжнее. Вот я ему и сказал — больше делать не надо, платить за новые я не буду. Он расстроился, но послушал меня, а эти кресла так тут и стоят, только место занимают.
Вейрин выслушала многословного торговца и со скучающим видом кивнула на корзинку с кофейными зёрнами:
— А сколько стоит эта корзинка?
Услышав цену, сказала, что хочет и её купить. Торговец засуетился и попытался освободить корзинку, высыпав кофейные зёрна, Вейрин его остановила, мол, не надо, она корзинку вместе с содержимым заберёт. Внимательно оглядевшись, Вейрин попросила:
— А ещё дайте для зёрен вон тот туесок (кофейные зёрна надо хранить именно в таких ёмкостях, а не корзинах — об этом Вейрин торговцу говорить не стала), и ещё вон ту корзинку, уж очень они у вас красивые.
Удивился не только торговец, но и Фрей, которая, похвалив девушку за нужную покупку, поинтересовалась:
— Молодец Вей, мне как раз ещё несколько корзин нужно было, а зачем тебе эти зёрна? Да и кресла зачем? Где ты их поставишь?
— А на верхней палубе, там место есть. Представляешь — сижу я в кресле и бросаю в море эти зёрна, красота!
Туески с кофе и со сладким заменителем сахара несла Вейрин, корзинку с травами — Фрей, а кресла и остальные покупки тащили Бьярн с товарищем, которых взяли на рынок в качестве носильщиков. А Валборг шла налегке, подшучивая над Вейрин, мол, купленные ею зёрна слишком маленькие, — бросать неудобно, не долетят до воды, так на палубе и останутся. Вот так Вейрин приобрела зёрна кофе, потом она их жарила и молола. Кофемолку, как и кофеварку, она прихватила с "Безупречного" и теперь тихо радовалась, что взяла эти предметы. Наконец священнодействие было закончено — кофе сварен. Но даже с подсластителем он никому не понравился, кроме Гертруды и Хельги. Как оказалось, принцесса раньше пробовала этот напиток и смогла оценить то, как он был в этот раз приготовлен, а Хельга, скорее всего, подражала Вейрин, а может, ей действительно понравился кофе.
И вот теперь, когда "Змей" скользил по поверхности моря, на палубе в плетёных креслах сидели Вейрин и Гертруда, девушки, отпивая кофе маленькими глоточками, вели светскую беседу. О чём? А о чём могут говорить знатные дамы? Гертруда ею точно была и таковой считала Вейрин, а та не стала разочаровывать принцессу, думавшую, что из всех на "Змее" только его повелительница ей ровня по знатности.
