Но оставался еще один важный вопрос — аэродром взлета. Если вылетать из Суэца, то до Эр-Рияда более полутора тысяч километров, а это немногим меньше тактического радиуса "Кондоров" с полной бомбовой загрузкой. Рисковать ценными самолетами не хотелось. Значит, нужно было найти аэродром подскока. Лезть на восточный берег Красного моря к саудитам не стоило, поэтому стали искать подходящее место на западном побережье. И нашли. В шестидесяти трех милях к северу от Порт-Судана, рядом с заливом Дунгунаб, находился небольшой остров Мукаввар, отделенный от берега проливом шириной около четырех миль. Сам остров представлял из себя выжженный солнцем необитаемый клочок суши, вытянутый с севера на юг. Длина его между крайними точками составляла семь миль, а ширина в самом узком месте чуть более полутора миль. Иными словами, остров вполне подходил на роль непотопляемого авианосца. Англичан на нем не было, как и арабов, ближайшие английские силы находились в Порт-Судане, поэтому можно было надеяться, что никто не помешает созданию аэродрома буквально под носом у противника. И как только американская эскадра отправилась в свое последнее плавание — на дно Суэцкого залива, в море сразу же вышел отряд кораблей в составе крейсера "Михаил Кутузов", эсминцев "Керчь" и "Громкий", БДК "Астрахань" и "Волгоград" , а также вертолетоносцев "Скания" и "Мессина". Этого было достаточно, чтобы разделаться с остатками английского флота в Порт-Судане, если он вдруг вздумает проявить героизм.
После авиаразведки на Мукаввар сначала высадилась морская пехота на БМП. И лишь после того, как подтвердилось, что на острове никого нет, на берег стали выгружать строительную технику, которая сразу же начала готовить полевой аэродром. Разумеется, сохранить это втайне не удалось, и вскоре пожаловал английский самолет. Хоть он и был сбит далеко от острова, но успел сообщить, что русские здесь что-то затевают. Следующие две попытки прояснить ситуацию закончились аналогично, поэтому англичане решили больше не гробить впустую людей и технику, а попытались подобраться с суши. К вечеру появилась разведгруппа на берегу, после захода солнца попытавшаяся перебраться через пролив. Дважды появлялись быстроходные катера со стороны Порт-Судана. Но укрыться от аппаратуры XXI века они не могли, поэтому становились легкой добычей для вертолетов. От захваченных пленных узнали их задачу — выяснить, что русские забыли в этой дыре. Следующей ночью попытка повторилась, но с тем же результатом. Затем появились местные "рыбаки" на арабской парусной посудине — доу, но и эта уловка не удалась. Поскольку ни одна из посланных разведгрупп не вернулась, англичане долго оставались в неведении, что же творилось на Мукавваре. Через трое суток аэродром был готов принять "Кондоры". Час "Х" приближался.
После встречи с американской делегацией, которая ни к чему не привела, Илларионов решил, что пора действовать. Из полка "Кондоров" уже выбрали четыре экипажа, в чью задачу входило совершить перелет с подвешенными бомбами до острова Мукаввар для дозаправки. После этого два самолета следуют к Эр-Рияду, но бомбовый удар наносит только один. Сначала бросают "копию" для соблюдения чистоты эксперимента. Если бомба-"копия" сработает нормально, то вторую бомбу бросать не будут. Если же "копия" не взорвется, или взорвется не так, как должна, то бросают "оригинал", после чего оба самолета возвращаются на Мукаввар. Те, что остались на острове, находятся в готовности к вылету. После возвращения на Мукаввар группе ждать дальнейшего приказа. На бумаге все получалось красиво. А вот как будет на деле?
Об этом думал Илларионов, избавившийся наконец-то от наглых американцев, и ожидая командира полка "Кондоров" полковника Миллера, с которым хотел поговорить лично перед этой, без всякого преувеличения, судьбоносной операцией..,
То, что предстоящая операция стала вообще возможна, во многом было заслуга именно полковника Миллера, совершенно случайно оказавшегося среди гражданских специалистов, направлявшихся в Сирию в далеком 2012 году. Человека в своем роде уникального. О таких говорят "шило в заднице", "отмороженный на всю голову" и "в рубашке родился".
Отлетавшего более десятка лет на турбовинтовых Ту-95 подполковника морской авиации Миллера красиво "ушли" со службы при "реформаторе" Ельцине, чтобы освободить место для какого-то блатного. Повод всегда найдется, было бы желание его найти. Вот и нашли. В качестве довеска к неприятностям экс-подполковник получил "отставку" от своей супруги после того, как после увольнения в запас категорически отказался ехать на ПМЖ в Германию. Хотя ему и предлагали, как этническому немцу. После этого дражайшая половина заявила, что зря связалась с "неудачником", которому отдала "лучшие годы", и исчезла из его жизни. Но Миллер не стал "топить горе в стакане", как некоторые, а обматерив свое бывшее начальство, подался в Африку, где занялся делами, не совсем согласующимися с законодательством многих стран Европы. Но для Африки являющимися в порядке вещей. Обладающий авантюрной жилкой вчерашний подполковник неплохо устроился на Черном континенте, занимаясь воздушными перевозками чего-то не совсем законного из официальных аэропортов и полуофициальных посадочных площадок туда, куда ни один белый человек в здравом уме не сунется. Очень помогло то, что у Миллера была хорошая способность к языкам. Помимо своих родных русского и немецкого, которые знал с детства, за годы службы он поднаторел в языке вероятного противника, а после попадания в Африку быстро освоил французский и португальский.
Миллеру везло довольно долго. Пока в один далеко не прекрасный день он угодил в центр разборок между двумя бандитскими группировками с громкими названиями. Вроде "фронт освобождения чего-то там". Но, по своей сути, являющихся обычными бандитами как с одной, так и с другой стороны. Заподозрив засаду, он не стал садиться в условленном месте, и сделал попытку уйти. И тут же получил пулеметную очередь в правый двигатель, Хорошо, что сработала система пожаротушения, и самолет не загорелся. Дотянув на одном двигателе до аэродрома, Миллер все же смог совершить посадку. После этого решив, что лимит везения исчерпан, покинул Африку и вернулся в Россию. Тем более, кое-какой капитал за время своих африканских приключений он сколотить сумел. Сначала попытался устроиться на работу в гражданскую авиацию. Но там все хорошие места были давно заняты, а идти работать за гроши в какой-нибудь Тьмутаракани на Ан-2 Миллер не захотел. Попытался заняться бизнесом. И очень скоро понял, что это не для него. Бизнес крышевали бандиты и менты, по свой сущности мало отличавшиеся от бандитов, Привыкший решать проблемы в Африке быстрыми и радикальными способами, Миллер сразу же оказался неугоден как тем, так и другим. Хорошо чувствующий опасность Африканец (как его стали называть все знакомые) это понял и вовремя исчез, напоследок обеспечив "пропажу без вести" трем браткам. Которые совершили самую большую ошибку в своей жизни — перепутали Африканца с более им привычным "оборзевшим коммерсом", не желающим платить "налоги". Объявлять в федеральный розыск Миллера было не за что, а братки клюнули на подброшенную им версию и стали рыть совсем в другом направлении. Поэтому Африканцу удалось затеряться на просторах нашей необъятной Родины, вовремя обрубив все концы. Поняв, что крутого бизнесмена из него не выйдет. Миллер стал думать, чем заняться дальше. Снова пришла на ум Африка. Там по крайней мере было все ясно, что от кого ожидать, а прежние деловые связи он сохранил. Но тут неожиданно помогли друзья сослуживцы, узнавшие о его проблемах, и предложившие контракт в Сирии. Работа вольнонаемным на аэродроме почти по профилю, зарплата приличная даже по европейским меркам, но требуется хорошее знание английского и французского, причем по специальности. С чем у многих наших граждан проблемы, а то бы уже давно какого-нибудь блатного на это место взяли. За неимением лучшего Миллер согласился. Что Сирия, что Африка — разница небольшая. И там, и там вооруженные до зубов папуасы, которые считают, что они центр вселенной, и все белые им должны, как земля колхозу. Собеседование на английском и французском он прошел легко, знание немецкого и португальского сделали его кандидатуру еще более конкурентоспособной, и вскоре Африканец оказался в составе большой группы "добровольцев-интернационалистов", отправлявшейся в Сирию. Почему его и остальных "добровольцев-интернационалистов" отправили таким "кривым" маршрутом, умалчивалось. Очевидно, у организаторов этого проекта были какие-то свои соображения.
Оказавшись после "попадалова" в 1940 году, Миллер сначала не поверил в происходящее, посчитав это глупой мистификацией. А когда выяснилось, что никакой ошибки нет, развил бурную деятельность, поняв, что судьба дает ему второй шанс попасть в большую авиацию. Выйдя на командующего ВВС полковника Демидова, рассказал свою историю и выразил готовность вернуться на службу в авиацию. Оказалось, что у них даже есть общие знакомые. Но работы по профилю для Миллера пока что не было. Переучивать на реактивный истребитель человека пенсионного возраста, всю жизнь отлетавшего на дальних турбовинтовых бомбардировщиках Ту-95, Демидов счел нецелесообразным. Заниматься "Юнкерсами" и "Мессершмиттами"? Для бывшего "стратега" очень мелко. Тем более он счел нецелесообразным запихивать такого ценного специалиста в вертолет. Но впереди уже маячили "Кондоры". И Миллеру предложили заняться созданием полка "стратегов" и дальних морских разведчиков. То есть именно то, чем он занимался во время службы сначала в СССР, а потом в Российской Федерации. Пусть даже пока это будут "Кондоры". Надо ли говорить, что Африканец согласился не раздумывая.
Будущий летный состав своего подразделения он отбирал лично. Обязательным условием была добровольность. Причем в полк "стратегов" попали как пришельцы из будущего, так и аборигены. Далеко не все имели летную подготовку, поэтому приходилось учиться в ускоренном темпе. Большим плюсом было то, что на "Кондорах" предусматривалось наличие второго пилота, поэтому можно было совмещать учебу новичков с тренировочными полетами. Миллер применил оригинальную методику подготовки новобранцев, с которой не согласился бы ни один чиновник. Он с р а з у сажал новичков за штурвал "Кондора", минуя этап первоначальной летной подготовки на легких учебных самолетах. Чтобы будущий пилот "стратега" сразу почувствовал, как ведет себя очень тяжелая и инертная машина. И чтобы у него не было периода адаптации после пересаживания с легкой "учебной парты" вроде У-2 на четырехмоторный "стратег". К всеобщему удивлению, это дало хороший результат. Даже Демидов был удивлен, когда ознакомился с уровнем подготовки летного состава "стратегов", подавляющий процент которого составляли молодые пацаны. Летчиков в возрасте было немного. Все из белоэмигрантов. Ну а то, что инструкторами на первых порах выступали пилоты "Дойче Люфтганза", летавшие на "Кондорах", здорово облегчало дело. Тем более, языковых проблем у фольксдойче Миллера с немецкими инструкторами не было. Но такое продолжалось только до начала отработки бомбометания ядерных боеприпасов на полигоне в пустыне. "Кондоры" сбрасывали массо-габаритные макеты ядерных бомб в разное время суток и в разных погодных условиях. Знать об этом немцам было совершенно необязательно. Сами "Кондоры", поставляемые из Германии, отличались от своих серийных прототипов. Миллер, имеющий огромный опыт полетов на Ту-95, в самом начале внес ряд интересных предложений для внесения изменений в конструкцию самолета, что немцы признали заслуживающим внимания. В основном это касалось увеличения максимального потолка и улучшения обитаемости экипажа за счет незначительного снижения грузоподъемности. Но грузоподъемность Миллера особо не заботила. Он не собирался доставлять на "Кондоре" несколько тонн бомб к цели. Нужно было доставить всего о д н у бомбу.
И вот теперь Миллер собирался совершить то, к чему его готовили много лет. Все, кто находился в курсе предстоящей операции, понимали, что произойдет событие, разделившее Историю на До и После. Что имя человека, совершившего э т о, в любом случае войдет в историю. Многие будут его проклинать, называя исчадием ада. Особенно преуспеют в этом многочисленные поборники прав человека, не устающие повторять, как мантру, слова о "слезе ребенка". Но полковник Миллер был к этому готов. И он категорически настоял на своем личном участии в налете на Эр-Рияд.
Приход Миллера отвлек адмирала от мыслей о Гранд политик. Миллер доложил о готовности к операции. Все уже было обсуждено и утверждено, поэтому сегодняшний инструктаж, в общем-то, и не требовался. Но Илларионов хотел лишний раз поговорить с человеком, который даст понять всему "цивилизованному" и не очень миру, что шутки кончились.
— Как настроение, Михаил Викторович? Народ ваш не мандражирует?
— Все в порядке, товарищ адмирал. Легкий мандраж перед таким делом всегда есть, это нормально. Главное, чтобы люди не считали, что они идут на подвиг.
— Вот как?! Почему?
— Если летчик идет в полет, как на подвиг, значит он к полету не готов. Надо относиться к этому, как к обычной работе.
— Понятно... Михаил Викторович, не могу не задать вопрос. С нами, махровыми циниками, все ясно. А молодежь как относится к такой "работе"? Ведь такого здесь еще никто не делал. Представляете, сколько визгу в "цивилизованном" мире будет?
— Пусть визжат. Мои люди к этому спокойно относятся и предвидят подобную реакцию на наши действия. Тем, кого очень заботит судьба так называемого "мирного населения", служба на "стратегах" категорически противопоказана. В моем подразделении таких нет. Кстати, Вам еще не нажаловались?
— О чем?
— Вчера приходило одно чудо из бывших комиссаров и делало обзор текущей обстановки в мире. И очень напирало на то, что дескать нехорошие капиталисты воюют с мирным населением, сбрасывая на него бомбы. Так ему мои архаровцы и высказали все, что думают. Какое может быть "мирное население" в современной войне? Это "мирное население" обеспечивает функционирование экономики противника. Без этого "мирного населения" все заводы встанут, и армии воевать нечем будет. Я с ними полностью согласен.
— Ну и как? Убедили комиссара?
— Нет, не убедили. Чуть до скандала не дошло. Он вздумал своими погонами на пацанов давить, так пришлось мне вмешаться.
— Дурак — он и в Африке дурак... Хорошо, подожду. Если нажалуется, то поедет в Африканский легион боевой дух поднимать и личным примером показывать, как надо воевать с противником, чтобы не страдало мирное население. Значит все же хотите сначала попробовать "копию" (Миллера пришлось поставить в известность о феномене "Тавриды")?
— Да. Процесс нарушения привычной картины "копирования" меня настораживает. Поэтому первым пойду я с "копией", а за мной прапорщик Новиков с "оригиналом". Разница во времени выхода на цель тридцать минут. Даже если у меня не получится, и арабы что-то заподозрят, то все равно ничего не успеют предпринять.
