Все аши — собственники, барлог отнюдь не исключение. Да, принцесса схулы Бацегар как разумное существо со своей уникальной личностью для него практически бесполезна, зато её можно поменять на что-нибудь действительно ценное. Важное.
На лояльность влиятельных ашей.
С младенчества Шейшу приучали к мысли о том, что она — дорогой товар, и потому обязательно будет продана если не в чужую схулу, то уж в иной Дом. Таково её предназначение, таков её долг перед теми, кто девочку кормил, поил, давал знания, воспитывал.
Юной девушке быть товаром не нравилось, да и замуж не хотелось. Потенциальные женихи по душе Шейше не пришлись — тем более, что главного кандидата и будущего мужа правнучки выберет не она, а лично Олор, владыка схулы.
'Стерпится — слюбится!' — родственники и мамы сочувственно подшучивали над её терзаниями.
Выгода Дома, схулы. Традиция, наконец.
Выхода не было. Единственная лазейка — армия или флот, но кто осмелится принять на воинскую службу принцессу, любимую правнучку ужасного барлога?!!
Бунт против назначенной жалкой судьбы обернулся поездкой на фронтир к отцу. Тогда девочка ещё льстила себе, смеялась над потерявшими собственные рога телохранителями. У девушки были какие-то средства из карманных денег, и она, не колеблясь, тайно оплатила за каюту на корабле снабжения, ловко сбросила опеку охранников и удрала в космос. К папе!
Наконец, свобода!!
Позже Шейша поняла, что дед повелел своим воинам не мешать её безумному порыву. Ерунда, девочка какое-то время побузит, годик-другой поживёт в глуши, без удобств и привычных радостей, повзрослеет и смирится.
Наверное, Олор с тем же кораблём предупредил отца, чтобы тот сходу не гнал доченьку домой, а приставил бы у себя к какому-нибудь полезному делу.
Например, обучил бы пилотированию. Пригодится.
В эйфории успешного бегства Шейша не обратила внимания на всякие мелочи. Её искренне обрадовало радушие отца, доброжелательность воинов базы, их готовность помочь, подсказать, научить. Прозрение пришло много позже, уже в плену.
В плену?
Нет, пленной она чувствовала себя лишь первые несколько минут, когда смуглокожий красавчик грубо сорвал с девушки лётный комбинезон и жёстко связал конечности. Она, было, решила, что сейчас произойдёт страшное, и прикинулась, что потеряла сознание. Парень же по-хозяйски уверенно взял пленницу на руки и аккуратно отнёс в странный, видимо летучий, аппарат.
Страх улетучился, едва Шейша попала в крепкие объятия красавчика. Девушка дрожала от стресса, от лютого холода, но, откуда ни возьмись, подбежал смешной многоногий серво с пушистыми одеялами в лапах, и мужчина — её мужчина! — бережно укутал свой трофей.
Потускнел страшный итог космического боя, ушла в выцветшее прошлое гибель отца. Шейша забыла, что она в плену, что вокруг не аши, а чужаки, что они, скорее всего, враждебны всей расе рогатых... ерунда! Всё ерунда!!
Она влюбилась!
Когда же мужчина мечты продемонстрировал мощную магию, а странный аппарат походя сбил почти неуязвимые боты машинок, девушка пропала окончательно!
Она более не рассматривала этих воинов как чужаков, а её трепещущее сердечко окончательно приняло красавчика в качестве будущего законного мужа.
Потом был победный бой маленького аппарата с огромным рейдером киборгов, невероятная по точности исполнения Быстрая Тропа и... её любимый выложился полностью. Перегорел!
Шейша плакала навзрыд, щедро вливала в будущего мужа свою магию и молила за него Предвечный Огонь и матушку-землю. Её ласково увели, накормили, выделили жильё, приняли в прайд... супруги её красавчика, ага!
Удивительно, но её тогда обрадовало, что у мужчины её мечты уже есть две жены. Было бы много хуже, если бы супруга оказалась единственной.
'Где две, там и третьей место найдётся, — думала тогда Шейша, — лишь бы выжил!'
Она старалась изо всех сил, подолгу сидела с Гришем, щедро делилась с ним магией, помогала при родах, возилась с новорождёнными — их Шейша сразу восприняла, как собственных детей. Они же всей детской душой тянулись навстречу. Особенно сын, Волох. Его выносила, родила и вскормила молоком Айко, зато Шейша одаривала сына магией, и потому чувствовала Волоха как родного.
Только своего. И частичкой Гриша, конечно.
От мамы Айко котёнку досталась малость, он пошёл в папу.
А вот доченька Эолли, наоборот, обещала стать копией мамы Мико.
Дети, едва заговорили, звали Гриша 'папой', а Шейшу — 'мамой', и называли так только её. Родительниц они именовали 'мама Айко' и 'мама Мико', и те беззлобно шутили, что котяткам трудно вышипеть имя 'Шейша', оттого и говорят просто 'мама'.
Семейные отношения у кошей вызывали у Шейши искреннее изумление. Они в корне отличались от тех, что демонстрировали аши. Сколько девушка себя помнила, между жёнами её отца непрерывно шла жёсткая конкуренция. Каждая пыталась доказать мужу и всем остальным, что лучше прочих, что именно она должна быть с ним рядом. Интриговала, подличала, подставляла.
Айко и Мико, когда сочли Шейшу полезной, легко согласились с её кандидатурой на роль третьей жены. Взяли в семью, в прайд. Объявили, что не будут возражать, если их муж Гриш примет Шейшу как ещё одну айю. Или фэа?!..
Для Шейши стало шоком, что коши не ревнуют. Не умеют. В их семьях царит приязнь. Сначала Шейша думала, что так повезло лишь ей одной, но позже убедилась: тут подобные отношения считаются нормой. Наоборот, склоки и нескончаемое соперничество, идущее в семьях ашей, в Серебряном Ожерелье сочли бы дикостью и варварством.
Зачем жить совместно, если от этого всем плохо?!
2
Мысль по сути простая и оттого всем ашам понятная.
Они углубили её процедурой развода, брачными контрактами, разделом имущества и общих детей. У кошей арифметика иная, они не отнимают, не делят, а прибавляют и умножают. В строительстве семьи они шагнули дальше и задали себе вопрос: 'Зачем жить раздельно, если вместе жить полнее, приятнее, удобнее?!'
Ответ понятен: незачем! И делёж не нужен. Личное остаётся личным, а прочее принадлежит прайду, семье, Дому, клану... нечего делить! Только добавлять и умножать!
Шейша по привычке считала, что мужа ей придётся делить с другими жёнами.
Ничего подобного! Те рассматривали девушку, как умножение семьи, добавление родной души, увеличение силы и магии прайда.
Айко с Мико быстро определили, что с Шейшей их прайд и семья станут сильнее, а не слабее, а значит увеличится их влияние и прочность общих уз. Теперь Айко может — небывалое дело! — задуматься о втором ребёнке, а Мико приступить к воплощению давней мечты — дать магию кошкам! С появлением у Гриша третьей жены им всем станет лучше. Так бери девушку и радуйся!
Ан нет! Гриш, будто не кош, а истинный баран, намёков не понимал, сближаться — в смысле секса — не спешил. Айко едко шутила, что Гриша нужно стукнуть камнем по голове, чтобы его мысли развернулись в нужную сторону, Мико подмигивала, хихикала и веселилась втайне от мужа. Сама же Шейша ночами плакала в подушку, а по утрам подолгу приводила себя в порядок. Айко и Мико переживали за неё, смотрели с искренним сочувствием, а Гриш... что Гриш?
Мужики все тупые! Бараны, ага!!
Где бы подходящий камень найти?!
Прежний, что так удачно вправил мозги владыке Серебряного Ожерелья, от того удара раскололся. Так ей по секрету рассказали...
Появление деда показало, что волшебный булыжник требуется ей самой. В тот момент Шейша обрадовалось родному существу, как малое дитя, поболтала, вспомнила собственное недавнее детство, всплакнула и в итоге согласилась улететь с Олором домой, на Пекло.
С приближением срока отбытия с Катико в девичьей душе начали прорастать сомнения. Их становилось всё больше, больше. А сегодня Шейшу будто озарило: она уже дома!
Её дом тут, на Катико.
Нет нужды возвращаться на Пекло. Ничего хорошего там её не ждёт. Для деда принцесса всего лишь ценный товар. Какое-то время он порадуется её возвращению, похвастается перед ашами, ещё больше укрепит свой авторитет, а потом с немалой выгодой выдаст любимую внучку замуж. За какого-нибудь влиятельного козла!!
Нет уж, деда! Её истинный муж здесь.
Пусть Гриш до сих пор так и не удосужился забрать её... хм, невинность, но дай срок, и за этим дело не станет. Шейша млеет и тает в объятиях Гриша, и чувствует, что муж её любит. Она вошла в прайд Гриша, сдружилась с его женщинами, искренне приняла необычную социальную арифметику кошей.
Сын и дочь её избранника зовут Шейшу 'мамой', а та реально считает их родными. Только Гриш пытается изображать неприступный бастион, но путь к его сердцу проложен, и укрепления пали.
Нужен завершающий штрих, последнее усилие.
Шейша будет дурой, если покинет Катико вместе с прадедом. Она потеряет всё, что для неё действительно дорого, а ненужные приобретения обернутся потерей самого ценного. К тому же девушка клялась своей магией, а та не прощает лжи. Значит что? Правильно. Надо остаться частью прайда, семьи, Дома Таи Фулани. Нужно быть рядом с избранником, тогда всё устроится, отлично решится. А для того, чтобы Гриш очухался, она сама станет тем самым волшебным камнем.
Не, по голове бить не будет, но...
Едва Шейша приняла окончательное решение, её обуяло какое-то мутное безумие. Тело действовало само, без участия головы. Девушка не понимала, что делает, не запомнила, как поразительно крепко уцепила Гриша за руку, как затащила в свои покои, уверенно пихнула на кровать и всадницей вскочила на его бёдра.
— Хочешь, чтобы я уехала с прадедом? — Шейша склонилась к лицу будущего мужа, потянулась губами...
'Правда или ложь', сейчас не время для игры словами.
Гриш молчит, но в его глазах Шейша без труда прочитала: 'Останься!'
Девушка склонилась ещё ниже, прижалась приоткрытыми губами к его губам, и когда муж потянулся навстречу, прошептала:
— Сегодня же играем свадьбу!
Она не спрашивала, а поставила в известность. Гриш её всё-таки поцеловал. Наверное, сыграли роль напор и внезапность. Поцеловал по-настоящему, по-взрослому.
Шейша жадно ответила. Как долго она ждала!..
...Шок!! Воспитанница 'напала' так внезапно, так решительно взяла в оборот, что я опомниться не успел, как обнаружил, что целую её в губы.
— Сегодня не получится, — изворачиваюсь, как могу, — давай послепослезавтра вечером... ай!
Острый кулачок чувствительно ткнул по рёбрам.
— Хорошо, пусть завтра вечером, раз ты... ой!! — драться нехорошо, девочка. Резко подаю бёдра вверх, обнимаю Шейшу за плечи, подъёмом колена с поворотом корпуса укладываю бесовку под себя.
Теперь я сверху, но девушка не сопротивляется, ошалелые угольно-чёрные глазища широко распахнуты. Крепко целую красавицу.
Мы в ответе за тех, кого приручили100.
Сейчас я чувствую и понимаю маленького принца так, как никогда ранее.
Конечно, великий мечтатель хотел сказать, что мы ответственны за всех тех, кого приручали лично и в итоге приручили, но в таком виде фраза длинна, скучна и теряет всю поэтичность.
— Раньше не получится, милая. У нас война!
Шейша внимательно смотрит мне в глаза. Вижу, как они слегка светятся. Понятно, девчонка использует 'правду или ложь'. Врать не собираюсь, так что обижаться не на что.
— Я тебя люблю, — шепчет мне бесовка, безжалостно пронзая взглядом чёрных глаз. — А ты меня?
— Ты красивая, — целую вместо прямого ответа на её вопрос.
Шейша мне безумно дорога, но я не люблю её.
Врать нельзя, а правда девушке не понравится.
— Обязательно полюбишь, — коварно улыбается краешками губ бесовка. — Я твёрдо тебе обещаю... а что за война у нас?..
У нас, ага! Объясняю, родственных чувств Шейши не жалею.
3
Супруги искренне поздравили Шейшу: мол, переупрямила барана. На меня же посмотрели с едва заметными усмешками. Ну а я чего? Тоже поздравил жёнушек.
С прибавлением в семействе, однако!
Надо же, не скривились. Наоборот, усмешки растаяли в сдержанных улыбках. Айко готовит великолепно, когти оближешь. Сидим ровно, спины прямые, кушаем. Обедаем — или ужинаем? — без всякой спешки, будто и не кош с кошками, а английские лорд и леди какие-то. Посмеялся бы, но нельзя. Сегодня исполняю роль клоуна под непрерывный троллинг в исполнении Мико.
А какой скромницей и тихоней раньше была! Теперь, когда фэа в настроении, насмешки наружу так и прут, достаётся всем окружающим, кроме Айко и детей.
Я привык. Терплю шпильки Мико, как острую приправу к вкусной семейной жизни. Её подколки — мелкая месть мужу за недостаточное внимание. Моя фэа искренне любит меня, что у кошей всегда слишком серьёзно, если над этим хотя бы изредка не подсмеиваться.
Обожаю Мико. Любуюсь, восхищаюсь, забочусь, ценю и берегу. Не люблю. Обнимаю, ласкаю, но не чувствую того трепета, того сладостного томления, что дарит присутствие Айко. При мысли об айю мне хочется мурлыкать, мрр!
Айко любит меня, но нуждается в поддержке Мико. Если меня и фэа долго нет рядом, начинает болеть. Опасаюсь, что в космос придётся лететь всем прайдом, а детей доверить Шейше.
Не представляю, как бесовка приспособится к нашей странной жизни. Отпускать девушку не хочу, она полезна нашей семье. Тем более, что та и сама уходить от нас не желает.
Любовь?
Скорее, влюблённость в своего спасителя, в 'рыцаря на белом коне'. Ощущение надёжности, защищённости. Мужское плечо, ага. Плюс дружная семья, где её привечают, ценят, где нужна и она сама, и её забота.
О, бесовка чутко ощущает, где и в чём её выгода.
Здесь, в Ожерелье, Шейша на самой вершине. А какое место ждёт её в Господствах? Вот потому жизнь среди кошей привлекает её значительно больше, чем борьба за неё у бесов. С сёстрами-женами девушка давно нашла общий язык. Теперь и меня дожала. Альтернатива — отлёт Шейши с прадедом в Господства навсегда или на время — остановит исследования магии, проходящие в лабораториях Ожерелья.
Мико не простит, если моё упрямство встанет между ней и её мечтой создать кошек-волшебниц.
Чего упираюсь? Девушка — красавица, за год она дивно похорошела, расцвела. Хочу избежать свадебного торжества, пира и соответствующих хлопот?
Туплю, однако. Какие тут хлопоты — ерунда! За меня всё в лучшем виде организуют, достаточно намекнуть. Пищи у нас в закромах вдоволь, ведь так, Львица?
'Об изобилии говорить рано, — моментально отзывается искин, — но голодать никому точно не придётся'.
Для местных, ранее живших впроголодь, нынешняя жизнь выглядит чудом. В их глазах я — его творец. Так почему ж не повеселиться на свадьбе 'доброго отэ'?!
Решено. Заодно и победу отметим, и появление собственного Космофлота.
'Что ж, пир так пир! — объявляю решение. Свадьба отэ — отличный повод для туземцев повеселиться, только тщательно согласуй меню угощений с Мико...'
