— Как бы ты изобразил ветер? Ночь? Усталость?
— Ну ладно, — Орог ухватился за следующую идею. — Пусть вот эта закорючка обозначает собаку, эта — хозяина, а эти — ночь, усталость и все остальное. А у тебя выходит, нарисуешь палочку — будет орк, а приделаешь к ней загогулину, и он станет эльфом!
— Но тогда пришлось бы придумывать по "закорючке" на каждое слово! — возразил Роэтур. — Их получится так много, что даже мы, живущие веками, будем тратить на обучение грамоте большую часть жизни!
— Так что же по-твоему выходит? Запомнить по несколько закорючек на слово проще, чем по одной?
— Но их не надо запоминать! Запомнить надо только звуки, которые они обозначают!
— Это какие еще звуки? — нахмурился Орог. — Я просмотрел уже много книг, и не слышал никаких звуков!
Шенгар, заскучавший было у окна, встрепенулся:
— Ага! — не сдержал он злорадства. — Я же говорил! Нечего тебе к ним было и близко подходить!
Эльф устало прикрыл глаза. Он исчерпал уже все возможные запасы объяснений. Было что-то основное, неясное его неожиданному ученику — но что именно?
— Давай попробуем по-другому, — пришла ему новая мысль. — Вот в этот столбик я пишу: "соль", "снег", "сон", "сила". А здесь — "вода", "ветер", "воздух", "волк". Можешь найти, что общего между этими словами и надписями?
— Что может быть общего между снегом и силой? — фыркнул орк.
— Соль, снег, сон, сила. Вода, ветер, воздух волк. Повтори и подумай. Если найдешь общее, поймешь секрет чтения.
— Соль, снег, сон, сила, — бормотал Орог, все глубже проваливаясь в дрему. Листок с секретом чтения выпал у него из рук, приземлившись в опасной близости от камина, но непокорные закорючки успели отпечататься в голове так прочно, что надобности в нем уже не было. Ленивое оцепенение охватывало уставшие тело и разум.
— Вода, ветер, воздух, волк... — подумал он уже про себя, готовый уснуть окончательно — и тут желтые глаза его широко раскрылись.
Орог лихорадочно огляделся в поисках улетевшего листка, не веря собственному озарению.
— Соль, сон... Волк, вода... С... О... В... О... — он тыкал пальцем в "закорючки" на листке, пока не прорвал его насквозь острым когтем. — Брат... Брат! Да просыпайся ты!
— А, что? — Шенгар подскочил на месте, мгновенно оказавшись на ногах. — Кто нападает?
— Я понял, брат, понял!
Он сгреб его за плечи и принялся энергично трясти.
— Ты мне руки сейчас переломаешь! — только и смог прохрипеть тот.
— Где Роэтур?!
— Дрыхнет давно!
Орог отпустил названного брата (тот отлетел на несколько шагов), и опрометью бросился вниз по лестнице.
— Я понял, понял!
Эльф хлопал глазами, стряхивая сон.
— Эти слова начинаются одинаково! — счастливо доложил Орог. — И первые закорючки в них тоже одинаковые! А у соли, сна, воздуха и воды одинаковые вторые закорючки! Значит, эта обозначает "с", эта "в", а эта "о"! Вода, сила — это "а"! Это "н"! Скорее, напиши мне еще какие-нибудь слова!
Наутро начинающего грамотея поджидало новое разочарование.
— Ты что — показал мне не все закорючки?! — свирепо поинтересовался он, тыча когтем в раскрытую книгу. Я разобрал все твои надписи, а здесь по-прежнему не понимаю ни слова!
— К сожалению, — вздохнул Роэтур, — большая часть этих книг вам пока ничем не поможет. Они написаны на эльфийском языке, а выучить чужую речь гораздо сложнее, чем научиться читать.
— Языке? — Орог выпучил глаза. — Том, который во рту?
Эльф рассмеялся:
— Некоторые народы, и наш в том числе, имеют другие слова для обозначения предметов и действий. Когда мы говорим между собой, то употребляем именно эти слова. Тот, кто наших слов не знает, не сможет понять, о чем мы говорим. Это и называется язык.
— А, понял. Хитро придумано.
— Это не придумано, — улыбнулся Роэтур. — Вы, орки, говорите на одной из разновидностей человеческого языка. А вот у гномов, например, тоже был свой. Если бы гномы еще существовали, то не поняли бы как раз ваших слов. Я тоже их когда-то не понимал. Мне пришлось их специально учить, чтобы разговаривать с людьми. Но прошли годы, прежде чем я перестал ошибаться в словах и звуках.
— Годы?! — Орог повесил нос.
— Я был бы рад научить тебя, — грустно сказал Роэтур. — Но, боюсь, у нас нет на это времени! Вам слишком опасно здесь оставаться. На меня и так уже начали поглядывать странно.
— Мы и не можем остаться, — вздохнул Орог. — Летом охотники переправляются на этот берег пролива, потому что он богаче дичью. Если они уплывут без нас, нам придется зимовать здесь одним, без всяких запасов.
— Не расстраивайся. Для начала хватит и книг, написанных людьми. Тебя ведь интересовало железо, верно?
— Да. Без железа и вещей, которые делают из него, нашему народу не вернуться к лучшей жизни. У нас остался один старик, умевший обращаться с железом... Мы взяли те штуки из кузницы как раз для него. Но, если честно, он уже настолько выжил из ума, что я не слишком на него надеюсь.
— Здесь есть несколько человеческих книг о рудах и минералах. Как их добывают, ищут, обрабатывают. Думаю, это то, что тебе нужно.
— Рудах? Минералах? — Орог повторил незнакомые слова.
— Руда — это то, из чего добываются металлы. Железо добывается из железной руды, — объяснил эльф.
— Я думал, железо добывают из земли!
— К сожалению, не все так просто. Не всякая земля годится для этого — а только то место, где есть руда. Оно называется месторождением. Я думаю, вам стоит искать в горах. Лесистые горы полны самых разных руд. Где-то ближе к северу находятся заброшенные пещеры гномов. Постарайтесь их найти — и у вас будут готовые рудники с инструментами и всем, что нужно для дальнейшей обработки железа. Вы получите не только железо, но и другие металлы, и драгоценные камни. Вы сможете торговать с людьми, обменивая камни на вещи, которых не производите сами.
Орог недоверчиво перелистал книги, предложенные Роэтуром — и убедился, что узнает почти половину букв, и некоторые из них даже складываются в знакомые слова.
— У меня и правду получается, — удивленно проговорил он. — Я понимаю эти закорючки!
Роэтур улыбнулся:
— У тебя ясный ум и чистое сердце. Я был уверен, что ты разберешься. Знаешь, Орог, ты чем-то напоминаешь мне моего старшего сына. Может быть, поэтому мне так хотелось тебе помочь!
В дверях возник Шенгар. В руках у него громоздились стопками не меньше десятка лепешек.
— Ты что, — возмутился он, — намекаешь, что брат похож на длинноухого?!
Эльф рассмеялся.
— Не внешне, конечно! Поведением, характером. Похоже, между нашими расами сохранилось больше общего, чем принято думать!
Происхождение лепешек озаботило Орога куда больше оскорбительного сравнения.
— Это ты откуда столько взял? — строго спросил он.
— А твое какое дело? Я не виноват, если длинноухие такие ротозе... Ай! Ухо-то при чем?!
— При том, что башка пустая! Хочешь, чтобы они догадались, что в городе чужаки?
— Я могу обратно отнести, — невинно предложил Шенгар.
— Вот дубина прожорливая! Лопай уж, коли приволок. Мы уходим сегодня вечером, — заявил Орог и принялся бережно собирать книги в мешок. Ноша получалась увесистой даже для крепких плеч молодого орка, но он не расстался бы с ней, даже если пришлось тащить мешок волоком по горам и болотам всю дорогу до охотничьей стоянки. Он был уверен, что в этом грузе — спасение орочьего народа и его личная дорога в великие вожди.
— Да? — с набитым ртом удивился его брат. — А я думал, ты здесь навсегда поселишься!
— Дурак!
В дверях появился Роэтур с резной деревянной коробочкой в руках.
— Чуть не забыл! — сказал эльф, выкладывая ношу на стол. — Я нашел это среди вещей мага.
Под крышкой обнаружилась качающаяся металлическая стрелка на тонкой ножке.
— Эта стрелка показывает все время на север, — объяснил Роэтур и повернул коробочку вокруг оси. Стрелка дрогнула и поползла к прежнему положению. — Такие используются на кораблях, чтобы они не потерялись в открытом море. Только железо может заставить ее отклониться в сторону. Идите по горам, и если заметите, что стрелка не указывает на север, значит где-то рядом руда.
Роэтур взглянул в окно.
— Луна заходит. Скоро станет совсем темно.
— Тогда нам пора, — сказал Орог. — Спасибо тебе за все! Я прочитаю книги, найду железо и стану великим вождем. И я не забуду, что среди эльфов есть такие, как ты, Роэтур!
Эльф проводил своих странных гостей кратчайшим путем до городских ворот. Две неясные тени давно растаяли в темноте, а он все смотрел им вслед, размышляя. Каковы окажутся последствия его поступка? Послужит ли появление орков, свободных от воли Темного Властелина, уроком эльфийскому народу, или просто ускорит его вялую агонию? "Время покажет, — подумал он. — Это единственное, что я мог сделать".
Вопреки сложившейся привычке, большую часть пути молодые орки проделали молча. Скорость передвижения и тяжесть поклажи вообще не располагали к длительным беседам. Однако, братья не решались и на минуту сбросить темп — малейшее промедление грозило опозданием. Если лодки уйдут без них, зимовка в одиночестве, без шатров, припасов и теплой одежды может оказаться непомерным испытанием даже для орков, чувствительных к голоду и холоду гораздо меньше людей.
Молчание давало Орогу достаточно времени на грустные раздумья. Он и раньше не слишком верил в благополучный исход прямого столкновения с эльфами для малочисленных, едва ли сохранивших и малую часть многовекового военного опыта орочьих кланов. Беседы же с Роэтуром зародили глубокие сомнения в самой целесообразности таких столкновений. Эльф как нарочно попадал прямиком в самые неприятные моменты его собственных рассуждений. Прежде он гнал эти мысли прочь, как лишние и неподобающие для будущего верховного вождя. Но теперь, после долгих бессонных ночей в башне, ему не удавалось более прятаться от гнетущих выводов.
Неужели все его мечты о том, как он, с мечом в руке, поведет свой народ к новой бессмертной славе, не имеют к реальности никакого отношения? Похоже, что каждый шаг, который он совершает по пути их осуществления, все больше отдаляет его от красивой картинки, будоражившей воображение под мерцание костра и мерный рассказ старейшин о подвигах прошлых дней.
Может ли быть такое, что ему придется стать верховным мирным вождем для того, чтобы орки получили шанс на будущее? Пожертвовав всем, к чему он стремился, отбросив саму суть орочьей натуры? И как, в таком случае, вообще стать вождем, если его не поддержит ни один из сородичей?
Орог вдруг ощутил одновременно жгучую зависть и дикое сочувствие к покойному Темному Властелину. Тому было достаточно просто отдать приказ...
Пять больших лодок стояли полностью загруженные и готовые к отбытию. Несколько охотников спускали на воду последнюю, шестую.
— Успели! — выдохнул Шенгар и замахал руками. — Эй! Подождите нас!
Братья пустились вприпрыжку по склону.
Большой вытоптанный участок с черными проплешинами кострищ указывал место бывшего лагеря. Гарт, молодой вождь их клана, махнул рукой в ответ, показывая братьям, что они замечены.
— Орог! Шенгар! — воскликнул он, радостно улыбаясь. — Наконец-то! Другие кланы снялись еще неделю назад, но мне удалось уговорить ребят подождать. Кое-кто уже не верил, что вы живы, но я-то знаю — вас так просто не возьмешь!
— Спасибо тебе, Гарт, — искренне поблагодарил Орог.
"Гарт тоже окажется на моем пути к главенству над кланами", — холодея подумал он. Ему хотелось упасть на землю и кататься по ней, крича и раздирая лицо когтями. Как только его мечта начала обретать реальные очертания... Почему, почему все оказалось так сложно? Гарт прекрасный товарищ и хороший вождь. Даже в других кланах к нему относятся с симпатией. Если когда-нибудь встанет речь об избрании верховного вождя, Гарта вспомнят все. Более того — он умеет заглядывать на шаг дальше вопроса, чем клан будет набивать завтра брюхо. Когда Орог поднял вопрос о разведке земель по ту сторону пролива, Гарт поддержал его первым. Если бы только он мог глядеть не на один, а на несколько шагов...
Южный берег давно скрылся за кормой, и впереди черной полосой уже рисовались негостеприимные Северные Пустоши, когда Орог, поборов мрачный настрой, обратился к вождю:
— Знаешь, Гарт, а мы ведь не сказали самого главного. Мы видели эльфов. Целый город.
От такого известия вождь едва не выронил весло из рук.
— А ну рассказывайте, — потребовал он.
И Орог рассказал. Причем слушали его, разинув рты, не только старшие товарищи, но и младший брат, которому он настрого приказал помалкивать об увиденном. Повествование отличалось от реальности не меньше, чем собственные охотничьи истории Шенгара, о которых он уже и сам не помнил, как оно происходило в действительности. Но Орог! Он говорил такое, отчего волосы дыбом вставали на голове. Эльфовский город, конечно, был пренеприятным местом, но...
А еще Орог дважды "ошибся", пересказывая дорогу. Когда он закончил рассказ, лицо Гарта сделалось совсем хмурым.
— Придется собирать Совет раньше времени, — заключил вождь.
ГЛАВА 3.
Большой костер ярко пылал, освещая скалы, сходящиеся естественным амфитеатром к центру ровной площадки. Ближе к огню сидели пять старейшин — последних свидетелей эпохи Темного Властелина. Но уже никакое тепло не могло отогреть их прозябших за много столетий костей. Самым неприятным в этих стариках были глаза. Злые, горящие ярче любого пламени — казалось, они вобрали в себя всю ненависть и безумие древних времен. Выше, на скалах, расположились вожди одиннадцати орочьих кланов, обитающих на Пустошах. И уже совсем далеко, за пределами освещенного круга, мог наблюдать за собравшимися любой желающий.
— До сих пор не могу поверить, что нас сюда пригласили, — прошептал Шенгар на ухо названному брату.
Обсуждение, тем временем, приобретало все больший накал.
— Эльфы — наши древние враги! — кричал и брызгал слюной Шууги — старейшина клана Ночные Тени. — Мы должны тотчас же собираться в поход! Сражаться, пока они все не передохнут!
— Передохнут, да?! — ехидно шипел вождь клана, его родной внук. — И который из добрых духов соизволит преподнести нам такое чудо?!
— Трус! — рявкнул Шууги, срываясь на визг. — Худосочный приплод человечьей полукровки!
— Сушеный мешок костей!
— Угомонитесь! — старейшина Тарш стукнул о землю клюкой, габаритами способной поспорить с людской палицей. — Мы здесь не историю вашего рода обсуждаем! И не то, что нынешнему поколению Владыка бы и чистку отхожих мест не доверил! Это без всякого Совета очевидно!
Из груды меха напротив Тарша высунулась дрожащая костлявая рука. Вслед за рукой показалась голова с жидкими белыми волосами. Голова принадлежала Берку, по сравнению с которым остальные старейшины могли сойти за крепких мужей среднего возраста.
— А как же так, — засомневался старик. — Война без воли Владыки? Как же оно можно?
Тут уж не выдержал Шууги:
— Может, еще подождать, пока длинноухие сами придут?
