— Ведите, посмотрим на ваш ужас.
Когда девочка и русалки скрылись под водой (там тоже есть свои тропы, позволяющие быстро перемещаться на большие расстояния), лешак двинулся вслед ними, но уже своей тропой. Дриады тоже пошли туда, хоть там и есть что-то наводящее ужас, но любопытство сильнее!
Лешак вышел к дереву, на ветке которого уже сидела рыжая девочка. Дерево стояло на пригорке у излучины реки, понятно, что русалок поблизости не было, их вообще нигде не было видно. Девочка, не поворачивая головы, сказала лешаку:
— Они остались намного ниже, правильно сделали, подплыви они ближе, водрув почуял бы русалок, несмотря на то что течение в их сторону, чуткий зараза!
— Водрув? Это кто? — удивился Лешак, любопытные дриады тут же высунули головы из деревьев.
— Водрув, житель мира Кувана, в отличие от гурувов, те тоже мерзкие твари, живёт в воде. Вон смотри! — Листик указала рукой на водяной бугор, медленно двигающийся вниз по реке, двигающийся гораздо медленнее течения.
— Водяной дракон, — присмотревшись, уверенно произнёс лешак. А потом с удивлением и даже с испугом добавил: — Но какой огромный! Раньше о таких и слыхать не было, а уж увидеть...
— Водрувы и гурувы — не драконы, этот полуразумные драконоподобные существа, их родной мир — Кувана, между мирами эти чудища путешествовать не могут, а это значит — его сюда кто-то притащил. Знать бы кто, с какой целью и зачем его тут выпустил? На нём нет магического поводка, да, да, магического, обычными путами этого зверя удержать нельзя, уж очень силён.
— Эта Кувана их родной мир? — удивился лешак, выслушав Листика. А потом, с недоумением спросил: — Как такое может быть? Разве может ещё быть ещё какой-то мир, кроме нашего?
— Может, может, ещё как может, — сказала Листик, наблюдая за водяным бугром. Тот, поравнявшись с участком берега, где паслись олени, лопнул, и на его месте оказалось длинное гибкое тело, похожее на змеиное. Только у этой змеи была огромная пасть и передние лапы, может, были и задние, но та часть тела, где они должны были быть, осталась в воде. Сделав стремительный бросок, эта змея ухватила одного оленя пастью и ещё двух лапами и так же стремительно скрылась в воде. Но чёрное чудище под воду ушло не совсем, видно, для того чтоб съесть свою добычу, ему нужно было место, а речка была не такая уж и глубокая. Лешак, глядя на чешуйчатую спину, сделал предположение, что броня у этой змеи крепкая. Листик это подтвердила, сообщив, что в этом мире (чем снова вызвала удивление лешака) вряд ли найдётся что-то, что пробьёт чешую водрува или гурува. Но если водрув весьма опасен, но живёт в воде, то гурув — летает, а это делает его намного опаснее. Дриады заохали, лешак растерянно (Листик хихикнула, так как это довольно забавное зрелище — растерянная коряга) спросил:
— Если это чудище такое неуязвимое и прожорливое, то как же его остановить? Ведь оно всё съест в реке и на её берегах. То, что оно съело зазевавшихся русалок — понятно, русалку и водяник при случае может съесть, то сожрать такую гадость как водяник!.. Проглотило и не побрезговало! Эта хищная речная нежить не убегала, потому что знала, что её никто не будет есть, убить могут, но употребить в пищу...
— Вот за это и были наказаны, водрувы, как и гурувы, едят всё, не просто едят, а получают удовольствие от ужаса съедаемого разумного, ну, или там — полуразумного существа. А нежить тоже что-то испытывает, когда её едят, и это вряд ли удовольствие. Нельзя допустить, чтоб водрув дальше плыл! Он хоть и неуязвимый, но уязвить его можно, это я сейчас и попробую сделать, в воде это сделать не получится, попробую на ближайшем перекате.
Листик спрыгнула с дерева, но земли её ножки не коснулись, под деревом стояла уже не девочка, а красивый изумрудно-золотистый дракон! Дракон в три человеческих роста. Превращение рыжей девочки в дракона не удивило только лешака — он никак не отреагировал на произошедшее, остальные же с ужасом смотрели на то, во что превратилась улыбчивая девочка. Дракон подмигнул и ушёл в небо, густые ветки дерева ему не помешали это сделать. Если лешак никак не отреагировал на это превращение, то дриады дружно повизжав, прятаться не стали (а чего прятаться-то? — дракон-то улетел), с восхищением наблюдали за полётом дракона.
Листик почти зависла над медленно двигающимся, хорошо видным с высоты длинным чёрным телом, здесь вода речки, берущей начало в горах, была настолько чистой, что видно было дно. Листик понимала, что достать водрува в воде будет очень трудно, можно, конечно, вскипятить воду в реке, но это водяному дракону сильно не навредит, а вот речная живность, в том числе и русалки, погибнет! Почти не шевеля крыльями, изумрудно-золотистый дракончик летел над чёрным драконом, превосходящим его в размерах раз в десять. Услышав шум речного переката, Листик устремилась вперёд и зависла в воздухе за пенистыми бурунами. Как маленький дракончик и ожидал, водрув, чтоб преодолеть перекат, поднялся над скальной грядой, почти наполовину высунувшись из воды. Листик ударила огнём, бушующее жаркое пламя вреда огромному водяному дракону не причинило, но было тому неприятно. Водрув одним движением перемахнул через порог, надеясь скрыться под водой по другую сторону переката, но это ему не удалось — длинное чёрное тело упало на лёд. Чёрный дракон бешено извивался и скрёб когтями по льду, несколько раз приподнявшись на хвосте, с силой падал вниз, надеясь пробить неизвестно как появившуюся преграду, не позволяющую ему уйти под воду. Во время таких подскоков водрува Листик била его то огнём, то ледяными стрелами, эти удары вреда чёрному дракону не причиняли, но изрядно злили.
Место драки (или битвы) маленького изумрудно-золотистого и большого чёрного драконов было далеко от того дерева, где раньше сидела Листик, наблюдая за водрувом, но все, кто там был, переместились поближе и теперь наблюдали за боем, и не только они. Конечно, чёрный дракон был страшен и ужасен, но любопытство — сильнее страха, вот и собрались у речного переката почти все лесные жители (необычный народ) волуносского леса. Лешаки степенно (старались степенно, на самом деле — очень озабоченно) скрипели, дриады забрались повыше и теперь выглядывали из стволов деревьев почти у самой верхушки (совершенно непонятно — как они там помещались), мавки прятались за спины лешаков. Самое неудобное место для наблюдения было у русалок — они сидели в реке, ниже по течению, и готовы были в любой момент дать дёру, тем более что чёрный дракон всё же теснил изумрудно-золотого, хоть тот и постоянно бил не только огнём, но и ледяными стрелами. Так драться обычные драконы так не могут. Они и огонь-то выдыхают не больше чем на десяток метров (самые большие и сильные) и недолго. А у этого маленького дракончика факел выдоха был намного больше и сильнее, чем у самого могучего дракона, и он этот огонь не выдыхал, пламя словно ниоткуда возникало перед ним и ревущим потоком устремлялось вперёд. Как ни странно, лёд от огня дракончика не таял, даже становился крепче. Если бы не продвижение водяного дракона, то можно было бы говорить о ничьей в этой драке, но чем дальше продолжался этот бой, если это можно так назвать, тем это продвижение было быстрее. Хотя огромный чёрный дракон не мог нырнуть, так как ему мешал лёд, но это ему совершенно не мешало двигаться. А вот маленький золотисто-изумрудный дракончик не только устал, но выдохся, огненные удары становились всё слабее и реже, а его движения стали какими-то вялыми. Когда расстояние между драконами уменьшилось до десятка метров, чёрный дракон прыгнул вперёд, широко разинув пасть, намереваясь, если не проглотить изумрудно-золотистого малыша, то перекусить его пополам. У всех, кто это видел, вырвался крик ужаса — казалось, что гибель маленького дракончика неизбежна!
Листик била водрува огнём, хотя и знала, что у этого обитателя различных водоёмов мира Кувана очень хорошая защита от огня, огонь шкуру этого чудовища не берёт, пасть защищена не хуже шкуры. Ледяные стрелы тоже не могли пробить защиту чёрного чудовища, они вязли в ней, не доставая шкуры. Словно это подтверждая, водрув широко раскрывал свою пасть, полностью игнорируя огненные удары и сыплющиеся на него ледяные стрелы. Для любого другого зверя, хотя бы один из таких ударов был бы смертелен, а это чудище, словно насмехаясь над потугами маленького дракончика, ещё и перекусило несколько ледяных стрел. Листик, увидев, что её противник увеличил скорость движения, явно пытаясь до неё добраться, сделала вид, что выдохлась. Она стала ждать броска водрува, тот не разочаровал девочку (вернее, дракончика) и атаковал. Бросок водрува, несмотря на его массу и габариты, был стремителен, и чудовище из мира Кувана, уже почти схватило маленького дракончика своей пастью, как в этот момент Листик ударила. Используя опыт схватки с гигантским магическим коструктом, созданным в древности магами империи Эпир и так же неуязвимым для атаки огнём, Листик запустила в эту пасть ледяную стрелу. Эта ледяная стрела представляла собой гигантскую сосульку, начиненную огнём. Шкуру водрува нельзя было ничем пробить, пасть и глотка водрува тоже были неуязвима для ударов огнём и ледяными стрелами, которыми до этого била Листик, но сейчас она бросила огромную ледяную сосульку. Это был не удар, сосулька двигалась медленно (относительно) и была не такая холодная, как раньше. Это было похоже не на атаку, а на пойманную добычу, тем более что именно это и ожидалось. Защита или что-то другое, что оберегало водрува от подобных нападений, как добычу сосульку и восприняло, а та, не встречая сопротивления, проскользнула в незащищённый от огня желудок чудовища и там взорвалась. Водрув замер, захлопнул пасть и начал бешено изгибаться, этот огненный удар Листика, вроде не причинивший чудищу никакого вреда (внешних признаков этого не было) выжег водрува изнутри.
Для невольных зрителей (хотя почему невольных? Сбежались посмотреть почти все представители необычного народа волуносского леса) маленький изумрудно-золотистый и огромный чёрный драконы казались равными по силе. Маленький активно бил огнём и ледяными стрелами, но отступал, большой, не предпринимая никаких активных действий, наступал. Казалось, что атаки маленького дракона вот-вот увенчаются успехом, но этого не происходило — чёрная громада продолжала надвигаться на изумрудно-золотистого малыша. Потом появились признаки усталости у маленького дракончика, а огромный — усилил натиск. Скрип лешаков стал громче, а дриады начали всхлипывать — им было жалко Листика, уже было видно, что убежать ей чёрное чудище не даст и девочку-дракончика ждала неминуемая гибель! Так оно и случилось, огромный зверь прыгнул и изумрудно-золотистое тело почти скрылось в его пасти! Гибель маленького дракончика вызвала у дриад, и не только у них, громкий стон-всхлип. Этот стон сменился радостным криком — дракончик появился в стороне от извивающегося длинного чёрного тела и, похоже, был невредим! Мало того, силы к нему вернулись! Лёд, который был делом лапок (или чего-то другого) изумрудно-золотистого дракончика, приподнялся, и безжизненное чёрное тело свалилось на берег, после чего лёд исчез!
Изумрудно-золотистый дракончик завис над змеиным телом поверженного чёрного гиганта и, немного покрасовавшись, устремился к зрителям. Дриады спрятались в ветки дерева (совершенно непонятно — как им это удалось, ветки были довольно тонкими), мавки скрылись в траве, а русалки и так сидели в реке, они только нырнули поглубже. Только лешаки не спрятались, да и как бы они это сделали? Они могли бы притвориться корягами, но такое количество коряг, собранных в одном месте, было бы более чем подозрительно, лешаки перестали скрипеть и застыли, непонятно чего ожидая от дракончика победителя. А он, стремительно взмыв ввысь, спланировал прямо на них, словно собираясь разобраться и с ними (перепуганные лесные жители так и решили и в испуге закрыли глаза, или что там у них вместо них).
— Ухутырь, ты меня упрекал в том, что я лесных зверюшек обижаю, кушать им не даю. Давай зови, всех зови, пусть едят, если не противно. Не знаю как остальные, а фухры точно не откажутся, — перед перепуганными лешаками стояла рыжая девочка, а не дракон. Обычная человеческая девочка, глядя на неё нельзя было и подумать, что она только что была драконом! Лешак, к которому обратилась девочка, произнеся только одно слово — "Повелительница", со скрипом стал ниже, похоже, он опустился на колени, или сделала что-то этому соответствующее. Вслед за ним с теми же звуковыми эффектами это проделали остальные лешаки. Это послужило сигналом — и перед Листиком (вернее, вокруг неё) встали на колени дриады, мавки и русалки (они для этого выбрались на берег). Листик вздохнула и, шагнув к одной из стоящих на коленях русалок, обняла её (для этого девочке пришлось опуститься на корточки) и укоризненно произнесла, обращаясь не только к ней, но и к той дриаде, что передала просьбу Ухутыря:
— Вилья, ну чего это ты! А ты, Ласа?
— Та вы же... — начала дриада, но недоговорила, закончил лешак, проскрипев:
— Повелительница!
— Ага, будете так меня обзывать, обижусь! — Листик сделала вид, что надулась и, обращаясь к русалкам, дриадам и мавкам, сказала: — Для вас я — Листик, ваша подруга, и никак не иначе! Понятно? И перестаньте мне выкать!
— Но как же так? Вы ведь повелительница, крылатый властитель! Мы не смеем по-другому... — начал Ухутырь.
— Ладно, вы можете меня называть — хозяйкой леса. Если уж так хотите меня как-то величать, мне так привычнее, и этого вполне достаточно, — ответила Листик. Обращаясь к девушкам необычного народа, повторила: — А для вас я — ваша подруга! Я — Листик! По-другому не надо!
— Листик, великая благодетельница, — глухо прорычал один из фухров, их на дармовое угощение сбежалось несколько сотен, теперь они азартно чавкали. Им как-то удалось прогрызть толстую шкуру водрува. Это очень удивило Листика, и она поинтересовалась — как фухры это сделали. Самый крупный, тот, который назвал девочку великой благодетельницей (а сейчас это была девочка, выглядевшая маленькой и слабой по сравнению с могучим падальщиком), прорычал:
— А мы не снаружи, изнутри. Через пасть забрались и оттуда грызли.
Листик присмотрелась: большие чешуйки, составлявшие несокрушимую броню водрува, не были повреждены, хотя и валялись на земле, их отгрызли (вернее, сгрызли то, что их крепило к телу водяного чудовища) изнутри! Листик только покачала головой — эти падальщики, чтоб добраться до добычи, были способны на очень многое! Поцеловав смутившихся Вилью и Ласу и сказав: — "Не скучайте тут без меня, сестрички", девочка прыгнула вверх, и в небо стремительно ушел изумрудно-золотистый дракон!
— Листик! — восторженно произнесли дриада и русалка, Ухутырь проскрипел:
— Повелительница!
— Хозяйка леса! — поправила Ласа и строго добавила (вообще-то дриады подчиняются лешакам и не решаются им перечить, но тут уже другой случай): — Только так! А то Листик обидится и больше не придёт с нами танцевать!
Лешак насупил брови-ветки, но промолчал, а что тут можно сказать, повелительница ясно показала, как она относится к этим, враз обнаглевшим, девчонкам!
