Вслух, конечно, ничего такого не говорилось. Но армия повстанцев была слишком огромна, — и слишком злобна, — чтобы удары отдельных тактических боеголовок смогли остановить её. Массированный же залп накрыл бы столицу таким облаком радиоактивных осадков, что на поверхности не выжил бы никто. По крайней мере, так считалось. Как бы то ни было, отчаянная борьба жителей Товии была неизбежно обречена на поражение. Талу был одним из немногих, кто действительно понимал это... и не верил.
.......................................................................................................
Талу не представлял, сколько бы он тут сидел — и до чего в итоге додумался бы — но тут за его спиной щелкнула, открываясь, дверь радиорубки. Талу рывком повернулся на вращавшемся стуле. В проеме стоял незнакомый офицер с погонами капитана Внутренней Армии. В полевой форме, с подсумками и гранатами на поясе. С плеча у него, стволом вниз, свисал новенький автомат.
— Старший лейтенант Маоней Талу? — спросил он.
— Да, — Талу спрыгнул со стула и встал, чувствуя себя очень неловко — на нем сейчас была не форма, а одежда для приятного вечера. А оружие его и вовсе лежало дома, в ящике стола.
— Я — капитан Айнур Ликс. По распоряжению полковника Ахайри вы поступаете под моё командование.
Талу захотелось спросить "какого черта?!" — но он тут же прикусил язык. Полковник Ахайри был комендантом Замка и его непосредственным начальником. Он вполне имел право отдать такой приказ — тем более, что никаких дел у Талу тут не было.
— Есть, — без особой охоты правда ответил он. — Распоряжения?
— Вы отправляетесь на фронт вместе со мной. Немедленно.
В груди у Талу ёкнуло. Ему вовсе не хотелось на фронт, честно говоря — в основном потому, что там его жизнь имела все шансы завершиться, причем, уже в ближайшие часы. Но он давал присягу, в которой клялся исполнять законные приказы старших по званию — и, если бы он разинул рот в возражениях, капитан имел право отдать его под трибунал. Приговор которого в условиях осадного положения был бы быстрым и очень однозначным для Талу. Ему, правда, захотелось сказать, что он — офицер Чрезвычайной Комиссии и не обязан подчиняться какому-то пехотному капитану, и что его место здесь... но он снова прикусил язык. В конце концов, он сам был офицером — а враг начал штурм города. Его родного, между прочим. И место его и в самом деле было на фронте.
— Есть, — ответил Талу. Ему вдруг стало неожиданно легко. Всё же офигительная штука армия, — подумал он. — На воле ты ломаешь башку, пытаясь понять, что делать — а тут тебе просто приказывают, а ты исполняешь. И не думаешь ни о чем лишнем.
Они вышли из радиорубки. Капитан сразу же направился к лестнице. Талу секунду смотрел ему вслед, потом остановился. Капитан тут же повернулся к нему.
— Можно мне переодеться? — спросил Талу.
Капитан смерил его взглядом с головы до ног. Потом вдруг ухмыльнулся.
— Нет времени. Идемте.
Талу вздохнул и пошел вслед за ним.
........................................................................................................
В вестибюле их поджидало ещё несколько молодых Наблюдателей, коллег Талу, и Маоней с облегчением вздохнул — по крайней мере, это не был какой-то заговор, направленный против него лично, чего он, зная свою вину, ждал, и которого невольно опасался. Но все они были в черной форме Высших, с кобурами и ножнами на поясе, и появление голоногого Талу вызвало неизбежные насмешки. Маоней было надулся... но тут же ему стало вдруг смешно — снарядам и пулям всё равно, есть на нем штаны или нет.
........................................................................................................
Они вышли во двор Замка. Ожидаемой Талу машины там не оказалось и капитан сообщил, что ввиду опасности обстрела они отправятся к линии фронта на "легком", подповерхностном метро, проложенном как раз для скрытных поездок файа вроде них. Талу лишь пожал плечами — начальству видней, а любая отсрочка на пути на фронт не могла не радовать его.
.......................................................................................................
В самом Замке никаких входов в метро не было и им пришлось отправиться к ближайшей — которая находилась напротив, в пассаже "Та-Нутер". Между ним и Замком лежал парк, и, шагая по нему, Маоней с удивлением отметил, что в нем пусто. Должно быть, ополченцы разогнали гуляк — и, надо полагать, поступили совершенно разумно, ибо это веселье начало превращаться во что-то, уже вполне потустороннее...
Вздохнув, Талу оглянулся на Замок, черневший на фоне зари. Он понимал, что, скорее всего, никогда не вернется туда — попросту потому, что погибнет в несколько ближайших часов — и на душе у него стало тошно. Но, в конце концов, так или иначе погибнут все вокруг — а это было уже не так обидно...
........................................................................................................
На проспекте Революции, к удивлению Талу, тоже никого не оказалось — похоже, что власти, ввиду угрозы артобстрела, ввели комендантский час. Пока правда, насколько хватал глаз, снаряды вокруг не падали и даже не свистели над головой. Лишь с запада катился и катился тяжелый гром канонады, похожий на гул великанского прибоя.
........................................................................................................
Пассаж занимал первый этаж здоровенного старинного семиэтажного здания с башенками и шпилями вокруг острой крутой крыши. Он был, естественно, тоже закрыт. Подойдя к большим застекленным панелям двери, капитан вставил в щель замка пластиковую карточку, и они с мягким шипением разошлись в стороны. Тут была длинная, широкая галерея — напротив витрины тянулся бесконечный ряд прилавков и стеллажей с товарами, — однако свет не горел и видно никого не было... кроме одинокого парня в форме истребительного отряда, который явно скучал, ожидая их тут.
Заперев дверь, капитан тотчас свернул направо, потом, пройдя метров двадцать, — налево. Здесь проход между прилавками упирался в неприметную дверь, тоже запертую — но от неё у капитана были ключи. Они миновали маленькую пропускную комнату с вертушкой, сейчас отключенной, и постом охранника — пустым. Вторая дверь вывела их в небольшой зал без окон. В полу его зиял широкий проем, и длинная лестница вела вниз, в длинное, просторное помещение, где ещё горел бледный свет. Вдоль зала, в глубокой прорези, шли темные пути, — а на них стоял маленький, похожий на игрушку вагон, — всего на несколько мест, так что внутри оказалось довольно-таки тесно. Капитан сел в переднее кресло. Едва все устроились, он нажал несколько кнопок, и вагон с грохотом помчался в непроглядную темь, — сначала медленно, но потом всё быстрее.
Ехали они довольно-таки долго, — наверное, всего несколько минут, но Талу они показались часами. Ощущение у него было такое, словно они едут прямиком в потусторонний мир и в конце их ожидает озеро горящей серы.
Наконец, вагон остановился, выскользнув в темное пространство, казалось, лишенное стен. Выбравшись наружу, капитан взял Талу за руку. Тот взял за руку соседа, тот — другого, и так далее, — чтобы не потеряться в темноте.
— Линия впереди разрушена и нам придется идти дальше пешком, — бодро сообщил капитан. — Но недалеко. Не растягивайтесь. Мятежников тут ещё не должно быть, но рисковать не следует. Пошли!
Здесь явно не было ни души, не слышалось ни единого звука, — но ощущение, что здесь кто-то ЕСТЬ, было очень резким, и Талу стало неуютно. Он невольно жался к товарищам, каждую секунду ожидая, что на них вдруг обрушится град пуль. Хотя у всех Наблюдателей, кроме него, были штатные "омеги" и даже ножи, которые обычно не носили, шансов на то, что удастся отбиться, было мало. У капитана и парня-истребителя были автоматы и гранаты со шрапнелью, — но пара боевых стволов тут мало что меняла. Талу не видел тут ни зги, и не представлял, как капитану удается находить путь. Вероятно, он уже не впервые бывал здесь.
Они повернули направо, потом налево. Загремела отпираемая дверь. Едва впереди забрезжил слабый свет, Талу невольно ускорил шаги, — и едва не споткнулся на ступеньках, хотя капитан и предупредил его.
Лестница оказалась длинной и ломаной, но вела прямо на поверхность и Талу невольно остановился на миг, увидев её. Перед ним раскинулось обширное голое поле, заваленное строительным мусором. На юге, над черной, необозримо широкой речной долиной, пламенела хмурая, тревожная заря. На западе, на фоне непроглядных дымных туч, нависавших уже и над головой, высилось несколько громадных серых зданий, увенчанных уходившими в тучи ажурными мачтами антенн. Они были этажей по двадцать; их стены между мрачно пылавшими стеклами окон выдавались тупыми углами. Талу узнал Товийскую академию информатики, кибернетики и связи, в которой ему часто доводилось бывать во время обучения. Отсюда недалеко было до западной окраины города и сердце Маонея снова ёкнуло. Гул канонады стал гораздо громче — и, более того, уже отчетливо различался треск автоматов и пулеметов. Похоже, что бой шел уже в каких-то километрах.
Капитан вел их прямо туда, — но до цели оказалось далеко, и Талу всё время тревожно оглядывался. Они шли по новой, ещё черной асфальтовой дорожке, обсаженной голыми кустами. Ставший вдруг пронзительно-ледяным ветер налетал на Талу, пронизывая до костей. Даже в окружении коллег ему было очень одиноко и страшно, хотя вокруг, насколько хватал глаз, ничего не двигалось. Нервы его были натянуты, как струны, и, когда кто-то случайно задел его рукой, он отшатнулся и тоже замахал руками, едва не упав.
Вокруг снова засмеялись и Талу мрачно прикусил губу, чтобы не сказать в ответ какую-нибудь гадость. Вид у него сейчас был дурацкий, он сам отлично понимал это. К тому же, он был одет не по погоде и мерз, — в отличии от остальных, что добавочно портило его настроение. Ему даже захотелось, чтобы они добрались до цели побыстрее. Однако, как раз с этим у них возникли сложности. Резким жестом остановив отряд, капитан снял с плеча загудевшую рацию и с минуту наверное тихо разговаривал с кем-то. Потом повернулся к отряду. Лицо его было хмурым.
— Наши планы меняются, — сообщил он. — Враг прорвался к городу. Мы отправимся к временному форту номер восемь и примем бой там.
..........................................................................................................
Тем не менее, на взгляд Талу ничего не изменилось — они так и продолжили пилить своим ходом к академии. А вот в груди у него ёкало уже почти беспрерывно — сейчас начнется бой, а что он будет делать в бою без оружия — Талу не представлял. С другой стороны, вдруг подумал он, отбиваться, сидя в форте, пусть даже и временном — это не то, что самим бежать в атаку на атакующего врага, надеясь напугать его воинственными криками. Тут ещё были какие-то шансы...
Как-то вдруг они вышли к воротам на обнесенную решеткой территорию академии — распахнутым и никем не охраняемым. Затем повернули налево, обходя одно из её огромных зданий, и Талу, наконец, увидел форт — старую жилую башню-девятиэтажку, квадратную, с полосами красного и серого кирпича. Её целиком взяли в мощную клетку из стальных балок и арматурной решетки, а у основания соорудили громадный, в два этажа высотой, вал из копейной длины стальных прутьев и колючей проволоки. Окна и лоджии заделали стальными щитами с щелями-амбразурами, а над крышей возвели низкую пирамиду из всё тех же стальных балок и решеток — над ней в небо отвесно уходила мачта с антеннами.
Когда они подошли вплотную к валу, Маоней задрал голову. Вал был толщиной метров в десять и плавно поднимался от земли к окнам третьего этажа. Из густых спиралей режущей проволоки торчали острия стальных прутьев, они становились всё выше и за ними проглядывала массивная конструкция из стальных балок. Само здание окружала двухслойная стальная решетка, идущая параллельно стенам. Она отстояла от них где-то на метр и на каждом этаже вокруг стен шли решетчатые же мостики. Талу без труда догадался, что решетки должны защищать здание от противотанковых ракет, которых у мятежников было огромное количество.
Вход был устроен весьма оригинально — чуть ли не посреди двора была построена стальная вышка с площадкой и огороженный трубчатыми перилами мостик вел от неё к одному из балконов третьего этажа. Основание вышки было огорожено всё той же решеткой и капитан отпер массивный замок в решетчатой же двери, а потом тщательно запер его. По гудящим под ногами стальным ступенькам они поднялись на площадку — пониже перил её окружали загнутые вниз острые стальные прутья, чтобы на неё нельзя было залезть. Талу осмотрелся. Вокруг никого не было, но он знал, что это — совсем ненадолго. Всего метрах в пятистах, за каким-то длинным складом, проходило Спархское шоссе — идеальный путь для тех, кто хотел ворваться в Товию. Он не сомневался, что мятежники не станут мудрить и рванут в столицу по кратчайшему направлению.
По так же гудящему под ногами мостику они пошли к башне. Проходя над валом, Талу с опаской взглянул вниз. Даже смотреть на этот частокол стальных пик было больно — а уж если он как-то свалится туда...
У решетки, закрывающей бывшую лоджию, капитан остановился. За ней, на месте окна и двери, угрюмо темнел выпуклый броневой щит. В нем, однако, была прорезана длинная амбразура, из которой уже кто-то выглядывал.
— Кто там? — подозрительно спросили из глубины.
— Капитан Ликс с подкреплением.
— Скажи пароль.
Капитан вздохнул.
— Я даже не скажу тебе заткнуться.
То ли это в самом деле был пароль, то ли сидевший внутри решил не терять времени — однако из утробы башни донеслось басовитое гудение электрического двигателя. Двойная решетка начала подниматься, откидываясь. Вслед за ней пришел в движение щит. Он выдвинулся вперед, а потом с лязгом разошелся в стороны, распавшись на сегменты. Они вошли в комнату, когда-то служившую гостиной, сейчас совершенно пустую. Лишь у стены стоял крупнокалиберный пулемет на треноге, — как догадался Маоней, он должен был стрелять через амбразуру, прикрывая вход, — да рядом лежало несколько стальных коробок с лентой. В лицо ему дохнул неожиданно жаркий, сухой воздух, пахнущий цементной пылью и озоном. Встречал их мускулистый парень, одетый лишь в рабочие штаны и сандалии на босу ногу, — надо полагать, из-за жары, — и Талу невольно подумал, что одет он всё же правильно...
Парень нажал что-то на закрепленном на стене щитке, и броневой щит с лязгом закрылся. В сочетании с ним люстра с расписным треугольным плафоном и стены, покрытые обоями с веселеньким рисунком, смотрелись очень странно.
— Я — лейтенант Лархо Чвэй, восьмой батальон товийского истребительного отряда, — представился он. — Кто это? — он показал рукой на "подкрепление".
— Наблюдатели из Замка.
Лейтенант сплюнул и пробормотал что-то про кретинов, которые присылают совсем не то, что нужно.
— Пойдете автоматчиками в прикрытие. Оружие получите на месте, — он повернулся к Талу. — А ты кто?
