Здесь было темно, словно в могиле, — но, словно по заказу (или по приказу) откуда-то из двора Цитадели взлетело несколько осветительных мин, повисших почти под тяжелыми, неподвижными тучами. Талу увидел, что стоит на плоском гребне стены, тоже покрытом черными стальными плитами. Перед ним раскинулось пустынное плато, голое, изрытое гигантскими воронками подземных взрывов, усеянное стальными ангарами, частью целыми, частью обгоревшими, покореженными или смятыми. Между ними виднелась россыпь техники: подбитые танки, расплавленные от огня вертолеты, перевернутые БТР. Казалось, здесь игрался какой-то ребенок-великан, очень не любящий свои игрушки. При мысли, что ему надо спускаться туда, Талу передернуло. Он невольно вспомнил Товию — удивительно красивый в лучах вечной зари город-сад, его огромные деревья и ещё более огромные белоснежные здания, возвышавшиеся, словно острова, над зеленью парков и водой каналов. Увы, всё это существовало теперь лишь в его памяти...
......................................................................................................
Здесь, под стеной башни, их поджидало несколько солдат, тоже тепло одетых. Двое из них держали в руках мотки штурмового троса, по которому им предстояло спускаться.
— И куда дальше? — спросил одного из них Талу.
— Форт Нусслок там, — солдат ткнул рукой вперед, показывая на окруженный рвом треугольный кусок плато. Талу едва смог разглядеть его замершие навсегда орудийные башни. — Путь почти безопасен. Наши снайперы сверху следят за каждым движением.
Это Маоней уже знал. Майор Раато рассказал ему, что в верхних казематах башен Цитадели и в соединяющей их броневой галерее, проходящей по верху стены, засело несколько десятков снайперов с уже знакомыми ему СР-1550. Сверхмощный калибр 18,2 х 196 обеспечивал им дальность стрельбы почти в две мили, а электронно-оптический прицел с режимами ночной стрельбы, подавления световых помех и теплового наведения позволял попадать в цель даже на такой дистанции в кромешной темноте, что оказалось очень и очень полезно. Но вместо обычных пуль у СР-1550 были вольфрамовые стрелы — изначально её разработали для стрельбы по легко— и среднебронированной технике. Ещё достопамятный капитан Найу Лхэй говорил ему, что в этом и проблема — патрон уникальный, получить его в нужных количествах сложно. Как и заменить прицел, если он выйдет из строя. Талу не знал, конечно, сколько в Цитадели оставалось и того, и другого, хотя и хотел знать. В конце концов, от этого тоже зависело, выживет он — или нет...
.......................................................................................................
Недовольно мотнув головой, Талу снова посмотрел на форт. До него было где-то около мили и с такого расстояния он, конечно, не мог разглядеть, есть ли кто-то там.
— Ладно, до форта мы, наверное, доберемся, — сказал он. — А дальше? Вдруг в нем несколько сотен мятежников?
— На этот счет не беспокойтесь, — один из солдат ухмыльнулся. — Мы обработали форт минами с зарином. Если мятежники там и есть, то уже только дохлые.
Талу снова передернуло. Фамайа не пользовалась химическим оружием — больше по причине его неэффективности, чем по какой-то другой, — но кое-какие работы в этом направлении велись и имелись экспериментальные образцы оружия. Теперь они тоже пошли в ход, но это не очень его радовало, в основном потому, что ему вскоре предстояло самому познакомиться с ними...
— А мы? — несколько нервно спросил он. Раато говорил ему, что внутренние помещения "сектора специальных структур" герметичны — но до них ещё надо было добраться...
— А для вас мы кое-что приготовили, — солдат (или, скорее, сержант) сделал знак одному из подчиненных и тот протянул им две противогазных сумки. Заглянув в свою, Талу обнаружил там противогаз новейшей модели. В химическом оружии он разбирался примерно никак и ему оставалось лишь верить, что этого хватит...
.........................................................................................................
Маячить наверху не стоило, так что они сразу же перешли к делу. Солдаты пристегнули концы штурмовых тросов прямо к штурвалу открытой бронедвери, а потом Талу и Йарри соскользнули по ним. Дело оказалось на самом деле нетрудное — всего-то покрепче держаться за тормозную ручку — но прыгая с крыши Талу чувствовал себя так, словно решил вдруг свести счеты с жизнью. Никакого опыта у него на этот счет не было, и, будь здесь обычная стена, он наверняка бы разбился об неё. Но верхняя часть стены Цитадели отклонялась внутрь под углом в тридцать градусов, так что он просто закрутился в воздухе, закрыв глаза и что было сил вцепившись в ручку. Ощущение было крайне неприятное и Талу оставалось лишь терпеть его, надеясь, что его хотя бы не стошнит.
.......................................................................................................
Йарри, конечно же, спустился первым. Опыта в таких делах у него было побольше и он приземлился вполне благополучно. По крайней мере, через дюжину очень длинных секунд Маоней услышал снизу его крик:
— Тормози, идиот!
В уши Талу впивался мерзкий визг скользящей через ролики веревки и он едва расслышал Йарри. Но всё-таки расслышал и нажал на тормозной рычажок. Руки его дернуло вверх, но, несмотря на всё это, он с такой силой врезался ногами в землю, что упал и не смог встать — в голове у него всё перевернулось. Йарри не слишком-то вежливо поставил его на ноги, но всё равно, какое-то время Маоней не мог понять, на каком это он свете. Лишь через минуту он опомнился и осмотрелся. Видно, строго говоря, ничего не было, потому что осветительные мины погасли, а сквозь нависшие над землей тучи свет туманности не проникал. Йарри включил тусклый синий фонарик, и, вслед за ним, Маоней подошел ко рву — он был шириной метров в двадцать, а его дно терялось в темноте. Когда над головой вспыхнула очередная мина, он взглянул вниз. Дно рва было метрах в сорока, причем не плоское — между уходившими в непроглядный мрак колодцами выступали поперечные ступенчатые гребни. Оттуда, несмотря на мороз, тянуло влажным теплом и запахом мокрого бетона, и плечи Талу свела непроизвольная дрожь.
Перебраться через эту бездну казалось невозможным, но на деле это было весьма просто. Сверху им сбросили штурмовую веревку. Один её конец Йарри привязал к торчавшей из раскрошенного бетона арматуре, второй, связанный в петлю, подхватил спустившийся сверху же дрон и понес через пропасть. На той её стороне он метко сбросил петлю на одну из торчавших из склона гласиса балок, после чего взмыл вверх и исчез.
........................................................................................................
Йарри не стал терять времени. Он сел на веревку, ловко перевернулся на ней, повис вверх ногами, на манер ленивца, — и бодро пополз по ней. Со стороны дело казалось совершенно не трудным и Талу вздохнул. Он с волнением следил за Йарри, пока тот не встал на другой стороне пропасти и не помахал ему рукой.
Теперь пришла его очередь. Чувствуя, что совершает последнюю глупость в своей жизни, Талу сел на веревку, свесив ноги в пропасть. Крепко скрестил их. Взялся за неё руками. После чего резко подался вперед. Его немедленно перевернуло и на миг он потерял ориентацию. Бесценные патроны сразу же посыпались из кармана, бесследно исчезая в бездне рва. Но делать было нечего, так что, сжав зубы и зажмурившись, он пополз вперед.
........................................................................................................
Гласис был высотой с четырехэтажный дом, так что веревка косо поднималась вверх под углом градусов в тридцать. Ползти по ней можно было лишь за счет силы рук — которые, естественно, уже скоро начали болеть. Талу не мог похвастать могучими бицепсами, которые очень пригодились бы в такой вот ситуации, так что приходилось терпеть, иногда всё же делая передышки, чтобы руки не отказали совсем. Мысли о том, что под ним — почти уже пятидесятиметровая пропасть, не радовали, так что об этом Талу старался не думать. Он полз и полз вперед и вверх — и в какой-то миг замер, уткнувшись макушкой в край стены. Он совсем не представлял, как залезть на неё — но Йарри протянул ему руку и помог выбраться наверх.
.......................................................................................................
Лавируя между торчащими в шахматном порядке балками и хватаясь за них, они скатились с гласиса. Дальше простиралась ровная поверхность плато, идти по которой вроде бы было нетрудно — но как раз в этот миг последняя мина погасла и опустился мрак.
........................................................................................................
Талу знал, что мины перестали запускать нарочно, чтобы свет не выдал их, но его всё равно передернуло. Он был один в ледяной темноте, словно в кошмаре. Но тут же перед ним вдруг вспыхнула яркая красная точка — какой-то снайпер с лазерным прицелом указывал им путь. Точка двинулась — и Талу, вздохнув, зашагал вслед за ней, ёжась от проникающего под одежду холода.
.......................................................................................................
На деле поверхность плато оказалась не такой уж и ровной, так что он постоянно спотыкался об камни или едва не вывихивал ногу, соскальзывая в непонятно откуда взявшиеся тут углубления. Фонарик ему выдали, но зажигать его было, естественно, нельзя — любой источник света сделал бы их превосходной мишенью.
Талу подумал, что им должны были выдать очки ночного видения — но и это была глупая мысль. Злосчастные устройства не были предназначены для работы при столь низкой температуре — никто из их создателей не рассчитывал на ядерную зиму — и всего за несколько минут выходили из строя от мороза. Вообще-то, это было очень хорошо — потому что и мятежники тоже не могли ими пользоваться. В таком случае у них вообще не осталось бы шансов. Но брести почти что наугад в сторону врага было попросту страшно. Воображение тут же наполнило окружающую тьму полчищами мятежников, "зомби", мутантов и черт знает кого ещё. Самое мерзкое однако было в том, что эти страхи могли оказаться совсем не пустыми. В самом деле, ничего не стоило наткнуться на засевшего впереди вражеского снайпера или даже на разведку мятежников. Маоней понимал, что в таком случае смерть — это ещё относительно счастливый исход...
......................................................................................................
В какой-то миг он понял, что не видит лазерного "зайчика" — тот то ли погас, то ли ушел куда-то в сторону. И Йарри, разумеется, тоже не видит. В груди ледяной волной взметнулась паника и Талу с громадным усилием подавил порыв закричать изо всех сил — черт знает, кого это могло бы привлечь. Постояв секунду, он двинулся дальше, вытянув руки и от всей души проклиная торчащие куски проволоки и рытвины. Он несколько раз едва не свалился в большие ямы и хотел уже было повернуть назад, но неожиданно наткнулся на стену и замер, окончательно потеряв ориентацию. Он понял, что не знает, в какую сторону идти. Это было совсем уже нехорошо, но из Цитадели его явно всё ещё видели. По крайней мере, под тучами вдруг вспыхнул мертвенный огонь очередной осветительной мины, высветивший среди камней углы разрушенных стен, изломанные грани металла, казавшиеся бездонными черные провалы, обрывки проволоки. Талу, как ненормальный, закрутил головой, высматривая Йарри, — и облегченно вздохнул, заметив его справа, метрах в пятидесяти. Земля там казалась относительно ровной, и, пока мина не погасла, он рванулся в ту сторону.
.......................................................................................................
На сей раз, они пошли, держась за руки, словно дети, чтобы вновь не потеряться в темноте. Лазерный "зайчик" вернулся на место, указывая им путь. Тот казался совершенно бесконечным, но в конце концов Талу замер, когда уже за их спинами вспыхнула очередная мина. Целеуказатель вывел их прямо к мосту, ведущему через ров в форт Нусслок. Правду говоря, от него осталась только искореженная ферма, лишь кое-где покрытая разбитыми остатками настила. На той стороне рва она упиралась в квадратные ворота из толстых стальных прутьев, наполовину открытые.
Вспомнив про зарин, Талу торопливо вытащил и надел противогаз. Дышать в нем оказалось трудно, к тому же, внутри воняло слежавшимся пластиком. Но, по крайней мере, у него больше не мерзло лицо, а морозный воздух не обжигал легкие. Выругав себя за то, что не надел его раньше, Маоней осторожно побрел по мосту, цепляясь за остатки перил и стараясь не смотреть вниз. Этот ров тоже был шириной метров в двадцать — но всего метров в пятнадцать глубиной. Впрочем, сорвись он вниз, этого вполне хватило бы.
........................................................................................................
Перебравшись через мост, Талу, наконец, вытащил пистолет. Теперь он вполне оценил своё везение — ползать с автоматом по веревкам и таким вот мостам было бы, наверное, слишком уж сложно. Но форт встретил их холодной пустотой, а небо темнело, словно опускаясь на землю. Это всего лишь гасли осветительные мины, но смотрелось это страшновато...
Со стороны мятежников взлетела осветительная ракета и Талу невольно присел. Её дрожащий свет упал в ров — и на его дне он увидел буквально сотни мятежников. Мертвых. Судя по скрюченным телам, их смерть не была ни быстрой, ни простой. Талу должен был порадоваться... но его снова передернуло. Как раз туда, в ров, и лежал сейчас их путь...
Когда они начали спускаться вниз по узкой, вырубленной в скале лестнице, все волоски на теле Талу встали дыбом — из рва несло ледяной жутью, казалось, что там, в глубине, затаилось нечто, невыразимо страшное. Он не верил во мстительные души — к счастью. Но ощущение всё равно было очень неприятное...
Обзор сквозь противогазные стекла был не ахти какой и Талу всё время крутил головой, как ненормальный, — шансы наткнуться на мятежников тут были очень даже реальные. Ров здесь был углублен в виде П-образного котлована, охватывающего форт с тыла — надо полагать, для установки в нем минометов, которые тут и в самом деле были — минометы мятежников. Вдоль основания же стены тянулась узкая дорожка и они пошли по ней, стараясь не смотреть вниз. Скрюченные судорогами тела казались Талу какими-то кошмарными тварями, готовыми в любой миг ожить и броситься на него...
Свернув за угол, он увидел конец котлована, отгороженный от внешней части рва высоченной решеткой, — но вдоль неё тоже тянулась узкая дорожка и в её концах темнели проемы ведущих в подземелья толстенных дверей. Йарри бегом бросился к ближайшей, вывороченной из скалы мощным взрывом. Дверь напротив тоже была взорвана, открывая короткий коридорчик. В его конце зияла развороченная амбразура и справа от неё была вторая дверь, просто открытая. Над амбразурой когда-то помещалась лампочка, но от неё уцелел лишь изувеченный цоколь плафона...
