— Впервые вижу перед собой верующего коммуниста! Неужто и в вашей стране наконец-то начали вызревать условия истинной демократии?
Но на Иван Ивановича было, что называется, где залезешь, так там моментально и слезешь. И не таких мастеров острого словца и подколки умел он на место ставить.
Дослушав до конца тираду итальянца, он лишь фыркнул пренебрежительно и спокойно отпарировал:
— Я вот тоже впервые вижу перед собой человека, про которого его соотечественник, живший, правда, очень давно, написал замечательный опус.., — тут Иван Иванович сделал паузу, и когда заинтригованный магистр раскрыл рот, чтобы поинтересоваться: а о каком именно труде идёт речь? — с вежливой улыбкой добил собеседника: — "Слуга двух господ" называется. Кажется, принадлежит перу великого Гольдони.
И отвернулся, всем видом давая понять, что, в общем-то, он уже всё сказал и далее не видит смысла продолжать этот разговор.
Народ — и даже подручные Джелли, с большим удовольствием воззрились на изрядно побагровевшего магистра. Удивительное дело: но ценящий юмор и умеющий тонко поиздеваться над оппонентом, Личо буквально зверел, когда получал отпор в словесной баталии. Не говоря уже о той ситуации, в которой сам становился объектом шутки.
Вот только нам сейчас скандалов не хватало! — раздражённо подумал Новиков, с неудовольствием глядя на Сидорова и Джелли — оба, точно детсадовцы, не поделившие одну игрушку, повернулись друг к другу спинами. Причём, если Иван Иванович был невозмутим, что твой танк, то магистр просто из себя весь исходил! И разве что паром не плевался, как закипевший чайник. — Как дети малые, ей-Богу! Подраться только не хватало!"
Поэтому, взяв инициативу в свои руки, Андрей решительно взял их за плечи и развернул к себе. Сказал грубовато:
— Ну, всё, господа хорошие, брэк! Нашли себе место для пикировок!
— А я что? — хмыкнул Сидоров. — Я ничего. Стою вот, погодой наслаждаюсь!
Ну, насчёт погоды он, конечно, преувеличил. Потому что жара усилилась и влажность, казалось, вообще зашкалила.
Магистр же только что-то себе под нос буркнул, но — видно было, что и он тоже подостыл. Видимо, возраст сказался на бурном италийском темпераменте. А может, взяла верх обычная предосторожность старого лиса? Банковал-то в данной ситуации не он, все карты на руках были у советского "геолога". Так что, пару раз поморщив нос, дабы не показать свою слишком быструю капитуляцию, Джелли снизошёл-таки до народа и уже более спокойным голосом, хотя и состроив при этом донельзя озабоченную физиономию, поинтересовался у своих товарищей по несчастью:
— Так что же всё-таки делаем дальше?
— А дальше мы выбираемся отсюда, — ответил ему Иван Иванович. — Не сидеть же здесь до скончания веков?
— Но наша машина всех не выдержит!
— А мы все ехать и не собираемся, — успокоил магистра Сидоров.
-??
"Геолог" усмехнулся и пояснил: — Просто сейчас вся наша компания разделится на две группы, одна сразу же отправится в Сан-Сентро, вторая останется её прикрывать.
Сказано это было простым обыденным тоном, но так, что любому бы стало и без лишних объяснений понятно: от своего решения Иван Иванович — не отступится!
— Что?!! — снова взвился великий магистр. Вот уж воистину, горячая кровь! Андрей вздохнул и сокрушённо покачал головой, но во вновь разгоревшуюся свару встревать не стал. И без него мужики сами разберутся. Как в своё время говорил ещё один его друг, Левашов: "Когда от тебя ничего не зависит, ты не должен ничего желать!" Или — "хотеть"? Да какая, в общем-то, разница? Что в лоб, что по лбу — результат всегда один и тот же! Предсказуемый. — Вы нас хотите бросить? — он набычился, словно бык, готовый вот-вот наброситься на тореро. — Хитро придумано, ничего не скажешь... Я был лучшего мнения о вас! — в сердцах бросил он Сидорову.
На лице того однако не дрогнул ни один мускул. "Геолог" выдержал паузу, после чего веско произнёс:
— Отнюдь, сеньор Джелли! Никто никого бросать не собирается и уж, тем более, подставлять не планирует! Просто для того, чтобы ВЫЖИТЬ! — он подчеркнул это слово. — Нам придётся пойти вот на такое вот разделение. Иного выхода я не вижу.
Он замолчал и в упор взглянул на великого магистра.
Секунду-другую они буровили друг друга злыми взглядами, потом Джелли не выдержал первым, отвёл глаза в сторону и раздражённо пробурчал:
— Ладно, ладно, я вам верю! Давайте ваш план, действительно, не стоит здесь долго засиживаться, нужно поскорее убираться, НЕУЮТНО тут стало!..
Иван Иванович кивнул в ответ головой, как бы говоря: а я о чём вам говорил? Затем залез в нагрудный карман своей рубашки и извлёк оттуда сложенную пополам карту — точнее сказать, просто вырезанный из неё кусок. Развернул, сделал приглашающий жест рукой — Джелли и Новиков заинтересованно придвинулись ближе, потом достал огрызок карандаша. Сказал, ткнув им в точку в верхнем левом углу листка:
— Это — Сан-Сентро, а вот здесь находимся мы. А вот это, — карандаш извилисто пополз по бумаге, — дорога, точнее что-то вроде неё, которое соединяет оба места. Проехать можно, меня в том клятвенно уверяли, хотя добираться придётся часа полтора-два, несмотря на вроде бы небольшое расстояние. Ну, это, как вы понимаете, из-за состояния самой дороги. Там есть ямы, кое-где завалы встречаются из рухнувших деревьев, есть и размытые ручьями участки — их преодоление занимает практически две трети времени. По МОИМ ДАННЫМ, — веско произнёс Иван Иванович, но в его словах и так никто не сомневался, — на вот этом отрезке пути нас будет ждать засада. И знаете: кто?
Он весело осклабился, с интересом глядя на своих слушателей. Но должного эффекта не получилось — магистр пожал плечами и с вызовом бросил:
— А тут и знать нечего: наши СЕВЕРОАМЕРИКАНСКИЕ ДРУЗЬЯ! Которые якобы волонтёры и ещё вдобавок и "топографы".
— Да вы догадливы! — разочарованно фыркнул Иван Иванович и продолжил далее, но уже без былой значительности, а просто, по-деловому: — Так вот, здесь нас будет ждать засада, — он постучал карандашом по листу. — Обойти её с нашим грузом, да ещё по местности, которая практически никому из присутствующих неизвестна — задача для самоубийц! Надеюсь, таковых среди нас нет? Вот и отлично. Поэтому поступим следующим образом: отправим машину с вашим, сеньор, — он кивнул Джелли, — и нашим грузом и пока она будет ползти по дороге, мы напрямик доберёмся до засады и отвлечём её на себя. Машина тем временем минует опасное место и подождёт нас. Вот и всё, уважаемые! Как вам мой план? — он вопросительно взглянул сначала на Андрея, а потом на магистра.
— Идиотский, — честно признался последний и повернулся к Новикову: — Сеньор Андрэ, что вы у нас самый, по-мрему, здравомыслящий человек, может, у вас лучше получиться убедить вашего соотечественника, что подобная авантюра может плохо закончиться? Для всех!
— А что идиотского и авантюрного вы увидели в моём плане? — удивился Сидоров.
— Ну, во-первых, лезть под автоматы "топографов" — верх безумия! — язвительно начал перечислять магистр свои доводы "против". — За километр видно — это профессионалы-наёмники, а то и военные, они нас просто там всех положат. И даже не поморщатся. Во-вторых, вы сами только что сказали, что идти через незнакомую местность — это самоубийство...
— Э-э, нет, уважаемый! — прервал разговорившегося итальянца Сидоров. — Не крутите, пожалуйста, я этого не говорил!
— Выходит, мне почудилось?
— Не знаю, что вам там почудилось, а я говорил, что обходить засаду С ГРУЗОМ — это дело для самоубийц. С грузом, повторяю! А налегке мы проскочим только так!
План, предложенный Иван Ивановичем, был прост, но требовал точной координации, иначе все летело бы псу под хвост! Машина с документами, оборудованием и четырьмя людьми — двумя Сидорова, и двумя — Джелли, должна была ехать до самого Сан-Сентро по дороге. Все остальные выдвигались к месту засады и, сковав её боем, давали затем возможность прорваться в Сан-Сентро. Оттуда добирались до Блуфилдса и уже там разделялись. "Мальчики" магистра вместе с архивом грузились на его яхту — она уже должна была ожидать там хозяина в порту, а советские "геологов", в свою очередь, ждало научное судно, кстати, удачно зашедшее в Блуфилдс. Впрочем, о последнем ставить великого магистра в известность Иван Иванович и не подумал. Лишь довёл до него информацию, что в Блуфилдсе их пути разойдутся.
— А почему вы не хотите, чтобы я поехал с ними? — попробовал было "качать права" Джелли, заподозривший "геолога" в хитрой уловке. Но Сидоров его успокоил: — Для вящей безопасности, — сурово заметил он. — Как вашего груза, так и моего. Тем более, — пояснил он, видя, что магистр пытается возразить ему, — что и я, и Андрей Дмитриевич составим вам компанию! Да вы не беспокойтесь! — утешил он магистра, — Никто под пули вас бросать не собирается, да и дорога будет не столь долгой. Встряхнётесь, молодость вспомните, неужели туризмом не занимались?
— Таким — нет! — с возмущением ответил ему Джелли. — Я — не любитель экстремального отдыха, туризм должен быть нормальным...
— Ну да, ну да, — покивал ему "геолог". — С хорошим отелем, трехразовым питанием, спиртным, экскурсиями!
— А хотя бы и так! Я не скаут...
— Ничего, какие ваши годы! — усмехнулся Сидоров и отправился к машине, ставить людям задачу.
А магистр повернулся к Андрею и, желая заручиться его поддержкой, воскликнул:
— Сеньор Андрэ, но вы-то человек разумный, неужели вас не пугает этот... — он потряс ладонью, не сразу найдя подходящее слово, — ... поход?
— Нет, — сказал Новиков. И не слукавил: ему действительно нравилось чувствовать себя в этой ситуации не сторонним наблюдателем, эдакой щепкой, которую быстрый ручей несёт, куда хочет, а человеком, способным оказать какое-то — пусть и совсем небольшое, но влияние на происходящее. Подошедший Сидоров, услышавший эти слова, одобрительно хлопнул Андрея по плечу. Поинтересовался: — Оружие вам дать? Или — этика журналистская не велит?
— Причём тут этика? — фыркнул Новиков. — Когда по мне начнут стрелять — я не стану прятаться или убегать. Имею полное право на свою самозащиту!
Добавил без ложной скромности: — Тем более, что стреляю я неплохо!
— Тогда вообще хорошо! — обрадовался Иван Иванович. — Тут же стянул с плеча и протянул Андрею "М-16": — К сожалению, магазин только один, с патронами у нас не густо. Но в данной опере солируете не вы, просто поддержите, ежели что. Разберётесь с машинкой? Отлично! А вам, сеньор? — он вопросительно вскинул брови. — Дать что-нибудь стреляющее? Полегче?
Но Джелли лишь руками замахал: — Святая мадонна, конечно же, нет! Пусть оружие будет у профессионалов.
— И то верно, — согласился с ним Сидоров.
Глава 7.
"А где-то там, куда нам не вернуться,-
В далёком детстве, в юности, вдали,
По-прежнему ревнуют и смеются,
И верят, что прибудут корабли.
У возраста туда не отпроситься,-
А там не смяты травы на лугу,
И Пенелопа в выгоревшем ситце
Всё ждёт меня на давнем берегу.
Сидит, руками охватив колено,
Лицом к неугасающей заре,-
Нерукотворна, неприкосновенна-
Как мотылёк, увязший в янтаре."
("Средний возраст", Вадим Шефнер).
— — —
"Ева яблоко сорвала-
Затуманился райский дол.
Бог ракеты "небо-земля"
На искомый квадрат навёл.
Бог на красные кнопки жмёт-
Пламя райские кущи жнёт.
Бог на пульте включил реле
Больше рая нет на земле."
("Лилит", Вадим Шефнер).
— — — —
Казалось бы, за минувшие дни уже можно было попривыкнуть к странствиям через никарагуанские леса. Но этот марш-бросок запомнился Андрею надолго. Во-всяком случае, он никак не ожидал, что всё будет так тяжело, хотя местность вроде бы была не столь труднопроходимой. Ну, подумаешь, колючие кусты, цепляющиеся за штаны, ну, чавкающая под ногами грязь, жадно хватающая идущих за подошвы и с большим сожалением отрывающаяся от обуви, ну, временами налетающая мошкара, которая жадно лезла в лица, словно желая накрыть их плотными и шевелящимися масками, ну, жара и влажность... Всё вроде бы уже пережитое, но однако же сейчас воспринимаемое, как очередное издевательство над человеческим организмом!
Шли споро, но без излишней и нервной спешки. "С крейсерской скоростью", как пошутил великий магистр, когда Сидоров — сейчас он шёл первым, задал группе темп. За Иван Ивановичем, с боков и приотстав от него на пару метров, быстро и настороженно перемещались двое "геологов", следом вышагивали Джелли и Новиков, а замыкали движение радист и снайпер.
Ни о чём думать не хотелось. Никаких желаний — ну, кроме, разве что, лёгкого чувства голода, вполне пока ещё терпимого, не возникало. Глаза скользили по зелёному пологу леса, ни на чём конкретном не останавливаясь. Так группа прошла где-то примерно с час, потом Иван Иванович объявил привал и они, облюбовав небольшую полянку, передохнули здесь минут десять. Попили слегка подсоленной, ставшей тёплой, водички из фляжки, пущенной Сидоровым по кругу, перекусили — к великой радости Андрея, мучными лепёшками и сыром. Тем времен радист связался с теми, кто сейчас ехал на машине, поинтересовался как у них обстоят дела, а затем вышел ещё с кем-то на связь. Что-то торопливо и быстро сказал ему, выслушал не менее короткий ответ, после чего быстро свернул своё хозяйство и подошёл к Сидорову. Наклонился к его уху и о чём-то стал шёпотом говорить. Лицо старшего "геолога" разгладилось. Он благодарно кивнул и повернувшись к группе, скомандовал:
— Народ! Подъём! До места, где нас, — он усмехнулся, — не ждут "гости дорогие", осталось полчаса! Ходу, парни, ходу!
Удивительно, но Джелли, несмотря на свой возраст, переносил этот поход вполне нормально: не ныл, уставшим не казался, пёр по лесу, что твой лось или медведь, только иногда позволял себе что-то буркнуть под нос на итальянском — ругался, должно быть, если судить по интонации! — да изредка промокал себе лоб носовым платком. Видимо, мужчина не позволял годам взять над собой верх и старался постоянно поддерживать себя в хорошей физической форме.
— Стоп! — Иван Иванович резко остановился и вскинул руку вверх. Народ послушно тормознул, заозирался по сторонам. — Пришли! Рассредоточиться.
"Геологи" моментально исчезли за деревьями, растворились в хитросплетении стволов и ветвей, будто тут никого и не было. Остались только Сидоров, радист и Джелли с Андреем.
— Андрей Дмитриевич, — теперь старший "геолог" говорил негромко, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, буде находись поблизости кто-либо посторонний, кроме них, родимых. Впрочем, как отметил про себя Новиков, даже если бы Иван Иванович и повысил свой голос, то вряд ли бы он смог выделиться из общей звуковой какофонии, царившей сейчас в окружавшем их лесном массиве: какое-то животное надрывно орало, что-то неподалёку шелестело и ухало, противно орали птицы или ещё какие твари. — Перебирайтесь-ка ко мне поближе.
Подождал, пока Андрей торопливо перебежит к нему, и поманил его за собой: — Отойдёмте-ка в сторонку...
