И ответил сам себе: — Может, всё дело в том, что
мы — Homo sapiens? И охранные системы отсекает только неразумных созданий?
— То есть, своеобразная защита от дурака? — понимающе подватил Джелли и, как ни странно, это предположение Андрея его успокоило и даже подбодрило. — Знаете, сеньор Новиков, впервые радуюсь тому, что у меня есть ум! Не одними, как зверьё, инстинктами живу...
— Ну, по одной из научных версий, — охладил пыл рано успокоившегося великого магистра Андрей, — разум есть ни что иное, как форма высокоразвитого инстинкта, не более того. Давайте-ка лучше наш диспут оставим на потом и пойдём вперёд. Вот только, — озабоченно проговорил Новиков, — по пути ничего такого трогать не будем и ни за что цепляться не станем, а то мало ли что случиться может!
— Обещаю! — буркнул великий магистр и они с журналистом осторожно двинулись по коридору.
Дозиметр здесь бы не помешал, мелькнула у Андрея запоздалая мысль. Вдруг тут фон повышенный? Но откуда у Сидорова дозиметр? Его же не Лос-Аламос отправили взламывать! Да и был бы у Иван Ивановича этот прибор, чтобы он изменил? Всё равно бы полезли... Так что будем считать, что с радиацией тут всё обстоит нормально.
— — — — — — —
Разговор получился вполне откровенный — это Роза понял сразу. По тому, как держался Хемниц, было понятно, что немец не лжёт, хотя и всей правды не договаривает. Тем не менее, он подробно описал бой с неизвестными налётчиками, коротко поведал об отравлении русских "геологов" и коллегах лейтенанта, ещё короче охарактеризовал всех гостивших в колонии людей и даже показал их фотографии, тайком сделанные службой охраны "Нуэва Бавариа", и в двух словах проинформировал об отсутствии в настоящий момент руководства колонии — Альтманна, Ранке и Негри.
Лейтенант не стал уточнять, куда именно отправились последние, его это интересовало мало, а вот относительно отравленных был категоричен:
— Немедленно погрузите их в мой транспорт, я отвезу их в военный госпиталь...
— Как скажите, — не стал возражать Хемниц. Да и с чего бы ему было быть против? В госпитале — он это знал точно, имелись хорошие специалисты, не чета врачам колонии. Да и никаких распоряжений касаемо судьбы отравленных Негри людей Альтманн своему помощнику не оставлял. Не нужно это ему было — тем более сейчас, когда на полный ход запустили механизм реализации варианта "Тангейзер". Уходить требовалось быстро, по возможности тихо и не оставляя за собой следов. В особенности — криминальных. А вот "рубить хвосты" — значило проявлять непрофессионализм и привлекать к себе излишнее внимание. Нет, это был не способ решения проблем для умных людей!
Пока Секейра и Роза отдавали дань принесённому для них угощению — напиток, аргентинский бренди, хоть и не был таким выдержанным и дорогим, как опробованный совсем недавно французский "Наполеон", но тоже оказался вполне себе приличным, Хемниц вызвал дежурного и отдал ему необходимые распоряжения. И только после этого присоединился к гостям.
Тем временем машины DGSE запустили на территорию колонии, в них споро погрузили тела "геологов", бойцов Льосы и, поскольку прямого на то запрета не было, за компанию добавили ещё и людей Штайнера — пускай здешняя безопасность сама с ними разбирается!
— Пожалуй, нам тут больше нечего делать! — сказал, решительно поднимаясь со своего места лейтенант и ставя пустой стаканчик на столик. Не без явного сожаления. Поднялся и падре. — Следствие мы, конечно, проведём, — продолжал контрразведчик, подходя к выходу и останавливаясь возле него, — Но не думаю, что он даст какие-то результаты. Скорее всего, на вас напали "контрас", сеньор. Богатое хозяйство, хотели поживиться, однако получив отпор, убрались вон. Искать — бессмысленно, готов голову дать свою на отсечение, что на территории Никарагуа мы их сейчас не найдём! Уже убрались, вероятно, на ту сторону границы, в Гондурас.
— Я прошу вас только об одном, сеньор, — Секейра строго посмотрел на Хемница. — Держите с нами постоянную связь, не хотелось бы, чтобы нападение повторилось. Хорошо?
— О чём речь! — развёл руками Хемниц, при этом как бы невзначай толкнув створку дверей от себя и вроде бы случайно отшагнув в коридор, едва та распахнулась настежь. А малый-то суетится, отметил про себя не упускавший ни малейшей детали падре, внимательно прищурив глаза. Ишь как торопится нас поскорее отсюда выпроводить! С чего бы это? Вслух, разумеется, ничего говорить не стал, его это, вообще-то, совсем не касалось. Главное, убраться из "Нуэва Бавариа" побыстрее — и вообще из Сан-Сентро и Селая тоже. Вместе с откопанными ценностями. А этот народ пусть сам со своими проблемами разбирается!
Уже когда отъезжали от колонии, Роза попросил у лейтенанта машину до Манагуа.
— Одну! — поспешно добавил он, опасаясь, что Секейра может отказать ему. — Бензин я оплачу, ну и за использование грузовика тоже дам деньги. Архив прихода нужно в епархию доставить...
От того, что их миссия удалась, лейтенант был в хорошем настроении, поэтому в просьбе священнику не отказал. Снисходительно махнул рукой:
— Обойдёмся и без денег, падре! Приедем в Сан-Сентро, передадим парней врачам — и можете хоть прямо сразу в столицу отправляться.
— Вот спасибо, мой лейтенант!
— Пожалуйста, падре! Всегда к вашим услугам.
(Но планам лейтенанта и священника не суждено было сбыться. Точнее, они-то сбылись, но не в полном объёме. Отравленных людей до медиков благополучно довезли и сдали их, что называется, с рук на руки. И машину Роза получил — в этом Секейра его не обманул. Но вот дальше, дальше всё пошло наперекосяк. Священник и его "паства" отъехали от Сан-Сентро всего-то на десять километров и это были последние километры в их жизни. Потому что на дороге Розу и его людей ждала засада — Негри со своими боевиками изрешетили грузовик в лоскуты, а потом забросали гранатами. Они даже не стали проверять: что находилось в машине и кто в ней ехал, им было достаточно того, что это был транспорт сотрудников безопасности).
— — —
Шли они молча. Андрей по-прежнему шагал первым, с оружием наготове (хоть и держал его в опущенной руке, но готов был чуть что немедленно пустить его в дело), а великий магистр замыкал их импровизированный походный ордер. Свою "минолту" Джелли убрал в карман — смысла больше не имело снимать дальше, поскольку ничего нового по пути им не встретилось: всё так же тянулись перед журналистом и магистром гладкие светящиеся стены без малейших намёков на какие-либо технологические отверстия, разъёмы для подключения аппаратуры, наконец, на двери либо на люки, всё так же внутри коридора царила приятная прохлада — а это означало не что иное, как работу скрытых механизмов и свидетельствовало в пользу того, что "тарелка" отнюдь не умерла окончательно и что она ещё вполне могла преподнести любопытным аборигенам немало сюрпризов. В том числе и не совсем приятного для их здоровья свойства. Коридор плавно изгибался и, как отметил Андрей, постепенно, хотя это и не так сильно бросалось в глаза, поднимался всё выше и выше.
Джелли тихо кашлянул за спиной Новикова, привлекая к себе его внимание, и когда Андрей обернулся, вопросительно взглянув на магистра, нерешительно спросил: — Вам не кажется, сеньор, что на нижнем уровне этого аппарата устроена двигательная установка, а вот выше начнутся жилые помещения и отсеки управления и хранения? Того же имущества или запасных деталей и приборов?
Новиков остановился и задумчиво посмотрел на своего спутника.
— Откровенно говоря, мне тоже приходила в голову подобная мысль, — наконец тихо сказал он. — Но я её потом отбросил.
— Почему? — полюбопытствовал Джелли.
Вместо ответа Андрей выразительно постучал пальцами по стенке.
— Понимаю-понимаю! — магистр сразу догадался, что хотел ему показать этим жестом Новиков. — Считате, что корпус — слишком тонок, чтобы в нём могли скрываться двигатели? Но, во-первых, откуда мы знаем каких высот достигла наука и техника в мире создателей этого аппарата, вполне возможно, микроминиатюризация позволяет им строить серьёзные системы очень небольших размеров, а, во-вторых, вы не обратили внимание на днище объекта? — Новиков отрицательно качнул головой и Джелли торжествующе воздел указательный палец перед лицом журналиста: — А я — обратил! Так вот, оно — довольно вместительное, не менее метра в высоту! Это если считать непосредственно от самой земли и до пола в коридоре. В таком объёме уже можно размещать и что-либо основательно-крупное...
— Всё может быть, — не стал спорить с разгорячившимся магистром Андрей. — Но пусть об этом болит голова у экспертов, меня же больше интересует, что там находится дальше!
— — — — — — — —
Коридор закончился как-то быстро и внезапно: очередной поворот и всё, тупик. Дорогу преградила стена, выполненная из другого, чем тот, что пошел на изготовление корпуса, материала — это было что-то вроде полупрозрачного стекла с разноцветными включениями внутри. Ни ручек, ни кремальер, ни вообще даже самого захудалого выступа на ней не оказалось. Как она убиралась — а то, что стена играла роль именно двери, это сомнений у Новикова не вызывало, понять было невозможно. Ну, разве что автоматически. Или по сигналу с центрального поста управления.
Андрей осторожно потрогал стену, постучал по ней кулаком, пробуя на прочность. Потом приналёг плечом — никакого эффекта. Толкнул посильнее. Пустой номер! Стена даже не шелохнулась.
— Тут бы кувалда не помешала! — мечтательно произнёс Джелли. — Или шашка тротиловая... — И оживился: — Может, попросим у вашего соотечественника гранату? Я видел, у него, кажется, пара штук есть...
— Вы, сеньор, как-то сегодня по-агрессивному настроены! — осуждающе покачал головой журналист. — А вдруг от взрыва сработают какие-нибудь системы безопасности? Могут здесь такие быть? — И сам же себе ответил: — Вполне!
— А что тогда вы предлагаете делать? — резонно заметил магистр.
— Искать способы проникновения.
— Какие? — Магистр был само ехидство.
— Пока не знаю, — честно признался Андрей. — Но что-то надо придумать. Не стукнуть же по этой стенке, да приказать ей: "Сезам, откройся!"
Он на мгновение представил себе эту картинку и засмеялся. И тут же оборвал смех. От неожиданности. Потому что стена вдруг дрогнула и бесшумно раскрылась, освобождая дорогу.
У Джелли отвалилась челюсть. Он ошалело уставился на Андрея:
— Как у вас это вышло?
— А чёрт его знает! — Новиков сам был удивлён не меньше. — Но сомневаюсь, что механика среагировала на мои слова — вряд ли создатели этого аппарата говорили по-испански. Или вообще на каком-либо другом языке Земли. Я просто представил себе, как она распахивается и всё... Стоп! Эврика! — Андрей возбуждённо хлопнул себя по голове. — И как это я сразу не сообразил! Ну, конечно же, это как в "Фаэтах" у Казанцева! Банальное мысленное управление!
— Не знаю никаких таких фаэтов, и уж тем более, кто такой, этот ваш Казанцефф, — сказал Джелли. — Но, видимо, вы чисто интуитивно угадали.
Это было интересное и загадочное место. Сразу же за перегорордкой, так удачно ими открытой, оказалось просторное помещение, залитое всё тем же неярким мертвящим светом, льющимся непонятно откуда. Может, прямо из стен и потолка.
И это было не пустое помещение: в нём находились какие-то странные агрегаты, количеством примерно в два десятка штук и размером в средний человеческий рост. Что это такое — понять с первого взгляда было трудно. Но если судить по отходившим от них разнообразным манипуляторам (а чем ещё могли быть эти телескопические конструкции, как не исполнительными механизмами?), то это вполне могла быть аварийно-спасательная, либо строительная техника. Во всяком случае, вон тот монстр напоминал обычный скрепер, а этот — походил на выдвижную пожарную лестницу. О чём Андрей и сообщил Джелли.
— Есть что-то общее! — согласился с ним великий магистр. — Однако хочу вам заметить, мой друг, что логика этих существ может и не иметь ничего общего с человеческой. А это, естественно, скажется и на их подходе к технике, науке и общему дизайну создаваемых продуктов. И в этом случае то, что мы принимаем за транспортное средство вполне может оказаться поливальной машиной или атомным реактором.
Андрей не мог не признать справедливости этих слов. А Джелли опять достал свою "минолту" и азартно защёлкал ей.
— Книгу напишу, — заявил он журналисту. — А со снимками её вообще с руками издатели оторвут! Да, сеньор Андрэ, не могли бы вы встать возле вот этого агрегата и попозировать мне?
— Зачем?
— Для большей убедительности! — объяснил Джелли. — Ещё и ваши впечатления вставим — эх, цены этому труду не будет, Дэникен от зависти сдохнет!
— Хотите заработать? — понимающе улыбнулся Андрей. Но просьбу магистра охотно исполнил. Почему бы не сделать приятное хорошему человеку?
— Само собой, — продолжал разглагольствовать Джелли, которого мысль о книге захватывала всё больше — ничего в том удивительного не было, на склоне лет мы все становимся немного тщеславными и желание хоть как-то войти в историю, оставить о себе, любимом, память среди живущих, овладевает такими людьми с невероятной силой, — что в моей книге не будет ничего сказано о наших спутниках — зачем привлекать к ним внимание, верно? Представим это моей... скажем, научной поездкой в тропические леса Центральной Америки. В поисках каких-нибудь редких видов бабочек или пирамид майя или инков — кстати, они тут жили? А, да ладно, потом специалисты проконсультируют!
— Пойдёмте дальше, Личо, — попросил магистра Андрей и они покинули зал. Здесь тоже сработала мысленная команда, убравшая переборку, и Новиков с магистром очутились в следующем помещении, оказавшемся точной копией предыдущего. Только вместо технических устройств здесь были складированы почти до самого потолка ящики из серебристого металла, очень напоминавшего алюминий. Что было в них — выяснить не удалось, крышки не поддавались даже ножу, которым попытался подцепить их Новиков. Не помогли и мысленные приказы — как не представлял себе Андрей раскрытие ящиков, ничего у него не получалось. Или они открывались как-то иначе, или он рисовал совсем не те картинки у себя в голове, чем требовалось. С сожалением спрятав нож, Андрей мрачно констатировал: — Жаль, но здесь мы ничего не добьёмся! Предлагаю больше тут не задерживаться.
— И это правильно! — охотно поддержал его Джелли.
Далее они они миновали ещё несколько похожих и отнюдь не пустых помещений. И в каждом было что-то своё — так, в одном, к превеликому своему удивлению, магистр и Новиков обнаружили самые настоящие клетки, правда, покрытые поверх прутьев каким-то прозрачным материалом, а в них нервно бесновались вполне узнаваемые земные животные — вон щерила клыки грозная пума, а здесь мрачно скалилась здоровенная обезьяна, а там из угла угол перемещался волк, а в другом — высились разноцветные цилиндры.
— Склад какой-то! — пожаловался Джелли, который уже начал уставать от их путешествия. — Может, мой друг, мы вернёмся? А с этой "тарелкой" пусть учёные разбираются?
