Габриэль, как оказалось, не хотел. Он кое-как встал и молча подошел к панели. Начал крутить туда-сюда стрелки — точно мальчишка, вертящий от скуки часы, потом вдруг рванул рукоять...

Ворота с глухим рокотом открылись. Габриэль вступил в тьму за ними — и тут же исчез. Талу секунду оторопело смотрел ему вслед, потом вскинул руку с пистолетом, стреляя и стреляя в темноту. Оттуда донесся вскрик и стук упавшего тела.

Маоней осторожно вышел в туннель, опасаясь ловушки. Он медленно пошел вперед и вздрогнул, когда его нога коснулась чего-то мягкого. Нагнувшись, он вытащил из кармана фонарик и включил его.

Габриэль лежал у его ног, на его пояснице расплылось пятно крови — попав в спину, пуля вышла из живота, перебив позвоночник. Он уже не мог встать на ноги и только слабо стонал. Талу ногой перевернул его на спину. Габриэль с трудом смог сфокусировать на нем взгляд.

— С-скотина... — прохрипел он.

— Ты сам виноват, — Маоней присел на корточки, глядя на него. — Ты уже не жилец, понимаешь? И выхода у тебя теперь только два. Первый — я ухожу, и ты издыхаешь тут ещё несколько дней. Второй — ты рассказываешь мне, что ты тут делал. И тогда всё кончится быстро.

— Меня послали сюда подключить электричество. Наверху страшный холод, понимаешь? Люди замерзают. А самодельные электрические печки — это лучше, чем совсем ничего.

— А что ты тогда делал за запертыми воротами, а?

Габриэль слабо закашлял — наверное, это обозначало смех.

— Наверху смерть. Холод, радиация, гексы... никто не выживет. А здесь ещё уцелело кое-что из еды. Немного, но одному человеку хватит на годы. Это хоть какой-то шанс. И я...

— Заперся здесь, оставив своих храбрых товарищей голодать наверху, — безжалостно закончил Талу. Потом он задумался, в его голову пришла некая идея. Рискованная, конечно, но что терять?..

— Откуда берется электричество в ваших укрытиях? — спросил он. — От реактора Цитадели, не так ли?

— Да, — растерянно ответил Габриэль. — Но зачем тебе...

— Он в самом низу. Насколько я помню, кабели отходят от электростанции по радиусам и уже потом идут наверх. Где щит?

— Я должен тебе отвечать? — прохрипел Габриэль.

Талу молча пнул его в живот. Габриэль завизжал от нестерпимой боли. На этом его сопротивление было сломлено — постанывая и задыхаясь, он объяснил, как найти распределительный щит. Тот скрывался в неприметной нише одного из боковых ответвлений туннеля. После нескольких выстрелов по кабелям и вспышек замыканий его охватило дымное пламя. К счастью, свет в туннеле не погас.

— Ну и дурак же ты, — прохрипел Габриэль, когда Талу вернулся к нему. — Сейчас все повстанцы устремятся сюда. Нескольких наших ты, наверное, застрелишь. Но другие всё равно схватят тебя, а потом тебя ждет настоящий ад...

Маоней хмыкнул.

— Возможно. Но хотел бы я знать, как они откроют ворота — не только эти, но и внешние? — он уже успел заметить, что Габриэль запер не только ворота сектора "С", но и главные, защитные ворота толщиной в полметра. И секция потолка перед ними, конечно, была заминирована — а над ней ждали своего часа сотни тонн песка...

Габриэль вновь слабо закашлялся.

— Их придется резать автогеном — но сигнализация тут не работает и это дело всего нескольких часов. Так что ты ничего не выиграл. Ты проживешь ровно столько, сколько будет длиться взлом ворот, а потом твои поиски. Недолгие. Прятаться тут особо негде.

— Посмотрим, что сделает пожар и удастся ли мятежникам снова воровать наше электричество, — Талу уже ощущал едкий запах дыма. Оставаться здесь явно не стоило — если он не хотел наглотаться ядовитой дряни. — Впрочем, прощай.

Он поднял пистолет и выстрелил мятежнику в голову.

........................................................................................................

На душе Талу было удивительно гадко, но терять сейчас время было действительно смерти подобно. Он вернулся к воротам сектора "С", дернул ручку, закрывающую их, пулей выскочил наружу — и бросился к внешним, защитным воротам. Изнутри они открывались с помощью простого рубильника. Талу подождал, пока они полностью откроются, рванул рубильник вниз — и проскочил между могучих створок всего за миг до того, как они захлопнулись.

.......................................................................................................

Габриэль не соврал — во внешнем туннеле уже слышался топот бегущих мятежников. Талу шарахнулся в боковой коридор, изо всех сил надеясь, что он не кончается тупиком. Миновал несколько глубоких шахт в полу, окруженных перилами; внизу, едва заметно в слабом свете, блестела смертоносная вода. Коридоры регулярно пересекались, иногда на перекрестке был маленький зал. Порой дорогу преграждали какие-то упавшие трубы, через них приходилось перелезать. Топот ног мятежников остался далеко позади. Талу слышал только биение собственной крови в висках. Оглянувшись, он увидел далеко позади прыгающий по стенам свет — его всё-таки искали. Снова метнулся в боковой коридор, уперся в стену, бросился назад. Повороты были все одинаковые и он понял, что заблудился...

Наконец, усталый Талу сел на пыльную трубу, пересекающую узкий проход. Стало совсем темно, только умирающий фонарик тлел красной нитью. Слой пыли на полу показывал, что здесь веками уже никто не бывал. От жажды в горле першило, пересохший язык казался во рту посторонней деревяшкой.

Я, наверно, сдохну здесь, подумал Талу. От жажды. Точнее, застрелюсь, когда станет совсем уже невмоготу...

Эта мысль ему совершенно не понравилась и он недовольно помотал головой. Встреча с Габриэлем оставила в душе удивительно мерзкое ощущение — но он чувствовал, что это уже самый конец. Последний мятежник, которого он видел в своей жизни, по крайней мере, лично. Вся эта мерзость навсегда осталась позади. Будущее ждало его — надо было только до него добраться...

......................................................................................................

Так или иначе, сидеть здесь не имело никакого смысла. Бродить по коридорам тоже — весь этот сектор был изолирован от главных подземелий Цитадели, к тому же, здесь его искали мятежники. Зато труба, на которой он сидел, ныряла в прямоугольный проем в стене, достаточно широкий, чтобы в него можно было влезть.

Маоней пополз по ней, стараясь не чихать от пыли. Всего через пару метров он понял, что ему очень повезло — труба здесь изгибалась, уходила вверх. Между ней и стеной оставалось достаточно широкое пространство, чтобы подниматься, цепляясь за крепления. Не самый удобный способ, честно говоря, — но других вариантов просто не было...

......................................................................................................

Подъем оказался очень длинным — метров пятьдесят, быть может, — но Маоней упрямо лез наверх. Всё, что ему сейчас нужно — это выбраться на поверхность, под прикрытие снайперов...

Руки и ноги у него уже ныли от усталости, но он упрямо взбирался и взбирался наверх. Труба вновь изогнулась, в конце нового прохода виднелось какое-то обширное, слабо освещенное пространство. Морщась и кривясь от лезущей в нос пыли, Маоней пополз к нему. Наконец, внизу показались громадные баки, очертания непонятных конструкций, — он был в громадном сводчатом помещении, похожем на заводской цех, неровно и тускло освещенном несколькими голыми лампочками.

Труба шла под сводом и Талу осторожно пополз по ней, стараясь понять, где тут можно спуститься. Сполз по тонкой боковой трубе на крышу бака, слез по железной лесенке, сделал несколько шагов по каменному полу и сел — оборванный, грязный, усталый. Он совсем не понимал, где находится и куда теперь идти, но идти было надо, здесь, наверху, точно были мятежники...

Талу побрел наобум между большими, словно сараи, металлическими баками. Впереди показалось внушительное четырехугольное строение — что-то типа склада. Талу открыл ржавую железную дверь, но внутри было темно, пахло ржавчиной и пылью...

Наверное, я уже сдох, незаметно... — подумал он, вновь садясь отдохнуть у стены. — И теперь вечно буду бродить по этим бредовым подземельям, издыхая от жажды, но не в силах умереть до конца...

Это уж точно была совершенно ненужная мысль и Талу поднялся, двинулся просто наугад. Баки кончились, их сменили какие-то бетонные кубы с плотно задраенными дверцами. Он попробовал открыть ближайшую, но та не поддалась. Что там внутри — может быть, запасы прохладительных напитков?.. Или дихлофоса? А, неважно — внутрь-то всё равно не попасть...

Вздохнув, Талу пошел дальше. Незаметно сверху надвинулся потолок. Теперь он был в бетонном коридоре. Пол которого, кстати, довольно круто поднимался вверх. Более того — сверху скатывался ровный поток уже совершенно ледяного воздуха.

В голове у Талу прояснилось. Выход на поверхность точно был, и был недалеко. Под ноги стали попадаться камни, их становилось всё больше, потом Маоней вдруг наткнулся на неровную каменную стену. Но сверху уже ощутимо дуло, и, задрав голову, он увидел расколовшую скалу расщелину. К счастью, достаточно широкую, чтобы он смог втиснуться в неё.

Цепляясь за выступы камня, упираясь спиной в стену, Талу остервенело полез вверх. Лицо его уже обжигал холод, он соскальзывал, ругался — и снова упрямо лез наверх...

.......................................................................................................

Как-то вдруг его голова оказалась на поверхности и Талу ошалело осмотрелся, невольно щурясь от вспышек осветительных мин. Здесь и в самом деле был когда-то выход на поверхность — взорванный. Взрыв под землей был такой силы, что даже монолитная скала тут раскололась и рухнула вниз, в провал обвалившихся помещений. Прямо перед ним в ровной поверхности плато зияла брешь, казавшаяся бездонной, и Талу передернуло. Ёжась от холода, он выбрался на край огромной глыбы, неуклюже перепрыгнул расщелину, упал — и какое-то время просто лежал, глядя в небо. Мертвый ледяной мир вокруг казался ему почти раем...

.......................................................................................................

Талу очень хотелось отдохнуть — но лежать на промерзшей скале оказалось страшно холодно. Весь дрожа, он поднялся, осматриваясь. Ров внутреннего обвода темнел слева, всего в нескольких десятках метров — подземелья только казались ему бесконечными, на самом деле он, наверное, блуждал на месте, как обычно бывает в таких случаях. Мятежников не было видно — впрочем, он понимал, что первый же замеченный им мятежник станет и последним. В любом случае, оставаться тут не стоило и Талу, как мог быстро, зашагал к Цитадели, надеясь, что ему не выстрелят в спину...

.........................................................................................................

Дорога, мягко говоря, оказалась нелегкой — и неровной. Призрачный свет мин вспыхивал и гас, большую часть времени Талу брел наугад, в темноте, спотыкаясь и чувствуя, что начинает уже околевать. Раньше он не мог даже представить, что ему может быть так холодно. Впрочем, это было даже хорошо — холод заставлял его идти вперед так быстро, как это только получалось. Мятежники, наверное, могли его подстрелить — но им, вероятно, тоже не хотелось вылезать на мороз. Правда, когда он прошагал уже большую часть пути, сзади вдруг раздалась дикая стрельба — и Талу, оглянувшись, едва не упал. К счастью, вход в Цитадель был уже виден. По крайней мере, был виден мигающий красным огоньком дрон, который тянул веревку через ров. Талу бодро повернул в ту сторону. Теперь он понимал, что его заметили и готовы встретить, это радовало. От одной мысли, что всё это скоро закончится, у него прибавлялось сил...

Добравшись до гласиса, Маоней обнаружил, что подниматься по нему куда труднее, чем спускаться — ботинки скользили по гладкому металлу, а балки-надолбы, за которые он хватался, обжигали незащищенные руки. Тем не менее, других вариантов не было — он двигался вперед рывками, словно издыхающий зверь.

Склон гласиса тоже казался бесконечным — но в конце концов Талу едва не улетел в бездну рва. Замер, ошалело осматриваясь. Скользя по наклонной поверхности, побрел вправо. Замер, тупо глядя на веревку, косо уходящую вниз. За рвом, у другого её конца, кто-то стоял.

Узнав Йарри, Маоней едва не подскочил — он и думать забыл о нем за своими страданиями, но Йарри был жив и даже вполне цел. Теперь в грудь плеснуло теплом и Талу едва не сел на сталь от облегчения. Ноги обмякли, что оказалось сейчас совсем некстати — ему надо было ещё перебраться через ров.

Сейчас, по законам жанра, я должен убиться, мрачно подумал Маоней, садясь на веревку и спуская ноги в бездну. А вот фиг вам!..

Ухватившись за веревку, он кувыркнулся вверх ногами — и быстро заскользил вниз.

.........................................................................................................

Спускаться, естественно, было куда проще, чем подниматься. Талу набрал большую скорость — и, наверное, свернул бы шею о броню, не предупреди его Йарри. Он торопливо затормозил, сжав колени и чувствуя, как веревка обжигает ноги даже сквозь штаны. Потом ещё немного съехал вниз — и замер, уткнувшись макушкой в броню. Выбраться наверх он уже не смог бы — но Йарри протянул ему руки и вытащил на ровную поверхность, а потом помог встать. А потом вдруг крепко обнял. Маоней лишь испуганно вякнул — он испугался за целость своих ребер — но ему стало вдруг очень хорошо. Его друг был здесь и всё это закончилось...

.......................................................................................................

Лезть вверх по веревке Талу, к счастью, тоже не пришлось — Йарри обвязал его подмышками, после чего Талу втянули наверх с помощью электролебедки, ровно и быстро. Двое дюжих солдат схватили его за руки и выдернули наверх, едва не оторвав их.

Ожидая, пока они поднимут наверх Йарри, Талу смотрел на мертвую равнину, то возникавшую, то исчезавшую во вспышках осветительных мин. Голова у него закружилась. В какой-то миг ему даже показалось, что весь поход ему просто померещился и сейчас его пошлют к форту снова. Эта мысль была такой отчетливой и ясной, что он даже испугался. Но ничего такого, к его счастью, не случилось — Йарри благополучно подняли наверх, после чего их с Талу наконец-то провели в башню, в тепло. Здесь, правда, у Талу изъяли оружие, а потом "обнюхали" дозиметром, после чего изъяли куртку и башмаки тоже — на них осела радиоактивная дрянь, пусть и в небольшом количестве, но тащить её внутрь не стоило. Потом его завели в какую-то комнату, где его уже ожидал майор Раато. Докладывать ему Талу пришлось, стоя босиком на полу. Он старался не ёжиться, но всё равно, отвечал не очень бодро. Большую часть своих приключений, включая стычку с Габриэлем, Маоней пропустил, как не имеющую отношения к делу, так что доклад получился довольно короткий. Он ожидал, что по итогам его ему вручат орден — или хотя бы вынесут благодарность — но финалом стало лишь простое "вы свободны". Вздохнув, Талу вернулся в коридор. Здесь его поджидал дозиметрист, который сообщил, что ему следует вымыться. По мнению Талу, эта новость вполне стоила ордена.