Пример показался многим весьма... предметным. Так что новых желающих объяснять что бы то ни было главе Черного дома — не проявилось. А вот я несколько раз посещала дом на Гриммо, познакомившись и с дядюшкой Антонином Долоховым-Блэком, и с непоседливой Гариэль Делакур, что укрывалась в доме от разыскивающих ее фанатиков— Очищающих...
Сотрудники Отдела Тайн, которым я приносила найденные в доме на Гриммо артефакты только что не бегали по потолку, стараясь разобраться в их темных тайнах... Но, подозреваю, что для самих юного главы Дома и его Хранительницы крови, отданное проходило в списках "мусор, более ни на что не пригодный". По крайней мере, именно об этом говорили Гарри и Гермиона с портретом Вальпурги, когда я их случайно подслушала. Впрочем... Грозный глаз Грюм много интересного говорил о подобного рода "случайно подслушанных" разговорах... И все это требовалось сказать, потому как записать это невозможно — бумага таких слов не выдержит. Старый аврор мог бы любому портовому грузчику давать уроки табуированной лексики. Так что нет сомнений в том, что мне таким вот образом изящно намекнули, что в запасниках Дома есть и другие вещи, которые к "мусору" никоим образом не относятся, но могут быть интересны не только начинающему аврору. Впрочем, отказываться от визитов в дом моей семьи (пусть мне каждый раз и приходится обновлять клятву неразглашения), я и так не собиралась. Одни только книги из библиотеки Дома — оказались бы вполне достаточной приманкой.
Интересны были и обитатели дома.
Поначалу мне казалось, что Габриэль Делакур, девочка открытая, светлая и веселая — неуместна в старом доме чернокнижников и темных магов. Но, постепенно, по мере того, как я узнавала ее историю — мне становилось все более и более понятно, что стоит за этой маской.
— ... и тогда Пьер-Мари выдал меня Очищающим... Папа еле успел...
— Пьер-Мари? — переспросила я. — Но он же...
— Да, — кивнула малышка Габриэль. — Родной дядя. Правда, по человеческой линии. Ему деньги понадобились...
— И как, получил он эти деньги? — у меня аж палочка в ножнах зачесалась от желания отправиться объяснять некоторым... нехорошим людям, что деньги — это далеко на все.
— Ага, — радостно кивнула светлая девочка. — Папа сделал так, что деньги дяде Пьеру не понадобятся... Совсем никогда.
— А почему тебя тогда так легко отправили к Пот... Блэкам? — заинтересовалась я.
В конце концов, если девочку предавала даже собственная семья... Да и тот глупый инцидент на Турнире, когда Габриэль оказалась на дне озера — ее родители, да и она сама посчитали очередной попыткой убийства... Но вот после такого — довериться по сути незнакомым людям?
— Они меня два раза спасли, — ответила Габриэль, потягивая лимонад, который старый Кричер научился удивительно вкусно готовить. — К тому же, леди Эрмион... — вот интересно, она действительно до сих пор не научилась произносить английские имена правильно? Или просто немного подшучивает? — ...назвала меня "своей". Блэки никогда и никому не отдадут то, что уже сочли своим.
— А не боишься оказаться... — я подумала, как сформулировать вопрос, не оскорбив собственный Дом, и закончила так: — ..."обменным фондом"?
— Может быть, — Габриэль пожала плечами. — Но уж с кем они точно не будут торговать — так это с Очищающими. Они напали на Хранительницу крови Дома. Не...
— Не может быть мира между нами! — Гарри, как и частенько, возник совершенно бесшумно, и, сделав несколько шагов по ковру, опустился в кресло у камина.
Надо сказать, что в доме на Гриммо камин служит разве что для философских созерцаний и не имеет никакого отношения к системе отопления, организованной чисто магически. Но и Гарри и Гермиона все равно предпочитают устраиваться возле него.
— Кстати, — задумалась Гермиона. — А почему такая охота — именно на тебя? Вроде за твоей сестрой так не гоняются?
— Фанатики, — пожала плечами Габриэль. — Вбили себе в головы, что я и есть та самая "блудница в багряном", что "воссядет на рогах Зверя". То ли у них там свой пророк прорезался, то ли нашелся предатель в "division des secrets"...
— Это французский аналог нашего Отдела Тайн, — прокомментировала Гермиона, и Габриэль кивнула.
— ... как-то там они высчитывали, — продолжила вейлочка, — и получилось у них, что в пророчестве может идти речь о нескольких девочках-вейлах... Уж как они выбирали — только они сами и знают, но ничего общего между нами никто так и не нашел... Но вот выжила только я. Пока что...
— Когда небеса рушатся на землю, — Гарри меланхолично поигрывал стеклянным сувениром в форме кинжала, — смертные это редко замечают. Но вот организовать самоисполняющееся пророчество, например — выбрав ребенка и старательно и последовательно превращая его во врага, у людей очень хорошо получается. А потом стоят над обгорелыми руинами, и самодовольно вздыхают: "мы же говорили!!!"
— Ты думаешь... — Габриэль задумалась, — что пророчество... Оно настоящее?
Признаться, я не поняла, как она сделала такой вывод из слов Гарри, который как раз говорил о пророчествах ложных. Но детская логика — она такая логичная...
— Еще не знаю, — покачал головой Гарри. — Надо посоветоваться со специалистом.
Глава 110. Подготовка к СОВам
Разумеется, пророчество было истинное. Так сказала Кай, и меня нет никаких оснований в этом сомневаться. Но вот разбирательство с его сутью и сущностью, и выработку необходимых мер — пришлось отложить. Неотвратимо приближались СОВы. Конечно, можно было бы, не мудрствуя лукаво, забить на все, подменяя местную школу чародейства — колдовством варпа, а теорию — сдавать при помощи связи Меток... Но все-таки, познание неизведанных путей магии — есть путь, угодный Изменяющему пути. Так что готовиться к экзамену пришлось на полном серьезе, и мне — не меньше, чем остальным ребятам. Правда, с одной стороны мне было полегче: все-таки структура местной классической магии накладывается у меня на обширный опыт колдовства в других системах, но с другой... "переучиваться — тяжелее, чем учиться". Тем более, что некоторые примитивные верования местных колдунов серьезно противоречили тому, что мне довелось узнать в моих странствиях по мультиверсуму. Впрочем, это обычно для варварских систем магии. А истина... она — множественна и вероятностна. И из того, что я знаю, что я прав — не следует, что я прав. Увы. Вот и приходится учиться снова и снова, собирая из осколков порванные шаблоны, раз за разом воссоздавая картину мира...
— Не понимаю! — я отложил Силь.
— Чего ты "не понимаешь"? — заинтересовалась Миа, отрабатывавшая превращение цесарки в кубок. Материал прошлого года, но СОВ тем и отличаются от обычных переводных экзаменов, что проверяют усвоение всего пройденного материала. Так что попасться может что угодно: от банального "люмоса" и до так и не понятного мне "эванеско".
— "Эванеско", — вздохнул я. — Это не разрушение вещества, не телепортация его куда подальше, даже не принесение в жертву... Просто... было "нечто", а стало "ничего"...
— Ты, вроде, много интересного рассказывал про законы сохранения, — улыбнулась девочка. — И тут вдруг возмущаешься нарушением одного из них?
— Не в том дело, — покачал я головой. — Законы сохранения — обобщения серии экспериментов, проведенных за очень небольшой отрезок времени в крайне узком диапазоне условий, которые почему-то пытаются экстраполировать на всю Вселенную... Тут же речь идет совершенно о другом... Вот смотри...
Я взял с соседнего стола спичку, которая не так давно стала иголкой и обратно, и разрезал ее пополам стеклянным кинжалом. Потом — произнес нужную формулу, и одна из частей — превратилась в кусок иголки с ушком... Вторая при этом, специально положенная так, чтобы не попасть под заклятье, — тоже засеребрилась и заострилась.
— Контагион, — пояснил я. — Части целого остаются частями целого. А теперь...
Я взял новую спичку, так же разрезал ее пополам, отложил одну часть, и направил Силь на другую.
— Эванеско!
Половинка спички исчезла.
— Так... А теперь...
Я повторил формулу трансфигурации, и оставшаяся половинка спички послушно превратилась в половинку иголки.
— И что? — не поняла смысла моей демонстрации Миа.
— Понимаешь, — я недоуменно рассматривал результат своего опыта, — если бы отрезанная часть была уничтожена на концептуальном уровне, то оставшаяся половинка — стала бы "целой половинкой спички". И примененная формула трансфигурации превратила бы ее в "целую иголку". Но, как сама видишь, этого не произошло. Половинка спички превратилась в половнику иголки. А значит — контагион продолжает действовать. И отрезанная часть, несмотря на то, что я ее только что уничтожил, все равно где-то, как-то существует. И при этом, как я говорил раньше — это не телепортация. Уж разрыв пространства, надеюсь, заметил бы не только я, но и ты.
— Если Сила есть везде... — Миа коснулась пальцем собственной щеки. — ...то почему ее кое-где нет?
Погружаясь в транс Аналитика, я стал крутить высказанный Миа коан в приложении к имеющейся задаче. Лабиринт Зеркал посверкивал передо мной отражениями вероятного прошлого.
Третья спичка легла передо мной для проверки пришедшей в голову идеи, что не получалось выразить словами. Снова я разделил спичку на две части. Только теперь одна половинка не была уничтожена эванеско, а погрузилась в иллюзию собственного существования. Спираль Парадокса свернулась на границе Пустоты, открывая ворота в сад грешников. Я сдвинул баланс спирали, смешивая иллюзию несуществования с реальностью. Майя, мировая иллюзия, сопротивлялась включению в нее чего-то столь противоествественного... но в итоге то, что я хотел — стало реальностью... но при этом осталось иллюзией.
Миа произнесла формулу трансфигурации. И мы получили тот результат, на который и рассчитывали: половинку иголки.
— Любопытно, — произнесли мы в один голос.
— Значит... — Миа решилась озвучить результат наших экспериментов. — ...сначала — трансфигурируем нечто существующее в иллюзию собственного существования... а потом — развеиваем иллюзию. Но при этом на концептуальном уровне уничтоженное продолжает существовать в качестве "идеи"... Прямо по Платону! И поэтому уничтоженное "эванеско" нельзя восстановить "репаро" или каким-либо иным способом: мешает тот самый закон контагиона. Ведь связи удаленной части — еще присутствуют... и их требуется сначала заместить новыми...
Миа произнесла довольно-таки сложную формулу, стирающую связи, разрушающие подобие... А закончила классическим — "Репаро!" И вот перед нами целая иголка. Миа отменила трансфигурацию, получив целую спичку.
— Концептуально, — согласился я.
Мы уже собирались провести опыт с классическим "эванеско", когда в наш класс ворвался Драко, размахивая номером "Ежедневного Пророка". Заголовок передовицы гласил:
"Массовый побег из Азкабана! Безумный маньяк ворвался в тюрьму, чтобы освободить своих сторонников, но был убит министром Скримджером! Министр при смерти!"
Глава 111. Прорицания. (Джинни Уизли)
Школу лихорадило. Учителя будто с цепи сорвались: зачеты сменялись контрольными, а контрольные — зачетами. И это у нас не ожидалось СОВ, как у Гарри и Гермионы. Но все равно спрашивали нас так, как будто нам завтра сдавать даже не СОВ, а прямо сразу ЖАБА. Не стала исключением и профессор Трелони. Она потребовала от нашего курса подробно записать сновидение, и проанализировать ее с точки зрения предсказания будущего. Сначала я долго не могла придумать, что именно написать, поскольку пользоваться испытанным среди школьников средством: "напридумывать ужасов погаже" мне почему-то не хотелось. Но потом я вспомнила, как профессор Трогар, как выяснилось — подручная демона Мориона, неоднократно говорила нам, что видения Хаоса — всего лишь своеобразный сон наяву. И я решилась рассказать настоящий сон.
— Итак. Мисс Уизли, — признаться, ясно мыслить в комнате, заполненной разнообразными дымами из курительниц — несколько... сложно. Но в данном случае это было даже немного на руку. — Пройдите сюда, — указала она мне на место, с которого только что отошел Колин Криви. — Будьте осторожнее, не споткнитесь!
Передо мной пролетели как будто несколько отражений того, как я спотыкаюсь на ровном месте и падаю. Но я выбрала то отражение, в котором спокойно прохожу опасный участок. Трелони посмотрела на меня разочаровано и даже немного испуганно.
— Итак... — повторилась профессор прорицания. — Расскажите нам какой-нибудь свой сон!
Ну что ж. Раз просят — надо рассказывать.
— Мне снилось, что два Ключа от Хогвартса превратили меня в Птицу Дикой охоты. Дама Аметист, в одеждах из ночной тьмы и смертного страха, подбросила меня на руке, отправляя в полет. Стремительной тенью, золотоглазым призраком неслась я за убегающей добычей. Верховой кошмар дамы Аметист всхрапнул. Он бы недоволен. Он сам хотел догнать беглеца и разорвать его. Но дама Аметист хотела, чтобы добычу принесла именно я, и она недрогнувшей рукой натягивала узду, заставляя чудовище смиряться и двигаться шагом. Серебряный сокол-пилигрим* гордо прокричал над моим левым крылом. Она* тоже рвалась вперед, благо, добычи было достаточно...
/*Прим. автора: falco peregrinus — сапсан*/
/*Прим. автора: в английском языке животные обозначаются местоимением среднего рода it, но в данном случае Джинни использует местоимение she, как будто говорит о человеке*/
— И как? Удалось тебе поймать кого-то? — заинтересовалась профессор Трелони.
— Ага! — кивнула я. — Я обрушилась на него*, я ударила его когтями, я рвала его клювом... Правда, потом оказалось, что уже первый мой удар сломал шею. Дама Аметист подобрала добычу, и подняла меня обратно на перчатку, а мертвую душу кинула в ягдташ. Верховой кошмар презрительно всхрапнул в мою сторону, но гончие облаяли его, а дама Аметист натянула поводья, и он понял, что его ревность — неуместна.
/*Прим. автора: а вот тут использовано it*/
Викки Фробишер придушенно пискнула. Видимо, она слишком ярко представила себе описанную картинку.
— Интересно... — пробормотала профессор.
Она отошла к своему столу, и откуда-то из его глубин извлекла хрустальный шар. Не тот, который стоял у нее на столе, как выразился как-то Гарри, "для антуражу", а совершенно другой. От него так и несло Силой. Истинной Силой. Зеркала Будущего искажались рядом с ним, отражения дрожали... Увидев этот шар, я сразу поняла, как у Трелони получаются ее "почти случайные предсказания". С такой мощью под руками... Неудивительно.
— Кровь мертвых душ... — бормотала она себе под нос — Белые псы, как стрелы в полете...
— Время начаться Зимней Охоте! — подхватила я.
— Какая еще "Зимняя охота"? — возмутился кто-то за моей спиной. — Весна на дворе. Лето уже скоро!
— Unseelie Sidhe* выезжают охотиться, когда им заблагорассудится, — я с трудом удержалась от того, чтобы выпустить когти. — Пусть сила Лета растет, но Зима все равно близко!
/*Прим. автора: Unseelie Sidhe — сидхе Неблагого, или Зимнего двора*/
