— Ха-ха-ха! — рассмеялась Агнес Монкли*. — Что за чушь!
/*Прим автора: Агнесс Монкли — слизеринка, однокурсница Джинни и Луны. Появляется только в играх*/
Погруженной в контакт с Истинным Хрустальным шаром Трелони на выступления всяких там Монкли было решительно плевать. Глаза профессора закатились, и потусторонним, характерным для транса голосом, профессор начала вещать:
— Шторм ушел, но вернулся, затаившись до поры. Темный лорд падет, но возвысится. Герой, что сразит его — возвысится, но падет. Министерство рушится, собирая силы. Тьма ударит в Свет и изменятся Пути. Семя прорастает... Росток... Они жаждут...
Транс прервался.
— Так дети, — уже другим голосом произнесла встряхнувшаяся профессор Трелони. — Что я тут наговорила?
И гриффиндорцы, и слизеринцы принялись, перекрикивая друг друга, рассказывать профессору, что случилось. Я же катала в руке, спрятанной под столиком, небольшую хрустальную сферу.
Трелони пообещала провести разбор моего видения на следующем занятии, а пока — дала задание "попробовать разобраться самим", и представить эссе не менее трех футов с собственными интерпретациями моего сна. А пока что, как раз, когда профессор договорила, прозвенел звонок.
Ученики радостно ссыпались вниз по лестнице, не прекращая обсуждать "какую редкостную фигню спорола эта Уизли". Меня же на последних ступеньках перехватила Гермиона.
— ...крылья Раздора — дели же и властвуй! — произнесла она, наматывая мой локон себе на палец.
Проходивший мимо Рон скривился, как, собственно, и всегда, когда видел мое "неподобающее" поведение. Но промолчал. Мне же почему-то захотелось, чтобы затянутая в черную перчатку рука коснулась моей щеки... И желание это немедленно исполнилось. Тонкий нуар легким холодком коснулся моей кожи, заставив меня вздрогнуть от желаний, которые не то, что демонстрировать, но и обдумывать было бы неприлично.
Я пригляделась. Гермиона материализовала только перчатку, пошитую из шкуры боггарта. Не ту, с которой я срывалась в полет, а другую, которая крепко держала поводья кошмара, не давая ему обрушиться на сны смертных. Короткий жест заставил меня занять свое место за правым плечом леди фейри, пусть ее и считают пока что смертной.
На мгновение запнувшись, я задумалась, что в моей мысли важнее: "пока что считают", или "пока что смертной"? И не нашла ответа.
Ученик одного из светлых, встретившийся нам в коридоре, неодобрительно скривился, проходя мимо. Ответная улыбка Гермионы была открытой и светлой... Но при взгляде на нее мне почему-то вспомнилось, что "кинжал, воткнутый в спину по самую рукоять прерывает жизнь вполне естественным образом", а также, что "аваду в упор — трудно назвать "счастливым случаем". Но каким-то образом дама Аметист все-таки удержалась от объявления Охоты, и мы разошлись. Мирно. Пока что. Но над самым горизонтом блеснуло красным. Марс, разгораясь все ярче, готовился уйти, чтобы остаться. Интересно, что бы сказали про это кентавры?
Глава 112. На абордаж! (Том Риддл)
Громада Каэр Азкабан неторопливо приближалась. Перед строем своих верных последователей (ха... верных... уже смешно), я неторопливо летел без метлы, демонстрируя магическую мощь и несокрушимую уверенность в себе. Увы, последней я как раз и не испытывал. Честно говоря, я предпочел бы действовать в стиле Магнуса, Алого Короля... или, хотя бы, его ученика — Ксеноса Мориона. Растаскивание сил противника по всему театру военных действий, тщательная разведка, и стремительный, разящий удар... за которым следует не менее стремительное бегство с места событий, чтобы не прищемили хвост. Но увы. Времени хотя бы на тщательную разведку — нет. Потому приходится действовать в стиле Хоруса Мастера Войны: выстроиться ровными рядами... (я окинул взглядом не слишком ровный строй волшебников на метлах... и внутренне поморщился: до согласованного маневрирования нам было... как до Токио на карачках) ...и торжественно наступать на врага, в надежде, что он окажется слабее.
Хорошо еще, что в те времена, когда еще не началась прошлая война, я додумался поднять давний договор Стражей Каэр Азкабан со Слизерином, и на его основе заключить новый — уже для себя. Так что поднявшиеся над магической тюрьмой Стражи не стали атаковать ни меня, ни моих слуг, но пропустили нас к крепости. Это вызвало определенное количество уважительных взглядов со стороны Вальпургиевых рыцарей, и почти что религиозный экстаз со стороны Пожирателей Смерти.
— Героям — подвиг, подонкам — повод... — пробормотал я про себя, порадовавшись, что как раз таки героиню, рвущуюся к подвигам, я в приказном порядке оставил дома, охранять Нагайну. А то влезет девочка под Аваду — а оно мне надо?
В отличие от многих, считающих себя волшебниками, я ощущал Сумеречный шторм, бушующий там, в глубинах варпа. Лишь крохотная капелька его бесцельно расточаемой мощи откликнулась на мой зов — и вот могучие, напоенные болью и отчаянием стены, разлетаются, не в силах противостоять нанесенному удару.
— Восемнадцать дюймов? — пробормотал я, отслеживая краем глаза мелькающую среди бурных волн точку почти на краю видимости. Вот она в очередной раз взлетела на гребень волны, и пропала, унесенная штормом. — Или все двадцать?
— Наш господин могуч! — в почти истерическом восторге выкрикнул кто-то из Пожирателей. — Он создал молнию, сокрушившую стены Азкабана!!!
Идиоты. Если бы они, называющие себя "черными магами" хоть что-нибудь знали о черной магии — то понимали бы, что процентов 90 этой самой черной магии — умение договориться с темными силами и подобрать жертвы, которые были бы нужны им, и окупили оказанные услуги. И цена, которую мне еще придется уплатить за один-единственный, зато — решающий, удар Глубины — будет велика. Она всегда велика.
— Сонорус! — бросил я на себя заклинание. — Слушайте меня, защитники твердыни! Я — Темный лорд Волдеморт, — Пожиратели и даже Вальпургиевы рыцари скривились, пережидая откат от произнесенного имени, — пришел сюда за тем, что принадлежит мне. Не стойте у меня на пути — и никто не пострадает!
Вместо ответа от возвышающейся над бушующим Северным морем треугольной призмы сверкнул зеленый луч. На таком расстоянии — авадой? По моим прикидкам, шансы попасть были где-то между 1:100 и 1:1000. И это не конкретно в меня, а в весь наш отряд.
В ответ кто-то из Рыцарей ударил бомбардой. Учитывая, что площадь поражения у взрывного заклинания — в разы побольше, действие имело смысл. Правда, если бы не удар Глубины, повредивший стены и погасивший привязанные к ним охранные заклятья, бомбарда бессильно рассыпалась бы на щитах крепости, не нанеся никакого вреда. А так... Судя по моим ощущениям, накрыло сразу двоих, если не троих защитников.
— Вперед! На абордаж! — скомандовал я.
Разумеется, первыми помчались к крепости те, кому больше всех надо — молодые Пожиратели, недавно получившие Метку, и желающие доказать свою верность. Они же и собрали на себя заклинания такого же молодняка аврората. Поскольку информация о нападении была заранее слита Скримджеру, в охране тюрьмы сегодня стоят самые верные, без тени сомнений, его последователи. А те, кто, по мнению нового министра, не столь надежны, включая и родственницу известного семейства черных магов — Нимфадору Тонкс, остались патрулировать Косой переулок, и охранять правопорядок в более спокойных местах. Собственно, это и было целью провокации: накрыть как можно большее число искренних последователей Дела Света, и при этом — сохранить максимальное количество авроров, которые смогут поддерживать порядок, а не разваливать его, когда Вальпургиевы рыцари придут к власти.
По итогам скоротечной схватки, Пожиратели, пусть и понеся потери, сумели оттеснить авроров от пролома в стене. Отпустив силу варпа, отрицающую для меня закон притяжения, я опустился на разбитые камни. Несколько охранников, готовившихся встречать наш отряд, просто распылило первым же ударом. И только мое чутье черного мага, чутье на дурную смерть, говорило мне, что они здесь были.
Дементоры, ранее — верные псы министерства, поднялись повыше, и закружились над крепостью, ожидая — чья возьмет.
В бою на хорошо знакомой охранникам территории, авроры рассчитывали на преимущество, как качественное, так и количественное. Просчитались. Адское пламя, направляемое моей палочкой, не оставляло шансов желающим атаковать наш основной отряд... А те Пожиратели, кто удалялся от меня за пределы эффективного радиуса поражения... ну что ж. Темным силам нужны жертвы.
К внутреннему дворику, где находится сторожка охраны, зачарованная от дементоров, и где располагается хранилище палочек заключенных, мы прорвались довольно-таки быстро. При этом, пытаясь остановить нас, полегла большая часть защитников. Но вот именно тут я и наткнулся на серьезное сопротивление.
— Сам министр Скримджер! Какая честь... — зажав палочку двумя пальцами, я вышел во двор крепости, сделав знак Рыцарям не следовать за мной. Не понравился мне новый министр. Совсем не понравился... Было в нем что-то... заставляющее напрячься.
— Безумец, называющий себя Темным лордом, — загремел над крепостью голос министра. — За многочисленные преступления, я, министр магии, Руфус Сримджер приговариваю тебя к смерти и погибели вечной!
Теперь, когда он перестал притворяться человеком, мне стало ясно, на что он рассчитывает. Кто-то воспользовался Истинным Источником Света, и накачал его Силой по самые уши, дав возможность, пусть и на короткое время, сравниться с Великим магом. И сейчас эта Сила буквально хлестала из него, разрушая тело министра, его разум, и даже самую душу. Саму возможность вечной жизни Руфус Скримджер поставил на кон ради победы в одном бою. Но пока эта сила с ним — он опасен. Очень опасен.
Стали понятны и фанатичные, бессмысленные атаки молодых авроров. Так что если кто-то думает, что светлая магия не нуждается в жертвах — то лучше больше так не думайте. "Древо Свободы следует поливать кровью мучеников". Каэр Азкабан — сам по себе ритуальный круг. Так что каждый из погибших авроров частицу своей силы, своей ярости, ненависти и желания победить — отдавал министру.
— Авада Кедавра! — выкрикнул кто-то из новичков.
Зеленый луч сверкнул... и исчез в водовороте Силы, бешено кружащем вокруг уже безо всяких сомнений — бывшего министра. Независимо от результатов нашей схватки, до Святого Мунго он уже не дотянет. А значит, моя задача — задержать его, не дать добраться до моих людей или же узников этой проклятой тюрьмы, пока его тело, разум и душа не перестанут выдерживать напор Силы.
Разумеется, первым на столь мощную цель бросился Адский огонь. Увы, результат получился ожидаемый: короткий экзорцизм, и огненный дух оказался выметен из реальности. В ответ мне прилетел луч света, просто испаривший участок каменной кладки за моей спиной.
— А так ведь и убить можно! — выкрикнул я в азарте.
Перехлестывающая через края сила — это не всегда хорошо. Мой противник мог использовать только самые простейшие формы прямой атаки. Но какую же мощь он в них вкладывал! Несколько Рыцарей погибли просто из-за того, что атака Скримджера прошла через несколько стен, убив тех, кто бежал за ними. Его мысли были недоступны для моих атак: в ином зрении они представлялись сияющим водоворотом света, смывающим и разрушающим любые попытки воздействия. Прочие сложные приемы тоже не проходили: тонкие построения Высшей магии оказывались сметены и уничтожены потоками Силы.
Так что пришлось тоже перейти на самые простые и самые быстрые заклинания. Они точно также не проходили защиту Яростного Света... Но каждое из них, попав в цель, заставляло Скримджера использовать чуть больше Силы, укоряя распад его сознания.
И вот этот момент настал: окончательно утратив всякое подобие человечности, тварь, созданная яростью схватки и желанием победить, изменила самую суть свою, превратившись в то, что в Империуме называют "святым": по сути, Руфус Скримджер умер, а его место заняла нерожденная тварь.
Это был очень опасный момент: если Руфус сумел сохранить хоть каплю разума, удар демонпринца, лишенного ограничений обычных законов природы, станет крайне опасен... Я вспомнил Сицилию, Хаски, и того демонхоста, которого ухитрились призвать демонологи Анненербе... Один его удар. Всего один. Он стоил жизни многим моим товарищам. Но с тех же пор я знаю, как противостоять тварям. Черный оплавленный камень сорвался с моей руки, и отправился в полет к демону. Осколок кадианского монолита, неведомо где и неведомо как раздобытый Ксеносом Морионом, полыхнул недоступными смертным цветами, активируясь, и ударил в грудь нерожденной твари, что только что была Руфусом Скримджером. И тварь завопила, проваливаясь в варп.
Я сел, буквально там, где стоял. Сил не было. Все было растрачено в битве. Пространство до сих пор не могло успокоиться после всего, что мы тут устроили. Да, мы использовали только простейшие заклинания... но вливали в них доступную только Великим мощь. В такой свистопляске немудрено было не заметить...
— Секо!
Боль буквально взорвала грудь. Выскочивший из оплавленного прохода аврор вскинул палочку, торжествуя победу... и упал, сраженный авадой кого-то из моих сторонников.
Надо мной склонился Люциус Малфой.
— Это... ты... мой скользкий... друг... — Делая паузы между словами, тяжело проговорил я. — Выводите.... наших.
Серая мгла привычно сомкнулась передо мной.
Глава 113. Совет Светлых сил
— Идиоты! Бараны! Дебилы! — Огюст Сен-Жак излагал свое мнение о более молодых и горячих соратниках, почти не стесняясь в выражениях. Разве что совсем уже непарламентской лексики избегал.
— Классно он их! — улыбнулась Миа, удобно устроившаяся у меня на коленях в покоях Анны Гриффиндор, ласково поглаживая соколицу, устроившуюся на насесте прямо у нее под левой рукой. Немного обиженная ястреб дулась на другом насесте, чуть подальше. Но в этом нет ничего страшного. Сейчас мы закончим подслушивать Совет Светлых Сил, и двинемся на охоту, которая позволит Янтаринке расслабиться и успокоиться. От Свартальвхейма пришел большой заказ на истинное серебро. Что-то солидное темные альвы ваяют. Так что у Джинни будет и повод, и возможность размять крылья, а у нас с Миа — ее похвалить, приласкать и успокоить.
— Итак, — немного успокоился Огюст. — Чего вы хотели добиться этой глупой выходкой?
— Мы убили Темного лорда! — выкрикнул кто-то из могучей кучки, которую по каким-то своим соображениям Старшие Светлого круга еще не выперли из Хогвартса.
— И что? — усмехнулся Огюст. — Вон, Поттер его убивал как минимум дважды... Это если не считать того случая, когда он подрядил против Волдеморта демонов, — а неплохо этот Огюст блокирует следилку! Видимо, этот в темной магии действительно разбирается. — Причем, на своем первом курсе, когда мальчишка повел против Темного лорда таких же несмышленышей, каким был сам — он вообще обошелся без потерь! Это получается, что одиннадцатилетний ребенок разбирается в тактике лучше, чем вы, почти взрослые, совершеннолетние лбы, которые на том же противнике положили почти половину аврората, причем — наиболее лояльную министру, самого министра магии, и несколько своих товарищей!
