— Шансы есть. Проблема лишь в том, что без резидентской части души, нам не победить Тёмного лорда. Если у него и правда нет сейчас тела, то он действительно бессмертен. Боюсь, что единственный шанс его победить — это дать ему возродиться и только после этого, уничтожить остальные крестражи. Если мы сделаем это сейчас, то после возрождения его душа снова будет целой, и Тёмный лорд вновь создаст множество крестражей.
Бродерик Боуд громко ругнулся, хлопнув кулаком по столу.
— Чёртов Дамблдор! Как он может хранить всё эти тайны?! Если бы не Поттер-Эванс, Тёмный Лорд возродился бы по-тихому, и мы бы ничего не узнали!
— Да, вокруг юного Лорда многое сплетено. Самое интересное, это конечно моё предположение, но я считаю, что Дамблдор специально поместил мальчика в такую среду, где он не смог бы развиваться. Ты хоть раз видел, где он жил?
— Нет. Хотел проверить, ради интереса, да времени пока нет.
— Больше и не сможешь. Его…родственники, — выплюнул со злостью это слово Крокер, — настоящие мрази и животные. Что глава семьи, что его сын — просто кабаны, я вообще удивлён, что они ходили на ногах. А женщина просто помесь лошади и человека.
— Мда, неприятные личности. А почему я их больше не проверю?
— Они мертвы. Вначале глава семьи потерял работу, потом у них сгорел дом, а в конце они на машине вылетели с обрыва. Я кое-что проверил — в этом замешаны магические силы, причём они далеко не такие светлые.
— Думаешь, последователи Тёмного Лорда пытались найти юного Поттер-Эванса?
— Или кто-то отомстил им за его десять лет мучений.
Невыразимцы посмотрели друг на друга, прекрасно догадываясь, кто именно мог с ними это сделать, но по обоюдному, молчаливому согласию, решили не говорить. На месте этих людей, они бы поступили также.
— Надо будет рассказать мальчику о небольших проблемах, — решительно произнёс Боуд.
— Согласен. Хватит уже того, что от него всё скрывали. Вот только кое в чём ты не прав — он уже не мальчик, а практически мужчина. Столько вытерпеть и не сломаться — просто мальчик не смог бы остаться человеком.
— Я понимаю, но назвать его по-другому я не могу. Если бы мой сын остался жив, он бы наверное учился вместе с Поттер-Эвансом, и когда я гляжу на него… В общем, не могу назвать по-другому.
— Все мы что-то потеряли: от Тёмного Лорда или его последователей. Теперь наша цель, дать новому поколению ту жизнь, которую не получили мы — без войн и смертей.
— Вопрос лишь в том, сможем ли мы это сделать, Сол?
* * *
Середина марта. Хогвартс. Вечер.
— Миа, почему ты считаешь, что это неправильно?
— Потому что! Нельзя лезть к людям в голову при помощи легилименции!
— Так я не предлагаю это делать. Просто твоя теория заставила меня кое в чём задуматься.
Гермиона, не в силах посмотреть в глаза своему парню, просто слегка дёрнула плечами, мол спрашивая — в чём задуматься? Сейчас двое влюблённых сидели одни на диване в гостиной Рэйвенкло. Гарри играл с волосами своей девушки, запустив пальцы в её лохматую причёску, а Гермиона гладила своего щенка. И Роч и его хозяйка едва не таяли от прикосновений (один из этих двоих вообще задремал), а Поттер-Эванс просто сидел и наслаждался близостью с любимой. На полу возле камина лежал Шес — несмотря на развивающееся магическое ядро, он всё также любил спать возле источников тепла. Остальные рэйвенкловцы уже привыкли, что часто по вечерам их камин оккупирован либо змеёй, либо маленьким щенком. А то и обоими сразу.
— Ты сказала, что так как мы Основатели нашей организации, то мы связаны словно Протеевыми Чарами. Это заставило меня задуматься — если мы можем передавать щиты, пусть пока и не на больших расстояниях, то почему мы не можем передавать мысли и общаться?
— Не можем, потому что легилименция…
— Ох, Миа! — прервал девушку Гарри. — Я ни слова не сказал о легилименции. Я имел в виду телепатию.
— Телепатию?
— Угу. Да и вообще, я много думал об этом. Это даст нам огромные плюсы не только в атаке, но и в защите. Фактически, мы сможем не только общаться друг с другом, но и уведомить, если кому-то зайдут за спину.
Гарри слегка сжал зубы, погрузившись в прошлые воспоминания. Если бы они обладали этим тогда… Если бы он мог предупредить Луну…
— Почему мне кажется, что дело не только в этом?
Голос Гермионы отвлёк парня от воспоминаний, и заставил улыбнуться.
— За кого ты меня держишь? Ну вот, стоит предложить что-то дельное, рассказать о своих планах, так тебя обвиняют чуть ли не в захвате мира! А главное кто? Моя красивая ведьмочка!
— Нет, просто я прекрасно тебя знаю, милый. Ты во всём найдешь не один способ использования.
— Как хорошо ты меня знаешь. Ну, да. Я придумал ещё способ, как это использовать.
— Тогда рассказывай.
Гермиона старалась ничем не выдать свой интерес, к сожалению, этого у неё не получилось, Гарри прекрасно чувствовал, как она слегка напряглась от ожидания и предвкушения.
— Ну, кроме того, что можно будет хорошенько подпортить кровь рыжим уродам, мы можем негласно помогать друг другу. Например, на экзаменах.
— ГАРРИ! ОХ…
Прекрасно зная, какая реакция будет у его девушки на эти слова, Гарри решил поступить немного хитрее. Сказав о своих планах на телепатию, он тут же коснулся губами шеи любимой, чем заставил её громко выдохнуть, и слегка вздрогнуть. Его глаза уже десять минут смотрели на обнажённую кожу на шее девушки, а когда Гермиона слегка двигалась, она будто специально выгибала шею в его сторону. Вот парнишка и не сдержался.
Они сидели так почти две минуты, не двигаясь, и почти не дыша, пока лёгкий туман из головы Гарри не стал пропадать, возвращая ему адекватность мысли. Когда весна начала вступать в свои права (середина марта, между прочим), парень понял, что не настолько уж и сильно он может контролировать себя. Гормоны бурлили с такой силой, что приносили боль, но в тоже время удовольствие и спокойствие, особенно когда рядом была она — его любимая ведьмочка.
Весна — это пора любви, и стрела Купидона попадает во всех, кто влюблён. Недавно, она пронзила и Невилла со Сьюзен — друзья застали их целующимися в Выручай-Комнате куда все пришли на тренировку. Парочка пришла намного раньше, но в этот раз видно они увлеклись, и забыли о времени. Гермиона их сфотографировала, но только ради того, чтобы показать двум краснеющим подросткам, как мило они выглядят вместе. Просто созданы друг для друга.
Осторожно, словно боясь развеять тишину, которая сейчас установилась в гостиной, Гарри поднялся к ушку Гермионы, и нежно прикусил губами мочку ушка, от чего Гермиона ещё раз выдохнула, с очень тихим стоном. Оба подростка, кажется, не замечали ничего, даже того, что Роч очнулся, когда понял, что его Хозяйка перестала его гладить. Увидев причину, хруп тихо покинул колени Гермионы, и прошёл к камину, где свернулся в кольца фамильяр. Шес, почуяв, что к нему приблизился маленький щенок, проснулся, а потом обернулся кольцами вокруг него, словно пряча и защищая его.
— Гарри, — тихо прошептала Гермиона, придя наконец в себя, — ты же знаешь, что через десять минут будет ужин?
— Знаю, — также тихо ответил Поттер-Эванс, проговорив ей на ушко. — А ты голодна?
≪Сказала бы я, какой у меня голод. Мерлин, о чём я думаю? ≫ — пронеслось в голове у девушки.
— Нет, Гарри. Я не голодна. Если только чуть-чуть.
Рэйвенкловец отодвинулся от ушка девушки, крепче её обнял одной рукой, а пальцами второй руки нежно повернул её лицо к себе. Щеки девушки пылали соблазнительным румянцем, а дыхание слегка сбилось. Смотря в тёплые шоколадные глаза ведьмочки, Гарри очень тихо прошептал:
— Тогда как только наши вернутся, я приглашаю тебя на свидание. Конечно, ресторана и вина я не обещаю, но удивить тебя, думаю, сумею.
— Ммм, а вы умеете заинтриговать девушку, Лорд Поттер-Эванс, — также тихо прошептала Гермиона, специально медленно облизнув свои пересохшие губы. Какую реакцию это дало, думаю говорить не надо, достаточно сказать только то, что Гарри слегка заерзал от этого.
— Миа, что ты со мной делаешь?
— Я? Наверно… Я соблазняю вас, Лорд Поттер-Эванс, — теперь на губах девушки играла лёгкая, кокетливая улыбка. — Тяжело сдержаться от этого, ведь я обычная, беззащитная девушка, рядом со мной целый Лорд, а вокруг целый магический мир. Ощущение, будто я в сказке.
— Ложь почти в каждом слове, — коснулся губами до губ Гермионы рэйвенкловец, и тут же чуть отодвинулся, чем вызвал недовольный стон девушки. — Это ты — беззащитная и обычная девушка? Это совсем не так, милая моя.
— Тогда какая же я?
Теперь уже Гарри пришлось облизнуть свои губы, а заодно попробовать восстановить дыхание, но отказать себе в том, чтобы немного подразнить любимую — он не мог. Приблизившись ещё раз к её губам, он замер, и чуть сместился, поцеловав её в щёчку.
— Ты необычная… Ты самая красивая…умная…очень сильная и смелая, — проговорил Поттер-Эванс, сопровождая каждое слово поцелуем, то приближаясь к губам любимой, то снова отдаляясь.
Разгорячённая девушка едва соображала, но это не мешало ей слышать и понимать, что говорит Гарри, и на какую-то секунду в её голове проскользнула мысль, что Гарри всегда называет её ласковыми словами, вкладывая в них столько нежности и тепла, что от этого начинает кружиться голова, прямо как сейчас. А она… Она просто не умела говорить такое, потому что те слова, которые она знает, выглядят как-то слишком слащаво — такое подходит таким как Лаванда Браун, но не им с Гарри. Им не нужны такие слова, они прекрасно понимали, что чувствуют друг к другу.
От продолжения мысли её отвлёк юный волшебник, который посмотрел ей прямо в глаза, нежно проведя ладонью по её щеке. Его изумрудные глаза блестели, заставляя девушку тонуть в блеске огня и любви, которые в них отражались.
— Но самое главное — ты моя. Ты мой якорь, моя жизнь. Ты — мой свет во тьме, за которым я готов идти куда угодно, и сколько угодно. В моей душе и моём сердце, есть только ты. К тому же, — Гарри слабо улыбнулся, — я всё-таки являюсь Василиском, а мы, Миа, жуткие собственники, и не позволим забирать у нас кого-то. И я не позволю этому произойти.
≪Я уже потерял тебя один раз. Второго раза не будет.≫
Гермиона, слушая Гарри, с трудом сдерживала слёзы, но одна одинокая слеза всё-таки скатилась по её щеке, которую Гарри стёр большим пальцем, не отрывая взгляда от её глаз.
— Миа, — тихо произнёс Поттер-Эванс с нежностью в голосе.
— Я люблю тебя, Гарри! — выкрикнула Гермиона, не выдержав внутреннего огня от её эмоций, и сама поцеловала Гарри, дав волю и слезам и эмоциям.
Юный Василиск обеими руками обнял ту, ради которой он вернулся назад, которая дала ему цель в этой жизни, не дав скатиться в пламя мести Тому Реддлу и его проклятым Пожирателям. Его Миа, только его.
Уже почти не контролируя свои эмоции, Гарри углубил поцелуй, коснувшись языком до губ Гермионы, на что девушка приоткрыла губы, словно приглашая его. Уже через несколько секунд языки двух влюблённых встретились, даря обоим новые эмоции, которые обрушились на них со всей силы.
Немногим позже, верный домовик юного Лорда тихо появился в гостиной Рэйвенкло, принеся змее и хрупу еды, и накладывая на диван сильнейшие чары отвлечения. Скоро ученики придут с ужина, и не надо чтобы они мешали Хозяину Гарри и его мисс Грейнжи. Добби с умилением посмотрел на целующихся подростков, прежде чем исчезнуть, отправляясь домой.
Чуть взрослее.
Альбус Дамблдор решительно ничего не понимал. Всё выходит из-под его контроля, особенно это видно в последние годы. Он не смог наладить с ним тёплого контакта, мальчик не верит ему, и вдобавок, он становится только сильнее с каждым днём, что очень опасно, если крестраж возьмёт верх. А рано или поздно это случится.
Протолкнуть какой-нибудь новый закон, например на ограничения для глав Рода, которыми стали дети, у него не получается — Роды Блэк, Лонгботтом, Малфой, Боунс и даже Поттер (!), просто не позволят ему этого. От Уизли уже почти нет толка, их репутация слишком сильно пострадала. Что, кстати, тоже странно.
Всё, что произошло с Уизли, смахивает на тщательно продуманную операцию, по уничтожению их семьи, но этого не может быть! Проделать такое, прямо у него под носом? Просто невозможно.
А ещё и странный магический выброс, произошедший вечером в Хогвартсе. Если бы не такой сильный магический фон школы, он бы смог узнать точнее, что произошло.
Единственное, что успокаивает старого директора, это скорое возвращение Гарри на истинный путь, после смерти мисс Грейнджер. Не зря же директор так долго живёт, чтобы не найти способа сделать так, как он хочет.
* * *
Утро выходного дня. Время, когда почти все, от мала до велика любят этот момент за то, что можно подольше поваляться в кровати. Но Гермиона Грейнджер относилась к тем людям, которые даже в выходной вставали рано (если они были вне дома), чтобы чем-то заняться. В основном — почитать. А вот сегодня был тот день, когда и её сморила лень. Во-первых — она проснулась не в своей комнате на кровати, а в гостиной на диване. А во-вторых она лежала в объятиях любимого человека.
Гермиона уже полчаса как не спала, но она и не спешила открывать глаза, наслаждаясь близостью своего парня. Но вспомнив, что гостиная всё-таки публичное место, она приоткрыла один глаз, потом второй, а потом нахмурилась. Причина этого — бардак в гостиной. Все вещи были разбросаны, часы над камином разбиты, стол неподалёку сломан. Здесь что, прошёл ураган?
Немного полежав так, девушка осторожно повернулась, чтобы не разбудить Гарри. Разглядывая спящего парня, Гермиона невольно улыбнулась. Лицо Гарри выражало вселенское спокойствие, а на губах была слабая, нежная улыбка. Вот его губы слегка приоткрылись, и он тихо произнёс её имя, заставив душу девушки взлететь в небеса. Ему снилась она.
Через десять минут проснулся и сам Поттер-Эванс, и первое что он увидел, это свою любимую девушку.
— Доброе утро, любимая, — сонно проговорил Гарри.
— Доброе утро, милый, — ответила Гермиона, нежно поцеловав парня в губы. — Хорошо спал?
— За всю свою жизнь, я впервые спал настолько прекрасно. Скорее всего, потому что рядом была ты.
Девушка чуть смутилась на такие слова, и решила задать вопрос, чтобы немного отвлечься.
— Гарри, а разве гостиная вчера была в таком состоянии?
Поттер-Эванс быстро обвёл гостиную взглядом, но вместо недоумения, которое испытала Гермиона, глаза Гарри ярко вспыхнули озорным блеском, а губы чуть изогнулись в лукавой улыбке.
