Эта Хрень

Возможность опробовать магию выпала прямо сразу — по игровой привычке (казалось бы, давно и прочно забытой, а вот поди ж ты — видимо, у персонажа было своё мнение) повесив на себя минимальный комплект защиты, он, пользуясь хмурой погодой и отсутствием людей на улице, незаметно покинул "оплот разврата", свернул за угол и с удивлением увидел тёмные щупальца, вооружённые убедительными когтями, бессильно бьющиеся о его магический щит. После секундного ступора тело вновь среагировало само вперёд головы: звяк-хрусь-хрусь-вжух-звяк — и меч, лихим взмахом очищенный от... всякого налипшего, столь же быстро вернулся в ножны, как и был извлечён, а неведомая тварь упала на асфальт, разваленная двумя молниеносными ударами на неравные куски.

Оценив картину и запасы маны, Толик повесил на себя защиту потолще и дальше пошёл осторожнее, не столько стараясь избежать обнаружения, сколько надеясь первым увидеть очередного врага. На шестой раз у него даже получилось. В отличие от игры, в реальности щит был слегка заметен, позволяя оценить остаток прочности. Десять стычек спустя он просел от силы на четверть, живо напомнив самую последнюю битву в игре, когда он, окончательно уже озверев от однообразия подземелий и тысяч тупых монстров, неспособных нанести ему ни малейшего урона, просто сносил стены лабиринта магией и шёл по прямой к лестнице на следующий уровень... и как огромные огненные демоны в три этажа ростом кидались в него огнём — сгустками с автомобиль размером — и сами же сгорали в нём, отражённом его защитой...

"Стоп!" — резко остановился Толик — "Я не могу это помнить! В игре всё выглядело совсем иначе! И уж точно не было вони!". Впрочем, у его памяти — а его ли? — на это было собственное мнение, и Толик завалился в ближайшую подворотню, беззвучно подвывая. Две жизни накладывались одна на другую — сорок лет жизни простой и спокойной на восемнадцать лет жизни суровой, на безумный финальный рывок через всю Империю в поисках частей артефакта, и на финальную битву, достойную вхождения в легенды.

Поднявшийся на ноги человек уже не был Толиком Жарковым, "душой компании", весёлым и холостым. Но не стал он и Жаром, тёмным эльфом, воином и магом. Мозг современного человека, привыкшего к большим объёмам информации и концентрированным впечатлениям в книгах и фильмах, смог совместить две жизни и слить две личности в одну.

Привычно поправив меч за спиной, полуэльф со странным именем Тотоле отправился навстречу новым приключениям — уже нисколько не скрываясь.

* * *

26. Октябрь ЭХ+0, Агата Глинка.

На следующий день Агата проснулась за полдень и даже было решила, что вчерашний поход и творческий угар по его итогам ей привиделись, но узнаваемая ломота в теле эту надежду развеяла, как туман.

Ломота и крыса. Большая, наверное, полметра ростом стальная крыса в роскошной фуражке с кокардой и огромными эполетами, стоящая навытяжку на прикроватной тумбочке. Заметив шевеление, крыса заговорила. Голос её был писклявым, с щелчками в шипящих звуках, но абсолютно чётким и разборчивым.

— Леди Агата, согласно вашим приказаниям разведчики осматривают окрестности, трофейные команды собирают все обнаруженные ценности и припасы, рабочие продолжают выпуск новых бойцов. За эту ночь запасено до трёх центнеров металла в деталях и крупных обломках, до центнера различных круп и продуктов длительного хранения, уничтожено более двадцати различных враждебных тварей. Потери составили три разведчика, четыре бойца и один носильщик. К настоящему времени потери полностью покрыты изготовленными новыми юнитами. Генерал доклад закончил, жду ваших приказаний!

И стальной крыс лихо взял под козырёк.

— Людей не грабить! И не попадаться на глаза! — всполошилась Агата. Отряд стальных крыс, судя по всему её слушающихся — само по себе это не страшно, но если вдруг кто-то сочтёт их угрозой... по рынку ползли слухи, один другого невероятнее, про людей с разными способностями, уничтожающих тварей... и частенько требующих ответной "благодарности" от "спасённых".

— Так точно! — решительно отозвался Генерал. — Согласно вашим приказам, скрытность и хорошие отношения с мирным населением являются главными приоритетами операции!

— Отлично! — немного успокоилась Агата. — Продолжайте в том же духе! Кстати о потерях. Сколько сейчас всего... бойцов?

— Есть продолжать! — явно обрадовался Генерал. — На данный момент имеется девяносто четыре разведчика, двести сорок один солдат, сто тридцать три носильщика, четырнадцать рабочих, двенадцать гвардейцев, три полковника и один генерал.

— Сколько? — неверяще выдохнула она.

— Девяносто пять разв...

— Отставить! — перебила Агата Генерала. — Это был риторический вопрос. Я просто удивилась.

Генерал понял её удивление по-своему.

— Из-за необходимости поддерживать скрытность пришлось отказаться от разработки самых перспективных объектов, — Агате послышалась затаённая обида, — Кроме того, вы изволили изготовить всего одну сборочную линию, что заметно ограничивает...

Агата выставила руку, прерывая Генерала.

— Отлично! Что с запасами энергии? — этот вопрос ей самой не давал покоя: электричество отключилось, тем не менее, вся её странная машинерия продолжала нормально работать.

— Не могу знать, леди Агата! К настоящему моменту ни у одного бойца не потрачено более четверти первоначального заряда, у рабочих есть ещё тысяча четыреста девяносто два полностью заряженных ядра.

Агата устало помассировала виски. Генерал был явно преисполнен энтузиазма и наполеоновских планов, но при этом — туповат... или ловко притворялся.

— В таком случае, приказываю довести численность бойцов до шестисот ровно, а остальные ядра оставить в резерв на случай... непредвиденных обстоятельств.

— Так точно! — Генерал снова взял под козырёк, и продолжил, как бы слегка даже оскорблённым тоном: — Как вы вчера и изволили приказать!

— Ах да, вчера... — задумчиво протянула она. — Генерал, запомните, пожалуйста, и впредь имейте в виду, что моё... творчество — процесс весьма утомительный, и иногда я увлекаюсь настолько, что банально падаю от усталости. В таком состоянии я могу отдать необдуманные и небезопасные приказы. Я ещё обдумаю надлежащий протокол для таких случаев, но сразу скажу: первое, что требуется сделать утром — это доложить обо всём по порядку.

— Разрешите доложить? — немедленно спросил Генерал, его неподвижная стальная морда каким-то образом смогла выразить раскаяние и рвение. Агата в ответ только кивнула, и тот продолжил: — Вчера днём в два часа пятьдесят четыре минуты вы сделали и активировали меня. Затем сказали, что я слишком сложный и нужно что-то попроще, и сделали полковника номер один. Про него вы сказали "что-то хлипковат" и сделали гвардейца номер один. Осмотрев верстак, вы сказали "так никаких деталей не хватит" и сделали солдата номер один, а затем — разведчика номер один и носильщика номер один. Про них вы изволили одобрительно сказать "простенько и со вкусом". Это было в пять часов сорок семь минут. Вы изволили посмотреть на часы и сказать "это я так до утра не управлюсь", собрали рабочего номер один, а затем с его помощью — сборочную линию, на которой сразу же собрали рабочих номер два и номер три, а так же разведчика номер два, носильщика номер два, солдата номер два, рабочего номер четыре, гвардейца номер два и полковника номер два. После этого вы приказали: "А теперь тихонечко-тихонечко, чтобы никто не видел, тащите сюда всякие полезные детальки и железки, и ещё еды мне, только, чур, у выживших людей не воровать и вообще на глаза им не попадайтесь! И наклепайте ещё бойцов, с полтысячи всяких-разных, вот вам ядра" и высыпали их из кармана на стол. После этого вы зевнули и сказали "а меня — в кроватку и одеялком накрыть". Разведчиков мы отправили сразу, а для выполнения второго приказа пришлось собрать ещё десять гвардейцев и двадцать носильщиков. После этого вы уснули, а мы продолжили выполнять полученный приказ.

— Молодцы, — искренне похвалила Агата Генерала. — Благодарю за службу!

— Рады стараться! — к уже привычному писку Генерала добавились несколько менее писклявые чуть-чуть лязгающие голоса. Возле кровати двумя ровными рядами стояли гвардейцы — ещё выше Генерала, шире и явно тяжелее, без всяких украшений вроде фуражки или эполет, к их левым лапам был намертво приделан круглый щит, из-под которого виднелись ловкие пальцы, а к правым — смутно узнаваемые, явно сильно доработанные "фены". Пушки дополнялись ещё и когтями на зависть Фредди Крюгеру.

* * *

27. Июль ЭХ+4, Максим Кузнецов.

Максим с интересом изучал пришедшего на его территорию человека. Тощий, высокий, бледный, одетый в чёрный балахон, сопровождаемый тремя скелетами-лучниками и четырьмя скелетами-мечниками. Словом — абсолютно стереотипный классический некромант, прям хоть сейчас в палату мер и весов!

В более цивилизованных краях Максим бы использовал уже хорошо себя зарекомендовавшую личину рыцаря смерти, но до цивилизации отсюда добраться было крайне тяжело — в том числе и стараниями самого Максима. Окрестности найденного удобного места для базы постепенно заполнялись разнообразной нежитью, не расползающейся далеко и не представляющей особой опасности, если не лезть вглубь.

Молодой некромант полез — и даже смог зайти довольно далеко, причём практически без столкновений. Судя по интересным магическим эманациям, целью его была вовсе не прокачка, как у нескольких предыдущих "гостей" (некоторые из которых даже вернулись обратно, чтобы поведать об очередном "бесконечном нубятнике", скучном, как песок в пустыне), а подчинение. Во всяком случае, пара скелетов под его командой явно были местными — не узнать собственную работу было бы позором для любого лича.

Тем временем пришелец добрался до небольшой полянки, находившейся в геометрическом центре созданной Максимом аномалии, и стал чертить большой, сложный и — на удивление — правильно рассчитанный чертёж для ритуала... рассчитанный на рыцаря смерти.

У Максима вдруг возникло совершенно излишнее и необоснованное желание — и он не замедлил ему поддаться. Эмоции — это такая редкость в существовании лича, что блекнет даже риск прекращения существования. Понадобилось всего несколько секунд, чтобы доспехи привычно скрыли голый костяк и притушили яркий синий свет глазниц. Впрочем, никакой необходимости в спешке не было, и Максим вовсю насладился ещё одной эмоцией — нетерпеливым ожиданием, пока некромант закончит чертёж и проведёт ритуал.

— Приветствую тебя, смертный! — Басовито и угрожающе пророкотала внушительная фигура из специально оставленной пустой площадки в центре чертежа... едва достаточной, чтобы фигура не упиралась постоянно в границы удерживающего контура. Алексей тяжело вздохнул: очевидцы, конечно, преувеличили размер рыцаря смерти, но совсем не так сильно, как он ожидал. Или тот успел хорошо прокачаться, пока он готовился к этой операции. Но теперь это уже неважно, и даже хорошо: взяв под контроль такого сильного миньона, он, Алексей, заложит крепкий фундамент своей будущей империи...

— Подчинись мне и назови своё имя! — пафосно заявил молодой некромант, убедившись, что ритуал прошёл штатно, все заклинания на месте и редкие касания чёрной брони не вредят удерживающему барьеру.

— Меня зовут Максим, Максим Кузнецов. Точнее, звали при жизни. А вот с подчинением, извини, облом вышел, — рыцарь смерти спокойно снял шлем, обнажив белоснежный череп, которого там просто не должно было быть... Алексей ещё судорожно перебирал в памяти всю известную ему нежить, носящую доспехи и до последней запятой соблюдающую договора, а бронированная перчатка, проигнорировав все защитные барьеры, пробила его грудь и вырвала сердце. — Это ты мне послужишь.

В конце концов, чтобы рыцарь смерти пафосно погиб на глазах у надёжных свидетелей — ему же нужен достойный противник, верно?

28. Декабрь ЭХ+1, Михаил Большаков.

Уже позже, собрав и изучив информацию о других "магах переключаемого ранга", Михаил Васильевич понял, насколько же ему повезло. "Лунная Призма", к которой ему приходилось взывать для получения реальной силы, отзывалась всегда, с первого раза и не требовала ничего взамен — достаточно было просто "творить добро", а именно — уничтожать монстров во имя защиты людей. Не надо было переводить бабушек через дорогу, не надо было кормить голодных, не надо было лечить больных — только убивать монстров и стараться при этом не слишком задевать мирных жителей.

Первым глаза ему раскрыл коллега — четырнадцатилетний пацан Петька, здравым смыслом и рассудительностью превосходящий многих знакомых сверстников Большакова. Пацану, казалось, досталась полная халява — любой предмет в его руках мгновенно становился супернавороченным мультифункциональным гаджетом в духе "Детей шпионов"... как только у Петьки получалось уговорить "Шефа" санкционировать миссию (но это было ещё сравнительно легко), а потом выбить желаемое у "Завхоза", столь же мифического и недоступного (кроме как по фирменному "коммуникатору").

Как-то раз поприсутствовав при очередном таком разговоре Михаил Васильевич и проникся собственным везением, а пацана, которого и раньше считал толковым, зауважал всерьёз.

Два часа вежливо по кругу говорить одно и то же, ни разу не повторившись и без единого матерного слова — это нужны просто поразительные талант и сила воли!

Даже плиссированная юбочка с гольфиками на этом фоне смотрелись бледно.

Тем более, что гильдейский спец действительно смог подобрать новую формулу призыва — без долгоиграющего хеншина, с мгновенной трансформацией в банального ОЯШа и с добротным пятым рангом силы. Пусть "полная Сейлор Мун" и давала седьмой ранг со всеми его плюшками, в большинстве случаев хватало и этого... а если уж совсем припрёт — тогда и хеншин потерпеть можно.

Сам же Петька из-за особенностей своей силы не сильно переживал. По его словам, уломать родителей на новенькую игровую приставку было даже посложнее.

* * *

29. Октябрь ЭХ+0, Женя Жадов.

Разговор с соседями не задался с самого начала. Вроде бы вменяемый Сергей Сергеич истерично вопил, что найдёт на него управу, мол, никакие синенькие огоньки его не напугают, и за смерть жены он спросит по всей строгости закона. При чём тут жена Женя понял не сразу — видимо, с тёткой Тамарой случилось что-то пострашнее, чем простое исчезновение, как с его бабкой Аней.

Впрочем, попытки расспросов ничего путного не дали, кроме новых воплей про знакомых в милиции. Пожав плечами, Женя повернулся да пошёл восвояси, вот только запнулся в задумчивости о неровно уложенную плитку и только тем спасся: сквозь тонкую дырочку для шнурка щеколды вылетел тонкий полупрозрачный жгут, лихо свистнув над самой головой.