Звездная Золушка

Зара тем временем вошла в душевую и несколько минут ее рассматривала. Зря она это делала, ой, зря. Грейстону вдруг стало жарко, потому что заглядывая в укромные уголки душевой, Зара демонстрировала... все. И кто ему говорил, что какие-то там баллы ей сняли за фигуру? Чушь! Прекрасное гибкое тело в тусклом свете каюты смотрелось впечатляюще. Растрепанные волосы и очки дополняли образ. Грейстон не видел прежде одновременно такой сексуальной и трогательной девушки. Что забавно, Зара даже не осознавала всего этого. Она не пользовалась приемами, что были доступны каждой девушке, не кокетничала.

Для самолюбия Грейстона было особенно приятно, когда она его впервые увидела. Он хорошо знал, какое впечатление производит на людей, да и на девушек. Но Зарин взгляд его позабавил. Она была и поражена и напугана, но все это тщательно скрывала. Грейстон уже и не сомневался, что простого "да" завтра он не услышит. Что ж, у него есть способы убедить ее, ибо отказаться от этой девушки он вдруг внезапно стал не способен.

Она сняла очки и бросила их на полку, туда же, где лежало большое полотенце.

Э.М.И погасила свет в кабинете, намекая, что работать ему хватит. Но Грейстон и не работал. Он смотрел, наслаждался видом девичьей спинки, выгибающейся под теплыми струями воды. Его взгляд блуждал по телу Зары, мужчина уже не мог остановиться и закрыть трансляцию. Девушка почему-то казалась ему нереальной. Почему? Разве мало красоток он видел в своей жизни? Чем Зара так особенна?

Грейстон не сразу понял, почему девушка дрожит и держится рукой за стену. Только когда увеличил громкость понял, что она плачет. Он выругался и нажал на кнопку вызова.

— Трин, она плачет.

— И что? Она не может поплакать? — буднично осведомился врач. — Что ты ей сделал?

— Ничего. Просто хотел поужинать, но она на меня шипела и ушла совсем скоро. А теперь ревет!

— Погоди-ка... где она ревет?

— У себя, где еще она может реветь? — раздраженно ответил Грейстон.

— Ты что, включил камеры? — Ему показалось, или Трин спросил это... возмущенно?

— Включил. Не в этом суть...

— В этом, Грейстон, в этом. Ты не даешь ей опомниться и отдышаться. Подумай головой, пожалуйста, это я тебе как друг, а не как врач говорю. Сначала Зару похитили, потом она узнала, что летит в другую звездную систему и должна выйти замуж, теперь ты тут со своим "хочу!". На нее свалилось больше, чем мы рассчитывали, и я только хотел тебя попросить еще отложить свадьбу. И да, она будет плакать, будет шарахаться и будет бояться. Постепенно привыкнет. Для этого я здесь, так ведь? Выключи камеру и отправляйся отдыхать, твоя Э.М.И сообщила мне, что ты не выполняешь рекомендации. Не делаешь гимнастику и не принимаешь витамины. Учти, Грейстон, с таким режимом до свадьбы ты можешь и не дожить.

— Чего вы все меня отчитываете? — пробурчал Грейстон.

Еще императора тут не хватало для полного счастья.

— Потому что ведешь себя, как ребенок. Все, мультфильмы закончились, отрубай трансляцию.

Грейстон взглянул на Зару, которая прекратила плакать и как раз растирала по телу гель. Даже гель для нее подбирал Трин, причем из средств, которые имелись на Земле.

— Выключил, — пробурчал Грейстон.

— Точно?

— Точно, можешь прийти и проверить.

— Верю. Я как раз программирую ее очки. Потрясающее отклонение...

— Трин! Ничего потрясающего в том, что девушка ходит по стеночке, нет.

— Прости, — хмыкнул друг. — Забылся. Ты спать?

— Нет, я... м-м-м... должен кое-что прочесть. Минут через двадцать пойду.

Трин отключился, и Грейстон снова обратил взор на экран. Зара вытиралась пушистым полотенцем, крепко зажмурившись. Мужчина следил за ее руками, думая о том, что он не прочь сделать все сам. Грейстон умел обращаться с женщинами.

Вот только... есть ли различия в сексе их рас? Может, их мужчины делают что-то, что нравится женщинам, но о чем не слышали мужчины их расы? Почему Трин собирал базу на всякую ерунду, но не выяснил такую банальность, как доставить удовольствие женщине?!

Грейстон быстро просмотрел все, что касалось межполовых отношений у землян. Краем глаза он наблюдал, как Зара, не одеваясь, идет к постели и ныряет под одеяло. Очки она положила на столик у кровати. Время было еще раннее, но девушка устала. Она почти сразу же уснула. В космосе сложно понять, когда заканчивается день и начинается другой. Даже корабельная система, регулируя освещение, не может работать одновременно на несколько рас. А сутки Грейстона были несколько длиннее, чем сутки Зары.

Просматривая информацию, мужчина кое за что все же зацепился. И тут же вызвал Э.М.И:

— Подай леди Торрино ужин, она пропустила. Проснется, наверняка захочет есть. И еще цветок.

— Не поняла вас. Что — цветок?

Иногда ему казалось, что Э.М.И более разумна, чем обычная система и может над ним издеваться.

— Цветок. Положи ей на столик с завтраком цветок. Какой-нибудь, у нас же есть образцы с Земли для Фионы?

— Вас поняла. Проанализирую запасы. Если нужно, я могу освоить курс флористики и составить букет. Как вы планируете его использовать: как знак внимания при ухаживании за самкой в брачный период или как акт сочувствия усопшей особи?

Грейстон даже закашлялся. Э.М.И точно умела издеваться.

— Э.М.И, я хочу подарить цветы девушке. Чтобы ей стало приятно.

— Не поняла вас.

— Как знак внимания при ухаживании за самкой в брачный период. — Он закатил глаза. — Просто вместе с завтраком подай леди Торрино цветок. Не надо букет.

Зара была простой. Красивой, притягательной, недоступной. Ей должно подойти что-то такое же простое, но изящное. Жаль, у него ограничены ресурсы на этом корабле. Но едва они прилетят... в своем доме, на своей планете, у него будет неоспоримое преимущество.

Чрезвычайно довольный собой, Грейстон в последний раз взглянул на спокойное лицо девушки и выключил питание во всех панелях сразу.

Зара

Мне снилось что-то плохое. Нет, даже не так. Что-то очень плохое. Впервые я видела этот сон. Хотя "видела" — слишком громкое слово. Скорее, сон состоял из звуков. Вернее — из крика. Какая-то женщина постоянно произносила чье-то имя. Но отдалялась с каждым новым криком. Я плохо слышала из-за гомона толпы и плача детей. Лишь последний ее крик прозвучал отчетливо четко, а затем я проснулась и села на кровати.

Поначалу я не сразу сообразила, где нахожусь. Искала очки, как обычно, на полке вверху. Но потом события прошедших дней всплыли в памяти, и я потянулась рукой к столику. С вернувшимся, пусть и черно-белым, зрением, стало полегче. Я зевнула, глянула в иллюминатор, демонстрировавший все ту же космическую черноту, и решила рассмотреть, что же мне дали на завтрак.

Моя рука дрогнула, когда я заметила небольшую веточку сирени, лежащую рядом с тарелкой. Я прикоснулась пальцем к лепесткам. Настоящие. И запах... о, запах наполнил крохотную каюту, возвращая меня в детство, когда сирень росла под окнами, когда можно было часами искать "счастливые" цветочки. У нас было много сирени. Потом ее вырубили, потому что флаеры стало некуда ставить. Сейчас от этого запаха на глаза навернулись слезы.

— Эми, откуда это? — спросила я.

— Образцы взяты с планеты Земля, — невозмутимо ответила Эми.

— Нет. — Я улыбнулась, уже сквозь слезы. — Кто принес цветок?

— Распоряжение лорда Грейстона. Он...

— Достаточно, Эми, — голос Грейстона наполнил каюту. — Зара, у Эми своеобразное определение этого действа, лучше тебе его не слышать. Собственно, я связался с тобой лишь для того, чтобы предупредить: во время посадки выполняй все инструкции Эми. Неукоснительно. Если не хочешь пострадать. Ну и, разумеется, сегодня мы ждем твой ответ.

— Какого она цвета? — перебила я Грейстона.

— Что?

— Сирень. Какого цвета?

Он молчал, наверное, с половину минуты, прежде чем ответить.

— Белая.

И отключился.

Белая. Чудесная белая сирень, как напоминание о доме.

— Эми, а что он сказал об определении?

— Лорд Грейстон только что запретил мне отвечать на этот вопрос, — ответила система.

— Он что, меня прослушивает?!

Если так, это уже верх цинизма и наглости!

— Он предугадывает.

Впервые в жизни вижу, чтобы робот кого-то выгораживал. Собственно, я и робота-то такого вижу, а точнее, слышу, впервые. Те, что использовались на Земле, умом и сообразительностью не обладали и в основном были запрограммированы на какое-то цикличное действие. Максимум — на сложную технологическую операцию, если речь шла о производстве.

— Эми, а ты разумна?

Система не отвечала довольно долго. Я уже успела умыться и приступить к завтраку.

— Нет, — наконец ответила она. — Я — сложный, высокоорганизованный искусственный интеллект. Но я не обладаю разумом в широком понимании этого смысла. Я не создаю ничего, я лишь использую накопленные знания и комбинирую их для достижения результата. Способность создавать — главная отличительная черта разума. Также я не обладаю чувствами и интуицией. Однако могу имитировать все это, основываясь на анализе имеющихся знаний. Его я провожу со скоростью, недоступной человеку.

— Ясно. То есть спрашивать тебя, зачем лорд Грейстон подарил мне сирень, бесполезно?

— Боюсь, что да. Я могу лишь снять данные о его здоровье и их интерпретировать. Но это не даст полного представления о его потребностях.

— Не надо, — решила я. — Когда придет Эргар? Я сделала его задания!

— Лорд Эргар в данный момент занят. Как освободится, я передам ему, что вы просили зайти. Подать добавку к завтраку?

— Нет. А когда посадка?

— До посадки осталось семь часов.

Разговаривать с системой было скучно. Я попробовала было попросить ее рассказать о Бетельгейзе или планете, на которую мы сядем, но добилась лишь справки, как из учебника по астрономии. Несмотря на свой потенциал, Эми не могла воспринимать и объективно реагировать на просьбы. Приходилось объяснять, а это еще больше путало ее. В итоге я вновь принялась самостоятельно изучать новый язык. У меня были специальные таблички, по которым можно было тренировать произношение, что я и делала, пока ко мне не заглянул Эргар.

— Занимаешься, — улыбнулся он, — молодец. Не ожидал от тебя такого энтузиазма. Трин просил передать тебе очки и вот это.

Он протянул мне футляр с очками и стопку пластиковых листов, на которых были закрашенные разными цветами, очевидно, прямоугольники. Чем-то это напоминало палитру.

— Он сказал, тебе нужно надеть новые очки и подписать цвета, которые ты видишь. Сами очки еще не доработаны, но скоро, говорит, будут готовы. Давай я пока проверю задания, а ты займись просьбой Трина. Как спалось?

Я пожала плечами, снимая черно-белые очки и надевая цветные.

Все вокруг сразу же окрасилось в слишком яркие, до свечения, неестественные цвета.

— Ой, — вздрогнула я.

— Что такое? — Эргар оторвался от проверки моих упражнений.

— Контрастность дикая, и яркость.

Мне было совершенно точно ясно, что цвета в палитре я верно не определю. Похоже, Трину того и надо было.

— Он еще не закончил, — согласился со мной Эргар. — Твоя проблема для него как интересная задачка, он решает ее медленно и с удовольствием.

Задачка? Медленно? Сколько возился с очками отец по его рассказам? Правда, он возился с ними в свободное от работы время, зачастую крадя драгоценные часы у сна. А Трин, наверное, может заниматься мной целый день. Почему-то мне кажется, что на корабле никто не болеет.

Палитра оказалась большой. По совету Эргара я описывала цвета как можно подробнее, чтобы Трину потом было проще. В некоторых местах даже приводила аналоги, как могла вспомнить. Надеюсь, в их сети или еще где-то есть информация о нашей радуге и апельсинах.

— Ты молодец. Почти нет ошибок, только вот здесь ты путаешь написания. Но это не страшно, это придет с практикой. Я не буду тебе сегодня давать заданий, но можешь почитать детские книжки. Они идут с дублем на английский и с разбором произношений.

Я пораженно оторвалась от палитр.

— Когда вы все это успели? Сделать книги, изучить нас...

— Я же говорил, мы не один год готовились. А уж с Землей сотрудничаем и вовсе около сотни лет. Конечно, не массово и не явно, но все же.

Он хмыкнул, задумавшись о чем-то своем, и сказал:

— Зара, сейчас, как обед начнется, зайдет Трин, заберет результаты и сообщит рекомендации на время посадки. Постарайся их выполнить, ладно?

Это я уже слышала от Грейстона утром. И чувствовала, что услышу не раз. Похоже, необходимость предостеречь от невыполнения указаний была лишь предлогом, чтобы мне позвонить. Тогда зачем? Мой взгляд упал на веточку сирени.

— От моего решения ведь ничто не зависит, так? — спросила я. — Даже если я решу самостоятельно жить на вашей планете, Грейстон этого мне не позволит. Ведь так?

Эргар был из тех, кто не любит врать. На это я и надеялась: хотя бы обладать полной информацией относительно своего положения.

— Зара, что происходит в голове у Грейстона, я не знаю. Я могу лишь гарантировать, что он не причинит тебе вреда. В остальном же постарайтесь разобраться сами. Он большой мальчик, и слушать меня не станет. Так что тебе лучше взывать к его совести, если ты действительно не хочешь ничего знать о Грейстоне.

Я помолчала, обдумывая услышанное. С Эргаром договориться проще, чем с Грейстоном. Эргару, по-моему, все равно, есть я на корабле, или нет. Ну да, не ему же нужна невеста. И не он ждет от меня положительного ответа спустя трое суток после похищения!

— А как в корабле реализована система гравитации? — вдруг вспомнила я вопрос, вертевшийся в голове с вечера.

— Что? — Эргар моргнул. — Ты о чем?

— Гравитация. Притяжение. Я читала где-то, что корабль, с реализованной системой гравитации должен быть цилиндрической формы и вращаться вокруг собственной оси. Как выглядит этот корабль?

Эргар смотрел на меня странно. Очень странно. Его, наверное, пугали такие вопросы. Сначала о Грейстоне и моей судьбе, а потом о корабле.

— Поговори с Эми, Зара, — наконец выдавил Эргар.

— Она объясняет непонятно, — буркнула я и вновь вернулась к палитрам.

— Ну-у-у, если тебя это утешит, то корабль не цилиндрический. И не вращается. Но как реализована гравитация, я не знаю. Я преподаватель, воспитатель, а не техник. Спроси у Грейстона, он в свое время интересовался двигателями и системами жизнеобеспечения.

Ага, спросить у Грейстона. Как будто я не вижу, как все меня настойчиво к этому Грейстону подталкивают. Спроси у Грейстона, посоветуйся с Грейстоном, Зара. Ответь согласием Грейстону. Переспи с Грейстоном. Роди ему детей. И наплюй на все, к чему ты привыкла, чего хотела, на всех, кто любит тебя и кого любишь ты.

Я впервые увидела, как подают еду: из ниши в стене выехал небольшой столик, на котором стояло несколько блюд, накрытых крышками. И несколько стаканов: один с водой, второй не то с морсом, не то с соком.

— Зара, можно войти? — едва я села обедать, заглянул Трин.

— Конечно. Я сделала твои палитры.