Последним императором Римской Империи был Константин Драгас Палеолог (1404-1449-1453г). Ему пришлось отвечать за всё. За великую славу римских предков, создавших величайшую мировую державу. И за ошибки более поздних предков, приведших державу к крушению. Ему пришлось отвечать за дела моральных уродов, что ценили свой карман больше общего дела. За властолюбцев, готовых растащить страну на уделы. За циничных подонков, которые годами рассказывали, что в стране все хорошо, и она идет от успеха к успеху. И за оптимистичных мудаков, которые охотно верили подонкам, а любую неудачу и позор объявляли "хитрым планом".
Константин ответил за чужие грехи по полной программе. В короне, украшенной стекляшками (на настоящие драгоценности денег давно не было), он как мог укреплял ветхие стены, готовился к осаде. И наконец, — оказался в осажденном гибнущем городе.
Многие современные политики и чиновники — не поймут. Да даже многие обыватели не поймут. Оказавшись на довольно хлебном месте — (пусть огрызок, но все же империи), — Константин Палолог — не воровал. Не выводил деньги, куда-нибудь, в солнечную Италию. Когда султан Мехмед подступил, он сделал Константину очень выгодное предложение: — пусть Константин сдаст Константинополь, а султан ему за это оставит жизнь, да еще и даст крупный греческий город Мистру в управление. Константин отказался.
Это забавно, люди любят такие совпадения. Древний Рим был основан легендарным царем Ромулом. И последним императором Рима стал мальчик по имени Ромул. Константинополь был основан императором Константином. И последним его императором стал Константин. Круг замкнулся...
Когда император Константин увидел, что враги ворвались в город, надежды отбросить их нет, а рядом осталось лишь несколько товарищей, он заплакал, — и атаковал. С мечом в руках, он влетел в гущу турок. И удар его был так страшен, что в первом натиске он отбросил их.
Какими были последние минуты, секунды жизни Константина? Мы можем только гадать. Свидетели и пересказчики дают нам разные картины. Вот он атакует верхом на коне. А вот идет в атаку пешком.
Вот он говорит ближайшим: — Идемте мужи, сражаться с варварами!
Вот увидев хлынувших через стены турок, он выдыхает: — Город захватывают, а я еще жив?..
Вот он остается в кольце врагов, и в отчаяньи кричит — Нет ли кого из христиан, чтоб срубить мне голову?!.
Он мог сказать все это. И ничего из этого. Он правда мог атаковать сперва на коне, а когда конь пал — пешком. Вот один пишет, что императора ранили в плечо. Вот у другого его ранят в лицо, а потом добивают ударом со спины.
...Мы всегда немного подверстываем историю нужным нам образом. И кто-то из свидетелей мог спутать императора с другим богатым вельможей. А писатель-патриот, мог хоть как-то утешать свое горе, измысливая красивые слова к последним секундам императора.
И все же, как бы ни развернулись последние секунды Константина, — он правда пошел в безнадежную атаку. И бой тот, сколь ни продлился, — был героическим. Когда Мехмед взял город, он первым делом распорядился найти тело императора. Тело нашли, но оно было так обезображено, что оставшиеся в живых защитники опознали его только по сапогам с вышитыми золотыми орлами. То что — неприглядная правда жизни — никто из турок не стащил с тела столь козырные сапоги и прочие дорогие вещи, — показывает, что бой был жесток, и оставив тела, он покатился дальше. Судя по тому, что тело императора сыскали с трудом, тел было много.
Рис. Памятник Константину Палеологу в Афинах. У памятника цветы.
На памятнике Константину, который греки поставили в Афинах, он изображен в костюме, сходным с изображением императора Василия II — времени, когда империя была в последнем зените своей славы. Но этих императоров разделяет четыре сотни лет. И на самом деле одетый для боя Константин, скорее всего был ближе к своему изображению из военного музея в Афинах, — где он изображен практически западным рыцарем. Для запада, это было уже время как говорят французы "белой брони". Скорее всего Константин был одет в тяжелый доспех. Именно поэтому он и его несколько ближних, смогли учинить туркам кровавую мясорубку. Толпе легко вооруженных турецких воинов понадобилось время и жизни, чтобы совладать с его доспехом. Но как говорили предки Константина: — "нет Геркулеса против многих"...
Несчастные ромеи и греки, протратившие свою родину, утратившие на долге годы независимость, — переживали это как могли. Ходили легенды. Много вариантов. По одному из них император не умер. Он сокрылся в константинопольской стене. И выйдет из неё тогда, когда Константинополь снова станет христианской столицей. Император лежит, положив на грудь меч, сцепив на его рукояти латные перчатки. Он до срока спит. Он ждет.
Рис. Барельеф Константина Палеолога из Афинского военного музея. Он лежит. Вместе с ним опочила римская слава. И орел подстелил свои крылья ему под голову...
Мы привычно пишем, и говорим — "турки взяли Константинополь". Но самым страшным в той осаде было то, что штурмовала город интернациональная армия. Немалая часть этой армии была в недавнем прошлом ромеями. Государства умиряют не когда взят город. Государства умирают на уровне идей — когда люди говорят: — "я больше не часть империи". Нерадивым лидерам и политиканам пришлось приложить гигантские усилия, — свою запредельную жадность, неимоверную тупизну, повальное безразличие к нуждам простых людей, — чтобы те перестали считать себя гражданами государства, в котором многие сотни лет жили их предки, гордясь званием ромеев. Да, тяжело было разрушить такую махину. Но нерадивые лидеры — справились. Это урок нам, современным людям — на предмет того, как исчезают государства.
Весть о падении восточной цитадели христианства потрясла весь христианский мир. В самых разных концах мира поэты и музыканты пишут "Плачи" по Константинополю. В них воспоминания о прежней славе, горькое недоумение, попытки понять причины страшного конца, надежда на будущее освобождение, — которого не случилось.
...Воздвигни крест, чтоб черный враг,
Проникся божьим страхом.
Чтобы язычник побежал,
Своим подавлен крахом.
С Константинопольских твердынь,
Из стен Второго Рима.
Победоносных христиан,
Атакою гонимый.
С тех пор как пал державный град,
Никто не знал покоя.
Поберегитесь вражьих сил,
Способных на такое...
...Константинополь был мечом
Христьян, что всех острее.
Константинополь был ключом
К империи ромеев...
(с)Аноним. "Плач о Падении Константинополя".
...Ты причинил горе сверх силы,
Всем христианам мира — Стимбол.
Море горя, но то ли имя,
Я к тебе приложил, — Стимбол?
Именем назову истинным,
Чудесный город — Византий.
Под ударом неверных не выстоял,
Божественный город — Византий.
Был ты избран самим Богом,
Город святых — Византий.
Великолепен во столь многом
Величественный — Византий.
Мира брильянт, жизни полный,
Славный всюду — Византий.
Город наш дорогой, семихолмный,
Крепкий стеной — Византий.
Жителей счастье земных и небесных,
Добрый город — Византий.
На языках чужих и местных,
Воспет победный — Византий.
Все племена и все народы
Чтили тебя — Византий.
От славы осталось так немного,
Достойный слез — Византий.
Всюду о горе твоем слыхали
Мой печальный — Византий.
Друг другу новости передали,
Оскверненный Византий.
Плод твой горек,
Византий, Византий!
Царем основан, велик был он,
Ты Константинополем наречен!..
(с) Аракел Багешский. "Плач по Константинополю".
...Отдал Мухаммад-султан приказ грабить,
С криком "путь укажи Аллах"!
Воины бегут, сверкая мечами,
Ищут добычу на всех углах.
Сыплют удары во все стороны,
Хватают благочестивых жен
Юных девушек и невест,
Лишь раздается позора их стон...
...Горе вам греки! — С очами открытыми,
Душу дали отнять у себя.
Вы упрекали народы многие,
С гордой усмешкой других коря.
Вы над чужими смеялись бедами,
Считали — они невежества плод.
Ныне же франк украл вашу мудрость.
Турок в вашей державе живет.
С гордостью и тщеславием вместе,
Вас теперь злая зависть грызет.
Что кроме них смогли сохранить вы?
Жалким остаткам ведите счет.
(С) Иеремия Челеби Кеомурджян.
Захватив Константинополь, турки решали свои геополитические задачи — какие тут к ним могут быть претензии?.. Но до сих пор, ежегодно, 29го мая, — Турция празднуют день взятия Константинополя, и превращения его в "Исламбол" (то есть "Наполненный Исламом", как долгие годы они именовали его в своих документах). Не судьбоносное сражение против могучего врага. А победу своего огромного войска над крохотной кучкой храбрецов. Побить Рим в 1453м году — это примерно, как побить старика. Когда-то он был могучим воином, а ныне годы и беды взяли свое — он дряхл. Турок (как государство) пришел, побил немощного старца, и теперь каждый год празднует "славную победу". Ну, каков размах государственной идеологии — такие и праздники...
И кто-то еще возвышает голос против праздника советской победы 9 мая 1945 года? Советским народам было чем гордится — они побили не дряхлого старика, а самую сильную армию своего времени. И пусть потомки далеко не соответствуют славе советских предков, — по крайней мере, мы еще помним уровень событий, которые стоит праздновать. Это задает планку.
Наши доморощенные православные часто вопят о том, как проклятые западные католики-христиане не пришли на помощь гибнущему христианскому оплоту православия. Не знаю, как они умудряются закрывать глаза на несколько крестовых походов, незадолго до крушения Константинополя. "Западные партнеры" — пришли на помощь империи. Им просто не хватило сил и организации. Западные партнеры пришли на помощь империи совершенно искренне — ведь там были их торговые фактории. Ошметок империи, уже давно не конкурент, давно ставший удобной им торговой площадкой, защищался как своя собственность, и как заслон от экспансии турок. Точно так же, когда-нибудь, западные партнеры будут защищать свою личную маленькую Московию, когда отдерут от неё лоскуты остальной России. Или не будут — если совокупность интересов даст иной расклад. Это называется прагматизм. И опять же — какие к ним претензии?
Когда Римская Империя окончила свое существование, и на её территории наложила лапы Османская Держава, — осталось еще интеллектуальное и духовное наследство. От нашествия турок многие ромеи бежали в Италию, — и там вдруг "неожиданно" началась Эпоха Возрождения. Но осталась еще слава самого римского имени. Слава державы, следы которой до сих пор видны в любой европейской стране. Рим. Везде Рим. Предприимчивые европейцы начали подверстывать историю под себя, пытаясь замазать факт, что Рим оставил их, и еще тысячу лет развивался и жил без них. Нет! — Сказали европейцы. Рим умер у нас, мы стояли у его кровати, закрыли ему глаза, и приняли скипетр и державу из его холодных рук. А там, на востоке, было что угодно, — но не Рим. Там была Империя Греков. Там была Византия. Да! Ужасная, восточная, непонятная, омерзительная, деспотичная, рабская Византия.
Это была ложь. Но правда ничего не стоит без силы. Слабого не слушают. Что уж говорить о мертвом... Коллективный запад громко и вкусно разноголосил о омерзительной Византии. Тут у западных средневековых ученых, было полное согласие. Но вдруг... Чу! Что за мощный голос? Откуда-то с востока, еще дальше, из-за снегов, послышалось иное: — А Москва — Третий Рим. Да. А четвертому не бывать. Вот так вот. А наш великий князь теперь не просто так, — а Царь. То есть — цезарь. То есть — император. Просто, чтоб вы знали.
Запад повернулся на этот мощный голос, — это кто там лепит? О майн готт! Как из неоткуда, из раздробленных княжеств, вдруг образовалась огромная держава. Русь. О нет, она уже называет себя на ромейский манер — Россия!
— Но позвольте. — возмутились европейцы. — С какой это стати вы — третий Рим?!
— А с такой, — ответили из снегов — что наш князь Владимир женился на Анне — сестре римского императора. Вот так.
— Ну и что?! У нас тоже бывали браки с родственницами римских императоров! Это не передает прав на государственность.
— А у нас князь Иван III женился на племяннице последнего римского императора Константина — Софье Палеолог. В ней одного весу на шесть пудов было. Царь-баба!
— Да... Да ну и что! У последнего императора остались родственники по мужской линии, — и наследование идет как раз по ним, а не по бабам.
— А нам начхать! Мы говорим — что по бабам. Москва -третий Рим. Бэ-бэ-бэ!
— Но это юридически необоснованно!
— В гудок гудели мы вашу юриспруденцию. У нас зато есть шапка Мономаха!
— Что еще за шапка?!
— А это римский император — Константин IX Мономах, — подарил этот царский венец своему любимому внучку — киевскому князю Володимеру Мономаху, передал значит, символ-то царской власти.
— Да тьфу, что за сказка?! А шапака — это же какая-то восточная тюбетейка! В Византии не носили таких шапок!
— А император Константин нашел ея в древнем городе Вавилоне, где она, шапка-то, лежала в сокровищах царя Навуходоносора. Как нашел — сразу внучку и отправил. Вавилонская, шапка-то.
— Да и в Вавилоне татарских тюбетеек не было!
— Вам-то пошто знать? Может было. Раз вам шапка не нравится, — вона вам!
— Что это?!
— Родословная. Вишь, какая древняя, еще даже и чернила толком не обсохли... Ну. Читайте что написано. Видите, вот наш царь Иван IV Грозный. Вот мы пальчиком-то по родословной ведем, и вот кто его предок-то государя нашего, — сам герой троянской войны Эней, с которого весь Рим и начался! Москва — третий Рим.
— Господи, что за неряшливая подделка!..
— Ну, у вас у каждого короля по такой же поделке в доме. Вы целую Византию придумали, чтоб весь Рим забрать себе. Вам значит врать можно, а нам нельзя? Фиг вам. Москва — третий Рим.
— Это есть вопиющее попрание норм международного права! Мы вас накажем!
— Ну раз такие речи пошли... Вот сюда гляди. Это — наши необъятные русские территории. А это — наша неисчислимая русская армия. Все понятно?
— Ой, действительно... империя... — Пробормотали иностранцы. Им вдруг и правда стало все понятно. И они пошли по домам, поразмышлять, — сразу давить Россию силой, или сперва стать ей "надежным западным партнером"?
Правда — подкрепляется силой. А сила — рождает правду.
Гни свою правду. С чужой нахлебаешься горя. Предки знали это.
А если мы забудем... — где-то будет четвертый Рим.
