Крикс закусил губу. Ирем был прав, едва ли Аденор задумывался о судьбе "дан-Энрикса" и Арклесса, когда сбежал в Лейверк. Следом за этим Крикс задумался о том, стоит ли так упорно выгораживать Димара?.. В конце концов, именно он втравил его в эту историю. Крикс встряхнул головой, гоня предательскую мысль. "Если бы Дарл попал сюда вместо меня, он бы меня не выдал, — мысленно напомнил себе он. — Ну, наверное не выдал бы".
— Я ничего вам не скажу, — отрезал он. — Можете вызвать ворлока, если хотите.
Ирем взглянул на него с понимающей, насмешливой улыбкой — так, как будто точно знал, что одна мысль о ворлоках и о магическом допросе вызывает у "дан-Энрикса" противный холодок под ложечкой и звон в ушах.
— Давай-ка обойдемся без пустой бравады... Помнится, твоя единственная встреча с ворлоком ничем хорошим не закончилась. Или твой мастер мне соврал?
— Я ничего вам не скажу, — повторил Крикс, как заклинание.
— Да кто бы сомневался, — вздохнул Ирем и, откинувшись на спинку кресла, устало потер ладонями глаза. Крикс, ожидающий, что коадъютор разозлится, озадаченно сморгнул.
Пару минут в комнате было очень тихо. Рыцарь больше не смотрел на Крикса и, казалось, вообще забыл, что он здесь не один. Крикс чувствовал себя ужасно неуютно в наступившей тишине. Сейчас он предпочел бы, чтобы Ирем на него кричал или грозился вызвать орденского мага — это, по крайней мере, было бы понятно и не вызывало никаких вопросов. Наконец, молчание стало казаться Криксу нестерпимым, и он спросил первое, что пришло ему в голову:
— А для чего здесь перья и бумага? Разве обязательно держать их в камере?
На сей раз рыцарь соизволил-таки посмотреть на собеседника. В серых глазах мелькнуло изумление, быстро сменившееся на знакомую "дан-Энриксу" насмешку.
— Либо ты очень убедительно прикидываешь болваном, либо... я боюсь даже подумать, — хмыкнул он. — Это не камера, а моя комната. Тюрьма располагается на нижних этажах.
Крикс вспыхнул до корней волос. Комната Ирема!.. Теперь понятно, почему он так опешил, когда обнаружил Крикса спящим на своей кровати.
— Так значит, я не арестован? — осторожно спросил он.
Сэр Ирем выразительно прищурился.
— Что бы ты там не напридумывал про Орден, мы обычно не сажаем в Адельстан детей.
— А как же клятва? Монсеньор... то есть лорд Аденор, сказал, что я... — Крикс замолчал, сообразив, что поднимать этот вопрос — отнюдь не в его интересах. К сожалению, лорд Ирем догадался, что имел ввиду "дан-Энрикс".
— Аденор тобой манипулировал — причем довольно неоригинальным способом, — сказал он с жесткой и насмешливой улыбкой. — Когда типам вроде Аденора хочется втянуть мальчишку твоих лет в какую-нибудь авантюру, они обязательно стараются сыграть на его глупой гордости и на желании казаться старше своих лет. Не сомневаюсь, что он пил с тобой вино, превозносил твои достоинства и убеждал тебя, что ты вполне самостоятельный и взрослый человек. Но если ты ему поверил, то ты просто-напросто дурак... Ни то, что ты произнес несколько фраз, ни то, что твой лорд Аденор дал тебе острую железку, и тебя угораздило кого-то ей пырнуть, не делает тебя взрослее, чем ты есть.
В комнату осторожно постучали. Нервы Крикса были так напряжены, что он едва не подскочил, но заглянувший внутрь орденский гвардеец даже не взглянул на "арестанта" — только протянул мессеру Ирему несколько сложенных листов и вежливо сказал: "Вот те бумаги, о которых вы просили, монсеньор". По лицу коадъютора скользнула удовлетворенная улыбка.
— Что это?.. — напряженно спросил Крикс, едва гвардеец вышел в коридор. Он не рассчитывал, что коадъютор станет отвечать, но рыцарь отозвался:
— Сводка происшествий за тот день, когда ты возвратился в Академию в испачканной и окровавленной одежде. Здесь упоминается про пять убийств — немного по столичным меркам. Так. В двух случаях виновники уже известны; один арестован, другой в розыске. Неопознанное тело в Алой гавани. Надеюсь, это не твоя работа?.. Убит кастетом или кистенем... готов поспорить, ты тут ни при чем. Служанка в Нижнем городе, убита при попытке ограбления. Думаю, это тоже отпадает. Остается, собственно, только один мужчина, найденный в Кошачьем тупике. Убитый — член Берегового Братства, — Ирем поднял взгляд от своего листа и пристально взглянул на Крикса. — Если это сделал ты, то тебе несказанно повезло, — нахмурив брови, сказал он. — Судя по татуировкам на плечах и на груди, этот человек ходил на "Бурой чайке". Ну так что? Это твоя работа?
Крикс хотел ответить, но почувствовал, что он не в состоянии издать ни звука — поэтому просто кивнул.
— Недаром говорят, что дуракам везет, — поморщился сэр Ирем. — Но, как бы там ни было, с этой историей пора кончать. За этот год я столько раз был вынужден тратить на тебя свое время, что, пожалуй, будет проще держать тебя при себе.
— Что значит "при себе"? — не понял Крикс. Мужчина усмехнулся.
— Я бы сказал, что предлагаю тебе стать моим оруженосцем, если бы речь шла о предложении. Но в данном случае твое согласие... или же несогласие... волнует меня в наименьшей степени.
Южанин открыл рот, чтобы напомнить Ирему, что он никак не может поступить к нему на службу, потому что уже присягнул Ральгерду Аденору, но мужчина хладнокровно перебил его:
— Крикс, мне плевать, кому и в чем ты клялся. И я сильно сомневаюсь, что твой бывший сюзерен вернется из Лейверка специально для того, чтобы выразить мне свое неудовольствие. В отличие от менторов из Академии, я не намерен повторять одно и то же десять или двадцать раз подряд. Поэтому запомни раз и навсегда: что бы ты ни собрался сделать, даже если ты захочешь просто пройти через площадь и увидеться с друзьями в Академии, ты должен сообщить об этом мне и получить мое согласие. Если я говорю "нет" — ты подчиняешься. Без споров, утомительных расспросов и нытья. Одна серьезная провинность — и ты с первой же оказией отправишься пажом или стюардом в захолустный замок где-нибудь под Гевром.
Крикс растерянно молчал, не зная, что ответить на подобную тираду. Впрочем, судя по лицу мессера Ирема, тот и не рассчитывал ни на какой ответ.
* * *
Последние несколько дней Дарл вздрагивал от любого неожиданного звука, постоянно просыпался по ночам и менялся в лице, если кто-нибудь посторонний заходил в скрипторий. Кэлрин с Рэнси ни о чем не спрашивали напрямую, но Дарл видел, как они удивленно переглядывались за его спиной. Димар молчал. Не мог же он признаться им, что каждую минуту ждет ареста! Аденору предъявили обвинение в сношениях с контрабандистами, и слуги вывозили из его особняка последние предметы мебели, чтобы отправить их в Лейверк, а Крикс исчез — его койка в Рейнсторне пустовала уже целую неделю, и никто не мог сказать, где он сейчас находится. Марк с Юлианом в один голос утверждали, что из лазарета его забирал сам Ирем лично.
Арклесс был почти уверен в том, что обвинения против его сеньора — просто месть мессера Ирема, считавшего Аденора своим политическим противником. Причин для такой мести было множество — и давнее соперничество в императорском совете, и личная ссора, о которой как-то раз упомянул Ральгерд, и совсем свежая история с кортежем императора. Узнав, что Крикс находится на службе Аденора, коадъютор вполне мог решить, что за дурацкой выходкой с ряженым пугалом тоже стоял никто иной, как Аденор, задумавший поставить своего противника в смешное положение. Зная характер Ирема, нетрудно было предсказать, что такой выходки рыцарь не спустит никому. Дарл многократно пожалел, что не остановил "дан-Энрикса" и даже поучаствовал в этой сомнительной затее. Впрочем, Аденор, услышавший историю о чучеле от Арклесса, тоже не осудил их с Криксом безрассудство, а, наоборот, смеялся чуть ли не до слез. Кто же мог знать, чем все это закончится!..
Днем Дарл ничуть не сомневался в том, что Аденор ни в чем не виноват, а Ирем просто-напросто воспользовался своей властью, чтобы вышвырнуть давнего недруга из города. Но по ночам, ворочаясь без сна в их общей спальне, Арклесс вспоминал о поручениях, которые давал ему сеньор, и должен был признать, что эти поручения вполне укладывались в версию о контрабанде. Дарл внезапно осознал, что Аденор никогда не обсуждал с ним своих целей, и, давая им с "дан-Энриксом" очередное поручение, сообщал только самые необходимые подробности. Думая об этом, Арклесс в сотый раз переворачивал подушку холодной стороной наверх и изводился мыслями о том, что Аденор, похоже, никогда не доверял ему по-настоящему. Лучше бы монсеньор сказал ему все правду с самого начала. Неужели он не понимал, что Арклесс никогда не отказался бы выполнить все, что он попросит, будь это хоть трижды незаконно?.. Может быть, лорд Аденор — действительно преступник и контрабандист, но он подобрал Дарла на улице, кормил и одевал, превратил в "сына" своего вассала и определил в Лакон. Дарл знал, что стал бы помогать ему, даже будь лорд Аденор убийцей.
Впервые в жизни оказавшись предоставлен сам себе, Димар не знал, что ему делать. Оставаться в Академии и затаиться, чтобы ненароком не привлечь к себе внимания — или все-таки попытаться выяснить, что стало с Криксом, и попробовать связаться с лордом Аденором?..
Дарл совсем было решил, что ему следует выйти в город и попробовать навести справки о "дан-Энриксе", когда тот снова объявился в Академии. Димар увидел Крикса в тот момент, когда тот проходил через лаконские ворота. В первую секунду Арклесс так обрадовался, что даже не обратил внимания на его внешний вид, но потом до него дошло, что Крикс одет совсем не так, как раньше. Вместо серой куртки, какую носили все ученики Лакона, от первогодков до выпускников, на Криксе была темная рубашка с вышитой прямо на груди эмблемой Ордена, и кожаные наручи, закрывавшие руки от запястий почти до локтей. В лаконском парке, где обычно можно было встретить лишь одетых в серое лаконцев, энониец выглядел, как галка, залетевшая на голубятню. Крикс, должно быть, это понимал и чувствовал себя неловко, несмотря на подчеркнуто-независимый вид.
Одновременно с Арклессом южанина заметили Декарр, Фессельд и Тинто, дожидавшиеся Льюса на скамейке у ворот. Но, если члены этой троицы и удивились неожиданному появлению "дан-Энрикса" и его странному костюму, они постарались этого никак не показать.
— Что это на тебе за тряпки, Рикс? — с набитым ртом спросил Декарр, отряхивая со своей рубашки крошки пирога, который только что доел. Голос Грейда звучал небрежно, как будто бы ученики Лакона то и дело пропадали на неделю, а потом возвращались с орденской эмблемой на груди. — Ты что же, вступил в Орден?..
Раньше Крикс не обращал внимания на подначки этой троицы, но на сей раз он остановился в точности напротив Грейда.
— Да, вступил, — ответил он.
— И кто же ты теперь — стюард какого-нибудь рыцаря? Сменил Лакон на службу мальчика на побегушках?..
— Слуги ходят через задний двор, если ты вдруг забыл, — охотно поддержал приятеля Ларс Тинто.
— Я не слуга, — отрезал Крикс.
— А кто тогда? — не унимался Грейд Декарр.
— Оруженосец лорда Ирема.
После такого заявления заткнулись даже Ларс и Грейд, которые последнюю неделю без конца высмеивали Рикса и его недавний обморок. В Лаконе не было, должно быть, ни одного ученика, который бы хоть раз не примерял на себя роль оруженосца коадъютора. Друзья Дарнторна подозрительно уставились на Крикса, явно силясь угадать — то ли он просто дразнит их, то ли ему и вправду удалось каким-то образом попасть на службу к лорду Ирему. Должно быть, их сбивало с толку то, что эту поразительную новость энониец сообщил без тени торжества или злорадства, с таким видом, словно этот факт не доставляет ему никакого удовольствия.
А вот Димар поверил Криксу сразу же. Южанин с самых первых дней учебы в Академии мечтал об Ордене. Должно быть, он рассказал Ирему о своей службе Аденору, а в награду коадъютор взял его к себе в оруженосцы.
Арклесс чуть не задохнулся при мысли о таком бессовестном предательстве. Правда, "дан-Энрикс" познакомился с Ральгердом Аденором всего год назад, и не был так ему обязан, как сам Арклесс. Но все это не имело ни малейшего значения. Крикс клялся Аденору в верности, а потом продал монсеньора лорду Ирему.
Правда, скорее всего, тут не обошлось без принуждения — вздумай дан-Энрикс проявлять упрямство, Ирем вряд ли стал бы с ним миндальничать. Но сейчас это показалось Дарлу слабым оправданием.
"Дан-Энрикс", наконец, заметил Арклесса, и, разминувшись с Грейдом и его дружками, прямиком направился к нему.
— Надо поговорить, — сказал "дан-Энрикс" тихо, так, чтобы его мог слышать только сам Димар. "О чем?", чуть не спросил Димар, враждебно глядя на эмблему Ордена, вышитую на рубашке Крикса в самом видном месте — как будто бы нарочно для того, чтобы она сразу бросалась каждому в глаза. Но в самую последнюю секунду он все же сумел сдержаться и сказал:
— Только не здесь. Я знаю тут недалеко один трактир, можем пойти туда.
Крикс почему-то покраснел.
— Не выйдет. Хлорд отдал все мои деньги сэру Ирему, и тот хранит их у себя. У меня при себе ни одной медьки.
Дарл прищурился.
— Я заплачу.
Крикс покачал головой.
— Прости... Я правда не могу. Я сказал Ирему, что иду в Академию. Нам лучше побеседовать где-нибудь в парке.
Арклесс с раздражением уставился на старого товарища. "Ты что теперь, шагу не можешь сделать, не сказав об этом Ирему?.." — подумал он. В прошлом "дан-Энрикс" никогда не колебался, даже если предстояло нарушить дюжину лаконских правил разом, с чего это он стал бояться дойти до соседней улицы без дополнительного разрешения? На смену этой мысли сразу же пришла вторая, еще гаже — может, Крикс просто не хочет, чтобы его видели в компании Димара?
— Я что-то не припомню, чтобы ты когда-то был таким пай-мальчиком, — заметил он, нарочно постаравшись вложить в голос побольше язвительности. К его удовольствию, на лицо Крикса тут же набежала туча. — Ладно, в парке так в парке...
Они довольно долго шли по залитому солнцем парку молча — якобы затем, чтобы уйти подальше от людных мест, хотя Дарл чувствовал, что настоящая причина неуютного молчания совсем не в этом. Прежнее доверие было потеряно, и ни один из них толком не знал, с чего начать подобный разговор.
В конце концов "дан-Энрикс" все-таки заговорил.
— Не беспокойся. В Ордене не знают, что ты был на службе Аденора, — сказал он, не глядя на своего спутника.
— Но ты ведь теперь тоже в Ордене, — хмуро напомнил Дарл.
— Я ничего не скажу, — в голосе Крикса прозвучала нотка возмущения. — Ты что, не понял?.. Я ни словом не упомянул о том, что ты принес присягу Аденору. Ирем ничего не знает.
Дарл остановился.
— А как же монсеньор? — с прорвавшейся досадой спросил он.
Брови "дан-Энрикса" тут же сошлись над переносицей.
— Он мне не "монсеньор", — резко ответил он. — Ты что, даже не понял, что он нас использовал?
— Вот оно что, использовал!.. Так говорит твой Ирем? — издевательски уточнил Дарл.
— "Мой Ирем"?! — повторил "дан-Энрикс", явно начиная закипать. Но потом разом успокоился — такое с ним бывало. Крикса вообще было не так-то просто разозлить. Димар впервые осознал, как Льюберта должна была бесить подобная отходчивость. Дарл чувствовал себя как никогда паршиво, и больше всего ему сейчас хотелось вывести бывшего друга из себя, чтобы ему было не лучше, чем самому Арклессу. Но Крикс уже в который раз отказывался поднимать перчатку.
