На краю реальности (часть 1-52)

Но высветившийся номер принадлежал не Инге, а Эвану. Интересно, а ему-то что могло понадобиться. Пожелать хорошего отдыха и приятного времяпровождения? Сомневаюсь.

— Слушаю, — я нажала на кнопку принятия вызова, отойдя на значительное расстояние от двери, чтобы мой разговор не выдал меня раньше времени. Чемодан остался одиноко стоять на пороге.

— Диана, ты где? — Эван был возбужден и взволнован.

— Дальше, чем ты думаешь, — ответила я, щурясь от яркого солнечного света, слепившего глаза.

— Не до шуток, Диана! Ты где? — он чуть ли не орал на меня.

— Тебе разве Линда не говорила? — обескуражено проговорила я. — Я в Мемфисе, штат Теннеси.

Вдалеке раздалось знакомое "Я же тебе говорила" с едва ощутимой обидой в голосе. Это была Линда — уж ее голос я узнаю на любом расстоянии.

Эван выругался. Моему удивлению не было предела, теперь я совсем не понимала что происходит.

— Какого черта ты там делаешь?! — заорал он. Во мне бушевали разноречивые чувства: я не знала, что мне предпринять — обидеться или взбеситься.

— Я... я...

— Говори, черт тебя побери!

На том конце послышалась словесная перебранка между Эваном и Линдой, причина которого так и оставалась для меня неизвестной.

— Я поехала к Дэниелу, — едва промолвила я. На моей памяти никогда не было подобного случая, чтобы Эван хоть с кем-то разговаривал в подобном тоне, а уж тем более с друзьями. — Что произошло?

— Ты еще спрашиваешь, что произошло?! Да всю фирму подняли на уши из-за тебя!

— О чем ты говоришь? — я уже совсем не понимала о чем идет речь.

Послышалось громкое шуршание, и трубка перекочевала в другие руки. К моей подруге и, по совместительству, сестре, коей я ее часто называю, поскольку именно она поддерживала меня в самые трудные моменты моей жизни.

— Алло, ты меня слышишь? — вопрошала Линда.

— Привет подруга, рада тебя слышать, — повеселевшим голосом ответила я.

— Не спеши радоваться, — перебила меня она.

— Да что там с вами происходит? — возмутилась я. — Что случилось?

— Меньше перебивай меня и больше узнаешь, — невозмутимо ответила она. — Все только об этом и говорят. Конечно, Стивена знали немногие, но его кончина произвела настоящий фурор. Еще не всем стало известно, кто это сделал, но, боюсь, долго скрывать это не удастся.

— О чем ты? — теперь я уже готова была заорать, только бы понять, о чем идет речь.

— Как о чем? — удивилась она и тут же продолжила: — Я не знаю, что тебя заставило сделать такое, но, думаю, что-то очень серьезное. Иначе тебе не выкрутиться. Эй, я еще не все сказала...

Последние слова, как я поняла, предназначались уже не мне, а Эвану, отобравшему у нее трубку.

— Слушай меня, — скомандовал он. — Где ты была вчера в пятнадцать минут седьмого?

— Дома, смотрела телевизор, — ответила я. — А зачем тебе это знать?

— А затем, что тебя видели на месте убийства! — не выдержал Эван и застонал: — Камеры, Диана, камеры... Они все засняли. О боже, как ты могла такое сделать?!

У меня появилось ощущение, что я опять сплю и весь этот разговор — не что иное, как порождение сна. Глупое и непонятное. Мои друзья несли какую-то околесицу, смысла которой я, как ни старалась, так и не смогла уловить.

— Я тебя не понимаю, Эван, — начала я, но друг меня перебил.

— Что именно?! Не прикидывайся дурой, Диана. Хочешь ты этого, или нет, тебе придется отвечать за содеянное. Тебе не убежать...

— Я ни от кого не убегаю, Эван, — резко возразила я. — В чем ты обвиняешь меня? Что такого я могла сделать?

— Убийство, Диана. Убийство. Это не шуточки.

У меня резко закружилась голова, подогнулись ноги, и я опустилась на дорожку, ведущую к дому Дэниела.

— Какое убийство, Эван? Я не понимаю. Я никого не убивала, — еле выговаривая слова, прошептала я. Мои мысли заметались.

— Стивен Кольмен. Работал в вашем отделе.

— Да, я помню Стивена, — выдохнула я. — Его убили?

Эван поперхнулся.

— Диана, такое ощущение, будто ты не знаешь, о чем идет речь. Хватит этих уловок. Скажи мне честно, зачем ты его убила?

— Я... — мне стало не хватать воздуха. — Я никого не убивала, Эван. Не убивала...

— Тебя сняла камера слежения, установленная в его кабинете.

— Повторяю, я никого не убивала, — твердо, выговаривая каждое слова, произнесла я.

— Тебя видели на пропускном пункте. В компьютере зафиксировано время твоего прихода. Я сам проверял.

— Но я вчера не приезжала в фирму. Я была дома.

— Свидетели есть? Кто может это подтвердить?

Я задумалась. На время убийства я была дома, смотрела "Дискавери" и поглощала йогурт.

— Только кот...

— О том и речь, — фыркнул Эван. Его слова были пропитаны горечью.

— Но я этого не делала, Эван. Я бы никогда не смогла поднять руку на кого-то из своих. Ведь ты же меня знаешь, Эван.

— В том-то и дело, что знаю, — пробормотал он. — Но как нам убедить других, Диана? Есть свидетели, есть пленка, на которой ты убиваешь Стивена. От этого никуда не денешься.

Значит, кто-то решил меня по крупному подставить. И даже нет смысла долго гадать — я уже знала того, у кого был зуб на меня. Я высказала свое предположение Дэниелу.

— Кортес? — он не верил своим ушам. — Но он мертв, не так ли?

— Он уже убедил меня в обратном.

— Что-то мне не очень-то верится в воскрешение из мертвых...

— Разве я сказала, что его убили? — возразила я. — У тебя есть связь с кем-нибудь из эльфов?

— Ну, есть, — подумав, ответил Эван.

— Тогда позвони им и спроси, как они умудрились проворонить Кортеса у себя из-под носа.

— Будь на связи, — бросил Эван и, прежде чем я успела еще что-либо добавить, перевел меня в режим ожидания.

Черт! Теперь я не просто подозреваю, а уверена в том, что это дело рук Кортеса. Я еще в своем уме и раздвоение личности у меня не наблюдается, чтобы пойти, убить человека и после этого ничего не помнить о содеянном. Но возникает тогда вопрос, где он взял мой пропуск и как подделал пленку. Обшарив сумочку, я удостоверилась, что мой пропуск на месте. Интересно.

Мимо прошла группа девчонок-подростков, одетых в яркие кричащие тряпки. Меня они заметили не сразу, но как только это произошло, я почувствовала себя редким экспонатом в музее — они стояли и глазели на меня, раскрыв рты.

— Вам что-то надо, девочки? — не слишком дружелюбно спросила я.

— С вами все в порядке? — спросила самая высокая из них, как мне показалось. Хотя, если убрать с ее головы стоящий торчком малиновый ирокез...

— Да, все в порядке. Не стоит беспокоиться. Я просто загораю, — в подтверждение своих слов я вытянула ноги и слегка откинулась назад, опершись на руки.

Одна из девочек покрутила пальцем у виска, а другие просто покосились, как на прокаженную и, убыстрив шаг, в скором времени скрылись из поля зрения.

Я оглянулась на дом — никаких признаков жизни. Никто не вышел посмотреть, кто тут орет по телефону и развалился на его дорожке. Представляю удивление Дэниела, если он увидит меня в таком виде. Но вставать мне не хотелось — так лучше думалось. Кроме того, так было удобнее воспринимать информацию, которая как из рога изобилия сыпалась на меня из телефонной трубки.

— Диана, ты меня слышишь? — Эван снова вышел на связь.

— Убедился? — поинтересовалась я.

— Да, они все рассказали. Извини.

— Я уверена, что это он все подстроил. Иначе быть не может. Кортес говорил мне что-то о черном списке и что я иду в нем на почетном первом месте.

— Все иронизируешь, — вздохнул Эван.

— Ну не плакать же, — парировала я. — Лучше расскажи, как его убили. Огнем?

— Нет, использовался нож с очень тонким лезвием. Оружие лежало рядом с телом. Отпечатки стерты.

— Когда его нашли?

— Сегодня кто-то из наших заглянул к нему за документами по раскрытому им не так давно делу. Они и подняли панику.

— А что жена? Она его не хватилась?

— Жена, как оказалось, уехала с ребенком на месяц к сестре в Оклахому. Мы ей позвонили — сегодня приедет на опознание.

— Ужас.

— Не то слово, — согласился он.

— Кто ведет дело? Наши?

— Нет, дело передали в полицию.

— А как же я? — заволновалась я. — Они еще не объявили меня в розыск?

— Успокойся, они дали нам три дня, чтоб разобраться в чем дело. У них соглашение с Советом.

— Вот видишь, Совет верит, что я здесь не при чем, — обрадовалась я.

— Ага, как же, держи карман шире, — с ехидством сказал Эван. — Совет требовал арестовать тебя в течение сегодняшнего дня. Это я поручился за тебя перед ними и попросил дать отсрочку. Три дня — это большее, на что они согласились.

Я круто попала. Все было против меня — улики, Совет, свидетели... Через три дня мне на хвост сядет полиция и тогда считай, что все пропало. И без того никудышная жизнь станет еще никудышней.

— Мне светит тюрьма, — констатировала я.

— Подожди, — прервал мои горестные мысли Эван, — у нас есть целых три дня, чтоб доказать что ты невиновна.

— Но как, Эван? Как мы это докажем?

— Надо подумать. Вспоминай все, что происходило с тобой вчера, кого ты видела, кто мог видеть тебя. Может, на что-нибудь и наткнемся.

— Хорошо, — согласилась я.

— Скоро будут готовы результаты анализа записи с видеокамеры. Может оказаться, что это монтаж. Хотя, я сомневаюсь, — он сделал паузу. — Ладно, если что-либо еще мне понадобится, я позвоню. Будь на связи.

— Я прилечу следующим же рейсом, — решила я. У меня проблемы были покруче, чем у Дэниела, и если за данные нам три дня я не смогу найти настоящего убийцу, придется вместо знаменитых брендов примерять тюремные костюмы.

Кортес решил действовать и навсегда убрать меня со своего пути. Но я буду не я, если так легко сдамся. Он хочет войны и он ее получит. Конечно, у меня нет такой силы, как у него, но зато у меня есть хитрость и смекалка. Будем брать не силой, а умом. А пока пусть думает, что у него все идет по плану. Мне не впервой мешать ему карты. И на этот раз я добьюсь того, чтобы джокер выпал мне.

14.

Я чувствовала себя глупо и неуютно, будто меня только что с ног до головы облили отборной, хлипкой серой жижей под названием "грязь". На меня вылили помои, вытерли ноги и оставили в таком виде. Ничего не скажешь, хорошее начало дня и не только дня, но и одного из периодов моей никчемной жизни. Постоянные неудачи создали во мне целый комплекс неполноценности, заставили замкнуться в себе и периодически стирать набежавшие слезы печали бумажным платком. Я попыталась избавиться от прошлого, скинуть его в реку с камнем на шее, но веревочка оборвалась и все всплыло на поверхность. Не поверите, но я так хотела стать нормальным человеком, жить обыкновенной жизнью, работать в каком-нибудь супермаркете и торговать цветами, встречая каждого покупателя с лучезарной и чистосердечной улыбкой на лице. Но, к великому моему сожалению, мне приходится только мечтать об этих светлых днях...

Утратив реальность происходящего, я сидела на дорожке, вытянув ноги и уставившись перед собой, и думала о том, как же ужасна моя жизнь. Всего лишь час назад я думала, что смогла побороть судьбу и перекроить ее линию на моей руке, но... это была всего лишь иллюзия. Ничего не проходит бесследно. И страшный монстр, затаившийся под детской кроватью, еще покажется наружу... когда придет его время...

— Диана?! Что ты здесь делаешь? — тень заслонила меня от солнца, которое беспощадно жгло всю кожу моего лица, особенно нос и подбородок. Его слова высвободили меня из беспамятства, в котором я находилась, черт его знает сколько времени. Голова раскалывалась, будто я только что пережила сильный удар тупым предметом, хотя ничего подобного, конечно, не произошло.

— Загораю, — автоматически пробормотала я. Слова всплыли сами собой.

— Ты в порядке? — голос приблизился, и вскоре моему взору предстало его лицо. Я отстраненно улыбнулась. Воспоминания об этом человеке — это единственное светлое пятно в моей жизни. Обстоятельства, способствовавшие нашей первой встрече, были не менее печальны, чем сейчас. Только прошлый раз все обстояло не так явно. Мы блуждали в полутьме, ища того человека, который хотел поработить, или даже погубить, все живое на этой планете. Но, как оказалось, нас просто водили за нос, мы занимались бесполезной работой, ожидая, когда подойдет время для нашего выхода на сцену. Пьеса была на любителя — темная и кровавая, жестокая и беспощадная, леденящая душу и завораживающая своим сюжетом. Только вот с выбором актеров ошиблись...

За прошедший год в облике моего друга произошли колоссальные изменения, главным образом затронувшие его шевелюру. Обладатель некогда длинных каштановых волос, кардинально сменил свою прическу на короткую стрижку. Борясь с солнечным светом, слепившим мои глаза, я вглядывалась в его лицо, будто что-то ища. В ответ его взволнованные карие глаза, отливающие мягким золотом при свете дня, в упор смотрели на меня.

Он повторил свой последний вопрос. Я кивнула. Чисто машинально. Ни на минуту не задумываясь о том, что это означает.

— Так, быстро вставай, — он взял меня за руки и оторвал от поверхности дорожки, на которой я расположилась. Я нехотя встала, пошатываясь на ватных ногах и будто заново учась ходить.

— У тебя обгорело лицо, — констатировал он, внимательно разглядывая меня. — Сколько времени ты пробыла на солнце? Ты хоть знаешь, к чему это может привести? Как минимум, к солнечному удару.

Он буквально волок меня к дому, уже не кажущемуся такому негостеприимному, как мне представилось в первый раз. С приходом своего хозяина он стал верным и дружелюбным, как старый пес, радующийся своему владельцу. Не хватало только виляющего хвоста.

Пару раз я споткнулась: один раз об неизвестно откуда появившийся на дорожке камешек, а второй — об оставленный на крыльце чемодан. Продолжая удерживать меня одной рукой, второй он подхватил чемодан. Двойной поворот ключа и мы вошли в дом. За спиной раздалось негромкое карканье.

По сравнению с моей квартиркой, этот дом был просто огромным и, в то же время, не лишенным уютной привлекательности. Представленная на обозрение мебель не производила впечатление ультрамодной, но вполне вписывалась в обстановку, которая, я не сомневаюсь, была создана еще при родителях Дэниела. Декорировано все было в основном в песочно-желтых и медово-коричневых тонах. По крайней мере, это касалось первого этажа, включающего прихожую, кухню и пару комнат для гостей.

Он посадил меня на кремовый диван, расположенный в углу рядом с окном, и приготовился слушать мой рассказ.

— Рассказывай, каким ветром тебя занесло, — в его словах сквозила напряженность и интерес.

Я задумалась, не зная с чего начать. Многое произошло за последние дни: странные сны, появление в них Темного Повелителя, его угрозы, чертов ворон, которого никто кроме меня не замечает и, в конце концов, убийство. Стандартный набор. Чему еще удивляться? И как всегда я в эпицентре этого урагана, в самой его сердцевине. И ничего тут не поделаешь — судьба у меня такая.