— Ещё один накопитель сделанный Тайшей, его можно использовать как оружие, когда-то такой штукой меня чуть не прибили, а потом Тайша показала, как его разряжать так, чтоб шарахнуть по его же владельцу. Как тогда она сказала — это, конечно, жестоко по отношению к обладателю этого замечательного артефакта, мною сделанного, ведь он не ожидает, что его безотказное оружие ударит по нему же и, может, даже убьёт, но не надо его использовать против снежных драконов! Мы — редкий и охраняемый вид, нами же и охраняемый! А камушек ломать не буду, передам Тайше, пусть играется. Но это потом, сейчас мне надо к гномам.
Старейшины клана "Белых рудокопов" вышли на указанное место сразу после рассвета, они это сделали не для того, чтоб высказать своё уважение чёрному дракону, а потому что так требовало это чудовище. Дары — золото и драгоценные камни были сложены на специальной площадке, жертва — пять девушек ждали у выхода из пещеры. Всё-таки гномы опасались нападения вампиров или ещё кого-нибудь из нежити, те золото не тронут, а вот девушку могут утащить, а для дракона это не будет уважительной причиной отсутствия жертвы. Назначенное драконом время уже прошло, а его всё не было. Один из старейшин обратился к командиру воинов, который находился здесь вместе с десятком своих подчинённых:
— Фатах, рыжую девочку так и не удалось разыскать?
— Да, старший мастер, она бесследно пропала, оставив то платье, что ей дала Гита Фаральд. Оно лежало на том месте, где девочка сидела, как она его сняла и как ушла никто не заметил. Я вам об этом уже докладывал. Выйти из пещер она не могла — выходы были перекрыты, да и охрана её не видела, конечно, она могла уйти на нижние уровни, в шахты, но и воины, охраняющие проходы туда, её не видели, да и зачем ей туда спускаться, там же темно.
— Да, странно... — начал старейшина, но договорить не успел, один из воинов закричал:
— Летит! Летит!
Из-за скального хребта, отделяющего эту долину от соседней, появился тёмный силуэт, тёмный на фоне светлого неба. Несомненно, это был дракон, он всегда оттуда прилетал, но на этот раз дракон был не такой, как обычно, он был намного меньше и почти не махал крыльями, но при этом летел намного быстрее и выше. Да и вид у этого дракона был какой-то странный, такой словно у него сильно отвисло брюхо. Не чёрный, а изумрудно-золотистый дракон приземлился перед онемевшими гномами, изумление гномов вызвало то, что они издалека приняли за отвисшее брюхо. Это была голова чёрного чудовища, своими размерами не уступавшая притащившему её дракону. Дракон, сидящий на этой голове как на троне, постучав по ней лапкой, спросил вроде как знакомым голосом (для Фатаха, мага и одного из старейшин знакомым, а не для остальных), спросил на языке гномов, внятно и без всякого акцента:
— Узнаёте?
Из темноты туннеля видели, как прилетел дракон, какого он цвета из пещеры разобрать нельзя было, да и на то, что у него размер другой, внимания не обратили, не до разглядывания чудовища обречённым — какая разница, какой дракон их заберёт и съест! Девушки, предназначенные ему в жертву, громко зарыдали. Зарыдала и Нута, как говорится — надежда умирает последней, вот она и умерла. Нута до последнего думала, что рыжая девочка обещала, не только желая её подбодрить, что она действительно может что-то сделать! Но... от судьбы не уйдёшь, сейчас её выведут из пещеры, и дракон...
— Листик обещала, что дракон больше никого не съест! — сквозь слёзы произнесла Зита, Гита погладила свою младшую дочь по голове, она и её младшие дети тоже пришли, пришли проститься с сестрой. Прощание было недолгим, и девушек вывели из пещеры. В этот момент, отвлекая внимание от дракона, из другого входа выскочил Фиран, в железном шлеме, размахивающий своим коротким мечом и громко кричащий:
— Я убью тебя подлое и грязное чудовище! Не будешь больше...
Досказать молодой гном не смог, так как споткнулся и упал, выронив меч, железный шлем слетел с его головы и гремя покатился по камням.
— В лоб сейчас получишь, чтоб не обзывался! — сказала рыжая девочка голосом изумрудно-золотистого дракона (правда, не так громко, как тот, но весьма убедительно). Откуда она взялась никто не понял, а девочка, сидящая на голове чёрного дракона, постучав по ней ногой, обратилась к Нуте и остальным девушкам: — Вон видите? Нута, он уже не сможет тебя забрать. Никого из вас забрать и съесть не сможет, он, вообще, больше ничего не сможет! Ох и воняет же!
Рыжая девочка спрыгнула с головы чёрного дракона, и по её коже несколько раз прошёлся водяной вихрь.
— Листик! Листик! — закричали Винта и Зита, подбегая к рыжей девочке и начиная её обнимать.
— Листик, — вслед за младшими сёстрами повторила Нута, но при этом смотрела не на улыбающуюся рыжую девочку, а на оторванную голову чёрного дракона.
— Листик, если бы я знала, что ты придёшь, то взяла бы твоё платье, — сказала Гита, подходя к своим дочкам и их рыжей подружке. Гита, укоризненно покачав головой, строго попеняла девочке: — Это никуда не годится — ходить голой! Что о тебе подумают уважаемые старейшины, да и остальные гномы тоже.
— Ага, — произнесла девочка и стала оправдываться: — Да и не во что мне было одеваться, а сходить к тебе за платьем — некогда. Не сердись, Гита!
Кто-то из гномов смотрел на девочек, рыжую и дочерей Гиты, кто-то на голову чёрного дракона, а несколько старейшин на золото и драгоценные камни, которые принесли как дань, указывая на эту кучу, один из советников сказал:
— Надо немедленно убрать это в хранилище.
— Это кто? — спросила Листик, кивнув в сторону гнома, Гита ответила:
— Старейшина Фодрув, мастер казначей.
— Ага, — ответила рыжая девочка и исчезла, а возле кучи драгоценных даров, появился изумрудно-золотистый дракон, заявивший: — Это дракону принесли! А кто тут у вас дракон? Я! Значит, мне и принесли! Вот я и скажу, куда нести! Понятно!
— Ой! Дракон! — ойкнула Нута, за ней заойкали остальные девушки, и не только они, а кто-то снова начал плакать. Только Винта и Зита не испугались, они с восторгом захлопали в ладоши. Дракон улыбнулся девочкам (дракон улыбался, те, кто это видел, могли поклясться — дракон улыбался!), потом глянул на плачущих девушек своими зелёными глазами с длинными ресничками и строго произнёс:
— Прекратили реветь! Никто вас трогать не будет, я же обещала!
— Э-э-э... так вы никого есть не будете? А как же... чёрному чудовищу голову... но вы же... маленький такой... и огнём, наверное, вы не умеете... э-э-э... — заикаясь, начал мастер казначей. Дракон склонил голову набок, кокетливо похлопал длинными ресницами и после того, как струя пламени пролетела над головами старейшин и их охраны, сказал:
— Ну если вы хотите, чтоб я кого-нибудь съела, так и быть, съем. Вашего мастера казначея съем!
В наступивший тишине раздался голос Зиты:
— Листик, а почему ты его съешь? Ты же говорила, что разумных не ешь! Только козлов!
Дракон подхватил девочку, посадил себе на плечо и доверительно ей сказал (но так, чтоб все слышали):
— А козлы разные бывают, а если козёл, так уже не разумный! А ваш казначей, вроде как разумный, но жадный! Придётся отступить от правил, хоть и не хочется его есть, но надо, уж очень жадный! А потом, у меня возникли сомнения — разумный ли он. Так что я его обязательно съем, только подожду, когда соль и горчицу принесут.
— А зачем соль и горчица? — спросила Винта с другого плеча, куда Листик и её посадила. Дракон с той же серьёзностью ответил:
— Ну кто же казначеев без соли ест? А этот, наверное, ещё и горький или кислый, вот я его перед тем как есть буду, хорошенько посолю и горчицей намажу.
— Листик, а ты его сырым есть будешь?
— Нет, Винта, наверное, сырым он совсем противный будет! Я твою маму попрошу, чтоб она мне его поджарила, вот! — серьёзно произнесла Листик и подмигнув Гите, попросила её: — Гита, ты не откажешься для меня поджарить вашего мастера казначея? Только его надо будет хорошенько прожарить, да и башмаки с носками снять перед приготовлением, а то запах такой будет, что никакие специи его не перебьют.
Девочки, сидящие на плечах дракона, захихикали, засмеялся и дракон, а Гита (она уже поняла, кто этот дракон и что он ничего плохого не сделает ни ей, ни остальным гномам) укоризненно сказала:
— Листик, ну разве можно так поступать с таким уважаемым гномом?
Дракон ссадил сидящих у него на плечах малышек, и уже рыжая девочка, широко улыбаясь, сказала:
— Это точно, так поступать с уважаемым гномом никак не годится, подумать только — просто жарить! Надо его как-нибудь по-особому приготовить: холодец сделать, или протушить в винной подливке.
Младшие дочки Гиты, уже не скрываясь, смеялись, улыбались девушки, которые были предназначены в жертву чёрному дракону, улыбались и другие гномы (не все). Чёрный дракон, наводивший ужас на гномов и требовавший с них большую дань, и не только золотом, был убит. Это сделал другой дракон, не такой страшный и имеющий вторую ипостась — рыжей девочки, говорящей на языке народа Саран Казад и называвшей девочек этого народа — подругами. Получается, что он если был не из народа гномов, то им симпатизировал, а чёрный дракон говорил на всеобщем и очень невнятно, он был чужаком. Похоже, что этот изумрудно-золотистый дракон был очень расположен к гномам. Видно, эта мысль придала смелости одному из старейшин (не мастеру казначею, тот стоял бледный и только открывал и закрывал рот), и он поинтересовался у рыжей девочки:
— Чёрный дракон побеждён, мы это видим, но... вами ли он побеждён? Уж очень ваши размеры, гм... как-то мало верится, что вы могли победить такого гиганта.
— Вы хотите сказать, что я шла мимо и увидела валяющуюся голову гурува, подобрала её и сюда принесла? А теперь морочу вам голову, так? — произнёс изумрудно-золотистый дракон, после чего подхватил лапами этого старейшину и мастера казначея, улетел. Их не было довольно долго, вернулись когда уже начало темнеть, оба гнома были очень задумчивы. Дракон, предупредив, чтоб не расходились, снова куда-то улетел, на этот раз вернулся быстро, держа в каждой лапе по три козла. Держал с трудом так, как козлы были и в задних лапах, и в передних. Дракон положил перед гномами свою добычу, и рыжая девочка сказала:
— Еле дотащила, ловить легче было, они тут у вас совершенно непуганные. Гурув-то на них не охотился, может, лень было, а может, ваших коров доедал, там, в пещере много костей, вот они видели, — Листик кивнула в сторону двух старейшин, ей поклонившихся. Поклонились и остальные советники, видно, после того что они узнали от летавших вместе с Листиком, они очень зауважали (если не сказать больше) эту рыжую девочку. Листик махнула воинам, мол, чего стоите? Берите и несите козлов. А Гита без лишних церемоний взяла Листика за руку и повела в пещеру.
Глава четвёртая. Герцогиня Дайенская, наёмники и странная магия
Совет клана "Белых рудокопов" собрался только через десять дней после того, как изумрудно-золотистый дракончик победил чёрного. Собрался через десять дней, потому что раньше никак не получалось.
Вообще-то, совет попробовал собраться на второй день, чтоб решить — что же делать дальше. Но в пещеру, куда пришли старейшины (в пещеру, где хотели провести совещание втайне от маленького дракона), пришла и рыжая девочка. Пришла совершенно неожиданно, пришла так, что охранники, стоящие у пещеры совета, не смогли предупредить старейшин об этом визите. Рыжая девочка вышла из стены (вообще-то, не из стены, а из маленькой трещины), огляделась, хмыкнула, упёрла руки в бока и строго начала выговаривать опешившим гномам:
— Так, господа старейшины, чего это вы от меня прячетесь? Думаете, я вас не найду? Следующий раз, перед тем как собираться, сообщите мне, а я уж сама решу — стоит ли вас осчастливливать своим присутствием! Вот как сейчас! А ну, изобразили восторг! К вам ваша герцогиня пришла! Вот так-то лучше! А теперь слушайте внимательно, всё, что я скажу, обязательно к выполнению! Вчерашний день объявляю праздником обязательным для всех! Соответственно, это будет выходной, если кто не понял — не рабочий день! Как назвать этот праздник? Кто сказал — избавления от дракона? Я вам избавлюсь от меня! Дракон-то остался, хотя и другой. Пусть будет — праздник дракона. Что, не нравится? Тогда этот праздник будет называться — день дракона-избавителя, ну чтоб не вашим и не нашим. А если уж так хотите, то начнёте день с приношения жертв, ну чтоб не нарушать традицию, а то, действительно, если жертв не будет — вконец избалуетесь и забудете кто тут главный. Хотя нет, сразу не надо, а то если есть с утра до вечера, то это будет обжорство. С утра можно устроить танцы или песни петь, это на ваше усмотрение, а уж потом угощение, хотя... можно совместить.
— Вы хотите, чтоб мы... снова... жертвы... много... — растерянно спросил гном, выглядевший старше всех, остальные молчали. Получается, что дракон, как бы он дружелюбно не выглядел, всё равно требует жертв! Мало того, этот дракон хочет жертв больше, чем чёрное чудовище, да ещё хочет чтоб эти жертвы танцевали и пели, перед тем как он их... Похоже, что об этом подумали и остальные гномы, многие из них, не сдержавшись, застонали. Более практичный или удивившийся меньше своих коллег, так как ожидал чего-то подобного, мастер-казначей спросил:
— В каком количестве вам потребуются жертвы?
— Чем больше, тем лучше, — ответила Листик. На мгновенье задумавшись, девочка-дракон высказала свои пожелания по поводу жертв: — И чтоб они были сладкие, румяные и круглые!
— Круглые? Как — круглые? Но это же... как такое можно сделать? Это же невозможно! — изумился один из старейшин. Листик пожала плечами:
— Если вам не нравятся круглые, ладно, можно другой формы, хотя у круглых при том же размере — объём больше! Но тут главное чтоб начинка была сладкая! Лучше всего такая же, как у Гиты!
Гномы застыли, получается, что этот маленький, но такой коварный дракон уже съел Гиту! Женщину, которая была так добра к этой кровожадной девочке-дракону! Мало того, что съел, так ещё и несчастную чем-то перед этим начинил! Такая жадность и коварство проняли даже старавшегося быть невозмутимым мастера-казначея! Он, заикаясь, спросил:
— К... ка... какая начинка? Разве можно с начинкой? Это же!.. Больно когда... так издеваться над несчастными...
— Пустите меня! Листик сказала, что сюда пойдёт! Пустите, кому я сказала! — возмущенная Гита, растолкав охрану, прорвалась в зал. Подбежав к Листику, она протянула той платье: — Вот, надень! Нельзя же перед почтенными гномами голышом красоваться! Вот надень, это ещё красивее, как раз успели...
— Гита, я спешила, а то они тут без меня всё неправильно бы решили, жадные такие, без начинки хотят! Хорошо, что я успела — пошла напрямик, через скалы, а если идти по туннелям, так долго будет, да и не знаю куда. А если через скалы, то платье будет очень мешать, да и изорвать его можно, жалко всё-таки, оно такое красивое.
Пока говорила, Листик надела платье, нарядное, с богатой вышивкой. Это платье раньше никто не видел, его пошили и вышили ночью, сделали это матери девушек, спасённых Листиком (и не только они). Появление Гиты вызвало оторопь у почтенных гномов, глава совета, заикаясь (точно так же как до этого мастер-казначей), спросил у Гиты:
