И выяснить это будет тяжело. Чутье за сегодняшний день еще толком ничего не подсказало мне. А верить на слово таким типам, как Председатель — попросту глупо.
Снова белый потолок и белые стены. Хотите отмыть грязные души этой безукоризненной чистотой?
Я лежу на кушетке, опутанный какими-то проводами. Где-то внутри, замаскированный под клетку крови, бродит медицинский робот. В кишечнике обитает еще один. Доктора изучают меня. Спорят о моем потенциале, прогнозируют развитие болезней.
— Давление и пульс — в норме. Содержание алкоголя и никотина в крови не превышает нормы. Сахар — в норме. Эритроциты — в норме. Гемоглобин — в норме. Обнаружено присутствие внеземной культуры в тканях и крови. Паразит не опасен для жизнедеятельности, — сообщает металлический голос.
Становится как-то неуютно. Чувствуешь себя, словно распластанный на предметном стекле жучок.
Еще и паразита нашли какого-то. Видимо, так выглядит для медицинских роботов та внеземная жизненная сила, которую я подцепил в Колодце. Интересно, могу ли я заражать этим псевдобессмертием? Или это мой личный, персональный паразит? Хотя почему паразит? Скорее уж симбионт. Я даю ему питание, он поддерживает состояние клеток на одном уровне, препятствует их изменению и усиливает иммунитет. Взаимовыгодное сотрудничество.
Наконец автоматическая система выносит вердикт:
— Здоров. Для космического перелета пригоден.
Меня освобождают из плена проводов, выводят из организма роботов и отправляют в душ.
Несмотря ни на что, я улыбаюсь — мне разрешили лететь! Струи воды затекают в рот, и я выплевываю их, сложив губы трубочкой. Все-таки космос. Все-таки Земля — в задних иллюминаторах, а потом и Солнце, подернутое алой дымкой эффекта Допплера.
Неужели я решился? Нет. Показное благополучие, фальшивая бравада. Мне рассказывают сказки беспринципные люди. Между алмазными искрами светил горит разожженный теми же людьми костер войны. У меня не было никакого желания продолжать эти игры.
Они специально включили динамики у медицинского робота. Хотели, чтобы я слышал его диагноз, чтобы не сомневался в их честности. Чтобы у меня появилось острое и почти непреодолимое желание согласиться.
Как тогда — с Алисой. Она хотела влюбить меня в себя. Интересно, прошло ли тогда у них все по сценарию?
Учителя знают теорию обучения. Кнут и пряник. Но сладкую картину будущего, которую они хотят внушить мне, портит горькое послевкусие.
Пашка погиб, Андрюшу убили.
Молодые и сильные. Им бы еще жить и жить. Почему остался именно я? Неужто моя дорога в прекрасное далеко вымощена трупами?
Мне всегда было интересно, что же происходит в тот момент, когда человек умирает. Гаснет ли искорка жизни просто так, или часть нашего сознания все же переносится в иной мир? Есть ли еще шансы на то, что в том, лучшем мире, мы с друзьями снова соберемся все вместе? Неважно через сколько лет или дней это наступит.
Там и встретимся...
Так, по-моему, сказала мне Наташа.
И кажется, раз все уже предрешено, раз мне заведомо известно, что со мной будет в конце жизненного пути, то зачем напрягаться? Стоит ли лезть из кожи вон, чтобы доказать очевидные для Шамиля и его команды вещи?
Только я докажу! Подброшу монету, и вместо предсказуемых "орла" и "решки" поставлю ее на ребро. Или вообще сделаю так, что монета не упадет.
Если я и полечу выполнять ваше идиотское задание, то все равно выполню его по-своему! Раскрою все ваши самые интимные тайны. Потому что хочу этого. Мне надоели ночные кошмары.
Можете списывать все эти рассуждения на юношеский максимализм или природное упрямство.
Я вытерся и надел халат. Передо мной висело громадное зеркало. Мое отражение терялось в его масштабах. Оглядев себя, я удовлетворенно кивнул. Ну что ж, все не так плохо. В моих глазах еще не угасло пламя, значит — жизнь продолжается. И нужно смотреть вперед, а не горевать над своими неудачами.
Нужно смотреть вперед...
Я споткнулся о порог двери в душевую. Под ноги, блин, тоже иногда нужно смотреть!
15.10.2222
Под нами извивалась широкая лента реки. С этой высоты водная гладь выглядела игрушечной, неживой. Казалось, что кто-то нарисовал масляной краской на теле Земли эту смешную и корявую линию. Бежало нам вдогонку отражение солнца на поверхности воды, лениво шевелилась лесная масса по берегам. Багрянец, изумруд, охра, лимонная желтизна — осень полноправной хозяйкой разукрашивала деревья в любимые цвета. Она же, наверное, и бирюзовую реку вывела небрежным движением своей широкой кисти...
Мы покинули столицу еще затемно. Муравейник продолжал жить даже в столь ранний час. Через скопления транспортов и авиеток наш экипаж выскочил наконец на прямую трассу до моего родного поселка. Психологи, видимо, решили нажать на последнюю известную им педаль — тоску по дому и детству.
Кто там живет теперь? Что стало с нашим садом? Есть ли там еще смородина? Есть ли любимые мамины пионы?
Такие вопросы я задавал себе на протяжении перелета.
А потом увидел выжженную землю. Не было больше буйства красок, не было деревьев, не было пруда, в котором я купался когда-то. Гарь. Повсюду, по всему поселку. Черные кубики домов, черные груды садовых участков. И громадный кратер на том месте, где некогда находилось поле.
Огромный по своим масштабам и нанесенным разрушениям пожар. Чья-то ужасная в своей непоправимости ошибка. Или не менее ужасный злой умысел. Я склонялся ко второму варианту.
— Что здесь произошло? — спросил я у Шамиля. — Как такое вообще могло произойти?
— Война, — сказал Шамиль, не моргнув и глазом. — Война имеет свойство разрушать и отнимать самое дорогое.
Мы приземлились.
Я вышел из транспорта в сопровождении прорицателя и двух охранников, закованных в броню. Ветер резанул по глазам, и невольно навернулись слезы
Смерть. Повсюду. Весомая, ощутимая. Останки домов, заваленная полусгоревшими балками дорога. Руины — насколько хватало глаз.
Я повернулся к провидцу:
— Снова ваши шутки? Снова необходимость эмоциональных встрясок и стрессовых ситуаций? Шоу продолжается?!
— Нет, что ты, — поднял руки Шамиль. — Никакого обучения больше не требуется...
— Обучения? — горько повторил я, и на зубах неприятно заскрипел пепел. — Тогда зачем меня привезли сюда?
— Ты не верил нам, не видел войну вживую. Не те средневековые стычки в Забвении, когда все решает только собственная сила да крепость руки товарища. Ты должен был посмотреть на реальную, современную войну. На то, как в доли секунды город превращается в такой вот огарыш...
— Это не просто город. Это мой дом...
— Я понимаю. Потому тебя и привезли сюда. Нам нужна твоя помощь для того, чтобы такого больше не было. Понимаешь? Мы хотим это остановить.
Я вздохнул и закашлялся — пепел проник в горло.
— Это сделали всего за мгновение, — продолжал Шамиль. — Один выстрел из космоса. С околоземной орбиты. Через секунду всплеск энергии был зафиксирован и стрелявший корабль уничтожен. Но мы не успели...
— П-почему стреляли именно сюда? — все еще заходясь в кашле, спросил я.
— База, Сергей, — коротко ответил Шамиль. — Они хотели достать базу.
— Хоть что-нибудь уцелело? Кладбище? Церковь?
— Нет...
И после этого страшного "нет" я заплакал. Закрыл лицо руками и молча, стиснув зубы, рыдал. Горячие слезы стекали по щекам и терялись в складках одежды.
Пути назад нет. Мосты сожжены. Дороги разрушены. Люди убиты...
Прости, мама. В очередной раз я прошу у тебя прощения. Я не навещал тебя, забывал о тебе, в какой-то момент даже усомнился в том, что ты — моя мать, а не агент Секретного Ведомства. Я всего лишь хотел постоять сейчас рядом с твоей могилой. Шепнуть пару слов над каменным памятником, высыпать крошки печенья, чтобы птицы поминали тебя, когда я уйду.
Но даже этих простых вещей мне теперь не осуществить. Нить разорвана. Воздушный шарик улетает в небо.
— Вы были правы, — вытирая лицо, сказал я. — Конечно, вы были правы. Вы умеете убеждать. Зачем доказывать и раскрывать истину, когда можно показать это? Ты ведь знал, что после демонстрации поселка я соглашусь лететь куда угодно, лишь бы отомстить? Знал, Шамиль?
— Не стану лукавить, — сказал худой прорицатель. — Мы всегда знали про эту педаль...
— И не предотвратили выстрел, да? Пожертвовали всем ради возможности убедить меня и послать на Зарю?
Шамиль промолчал.
— Значит, пророк, на твоих руках тоже кровь!
— Все очень сложно, Сергей! Не делай поспешных выводов...
— Я и не делаю, — хмуро сказал я. — Если б сделал — ты бы уже лежал вместе с этими мордоворотами во-он там! Скорее всего, со сломанной шеей.
— Я знаю, — спокойно посмотрел мне в глаза Шамиль. — Ты поступаешь правильно, Сергей. Не бойся!
— Пойдем отсюда. Времени в обрез. Нужно получить инструкции и вылетать на Зарю. Время ведь поджимает? Я прав?
— Все верно, — слабо улыбнулся прорицатель. — Все верно...
— Только у меня еще осталась на Земле парочка дел. И пока я не разберусь с ними, я не полечу!
— Поверь, Сергей, ты быстро разберешься.
Вскоре выжженный круг с котлованом остались далеко позади. Мрачный, я сидел в транспорте и равнодушным взором следил за мельтешением людей и механизмов на улицах Воронежа. От вчерашней восторженности и от утренней светлой грусти не осталось и следа. Внутри меня глухо звенела пустота.
Пропади оно все пропадом. Будь, что будет! Засылайте хоть в самое пекло!
Председатель встретил меня в просторном кабинете с огромной матрицей визора в центре.
— Шамиль передал, что ты согласен выполнить задание, но у тебя остались ко мне вопросы, — хмуро сказал Петр Николаевич.
— Было бы удивительно, если бы вопросов не осталось, — фыркнул я. — Почему вы сразу не сказали, что мой дом уничтожен?
— Хотел, чтобы ты сам посмотрел на эти разрушения. После того выстрела и началась война. Это все, что ты хотел узнать?
— Вопросов все еще много, но я говорил провидцу не о них.
— Так что же ты хочешь? — удивился Председатель.
— Я бы хотел увидеть Алису Спирикову. Вашу племянницу.
— Алису? — брови Петра Николаевича медленно ползли вверх.
— Да, — кивнул я. — Соскучился чего-то...
Председатель подумал секунду, а потом сказал:
— Ну хорошо, я сейчас ее вызову. Поговорим.
— Нет, — я поднял руку. — Наедине, если можно. Можете подслушивать, подглядывать, пушки на меня нацелить, но сами выйдите, пожалуйста, когда мы будем беседовать. Хорошо?
Петр Николаевич подумал еще секунду и снова согласился:
— Ну ладно. Если тебе так важна иллюзия конфиденциальности...
Председатель мгновенно связался по вшитому под кожу мобильному с Алисой. Значит, она тоже работала в Секретном Ведомстве.
— Помни — время дорого. И еще помни, что ты под прицелом! — напомнил мне Петр Николаевич, перед тем как покинуть комнату.
— Расслабься, — бросил ему я. — Спроси у гадалки, что будет дальше. Он тебя не разочарует.
Председатель огрызнулся и ушел, а через несколько секунд в кабинете появилась Алиса. Она почти не изменилась за эти годы. Разве только стало чуть больше морщин вокруг глаз, да лицо слегка осунулось.
— Привет, — подмигнул я ей. — Как твоя жизнь?
Аля нервничала. Не рассчитывала она встретить меня, не думала, что я захочу повидаться с ней еще раз.
— Здравствуй! — выдавила она. — У меня все хорошо. Как ты?
— Отлично! А тебе кошмары ночами не снятся? Совесть не мучает? — через силу улыбаясь, спросил я.
— Н-нет. Я ведь не знала, что так все получится. А потом делала то, что мне приказали. Честное слово, я хотела помочь!
— Отлично играешь! — всплеснул руками я. — Впрочем, для сотрудника СВ это неудивительно!
Девушка поджала губы.
— Хочу спросить только об одном — тебе приказали совратить меня?
Нижняя губа Али предательски затряслась. По щеке скользнула крупная слеза.
— Чего молчишь? — я стоял перед ней, сжимая и разжимая руки.
— Не приказывали мне этого! — громко сказала Аля и разрыдалась.
— Брось ты эту театральщину, — сдержанно произнес я.
— Я не виновата! — продолжая рыдать, промямлила Алиса. — Я правда хотела, чтобы тебя отправили на Зарю. Мне говорили, что ты улетишь!
— Спасибо огромное, Алиса! До Зари я все-таки долечу, как видишь. Только на несколько лет позже, чем планировал.
— Я, правда, не виновата. Я не имею ничего против тебя — мне просто приказали познакомиться с тобой поближе и рассказать о программе по помощи Заре рабочей силой. Попросили дать тебе фальшивое личное дело, сказали, что все будет хорошо.
— Алиса, я прекрасно помню тебя на суде и помню твои слова в коридоре, о том, что так надо. Я запутался. Скажи мне честно — ты хоть раз думала обо мне за все это время?
Аля плакала, потом подняла на меня покрасневшие глаза и проговорила:
— Да, Сережа. Мне снятся кошмары! Снится Забвение, убийцы, голод и тьма. Я прошу у тебя прощения. Прости!..
Я сделал два шага вперед, обнял ее и погладил покатое плечо. В помещение тут же ворвалась охрана. Но перед тем, как меня оттащили от девушки, я успел тихо сказать ей:
— Все в порядке. И ты прости меня, если что-то не так...
И на душе от этой фразы стало легче. Будто и у меня на сердце была какая-то вина перед Алисой.
А когда девушка ушла, я почувствовал, что больше мы с ней уже никогда не встретимся.
Какое-то время я приходил в себя, сидя в кресле и глядя, как Председатель молча меряет шагами кабинет. Наконец Петр Николаевич остановился и положил руки на стол:
— Время, Сергей. Время не ждет! Нужно было устраивать вам встречу после основной части обсуждения...
— Все в порядке! Я готов, — хмуро сказал я.
Председатель перебросился парой слов по мобильному, и почти сразу после звонка в комнату вошел человек. Я видел его во сне совсем недавно. Радий — так называл Председатель этого худого человека с подчеркнуто прямой осанкой.
— Познакомься Сергей, — Петр Николаевич указал на вошедшего, — это — Родион Маркович, он даст тебе последние инструкции.
Выходит, Радий — это всего лишь прозвище. Занятно. Родион Маркович настолько же опасен, как этот радиоактивный элемент, или кличка просто созвучна с его именем?
— Здравствуйте, Сергей! — Радий пожал мне руку и занял кресло напротив. Председатель тоже поспешил сесть. — Мы еще ни разу не встречались с вами, поэтому я вкратце расскажу о себе. Я полномочный представитель президента ЗЕФ по вопросам государственной безопасности. Меня не показывают по визору, и мое имя не упоминается в новостях, но, поверьте, я один из тех, кто напрямую участвует в управлении Федерацией.
Родион Маркович сделал короткую паузу, перевел дыхание. Мне стало неуютно, и я поерзал на кресле — так действовала аура силы, исходящая от этого худенького человека.
— Заря, Сергей, — задумчиво продолжил Радий. — Знаете ли вы, сколько людей погибло там еще до войны? Все, что мы там создали за эти десятилетия — построено на костях. Это самое ценное, самый лакомый кусок всего Фронтира. Есть еще, конечно, Рай, Полушка — но это не совсем то. От них никакой особенной отдачи пока нет, а Заря питает энергином все наши космолеты. Аналогичные фабрики АС и ПНГК ютятся на астероидах. Восточному Альянсу тоже нужно топливо. Поэтому не пройдет много времени, прежде чем он объединится с АС. По крайней мере, на том участке, где располагается Заря. АС сейчас очень силен, он готовился к нападению задолго до сегодняшнего дня — скупал или занимал ближайшие к Заре колонии, подтягивал военную технику. Наши прорицатели видели и причину, и следствия. Как видели и вашу кандидатуру в центре завертевшихся там событий.
