Путь в Селембрис

— Пустите, сам взгляну. — раздался недовольный голос.

Похищенные увидели небрежно одетого пожилого человека. Едва взглянув на Лёна и опять-таки, никакого внимания не обратив на Пафа, он вздохнул.

— А второй зачем? — спросил он.

— Да ведь, — замялись похитители, — в одной койке-то лежали!

— А другой и не было, — недовольно отозвался Паф. — И холод собачий. Мало двойную цену заплатили. Да ещё и лошадей теперь отняли.

— Так обратно отнести? — спросили двое. — Или сами добегут?

— Неслабый сервис! — изумился Лён.

Человек, собравшийся было выйти, обернулся и внимательно посмотрел на него.

— Откуда вы взялись? — спросил он. — И что делаете в моей стране?

ГЛАВА 19. Мутанты не пройдут!

Лёнька проснулся от завываний будильника.

— Паф! — позвал он. И тут же понял, что Пафа тут быть не может. Он у себя дома. И, кажется, должен сейчас бежать в школу.

"А какие сегодня уроки?" — образовалось в голове.

Лён заметался по комнате. Включил телевизор, но, кроме времени и температуры ничего так и не узнал. Потом догадался включить компьютер. Так выяснилось, что нынче среда, а на дворе октябрь 2005-го года.

— Да какие же уроки на сегодня?!

Из мыслей не шёл Паф. Этот дядька, к которому их принесли, оказался королём в маленьком, правда, королевстве. И у него пропала дочь, принцесса. Два месяца назад пропала. И вот теперь её ищут по всему королевству. Дело это держалось в тайне ото всех. Король подозревает, что дочку могли переодеть в мальчика, поэтому повелел доставлять к нему всех подростков с рыжими волосами. Потому что дочка его рыжая. и звали её Натинка. Мало того, король показал её портрет. И это точно было она! Не обманул аквамарин!

И вот в такой неподходящий момент Лён проваливается в свой мир и должен теперь тащиться в школу. А он не знает, учил ли уроки. Да если и учил, то не помнит!

Наконец, Косицын выбежал из дома. Вспомнил, где школа, и помчался, понимая, что опаздывает.

— Явился, голубь мира, — мрачно приветствовала его Маргуся. — Иди к доске.

— В чём дело? — спросила она его через пять минут. — Вчера ты это знал.

Вчера! Это вчера было более месяца назад! Получив двойку, он поплёлся на место и обнаружил, что соседки рядом нет. Значит, заболела. По причине вирусного гриппа отсутствовало шесть человек. Запоздало Лён сообразил, что тоже мог бы притвориться заболевшим. Совершенно уже расстроившись, он раскрыл учебник. Некоторое время тупо смотрел на символы, потом в голове стало проясняться. Тема-то знакомая. Да точно! Он решал эти примеры!

— А я знаю, как решить всё это! — выпалил Лён.

— А как меня зовут, ты знаешь? — поинтересовалась учительница. — Может, также тебе известно, что следует поднимать руку, если хочешь что-нибудь спросить?

— Да, я знаю, — отозвался Лён, сосредоточенно листая назад страницы. — Тебя зовут Маргуся. Да, точно, я это всё знаю.

Косицын поднял голову и огляделся. Весь класс смотрел на него со смесью восторга и ужаса. Почувствовав неладное, Лёнька перевёл глаза на Маргусю. Ой, на Маргариту Львовну! Капец тебе, Лёлё! Полный перпендикуляр!

— Вон из класса, — страшным голосом проговорила учительница.

— Ну ты и вмазал, Лёлик! — потрясённо сказал ему на перемене Федюня. — Ну она тебя и откантует!

Но Лён почему-то не испытывал стресса. Гораздо более его заботило, что джинсы стали почему-то коротковаты. И рубашка тесна в плечах.

— Какой следующий урок? — спросил он.

— Ты точно чокнутый, — ответил Бубен.

Память возвращалась быстро. Лён понял, что ночью он опять вернётся в другой мир. Паф даже и не заметит, что его товарищ исчезал. Разве, если проснётся посреди ночи.

Они неплохо устроились в королевском дворце. Едва король узнал, что его дочь видели в другом месте, так тут же распорядился позаботиться о гостях. А теперь Лёну нужно позаботиться и о себе. Он листал учебник английского, быстро возвращая себе знания.

Тут его и отыскал Вавила.

— Ты обещал подумать над моей проблемой, — зашептал он.

— Прости, Вавила, не подумал, — покаянно произнёс Лён. — Я два месяца подряд пробыл в твоей стране.

— Ну и как там? — оживился кот. — Скоро весна?

И тут же принялся излагать суть вопроса. Дело в том, что он, Вавила, борется за чистоту на вверенном ему участке. Но обстрел виновных орехами превращает его маленький садик в свалку. И, кроме того, кот опасается за окна. Нет ли у Лёна более гуманных способов внушения?

— Могу предложить водяные пистолеты, — по некотором размышлении выдал товарищ. — Кому понравится ходить мокрым!

Идея Вавиле понравилась.

— Давай, давай, рисуй чертёж! — торопил он. — Главное, изложи идею, а с остальным гномы справятся.

Схватив листок бумаги, он умчался. А Лён отправился на инглиш.

* * *

— Вона оне! — торжественно доложила тётя Паша. — Идёть!

Вавила осторожно выглянул. Он опасался Гондураса. Кто знает, на что способен этот трилобит! Чего ради таких держать в школе?! Мужику давно пора жениться, срубить избу, завести детишек! Понятно, что взбесишься, если тебя, как малолетку, заставляют ходить в школу! Кот-сказочник искренне полагал, что с образованием в этом мире полный швах. К чему так много информации? Тем более, как он выяснил уже, кроме грамоты и счёта весь остальной объём знаний оказывается излишним. Самые продвинутые ученики, если и идут в науку, то становятся узкими специалистами.

Итак, он идёть. Вавила вдруг засомневался, будут ли эффективны против мутантов его новые водяные пистолеты.

— Не беспокойсь, — отвечали гномы. — Не пройдут.

Едва Гондурас приблизился к короткому коридору, то вместе с рядовыми наткнулся на кордон из гномов.

— Досмотр личных вещей, — сурово объявил красный генерал. Все остальные важно стояли, держа руки за спиной и выпятив вперёд толстенькие пузики.

— А не дать ли тебе в зубы, чтоб дым пошёл? — иронично осведомился группенфюрер Тельмагин.

— Ответ отрицательный, — важно заявил главнокомандующий. — До полного уничтожения противника остаётся десять секунд. Раз! Пушки к бою!

Гномы выставили водяные пистолеты.

— Два! Толо в боевую готовность!

— Щас напугаюсь, мля! — заржал Копыто.

Гномы завертели шариками на верёвках.

— Ну, отпад! — хохотал Гондурас. — Давайте я посчитаю: три, четыре, пять!

— Как скажешь, — согласился генерал. — Шесть, семь, восемь!

— Первый раунд! — потешался Серый.

— Девять, десять! Атакуем! — крикнул потешный командарм.

В тот же момент взвились шарики и мгновенно опутали крепкими нитями по ногам и рукам троих мутантов. Гондурас и не понял, как оказался на полу.

— Вы имеете право молчать, — заявил гном, приставив к ноздрям Тельмагина водяной пистолет.

Остальные в это время потрошили сумки и выбрасывали из них сигареты, жевательную резинку, зажигалки. Оставив только чисто учебные предметы, гномы обыскали также и карманы своих врагов. Вытащили семечки. После чего сняли с них путы, поставили деморализованных гуманоидов на ноги и приказали:

— Грызть гранит науки шагом марш!

На всё на это смотрели из-за угла Вавила и обе уборщицы. Технички были в восторге, а Вавила подавлен.

— И это эстетическое воспитание?! — прошептал он, бессильно привалясь к стене. — Что за злодейство я творю?!

На следующей перемене он опять побежал искать седьмой "Б".

— Что, неужели прорвались? — спросил Лёнька, которого Вавила отыскал в столовой. Там тоже были свои проблемы, но они легко решались при помощи волшебной щётки. А кот поставил перед собой воспитательную задачу.

— Нет. Не прорвались, — удручённо поведал он.

Услышав, как гномы разделали мутантов, Лён восхитился. И тут же предложил изготовить автоматическое оружие, стреляющее горохом. А ещё скорострельный арбалет с проволочными пульками. Можно пустить летающую вертушку, чтобы разбрызгивала чернила. Он даже раскрыл тетрадки со старыми техническими идеями.

Вавила остолбенел.

— Дубовый лист! Да что же у вас за цивилизация?!

* * *

Изольда Григорьевна торопливо проверяла тетрадки, когда в дверь поскребли.

— Да-да! — ответила она, не поднимая головы.

Дверь тихо скрипнула, но никто не вошёл.

— Я слушаю, — напомнила она, всё так же не глядя.

— Гм, — раздалось от входа и кто-то шмыгнул носом.

В дверях стоял на задних лапах Вавила и картинно опирался о косяк.

— Вы заняты, Изольда Григорьевна? — вежливо спросил он. — Я вот тут подумал: может, вы не откажетесь составить мне компанию и выпить чашечку кофе?

— Ну как же я могу устоять перед джентльменом?! — с лёгкой иронией ответила Изольда.

Кот, как фокусник, откуда-то из-за двери выхватил подносик и торжественно внёс в самом деле горячий кофе.

— Сам готовил? — с подозрением спросила завуч.

— Нет, конечно! Королёву заставил, — признался он.

— Ну, хорошо, — расслабилась Изольда, — излагай проблему.

— Вы читаете в моей душе, — печально проронил Вавила.

В следующие полчаса кот покаянно признавался в том, что переоценил свои силы. Он простодушно полагал, что зрелище прекрасного облагораживает души. Что эстетика ценна сама по себе. Он хотел, чтобы ученики, идя на уроки, получали заряд бодрящей свежести не из упаковок со жвачками, а от матери-природы. Он хотел превратить для них школу в родной дом! И как ошибся! Он пытался защитить этот маленький уголок природы и дошёл до изуверства! Кончилось тем, что гномы просто перестали пускать детей в коридор!

Как это произошло, что его, Вавилы, цели оказались переориентированы? Ведь живой уголок в коридоре поначалу задумывался только лишь как эстетическое средство! А потом совершенно незаметно дизайн превратился в самоцель!

Для защиты интерьерчика кот призвал гномов. Эти трудяги взялись за дело с присущей им серьёзностью. Потом их пришлось вооружить. Вавила избрал поначалу ложки. Думал, что это будет выглядеть комично, и ученики осознают непотребность собственного поведения. Но младшие школьники начали обстреливать гномов из рогаток. Гномы быстро переняли техническую новинку и на следующей перемене победили самого Гондураса. Потом началась гонка вооружений. И вот теперь Вавила понял, что сохранность собственных затей для него важнее, чем удобство школьников. Теперь все ходят через другой коридор и хламят там.

— Смейтесь надо мной! — трагически распинался кот. — Плюйте мне в душу! Кидайте помидоры в галстук! Жалкий сноб! Убогий моралист! Педагогически несостоявшеся ничтожество!

Изольда внимательно слушала.

— Знаешь, Вавила, — задумчиво произнесла она, — а давай тяпнем ещё по рюмке кофе.

— Давайте! — оживился кот и тут же крикнул в коридор: — Королёва! Ещё кофе!

Вбежала повариха с кофейником.

— Ой, как хорошо, Изольда Григорьевна, — забубнила она. — А то так надоело смотреть, как самовары безобразничают. Душа болит! Даже пироги не лезут в глотку!

— Иди, Королёва, — распорядился Вавила.

Повариха послушно вышла, оставив кофейник на столе.

— Видишь ли, Вавила, — серьёзно произнесла завуч, — не ты один испытываешь такие затруднения. Школа это только отдельный пример, маленькая иллюстрация общенационального бедствия. Надо признать, что в целом, несмотря на технические достижения, мы варварская цивилизация. Саморазрушающееся общество. Когда-то, ты верно заметил, я читала Стругацких и верила, что подлинная наука, проникая в жизнь, преобразовывает её к лучшему. А теперь я вижу, что технология сама по себе не только не спасительна, но даже и опасна. Неандерталец с автоматом опаснее того же неандертальца с дубиной.

— При чём тут это? — спросил Вавила. — Я говорил о душах.

— И я о них же. Та же жвачка — продукт развитой технологии. Она предназначена для профилактики зубов. А что ещё нужно человеку, как только не почистить зубы после еды? Наше общество — это технически оснащённое стадо неандертальцев. Для каждого ценно только личное пространство. Всё, что вне — обычная помойка. И это закреплено генетически. Всё, что мы делаем тут, только воспитываем обычных потребителей простейших жизненных благ. Здесь никому не нужно ничто возвышенное, ни даже эстетически привлекательное. Ты не ездил в наших трамваях, в которых нет ни одного целого сиденья. Не заходил в подъезды домов, в подземные переходы. Ты не видел улицы после схода снега. Ты не слышал площадной ругани от дошколят. Бесполезно предлагать нашим соотечественникам в качестве душевного лекарства простые эстетические меры. Рождённый ползать летать не может.

— Я тебе не верю, Кассандра, — ответил кот. — У тебя обыкновенная депрессия. Считай, что просто попили кофе.

Вавила соскочил со стула и поспешно удалился.

Как он её назвал?

ГЛАВА 20. Негуманный полтергейст

Директор Вероника Марковна шла по коридору в вестибюль. А где же ёлки и берёзки? Ничего такого не было и в помине, хотя только утром она отметила неплохой дизайн. Эти гномы выгодно смотрелись на фоне стен, крашеных почти бесцветной краской.

Подивившись, пошла дальше. Тут её догнала шеф-повар Королёва.

— Вероника Марковна, — засопела она, — чем будем платить налоги? Торговли-то нет никакой.

— Попробуй продавать пироги с прилавка, — посоветовала директор.

— Пробовала уже. Да кто брать будет, если на столах всё бесплатно.

Вероника Марковна вздохнула и заглянула в столовку. Самовары немедленно отсалютовали чайниками на крышах.

— Баба Яга не проходила? — спросила она Королёву.

— Да Бог с вами, Вероника Марковна! — испугалась та. — Я боюсь ведьмы до упаду!

Директор пошла дальше.

В вестибюле наблюдалось оживление. Гномы заносили в злосчастный спортзал доски, которые уже неделю бесполезно загромождали закуток в вестибюле.

— Делають! — оповестила её тётя Паша.

Не слишком понимая, в чём дело, директор заглянула в зал. К великому её облегчению, дуба там больше не было, как не было и озера. Гномы снимали со стен дико разросшуюся растительность. А посередине зала, где зияла большая дыра от дуба, кипела работа. Заливали цемент, резали доски, настилали полы. Работа спорилась.

Не веря своей радости, Вероника Марковна зашла в помещение. Точно — ни следа тростников! Нет лодок и цепи. Значит, больше никаких сказок!

Всеми работами руководил кот Вавила. Он надел бейсболку задом наперёд, большие очки и ходил с блокнотом.

— А, Вероника Марковна! — заметил он директора.

— Я вижу, вы одумались, Вавила, — одобрила она.

— Баюнович, пожалуйста, — ответил кот. — У меня есть отчество. Кстати, Вероника Марковна, я просмотрел документы, что тут оставили рабочие. В накладной значится линолеум. Двадцать рулонов. Где недостающие четыре?

— Я выясню. Не могли бы вы сказать, Вавила ...э-ээ...Баюнович, как найти ведьму?

Он вытащил откуда-то сбоку пейджер и заговорил в него:

— Фифендра Рюриковна, к вам просят аудиенции!

— Я на втором этаже, — раздалось с потолка.

Дивясь про себя, Вероника Марковна поспешила вверх по лестнице.

Ведьма в своих живописных лохмотьях стояла у окна.

— Коллега, у меня к вам дело, — обратилась к ней директор, не решаясь назвать ведьму бабой Ягой.