А вообще, раз уж я про негритянок подумал... Интересно, почему здесь все европеоидной расы? Где узкоглазые азиаточки, например? Серьезный, кстати, вопрос.

-Дэн?

-У тебя что-то важное, или ты решил меня подоставать?

-У меня вопрос к Богу!

-Слушаю,— голос Бога в моей голове был явно недовольным. Я повторил вопрос про азиаток и афроамериканок. Бог стал еще недовольнее.

-Ты все об одном! Надо было все-таки выбрать кого-нибудь... Не столь интересующегося женским полом.

-Гея?

-Нет! Кого-нибудь, ну...

-Онаниста, что ли?— я фыркнул, эльф на меня непонимающе посмотрел.

-Извращенец.

-Сам такой.

-Можешь считать, что последнее слово осталось за тобой, но в таком случае, на твой вопрос я отвечать не собираюсь.

-Тогда последнее слово за тобой. И я жду ответа.

-Нет их.

-Нет?— я в ужасе. Серьезно, я в ужасе.

-НЕТ!

-А куда они делись?— с умным видом спросил я, на это эльф, видя выражение моего лица, лишь закатил глаза и постучал себя по лбу (нет, не табуреткой! и не стеной! да что вообще, за мысли такие, с садистским уклоном, а?) костяшками пальцев.

-Не было их тут. И не будет!

-Ааа. Это плохо,— демиург ничего не ответил и телепатическая связь прервалась.

Еще какое-то время мы с Ласом сидели молча, я смотрел на стенку, он пялился в окно, изредка скашивая глаза на меня. Тишь да благодать. С первого этажа были слышны крики пьяных посетителей трактира, изредка кто-то поднимался по лестнице. А мы размышляли о жизни... Леголас, вероятно, думал о своем практически рабстве, а я... я просто наслаждался столь редкими минутами покоя, когда не нужно лгать, изворачиваться, притворяться, играть — не сказать, чтоб мне все это претило, нет, но отдыхать тоже когда-то надо... а отдыхать, как ни странно, умеют не многие. Такие моменты надо ценить — не так уж часто они выпадают на мою долю. Но светлый подал голос, и блаженное оцепенение спало, растворилось в назойливых речах эльфа. Хотя каких там "речах"? Просто глупый и неуместный вопрос, прервавший сладкую меланхолию.

-А что будет дальше?— не так давно я думал о том же...

-Не знаю,— мы оба вновь погрузились в задумчивость, но на этот раз молчание разрушил уже я:

-Расскажи о себе. Но не ту краткую автобиографию, выданная "на откуп" врагу, а, например, о своем детстве. К чему нам теперь враждовать — мы на одной стороне, да и терпеть тебе меня придется еще лет так пару сотен, точно, а там посмотрим,— эльф сначала нахмурился, но потом, видимо осознав иронию своей судьбы, решил поддержать налаживание отношений — враг за спиной мне ни к чему, да и ему тоже не выгодно со мной враждовать, хотя ненавидеть Лас меня от этого меньше вряд ли станет... ну, я бы, точно не стал, и если он хоть в чем-то похож на меня, то поступит также — затаит злость, спрячет... до лучших времен.

Еще несколько часов мы проболтали, хотя нет, говорил светлый, а я поддакивал и кивал — поддерживал столь внезапно прорезавшееся красноречие эльфа. То и дело разговор сворачивал на какую-то эльфийку — наверно, Леголас в нее влюблен — этот идиот цитировал ее, упоминал о том, что ей нравится, а что нет... Когда я прямо спросил о том, кто она ему, он покраснел, смутился, и сказал, что никто, тем самым уверив меня в моих догадках. Интересно, а она к нему те же чувства испытывает? Нет, вряд ли... Лас же сказал, что ей не ровня. Интересно... возможно, мне это еще пригодится — еще один рычаг воздействия никогда не помешает.

За окном постепенно темнело, на смену дню приходила ночь, полная загадок и тайн... для того, у кого нет ночного зрения. И все-таки, ночь — самое чудесное время — время страсти и убийств. А мне нужно собираться, чтобы снова встретиться с принцессой, точнее, получить, наконец, артефакт.

Снять у трактирщика комнату для светлого было делом пары минут, и Дэн меня перенес в лес, где до нужной поляны я добирался уже самостоятельно. Нет, не думайте, что я так уж хорошо ориентируюсь в лесу — нет, откуда такое умение у городского жителя? Да я рябину от ясеня не отличу, что уж говорить о рябине от рябине — я вам что, садовод-любитель, или блондинка из женского фентези, которая на раз-два определяет время по солнцу и находитдорогу из леса "по интуиции"? Просто в прошлый раз я начертил руну на дереве, на нее-то сейчас и иду.

Алатия меня уже ждала, и по всей видимости, давно — она сидела, прислонившись спиной к дереву и прикрыв глаза. Я осторожно опустил руку на плечо девушке, та вздрогнула. Задремала? Весьма неосмотрительно, на мой взгляд — вокруг враждебный лес, где, по идее, должны водиться какие-нибудь звери, а, с учетом того, что это фентези — то и нежить.

Девчонка и правда такая глупая, или притворяется? Нет, вряд ли — к чему? Хм... Раскрыла меня и готовит неожиданный удар, своей якобы беспечностью отвлекая внимание? Тоже сомнительно. Но если так, то я почти попался... А все потому, что доверяю, кому ни попадя!

-Очень рад тебя видеть,— я произнес это, задумчиво оглядывая принцессу. Сегодня на ней было легкий нежно-розовый наряд с затейливой вышивкой на тон темнее платья по краям рукавов до локтя и по линии неглубокого V-образного выреза. На ногах туфельки под цвет вышивки, и белые то ли чулки, то ли еще что... Правильные черты лица подчеркивала уложенная наверх прическа с несколькими нарочито небрежно выбившимися локонами — в общем, красиво, но для леса как-то слишком. и есть у меня такое подозрение, что она меня соблазнить собирается — вчера все было гораздо проще! Ну ладно, сопротивляться я не собираюсь. Немного напрягает, правда, то, что придется любовь изображать, но это ерунда — что, в первый раз, что-ли?

Я был в сапогах из кожи какой-то местной змеи, черных брюках и белой кружевной рубашке с большим вырезом — нестареющая классика, причем, похоже, везде. Или у Дэна фантазии не хватило. Интересно мы тут, в лесу, смотримся... как парочка идиотов.

-Я боялась, что ты не придешь,— ну да, как же — мне все еще нужен артефакт, между прочим! А там уж можно ее и кинуть, пускай катится к ангельской бабушке.

-Я ждал нашей встречи весь день,— томно и с придыханием — в здешнем средневневековье это считается признаком Большой Любви. Но вообще, это просто маленькая проверка принцессы на сообразительность — спросит, какого ангела я не пришел раньше, или нет? Конечно, на этом основании нельзя будет сделать определенные выводы, но все-таки...

Романтичненькая такая обстановочка вокруг... Будет она меня соблазнять, в конце-то концов, или как? А то разговаривать мне с ней не о чем... Можно, конечно, выкрутиться, но не интересно. Или посочинять сказки о своих героических подвигах? Нет, буду лучше скромным! А теперь надо бы посмотреть на нее, смутиться и покраснеть... Нет, я не гениальный актер, про магию забыли? Вот так-то. Простенькая иллюзия и дело в кепке.

-Я... я... как тебя увидел,— вот! Теперь надо пускать в ход иллюзию. И, заметьте, я ей ничего о любви не говорил — она все додумает сама! А там уж, мало ли что я ей хотел сказать — может, как ее увидел, подумал, что белый ей не к лицу? Или что прыщей много? Кстати, оба утверждения — ложь.

Типичная, в чем-то даже примитивная роль — благородный спаситель, храбрый рыцарь, спасший от разбойников, и такой застенчивый и неопытный в вопросах любви...

-Ты почувствовал то же самое, что и я?— она в свою очередь смутилась и спектакль продолжился:

-Да. Знаешь... ты прекрасна,— я посмотрел ей в глаза. Почему считается, что глаза смотрят только если говорят правду? Чушь. И когда кто-то утверждает, будто бы так можно определить, что за личность, настроение... Тоже не верьте — по мимике, да, но по взгляду — вряд ли. Ерунда. И дурацкая привычка смотреть в глаза при разговорах, считающаяся хорошей — тоже, по моему, фигня, всего лишь то, что нужно магам — при встрече взглядами, можно подчинить себе собеседника... Правда, могут это лишь очень сильные колдуны, практикующие запретную магию. Я так, к сожалению, пока не могу. Но лет через двести — в легкую! Потому как застопориваться в обучении не собираюсь — мне нужна власть! А это стремление хорошо не заканчивается... И я прекрасно понимаю, что когда-нибудь убьют и меня. Тогда, когда я буду считать себя чуть ли не всемогущим, и беспечно перестану опасаться за свою жизнь — в лучшем случае, конечно же. В худшем... кирпич на голову упадет. Или подавлюсь чем-нибудь. Нет, определенно, пора с размышлениями заканчивать и продолжать обрабатывать принцессу.

-Хотя тебе, наверно, часто об этом говорят,— я вздохнул и робко потупился. Это начинает меня забавлять!

-Ты прав, но мне впервые встретился кто-то настоящий! Понимаешь, все знакомые строят из себя кого-то, кем они не являются, а ты не такой. Ты смущаешься, когда говоришь комплименты, не делаешь вид этакого мачо, не лжешь, искренне смотришь мне в глаза,— ничего себе речь! Полная трогательных признаний и прочих розовых соплей — фи! Но мне начинает нравиться эта игра, да и рассчитал я верно то, что ей должно понравиться, а признание моих аналитических и в чем-то актерских способностей всегда приятно. Да, это тщеславие, ну и что с того? Цезарь тоже был тщеславен, зато его помнят до сих пор! Вот только доверять всяким Брутам я, в отличие от великого римского императора, не намерен.

-Но я ничего о тебе не знаю... Кто ты?— Алатия взяла меня за руку, мы с ней вместе сидели на траве под сенью какого-то здоровущего дерева (я уже говорил, что не разбираюсь в растениях? Так вот, деревья для меня различаются на те, что с иголками — елки, и на остальные. хотя у кактусов тоже иголки, я в курсе).

-Разве это так уж важно?

-Ты прав,— она замолчала и похоже, собралась меня поцеловать, но в самый отвественный момент на нее упала шишка и запуталась (или прилипла, шишка-то в смоле — такая уж тут интересная флора) в прическе. Я с трудом сохранил серьезное выражение лица, тактично сделав вид, будто бы ничего не заметил. Тихая и послушная домашняя девочка принцесса материться не стала, вероятно, дабы не смущать скромного меня. Ну и правильно, я, в отличие от многих благородных и правильных героев фентези, рвущихся причинять добро и насаждать справедливость, ругаться не умею. Да и где мальчику из хорошей семьи такому научиться? С уличной шпаной а ля гопники, я не общался, да и вообще время предпочитал проводить перед компьютером — так что чего не умею, того не умею. Да и не очень-то представляю, ЧТО надо сказать хамоватой и необразованной, с великолепными манерами рыночной торговки, зато невероятно сексапильной ГлавнойГероине, "чтобы даже пьяные матросы покраснели и смутились"!

Моя визави сменила естественный цвет лица на бледно-розовый, и принялась вытаскивать шишку из прически. Та вытаскиваться не хотела и запутывалась еще больше. Принцесса злилась и становилась еще розовее. Я бы мог, конечно, просто сидеть и наслаждаться этим в высшей степени интересным и поучительным зрелищем, но тогда образ благородного рыцаря без страха и упрека был бы безвозвратно разрушен, и я начал помогать Алатии в этом нелегком деле... Понятно, что моя так называемая "помощь" только все портила и дело хоть и двигалось с мертвой точки, но скорее в минус, нежели в плюс. Я, видя бессмысленность своих и принцессиных усилий по спасению трудов парикмахеров, удвоил рвение, понимая, что девчонке, похоже, придется подстричься... ну или растворить смолу чем-нибудь. Почему мне сейчас так хочется поизображать лошадь и огласить округу радостным "Гы-гы"? Вот правда, злорадный смех — самый искренний.

-Ладно, дома разберусь,— девушка с досадой посмотрела на меня. Романтическое настроение сошло на нет, и даже темный лес перестал ей казаться таинственным. А жаль. Но мне нужен браслет! Пожалуй, самое время воспользоваться подчиняющим амулетом:

-Я хотела подарить тебе ответный подарок,— принцесса достала из сумочки браслет и протянула мне. Я вежливо поблагодарил ее, поцеловал в щеку, от чего Алатия в который уже раз смутилась. Поболтав ни о чем еще немного (как прекрасен этот гребаный лес!), мы распрощались и я, внутренне торжествуя, наконец-то оказался в трактире, где остановился. Приходить на следующую встречу, или как? Может, ну ее? Ладно, посмотрим по настроению...

Спать не хотелось, и я спустился в зал, чтобы поесть. Как ни странно, там было, вопреки обыкновению, довольно тихо — не распевали похабные песни пьяные наемники, отмечающие завершение дела (хоть этот трактир и хороший, но не из лучших — мне ни к чему привлекать внимание), не предлагали свои услуги потрепанного вида вульгарные девицы... Тишь да благодать. Почему? Я огляделся и увидел за столиком в углу группу людей, одетых в одинаковые серые плащи. Это из-за них, что ли? Храмовники или, как их еще называют, охотники за ведьмами.

Я сел за один из пустующих столиков, заказал у растропной служанки еду и принялся, не особо таясь, разглядывать компанию. Помещение постепенно пустело, каждый старался скорее доесть и уйти...

Отряд состоял из девяти человек, из них две женщины. Воительницы. Первая, лет около тридцати, которую я определил для себя "страшна, как атомная война", хлебала пиво (пахнет от нее, небось), а вторая, посимпатичнее и выглядевшая лет на двадцать пять с толстой косой каштанового цвета, что-то обсуждала с сидящим рядом с ней небритым суровым дядечкой с мордой, "украшенной" шрамом. Соседом небритого был некрасивый парень с лицом простым, как два рубля, и не отягощенным лишним (да и вообще, хоть каким), интеллектом. Остальные пятеро сидели ко мне спиной, а потому разглядеть их не представлялось возможным. Все трое (кроме парня) то и дело поглядывали на меня — наверно, потому, что остальные торопились уйти, а я — нет.

Встав из-за стола, ко мне направился тот самый небритый и старшая "дама". К сожалению, я был прав, от нее воняет... да и от него, тоже. На лице (лице ли?) у "леди" было выражение самое что ни на есть агрессивное... или это за счет общей специфичности облика? Тягать на роже столько железок... ну, металла. Проколотые брови, губы, нос — покажите мне того, кто считает, что ЭТО красиво, и я первым кину камень, ага.

-Ты, #####, крысеныш благородный,— о как. Чего им от меня надо? Вот честное слово, я вижу их впервые! А то, что я "благородный крысеныш", как изволила выразиться престарелая хиппи (или кто там себе морду дырявит? не, хиппи — дети цветов, а это... ладно, по фигу), не оправдывает грубость! Интересно, а матерные сравнения придают фразе особую пикантность? Не могу сказать, что Вы на верном пути, леди.

-Я Вас внимательно слушаю, господа,— я тоже вежливо привстал, потом достал чуть надушенный эльфийскими духами батистовый платок и приложил к лицу, показывая, как неприятен мне их запах.

-Маленький гаденыш! Пидо...— потасканного вида тетеньку (раз она так уповает в оскорблениях на "малолетний"), перебил мужик, с мордой попроще, но тоже кирпичом:

-Ты убил ее брата,— я вежливо приподнял бровь:

-Вот как... Соболезную. Но почему вы так в этом уверены?

-Кровного брата. Ее долг — отомстить,— дядечка удерживал свою неучтивую спутницу за плечо — дабы глупостей не наделала? Ну-ну. Охотники на ведьм нынче пошли... Отребье!