Огненный Патруль. Акт 1.

В состоянии медитации мысли текут очень плавно, поэтому пока я размышлял, Алиса успела войти в комнату, и узреть...

Краем выходящего из состояния медитации сознания, я уловил громкий вздох изумления.

— Это... что? Как?!

— Нравится? — ухмыльнулся я, неторопливо поднимаясь с пола.

— Что за бред? — Алиса ошалело смотрела на мое творение. — Всего час назад здесь была точно такая же комната, как и у меня?

— Так то час назад, — протянул я. — Я за это время уже успел перестановку сделать, мебель новую купить, картину на стене нарисовать...

Алиса ткнула меня кулачком в плечо.

— Хватит, а то совсем заврешься. Давай рассказывай, в чем тут секрет?

Для приличия, я еще поломал комедию минут пять, а потом сдался, и рассказал ей об иллюзорном происхождении ремонта Проклятого Дома.

На лице вампирши после моего рассказа появилось такое мечтательное выражение, что мне стало очень интересно, какие же такие планы изменения комнаты зреют в ее милой головке. Но я отогнал все лишни мысли, и постарался настроиться на долгую и серьезную беседу.

— Собственно, с какими судьбами? — не очень мягко поинтересовался я. — Я думал, что мы больше не общаемся.

Алиса опустила взгляд.

— Ты не прав. Мы общаемся... просто... не так, как...

— Как я бы хотел? — предположил я.

Алиса неуверенно кивнула.

— Я бы тоже хотела общаться по-другому. Но, к сожалению, это невозможно. Мы с тобой слишком разные, понимаешь?

Она присела на краешек шикарной позолоченной кровати.

— Если ты говоришь о том, что ты вампир, а я нет, то это дело поправимое, — пошутил я, проведя рукой по своей шее. — Кусай.

— Увы, — вздохнула вампирша. — Дневным вампиром можно только родиться, а обычным ты не станешь — слишком чистая душа... Да и вообще, что за глупости ты говоришь?!

Я сел на кровать рядом с ней.

— Какие же это глупости? Я просто хочу быть...

— Тсс. — Она приложила палец к моим губам. — Не говори ничего, о чем потом будешь жалеть. Лучше подумай о том, что будет лет через сто пятьдесят: ты начнешь стареть, а я буду оставаться прежней... и я просто не смогу наблюдать за тем, как ты медленно увядаешь... это слишком тяжело...

У меня просто не было слов. Я не мог поверить, что она говорит серьезно, даже несмотря на то, что в ее красных глазах плескалась та же боль, что вот уже целую неделю точила меня изнутри. Неужели все из-за такой... такой... мелочи?! Да когда еще эти сто пятьдесят лет пройдут?! Тут бы до завтра дожить, а она о таких глупостях беспокоится!

— Я и так слишком сильно привязалась к тебе, — продолжала Алиса. — А ведь вампирам строго настрого запрещено сближаться с людьми. Это не только опасно, но и слишком тяжело...

Я больше не мог этого слушать.

— Прости, Алиса, но это такая глупость.

Она посмотрела мне в глаза.

— Мы никогда не сможем иметь детей...

Я чуть с кровати не свалился.

Какие дети?! Мы сейчас о чем вообще говорим?!

— Наверное, я чего-то не понимаю, — предположил я. — Скажи просто, что я тебе не нравлюсь, или что тебя от меня тошнит. Это я пойму. Но вот этой... этой... чуши я не могу понять.

Она резко встала.

— Мы с тобой говорим на разных языках.

— Я говорю на эллирском языке, интересно, а ты на каком? — зло спросил я.

Алиса сжала губы, и пошла к выходу.

— Стой.

Я вскочил с кровати вслед за ней, и схватил ее за руку.

— Не трогай меня!

Одним коротким движением вампирша отшвырнула меня обратно на кровать, и хлопнула дверью.

— Вот и поговорили, — отупело сказал я в пустоту.

Глава 9.

Я не могу точно сказать, когда уснул. Всю ночь проворочался на кровати, не зная куда деться, и лишь под утро забылся беспокойным сном.

В последнее время грань между реальностью и сном стала очень нечеткой. Как я до сих пор не могу точно сказать, было ли странное испытание в Академии настоящим, так и этот сон стал для меня новой загадкой. Да и было ли это сном? Но обо всем по порядку.

Я проснулся от странного жужжания, как будто сотни маленьких насекомых залетели ко мне в комнату и принялись наворачивать круги вокруг кровати. Открыв глаза, я некоторое время бессмысленно смотрел в темноту, пытаясь понять, где я собственно нахожусь.

Жужжание прекратилось, едва я открыл глаза, но стоило мне плюнуть на все и вновь попытаться уснуть, как неугомонные насекомые опять устроили гонки над моей головой.

Я привстал на кровати и собрался было зажечь свет, как вдруг он загорелся сам собой. Я невольно зажмурился, а когда глаза привыкли к яркому свету, выяснилось, что загорелся вовсе не свет в комнате, как я подумал в начале, а какая-то странная табличка. Она действительно горела очень ярко, и освещала всю комнату, а на стеклянном колпаке квадратной формы было написано большими красными буквами: "Вход".

Табличка висела над приветливо распахнутой дверью, и я совершенно точно уверен, что раньше на этом месте не было ничего подобного. Впрочем, тут было нечему удивляться, ведь с помощью иллюзорных заклинаний, окутывающих весь дом, можно сделать и не такое. Вопрос только в том, кто именно решил так глупо надо мной подшутить. Хотя, какой же это вопрос? Кроме Алисы больше и некому — Кейтен до таких глупых шуток просто не опустится, а Чез вряд ли вообще знает об иллюзорном происхождении новой обстановки Проклятого Дома.

Только зачем ей это? Неужели, чтобы отомстить мне за сегодняшнюю размолвку? Бред. А если предположить, что эта дверь настоящая? Куда она может вести?

Собственно, чего это я увлекся размышлениями? Нужно просто пойти и проверить. Правда, насколько я понял со слов Кейтена, все окружающие нас иллюзии в определенной степени материальны... Как же я тогда узнаю, иллюзия это или нет? Разве что, врежусь носом в стену...

Я поднялся с кровати, накинул ливрею, и только после этого шагнул к двери. Слегка опасливо коснувшись ее, я убедился в относительной реальности происходящего. Почему в относительной? Да потому, что я еще не был до конца уверен в том, что все это не сон.

Не долго думая, я шагнул в дверной проем, прикрыв нос рукой, чтобы чего доброго не разбить его об стену. Однако, вопреки всем опасениям, я не встретил никакой преграды. За дверью меня ждал огромный сюрприз: длиннющий коридор, уходящий в даль на сотни метров. Вдоль стен коридора висели самые обычные факелы, а далеко впереди виднелись исполняющие свои причудливые и пугающие танцы тени.

Похоже, мой сон начинает сбываться, — невесело подумал я. Получается, в этом коридоре есть входы во множество комнат, причем в некоторых из них меня ждет далеко не радушный прием. Ну уж нет! Я не поддался на глупые провокационные испытания в Академии, и сейчас не стану участвовать в чьих-то глупых проделках... Даже если это проделки моего собственного сознания, или Проклятого Дома.

Я повернулся к двери с твердым намерением вернуться в постель и лечь спать, но мне не позволили этого сделать самым наглым образом — дверь захлопнулась прямо перед моим носом, а точнее прямо по моему носу. Надо ли говорить о том, что я очень обиделся? И честно попытался отомстить наглой двери, а также выбраться из ловушки. Вот только мои огненные шары не оставили на деревянной с виду двери ни единого следа. Все мои попытки выломать ее физическим способом также не увенчались успехом. Видимо, кто-то искренне хотел, чтобы я прогулялся по коридору. Очень вероятно, что эта прогулка закончится для меня летальным исходом, ведь в том сне за дверьми поджидали самые разные опасности: начиная от уже знакомых мне каменный троллей, и заканчивая самыми невероятными многоглазыми, многорукими и многоногими чудищами...

Я сделал последнюю попытку открыть дверь, и, тяжело вздохнув, сделал первый шаг в неизвестность. Вопреки моим опасениям никто не выпрыгнул на меня из темноты, собственно, и темноты-то никакой не было — факелы замечательно освещали весь коридор.

Первый десяток метров я прошел в некотором напряжении, второй — уже немного спокойнее. Разменяв третью сотню шагов, я заподозрил, что если так пойдет и дальше, то вскоре я выйду за пределы города. Эдак можно и до дома добраться... или до Шатера...

Если в начале пути я твердо решил, что ни в какие двери, если вдруг таковые встретятся, я заходить не стану, то теперь даже и не знаю. Наверное, я бы предпочел проверить, что кроется за дверью, нежели идти дальше по нескончаемому коридору, которому не видно конца.

И такой шанс мне представился довольно скоро. Железную дверь я заприметил еще издалека. Да и как было ее не заметить, когда над ней висела светящаяся табличка, наподобие той, что встретила меня у входа.

"Войдешь?" — игриво спрашивала она.

Я остановился напротив двери и задумался. Войти, иль не войти? Нет, входить я точно не буду... Разве что загляну одним глазком. А вдруг там сокровища спрятаны? Тфу, какие сокровища?! Выход мне дайте!

Я неуверенно взялся за ручку, и... ничего не произошло. Дверь была заперта.

Ну и ладно. Так нам даже проще — заперта, и заперта... Хмм, а вдруг за ней выход? Нет, так не пойдет, нужно попытаться ее открыть.

Не долго думая, я принялся барабанить в дверь ногами (вдруг за ней кто-нибудь есть и она закрыта изнутри), пробовал открыть ее с помощью грубой силы и даже магии, но дверь не поддавалась. Зато на мои действия среагировала табличка: "Очень хочешь внутрь?" — спросила она.

Я удивленно посмотрел на появившуюся надпись.

— Конечно, хочу, — ответил я вслух.

"А зачем?".

Резонный вопрос.

— Я хочу выйти отсюда!

"Тогда тебе дальше по коридору, это не твоя дверь".

— Спасибо, — вежливо поблагодарил я. — А вы не подскажете тогда уж, где находится выход?

На табличке появилась стрелка, указывающая дальше по коридору.

— Очень смешно, — буркнул я, и двинулся в указанном направлении, оставив за спиной ехидную табличку.

На следующую дверь я набрел спустя минут десять. Над ней также висела табличка с уже заготовленной для меня надписью: "Это не твоя дверь". На все мои попытки заговорить, табличка никак не реагировала.

— А предыдущая табличка, между прочим, была гораздо более разговорчивой, — обижено заметил я, и решил не искушать судьбу с "не моей" дверью.

Третья дверь мне встретилась спустя пол часа скитаний по этому драконовому коридору. Хотя, можно ли назвать скитанием монотонное движение по совершенно прямому тоннелю, медленно, но верно уходящему вниз?

Уже знакомая табличка любезно сообщала: "Это уж точно не твоя дверь".

Тут я не выдержал.

— Слушай, либо объясняй в чем тут дело, либо я вхожу в эту дверь в независимости от того, "моя" она или "не моя"!

О том, что если дверь заперта, то я не смогу в нее войти при всем желании, я решил благоразумно умолчать.

"Как хочешь", — ответствовала табличка и после паузы добавила: — "Тебе же хуже".

Железная дверь очень неприветливо скрипнула, и медленно приоткрылась.

Я даже не стал смотреть на табличку — наверняка опять какую-нибудь гадость написала — а сразу шагнул в неизвестность, на всякий случай создав огненный шар. Если бы я остановился на пороге хотя бы на секунду, то наверняка отказался от этой дурацкой затеи. Но первый шаг был сделан, и отступать уже поздно.

Мой огненный шар освещал маленький участок помещения, и понять что-либо о том месте, где я оказался, было довольно трудно. Каменный пол, покрытый странными узорами, внушал определенные опасения, но трубить тревогу было пока рано. Я создал несколько мелких фаэрболов и подвесил их в воздухе перед собой в радиусе нескольких метров, обеспечивая более полный обзор. Правда, толку от этого было не много — однообразный в своей непонятности пол простирался во все стороны. Решив, что здесь я уже все посмотрел, и этот зал действительно "не мой", я повернулся к двери... но не нашел ее! Вокруг меня была пустота, освещенная лишь моими огненными шарами. Караул!

Я тщательно обошел все вокруг, но не обнаружил ни одной стены, не говоря уже о двери. Все это дело странно напоминало испытание в Академии... или сон об испытании в Академии?

Где-то далеко в темноте послышался тихий шорох, будто по полу провели жесткой метлой.

Тишина.

Шшхх.

Опять! Ну, по крайней мере, я еще не сошел с ума окончательно. Если уж мне что-то чудится, то капитально. Боюсь даже представить, что же сейчас вылезет из темноты.

Вы не подумайте, это только кажется, что я совершенно спокоен, на самом деле мои зубы уже довольно давно выстукивают такую музыкальную чечетку, что многие танцоры просто удавятся от зависти. Жаль только, что оценить мои музицирования некому...

Шшхх.

Хотя, вот же, ползет какой-то ценитель музыки на мою... ну, пусть голову. Надеюсь, нечто ползущее настроено дружелюбно...

Шшхх.

На всякий случай я подготовил самый большой огненный шар, на какой только был способен, благо в размерах он теперь почти не уступал фаэрболу Наива.

Шшхх.

Уже совсем близко...

И вдруг в освещенный круг вползло нечто... огромное, безформленное и склизкое. Будто гора средних размеров решила прогуляться — насколько я понял, в освещенный участок вползла только часть чудища, причем далеко не самая большая.

— Ну-ка брысь отсюда! — в страхе вскричал я.

В полной тишине мой крик прозвучал резко, но как-то жалобно.

Туша продолжала неторопливо двигаться в мою сторону.

Я сделал несколько шагов назад, и швырнул в надвигающуюся гору фаэрбол.

В воздухе запахло паленым...

Часть странного существа почернела и обуглилась, но оно никак не среагировало на это, и продолжило монотонное движение.

Мои зубы продолжали выбивать замысловатые ритмы, но я не сдавался и обкидывал тушу все новыми и новыми фаэрболами. Толку с этого было не много — часть огромного существа обуглилась, но оно этого совершенно не замечало.

Я уже взмок, в воздухе настолько сильно воняло паленым мясом, что у меня заслезились глаза. А силы были уже почти на исходе, и создаваемые мной огненные шары постепенно уменьшались в размерах.

Дракон бы подрал эту тварь! Что же мне делать? Остается только убегать... но долго я так бегать не смогу...

Вдруг в воздухе прямо над моей головой появилась уже знакомая табличка.

"Убедился?".

Я слегка опешил.

— А... ты куда меня заманил?!

Ноль реакции.

— Да, хорошо, я убедился, что это не "моя" дверь. А теперь выпусти меня отсюда!

Табличка мерцала загадочным белым цветом и держала паузу.

— Ну и дракон с тобой, — выругался я. — Сам расправлюсь с этой тварью.

Я выпустил очередной огненный шар.

Шшхх.

Гора плоти все так же неторопливо двигалась на меня, и, казалось, ничто не могло ее остановить.

Неожиданно табличка начала светиться все ярче и ярче, освещая все большую часть твари.

Спустя несколько секунд я с огромным трудом сдержал вздох изумления, а потом еще долго боролся со рвущимся наружу криком ужаса.