Изгой 4: Ледяное проклятье

Развить свои мрачные мысли дальше я не успел — звонко загудела спущенная тетива и я инстинктивно зажмурился, в ожидании удара в лицо. В трех шагах от меня что-то с шумом грохнулось в снег и тут же раздался сдавленный хрип:

— Гос-сподин, прос-стите м-меня...

Поспешно открыв глаза, я узрел дергающегося в судорогах Лени с непонятно почему расплывающейся улыбкой на лице. Улыбкой сквозь слезы боли и хрипы.

— Лени, я прощаю тебя! — заторопившись, крикнул я и рыжий облегченно расслабился, бездумно смотря вверх, на виднеющееся между скалистых отрогов Подковы солнце.

Клятва действует! Во всяком случае, я это я и никто иной! Чувствуя, как дрожат колени, я постарался скрыть рвущееся наружу веселье и буркнул:

— Вставай давай, чего разлегся на снегу?

— Сейчас встану, господин — все еще хриплым, но уже куда более веселым голосом отозвался Лени — Я же говорил! Я верил!

— Вот и ладно — отозвался я, вертясь на месте — А где Тикса?!

Гном исчез бесследно. То-то я думал, как же это он сумел удержаться и не влезть в наш разговор. Ему это несвойственно.

— Там — рыжий с натугой сел и поправляя одной рукой повязку, другой ткнул в сторону — Со скалой целуется. Как мы со сгархов слезли, так он сумки с камнями своими на землю стащил, да сразу к стене ущелья и кинулся со всех ног. Ровно ошпаренный мчался.

Бросив взгляд в указанном направлении, я с трудом различил маленькую фигурку гнома — настолько он прижался, приник к холодному камню. Еще и руки раскинул в стороны, словно пытался обнять всю Подкову. Потому сразу и не заметил его — серая меховая одежда была почти незаметна на темной фоне гранита. Слишком занятый своим непонятным делом, гном благополучно пропустил все произошедшие события мимо своего внимания.

— Тикса! — зло рявкнул я — Чего ты к стене прилип? Примерз что ли? А ну живо иди сюда!

Вздрогнув от моего голоса, гном отлип наконец от стены и поспешил к нам, со смущенной улыбкой на бородатой физиономии.

Дождавшись пока он подойдет поближе, я сурово поинтересовался:

— И что ты там делал?

— Как что? — вроде как даже поразился Тикса моему глупому вопросу — С наш камень, с наш дом здороваться! Он соскучиться, я соскучиться!

— А-а-а — протянул я — Понимаю. Так бы сразу и сказал — отойду, с домом мол поздороваться надо. Ладно, давайте двигаться. Нам и правда пора домой.

Подхватив одну из двух сумок с камнями, я закинул ее на плечо и решительно зашагал в глубину ущелья. Остальные потянулись за мной.

— С камнем здоровался? — не выдержал шагающий за мной рыжий и простуженно шмыгнув, язвительно спросил — И что он тебе сказал?

— Здравствуй, сказать! — не остался в долгу Тикса — Еще сказать — ты рижий, глупый и дурной! Вот! Так и сказать!

— Я рыжий, глупый и дурной? — завопил Лени и от его крика по нависшему над нами ущелью пошло эхо — Ах ты хмырь коротконогий! Я тебе покажу "камень сказать"!

Прислушиваясь к вспыхнувшей перепалке, я лишь усмехнулся и покачал головой. Оба устали до изнеможения, едва переставляют ноги, но все одно продолжают свой вечный спор. Вмешиваться я не собирался.

Да и мысли мои были заняты совсем другим — я думал о том, как встретят меня дома в новом обличье....

* * *

Стена. Мой дом.

Я стоял в двух шагах от защитной стены поселения. Задрав голову я шарил глазами по кромке стены и мною овладевала глухая тоска — я не видел стражников, ни одного.

Когда мы открыто подходили к поселению, я видел человеческие следы, снег был утоптан, покрыт сухими ветками, травинками, замерзшими каплями крови и клочками шерсти. И это наполнило меня надеждой. Люди ходили за дровами, охотились и носили в поселение охапки травы для лошадей. Все говорило о том, что поселение выжило за время моего отсутствия и продолжает бороться. Стена оставалась на месте — неповрежденная, все такая мрачная и неприступная на вид. В небо поднимался дымок от кухонной печи — знать, Нилиена с кухарками готовят ужин.

Радостная эйфория продлилась недолго.

Первое укол беспокойства кольнул меня когда за тридцать шагов от стены не последовало окрика от стражи, никто не поднял тревогу завидев движение в ущелье. И вот я стоял неподалеку от безжизненной стены и по-прежнему не видел признаков движения. А от высокой стены веяло нечто предупреждающее и грозное. По прежнему смотря вверх и не торопясь поднимать шум, я шагнул еще ближе к стене и приложил латную перчатку к холодному камню. И дернулся, от едва заметных мелких уколов. Словно кто-то вонзил в мою руку сотню иголок, но вонзил очень неглубоко, едва проколов кожу. Выждав несколько мгновений и оторвав руку от стены, я несколько раз сжал пальцы, разминая ладонь. Отец Флатис постарался... окурил стену дымом, прочел молитвы и теперь, гранит источал едва заметную силу Создателя. Но не настолько сильную, чтобы повредить мне.

— Слышите, господин? — встрепенулся стоящий у меня за плечом Лени — Голоса! Во дворе говорят.

— Скорее кричат — буркнул я, прислушавшись к доносившимся до нас голосам — Какого Темного происходит?!

Деловито протиснувшись между мной и Лени — словно не мог обойти нас стороной — гном прильнул ухом к камню и застыл в этой странной позе. Постоял так с минуту, затем повернулся ко мне с встревоженным лицом и затараторил:

— Во двор кричать! Сильно! Много людей и гном кричать! Слышать голос Койна! И Рикара! И еще много другой голос, не знаю чей! Оченно сильная ссора!

— Твою м-мать! — зло выговорил я — Они что, совсем ополоумели? Стражи и той нет! Окажись здесь сейчас шурды... — я с шумом набрал в грудь воздуха и подняв лицо вверх, яростно завопил — Эй! Стража! Стража, мать вашу так! Стража! Да хоть кто-нибудь отзовитесь!

Тишина... Меня попросту не услышали. Что же это за ссора такая, поглотившая внимание всех без исключения?!

— Подождать, друг Корис! — остановил меня гном, суетливо копаясь в сумках.

Выудил оттуда два камня неправильной формы, тщательно осмотрел их, отбросил тот что поменьше и вновь зарылся с головой в сумке. Когда Тикса вынырнул в следующий раз, то держал в руке уже другой камень.

— Сейчас! — заторопился коротышка — Сейчас позову!

Отошел на шаг назад, поднял над головой камни и резким ударом свел их вместе. Раздался громкий треск от соприкоснувшихся камней и Тикса тут же повторил его, вновь ударив камень о камень.

— Тикса, мой крик громче — рыкнул я, но гном замотал головой и раз десять подряд повторил свои хлопки с разной периодичностью, затем пояснил:

— Особый... э-э-э... вот! Особый знак давать! Человек не слышать, а гном камень всегда слышать! Когда один гном провалиться или его в скале завалить, он такой знак давать — чтобы знали где копать. Сказал как меня звать и где я стоять!

— Ринтес ви кара? Тикса? — этот голос раздался сверху и я поспешно задрал голову. Над кромкой стены торчало три всколоченные головы. И если двоих я не узнал, то среднюю голову опознал сразу — Койн собственной персоной.

— Койн, это я! — крикнул я, вглядываясь в изумленное лицо главы рода Чернобородых — Я! Корис!

— Корис? — повторил гном, расширенными глазами оглядывая торчащие у меня за головой ледяные щупальца и мое промороженное лицо — Ты Корис?

— Да, я Корис! — уже едва сдерживаясь прорычал я — Что происходит, Койн?! Где стража?!

— Корис эта! — поддержал меня Тикса — Койн, ата о лика кирсалис! Лига мизердо зикас!

— Отец Всемогущий — потрясенно произнес Койн — Что же это... что же с тобой случилось, друг Корис?... Вига мирено! — это он уже рявкнул стоящим рядом собратьям и те опрометью кинулись к закрепленному у вершины скалы подъемнику — Поднимайтесь! Быстро!

— А если я это не я? — все так же зло крикнул я, перекрикивая скрип опускающейся платформы — Если я это нечисть, только и желающая перерезать вам глотки? Ты о чем думаешь, Койн? Поверил нашим словам?

— Хуже не будет! — на бегу отозвался гном, спеша помочь крутящим лебедку гномам — Ты вернулся вовремя, Корис! Тут и без тебя есть кому глотки резать! У нас беда! Поднимайся!

— Беда? — встревоженно повторил я, идя вдоль стены — Что еще за беда?!

— Поднимайтесь! Быстрее!

Платформа тяжело ударилась о снег. Я поспешно встал на нее, на ходу собирая свои щупальца в охапку. Мои спутники не заставили себя ждать, набились на подъемник и платформа вновь заскрипела, поднимая нас вверх. Чувствуя, как лицо обдало жаром от стоящих рядом людей, я торопливо одел шлем, другой рукой по-прежнему удерживая вяло шевелящиеся ледяные отростки. Не стоило им давать свободу.

От стены исходило покалывание, но я не обращал на это внимания. Это не церковь с ее дикой мощью. А мелкие уколы уж как-нибудь перетерплю.

Едва платформа достигла верха стены, я шагнул на камень и рывком развернувшись к Койну, сорвал шлем и уставился на него своими заиндевевшими мертвыми глазами:

— Что случилось, Койн?

— Ох... — выдохнул гном, не в силах собраться с мыслями при виде моего заледеневшего лица и тянущихся к нему ледяных щупалец — Отец Великий... что же это...

— Об этом потом! — рявкнул я — Говори!

— Пошли, пошли, Корис — очнулся Койн — Вовремя, ой как вовремя ты вернулся! Быстрее во двор, расскажу все по дороге!

Поспешно зашагав за проворно семенящим гномом, я на ходу зачерпнул шлемом снег из сугроба у основания подъемника и нахлобучил его на голову. Мало мне исходящего от окруживших меня людей и гномов тепла, так еще и ощущение, словно иду босыми ногами по рассыпанным иголкам. А еще внутри меня поднималась злость — стена засыпана снегом который никто не удосужился убрать, лишь стража протоптала узкую тропинку посередине. Веревки подъемника покрыты льдом, с них свисают целые гирлянды сосулек! И это не говоря уже о полном отсутствии стражи! Да что здесь творится?!

— Рикар вернулся чуть больше двух недель назад — пыхтя и глотая слова тараторил Койн, позабыв о своей солидности — Вернулся не один. Людей с собой привел. Человек пятьдесят, может больше. Я уж не знаю — сколько их точно и кто они. Не до этого было. Они вернулись, а вас нет. Рикар как узнал это, так мастеру Древину челюсть сломал — за то что дозволил вам поселение покинуть и в Дикие Земли отправиться. А спустя неделю, те, кого Рикар привел начали недовольство выказывать. Все мол не так, в вонючих пещерах ютимся, с гномами рядом жить не хотим, еду экономить не хотим, дома мол нормальные строить надо. Дальше еще хуже — тот кто среди них верховодит, вроде как дворянин. Вот он сегодня всех во дворе собрал, да и заявил — ваш барон давно уже мертв, а косточки его дикие звери обглодали. А раз так, то теперь он здесь главный. Его слово закон. Рикар этому воспротивился, всех воинов собрал, даже стражу со стены снял. Вот-вот резня начнется, Корис! Нельзя допустить!

Тут мы дошли до ведущей во двор лестницы и я сам увидел наполнившую двор толпу. Не единую, а разделенную на две части, между которыми оставался трех шаговых проход. В лучах заходящего солнца тускло блестело обнаженное оружие. Все внимание собравшихся было приковано друг к другу и нас никто не заметил. До моих ушей донеслись возбужденные крики и вопли.

— Опомнись, Рикар! Не доводи до греха! Покорись!

— У нас только один господин! — перекрывая гомон толпы пробасил здоровяк, чью массивную фигур я сразу углядел в первом ряду — И не тебе на его место слюни распускать! Не бывать этому!

— Мертв твой господин давно! Кому как не мне власть в свои руки взять?! И не тебе простолюдин мне указывать! — раздался вальяжный голос в котором явственно сквозило напряжение — Всему нужен хозяин! Рикар, одумайся, последний раз тебе говорю!

— Я как ты в речах не горазд! Я не словами, а делом свою правоту доказывать приучен! Чего ж ты за спинами прячешься? — издевательски крикнул здоровяк, поднимая над головой топор — Выйди вперед! Только ты и я! И посмотрим чья рука крепче!

— Негоже хозяину с собственной дворовой собакой воевать! У собаки зубы может и вострее, но ума нет! А ежели собака взбесится да на хозяина зубы оскалит, то ее пристрелить из лука немедля надо!

Стоящая за говорившим толпа одобрительно зашумела, возбужденно затрясла оружием.

— Правильно говорите, господин Фирак! Как есть правильно!

— Пристрелить его!

— Господин, дозвольте мне стрелу пустить! Убью этого пса смердящего!

— Вы здесь хозяин, господин Фирак!

К тому времени я уже спустился во двор и чувствуя как меня захлестывает волна бушующей ярости, отпустил щупальца тотчас взвившиеся в воздух, шагнул вперед и глухо прорычал:

— Хозяин здесь только один! И это я, барон Корис Ван Исер!

От моих слов толпа колыхнулась. Больше сотни лиц развернулось ко мне. В их широко распахнутых глазах я видел сменяющий удивление ужас, нарастающий все сильнее с каждым мгновением. Покрытая белыми пятнами инея фигура в массивном доспехе, скрывающим лицо глухим шлемом и самое главное — раздраженно вьющиеся над головой и плечами белесыми щупальцами. Да, было от чего прийти в ужас. Но я посчитал это недостаточным и взявшись за шлем обеими ладонями, снял его, показывая собравшимся во дворе людям — как своим так и чужим — свое ледяное полупрозрачное лицо, словно вырезанное из куска мутного стекла. Чуть позади, за моими плечами стояли мрачные ниргалы, держа арбалеты наизготовку. Койн оттащил Тиксу с Лени в сторону и что-то у них выспрашивал, изредка бросая в мою сторону напряженный взор.

Уронив шлем в снег, я медленно прошелся взглядом по стоящим передо мной людям, ненадолго задержав его на лице здоровяка Рикара, что не верящим взглядом всматривался в мое лицо. Мельком осмотрел стоящего с оружием Древина, чье лицо было туго перетянуто повязкой, заметил Дровина и замершего рядом с Тезкой главу охотников Литаса. На шаг позади остальных стоял Стефий, что-то беззвучно шепча и прижимая к груди толстую книгу. И еще много других столь же знакомых мне лиц.

Убедившись, что я надежно приковал общее внимание и пользуясь оторопью толпы, я сделал шаг вперед и вновь сфокусировал взгляд на Рикаре, преднамеренно не смотря ни на кого больше.

— Рикар! — прошелестел я — Кого ты привел в мой дом? Как допустил междоусобицу?!

— Г-господин... С-создатель Милостивый — с трудом выговорил здоровяк — Что же это...вы ли это...

Опять одно и тоже. Я раздраженно дернул головой. Словно почуяв мое состояние, щупальца взвились в воздух, нанося по сторонам стегающие удары. По толпе пронесся сдавленный шум, многие отступили назад, а оружие... оружие теперь было направлено в мою сторону.

— Да, это я — заставил я себя произнести спокойным голосом — Ты меня не слышал, Рикар? Отвечай!

Вздрогнув словно от удара хлыстом, Рикар неуверенно оглянулся по сторонам. Он явно не мог понять, кто стоит перед ним. Боялся принять неверное решение, боялся признать стоящего перед ним промороженного мертвяка за своего господина.

— Рикар! Ты оглох?! — вперед выкатился Койн, одарив здоровяка свирепым взглядом из-под кустистых бровей — Господин наш тебе вопрос задал!

В отличие от Рикара, глава гномьего рода свое решение уже принял и поспешил прийти мне на помощь. Понятно теперь, что именно он выспрашивал у Лени и коротышки Тиксы. Нет, все-таки, гномы куда как практичней людей. А возможно и умнее.