| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-Залпом, — приказал Бессмертных, возвращаясь и протягивая Дубовны маленький серебряный стаканчик из дорожного несессера.
Тот, готовый принять из рук патрона хоть яд (возможно, сейчас это показалось бы ему лучшим выходом), взял стаканчик и покорно осушил его до дна, после чего вытаращил глаза и закашлялся.
-Хорошее средство, — одобрил доктор. — Проверенное.
-А теперь — спать, — приказал следователь. — До обеда как минимум! Вы, я вижу, всю ночь... хм... штудировали литературу? Вот ведь олух... гхм... Дэвид, вам понятно мое распоряжение?
-Д-да-а... — с некоторым удивлением выговорил тот. Глаза его упорно не желали смотреть в одну точку.
-И чему только учат современную молодежь? — поинтересовался Бессмертных у доктора. Тот философски пожал плечами. — Дэвид! Разворот на месте!
Сложным пируэтом тот выполнил требуемое.
-Три шага до полки! Лечь!
Последнее распоряжение было уже излишним — стоило голове Дэвида войти в звучное соприкосновение с томом комментариев на сей раз к Уголовному кодексу, как звучный храп сотряс купе.
-Знаете, Руперт, — заметил доктор, поглаживая рукоять трости, — этот юноша сработан из довольно прочного материала. Кто другой свалился бы еще до первой вашей команды, и пришлось бы нам с вами перетаскивать это тело на полку, не бросать же на полу!
-Пожалуй, — согласился следователь. — А ведь, дорогой Теодор, слабее это средство не стало, скорее, наоборот.
-Вы уверены, что к обеду он будет в состоянии хотя бы принять вертикальное положение? — кротко поинтересовался тот.
-Вполне, — отчеканил Бессмертных и поправил галстук. — Доза мизерная, организм молодой, здоровый. Разве что голоден будет, как волк, но это и к лучшему... Идемте, Теодор?
Доктор кивнул, усмехнувшись: знаменитую "бессмертновку" следователь готовил сам по какому-то экзотическому рецепту, доставшемуся ему от прапрабабушки, настаивал на неведомых травах годами, а употреблял крохотными порциями исключительно в чрезвычайных ситуациях в качестве лекарства от любого недуга, телесного ли, душевного... Впрочем, каким-либо иным способом пить это зелье смог бы, разве что, беариец, но и то еще неизвестно. Доктору довелось как-то отведать "бессмертновки": впечатления оказались более чем сильными, и повторения он, если честно, не желал, предпочитая обходиться своими методами...
Итак, в вагоне-ресторане было, как обычно, свободно и достаточно уютно. Взоры присутствующих приковывал господин Мягко-Жестоких, красовавшийся сегодня в жемчужно-сером костюме и расточающий улыбки направо и налево.
Общая беседа никак не клеилась: поручик предпочитал помалкивать в присутствии такой важной особы, Пол Топорны вообще разговорчивостью не отличался, доктор Немертвых — тоже, разве что сами адвокат со следователем припоминали дела давно минувших дней и прежних знакомцев. Этого занятия им вполне хватило на всё время завтрака и даже немного больше.
Первым откланялся поручик, пробасивший, что ему надобно проверить, как там его гвардейцы (вообще-то он был намерен узнать, как чувствует себя младшая сиятельная госпожа и не нужно ли ей чего, но говорить, что та отравилась, было глупо, эту уловку уже использовал следователь). Следом поднялся Топорны. Этот вовсе ничего не сказал, просто кивнул собравшимся, взял свой дипломат и ушел, игнорируя взгляды неких дам по фамилии Приятненьких и Полненьких. (Те уже оставили пост в лазарете, с негодованием обнаружив, что и несчастный Сверло-Коптищев, и его камердинер, обретшие было приятную полноту, стремительно сдуваются под действием новейших антикомариных препаратов. Теперь дамы искали новую жертву, и взгляды их раз за разом падали на господина городского адвоката... Тот взгляды замечал и загадочно улыбался, чем повергал дам в некоторое недоумение.)
-Господин Немертвых, — произнес господин Мягко-Жестоких, — право, я обещал рассказать вам о вашем замечательном приобретении, но, каюсь, мы с Рупертом несколько увлеклись воспоминаниями.
Доктор сделал жест, который можно было расценивать как угодно.
-Кроме того, — добавил адвокат, — с нами не было очаровательной госпожи Кисленьких... если я верно понял господина поручика, она несколько переутомилась? Какая жалость! Я полагаю, она могла бы поведать немало интересного о мухоборах с точки зрения специалиста. Увы, мои знания о них базируются в основном на личных наблюдениях и могут быть недостаточно полны. Надеюсь, вы не будете возражать, если мы отложим разговор ненадолго? Я искренне рассчитываю, что госпожа Кисленьких составит нам компанию!
-Ну разумеется, — кивнул Немертвых и погладил трость.
-О! — воздел палец адвокат. — Как верно вы это делаете! Знаете ли, считается, что мухоборы — существа безмозглые, живущие лишь инстинктами, но я, как человек, просуществовавший рядом с одним из них много лет, должен решительно опровергнуть это мнение. Они так привыкают к рукам и ценят ласку... — Он нежно коснулся рукояти своей трости. — Цисси теряет аппетит, когда я по каким-либо причинам не могу уделять ей достаточно внимания. Поэтому гладьте, гладьте вашу крошку почаще, и она отблагодарит вас самой искренней привязанностью! Кстати, вы так и не подобрали ей имя?
-М-м... — произнес доктор, думавший над этим сложным вопросом всё утро и отбросивший десятка два вариантов как совершенно неподходящих. — Мне показалось, ей подошло бы имя Белла.
-Белла... — задумчиво произнес Людвиг Эрнст. — Белла... На мой вкус, очаровательно. Называйте ее так постоянно и, если она решит зваться именно так, вы это поймете.
-А если нет?
-Тогда вам придется придумать другое имя, — развел руками адвокат и поднялся. — Что ж, продолжим беседу чуть позже, мне еще нужно закончить с кое-какими бумагами... Руперт, было невыразимо приятно вновь побеседовать с вами и, надеюсь, я не злоупотреблю вашим гостеприимством, если присоединюсь к вам не только за обедом, но и за ужином?
-Дорогой Людвиг, — улыбнулся тот, — я буду только рад, если вы станете скрашивать наше общество так часто, как только вам будет угодно.
-А я, в свою очередь, надеюсь все-таки познакомиться поближе с вашим стажером, — улыбнулся Мягко-Жестоких. — Судя по тому, что вы взялись натаскивать этого юношу, он должен бы демонстрировать недюжинные способности!
-Это в самом деле так, — и бровью не повел Бессмертных, — только, Людвиг, одна беда: молодой человек отродясь не бывал в высоком обществе. Признаться, он и меня-то стесняется, а узнав, с кем ему выпала честь путешествовать теперь... — следователь развел руками. — Уж извините его, если при виде вас он даже приветствия выдавить не сможет.
-Право, пустяки, — отвечал адвокат и снова улыбнулся, но как-то так, что у кое-кого из наблюдавших эту улыбку по спине мурашки забегали. — Рано или поздно говорить начинают все, не так ли?
-Именно, — подтвердил доктор, и господа расстались, довольные друг другом.
Теодор Немертвых с большим интересом проводил адвоката взглядом: на выходе того подстерегали пришедшие к какому-то соглашению госпожа Полненьких и госпожа Приятненьких, готовые проделать излюбленный свой маневр (то есть зажать жертву с двух сторон и увлечь в свое логово).
-Хм, — произнес доктор, наблюдая за происходящим.
Происходило же следующее: опытным взглядом обнаружив нешуточную опасность, господин Мягко-Жестоких повел себя нетривиально. Иными словами, он поправил галстук и манжеты, аккуратно пристроил Цисси на сгибе руки и, сияя неотразимой улыбкой (в вагоне-ресторане хватало зеркальных поверхностей, позволяющих это рассмотреть), шагнул навстречу прелестницам. Прелестницы чуточку опешили, переглянулись, но от первоначального плана решили не отступать и привычно взяли адвоката в клещи. Против их (и наблюдателей) ожидания, жертва сопротивляться не стала, а, напротив, изысканнейше облобызала дамам ручки, после чего подхватила госпожу Полненьких под правый локоток, а госпожу Приятненьких, соответственно, под левый, и увлекла куда-то прочь по коридору...
-Хм! — повторил доктор уже с большим чувством.
-Не обращайте внимания, Теодор, — усмехнулся следователь. — Уж за кого-кого, а за Людвига в данной ситуации переживать нет ни малейшего резона. Я бы, пожалуй, заключил скромное пари: сколько времени ему потребуется на то, чтобы уладить это маленькое дельце?
-Четверть часа, — сказал Немертвых, доставая золотую монету.
-Это в том случае, если бы Людвиг сильно торопился, — вздохнул Бессмертных. — А в данном случае мы не можем знать, есть ли у него какие-то неотложные дела или же он совершенно свободно располагает временем... Поэтому я ставлю на полчаса.
Доктор молча кивнул, и они со следователем церемонно пожали руки...
...Купе господина Бессмертных сотрясалось. Должно быть, остальные купе отрясались тоже, потому что кто-то стучал в стенку, а кто-то грозил позвать проводника, чтобы тот прекратил это безобразие.
Понимая, что первопричиной безобразия явился его собственный поступок, генеральный следователь вздохнул и прошел в купе стажера. Дэвид Дубовны спал сном младенца... хотя, конечно, младенцы не издают подобного громового храпа и не выводят столь замысловатых рулад. Тем не менее, зрелище было умилительное: свернувшись калачиком и подложив под щеку одну ладонь, второй рукой стажер крепко прижимал к груди толстенный потрепанный справочник и время от времени (когда переставал храпеть) сладко причмокивал губами.
-Дэвид, вставайте, — приказал Бессмертных.
-Согласно пункту восемнадцатому статьи восемьсот двадцать восьмой, — согласился стажер, не просыпаясь, — а также делу "Стакайло против Бормутны"...
-Дэвид! — повторил следователь громче.
-Следствие никоим образом не может быть прекращено на данном этапе, поскольку обнаруженные улики не свидетельствуют явным образом против кого-либо из подозреваемых, а значит, необходимы дополнительные мероприятия, — наотрез отказался Дубовны.
-Дэвид, я вас выгоню, — пообещал Бессмертных, и молодой человек подскочил, будто и не спал вовсе. — Ну что, живы?
-Ну... да, — с некоторым сомнением ответил тот и попытался ногой задвинуть под полку предательски высунувшийся номер "Марсианских красоток".
-Вот если бы вы вместо того, чтобы читать всякую чепуху, — следователь ловко подобрал яркий журнал, — прилежно занимались, вам не пришлось бы дрожать из-за своей некомпетентности. Идите-ка, приведите себя в порядок да велите стюарду выгладить ваш костюм. И запомните, — воздел Бессмертных палец, — даже в состоянии крайней ажитации, в котором вы вчера, вне всякого сомнения, пребывали, человек благородный спать в костюме не ляжет.
-Но... — попытался Дубовны напомнить о некоторых обстоятельствах.
-И даже в полубессознательном... а то и бессознательном виде, — прекрасно понял его Бессмертных, — вы обязаны были сперва снять пиджак и аккуратно повесить его на плечики, а только потом уж падать. Ничего, Дэвид, с опытом придет и это.
-А... — дернулся юноша вслед за наставником.
-А это, — поднял тот аляповатый номер "Красоток", — пока побудет у меня.
И, ухмыльнувшись в усы, Бессмертных прикрыл за собой дверь. В конце концов, он тоже когда-то был стажером...
К обеду собралось куда более пестрое общество.
Прекрасная Каролина Кисленьких (которую сердобольный Вит-Тяй успел уже попользовать не только ядреным рассолом, но и специальным беарийским кушаньем, предназначенным именно для такого утра, когда человек жалеет не только о том, что проснулся, а и вовсе появился на свет), как обычно, блистала. Институтскую форму она сменила на броский костюм, очевидно, по двум причинам: первая — форму следовало как следует почистить после вчерашних похождений, а вторая — ярко-алый жакет с черным широким поясом и стоячим воротничком, неуловимо похожий на мундир, помогал маскировать некоторую бледность знаменитой писательницы. Крайне узкая черная юбка делала походку госпожи Кисленьких особенно выразительной, подол понизу пенился облаком черного газа. В ушах Каролины сияли рубиновые серьги, на плечах возлежал вновь потемневший Пушистик, а над маленькой шапочкой юной дамы алым восклицательным знаком лихо покачивалось длинное перо. (При виде этого наряда доктор вдруг как-то странно вздохнул и принялся протирать очки, хотя в этом не было ни малейшей нужды.)
Поручик Вит-Тяй сопровождал свою госпожу по пятам, видимо, опасался, как бы она не ввязалась еще в какую-нибудь авантюру. Его тщательно расчесанная борода выглядела крайне внушительно, на парадной юбке не было ни единой лишней складки, а пуговицы на мундире сияли ярче солнца.
Пол Топорны, как обычно, был идеально аккуратен, подтянут и погружен в себя. Впрочем, казалось, отсутствие на постоянном посту госпожи Полненьких и госпожи Приятненьких его немного порадовало.
За его спиной жались оба оперативника, которым не терпелось-таки посмотреть на знаменитого адвоката вблизи.
Затем пришел сам Руперт Бессмертных с бледным и отчаянным стажером на буксире, задвинул молодого человека в угол и посмотрел так, что любому стало бы ясно: вставать с места без разрешения Дэвиду запрещается под страхом смертной казни.
Ну и наконец в вагон-ресторан вошел Людвиг Эрнст Мягко-Жестоких, к которому невольно потянулись все: такую волну дружелюбия источал этот в высшей степени примечательный господин.
-Ах, госпожа Кисленьких, — произнес он учтиво, склоняясь над рукою писательницы, — наконец-то я имею честь лицезреть вас, настоящую жемчужину Каролевства!
-Ну что вы, господин Мягко-Жестоких, — включилась в привычную игру Каролина, подрагивая ресницами и стреляя очаровательными карими глазками. — Разве может скромная писательница сравниться с такой фигурой, как вы или господин Бессмертных? Нет, нет, ни в коем случае! Это величины несопоставимые, как... как...
-Большой Королевский экспресс и велосипед, — пришел Ян на помощь иссякшему писательскому вдохновению.
-Вот именно! — воскликнула госпожа Кисленьких. — О, я так польщена знакомством с вами, господин Мягко-Жестоких...
-Людвиг, просто Людвиг, — журчал в ответ адвокат. — Для такой очаровательной дамы...
-Тогда называйте меня просто Каролина, — с придыханием произнесла писательница. — А еще лучше — Каро...
Тут они оценили выражение лиц присутствующих, переглянулись и рассмеялись.
-Довольно развлечений, пожалуй, — весело сказала Каролина, — не то милейший Вит-Тяй, чего доброго, примет их за чистую монету!
-Гхм! — произнес поручик. — Так, стало быть...
-Ну разумеется, мы давно знакомы с милейшей Каролиной, — улыбнулся адвокат. — Доводилось встречаться.
Несчастный Дэвид подумал, что госпожа Кисленьких, кажется, знакома со всеми мало-мальски заслуживающими внимания персонами в Каролевстве, но на всякий случай промолчал. Тем более, внимание его привлекло редкостное зрелище: Пол Топорны, сидевший напротив, увидел нечто до такой степени удивившее его, что у всегда бесстрастного офицера суда даже дрогнула бровь.
-Что там такое, Пол? — заметил это и Бессмертных.
-Ничего особенного, — заверил Мягко-Жестоких, аккуратно складывая салфетку. — Очаровательные, знаете ли, дамы. Я бы сказал, женщины несчастной судьбы, им так необходим был кто-то, кто выслушал бы их трагическую повесть и дал профессиональный совет...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
