Время героев

Комната, в которой работал Джеймс Гаррисон, располагалась метрах в пятнадцати от перегородки и представляла собой кубическое помещение с размером сторон метра четыре, всё заставленное компьютерными терминалами, сканерами, анализаторами веществ и прочим научным оборудованием. Эксперт и трое его помощников склонились над анализатором, в который была помещена небольшая кучка кристаллов из найденного у Хэксы пакета, что, по словам Донована Хока, являлось неким сырьём для производства чего-то. Скорее всего, Хэкса собирался состряпать какую-то новую дурь, а иначе зачем ему это вещество? Не тарелки же мыть!

Фрост, переступив порог лаборатории, деликатно кашлянул, привлекая к себе и Селенскому внимание поглощённых работой экспертов. Гаррисон, повернув голову в сторону входной двери, кивнул вошедшим и распрямился, издав при этом звук, похожий на кряхтенье.

— И что ты собираешься нам показать, Джеймс? — Фрост подошёл к анализатору и взглянул на небольшой мультихроматрон, который демонстрировал результаты анализа образцов. Ничего не поняв в формулах и инфографиках, демонстрируемых на три-экране, детектив вопросительно взглянул на хозяина лаборатории. — Вас ист дас, Джеймс?

— Одно могу сказать точно — это искусственно выращенные — или выведенные — кристаллы, — ответил Гаррисон. — Но убей меня протонный шторм, я понятия не имею, где это можно было изготовить.

— Подробнее, пожалуйста. И без лишних эмоций.

— Мм... Для начала — что ты знаешь про кристаллы вообще, Фрост?

— Что я знаю про кристаллы? — эхом откликнулся титанец. Снял с головы шляпу, почесал затылок и снова водрузил свой неизменный головной убор на прежнее место. — Ну... они... это... там есть кристаллическая решётка... Шайссе, Джеймс — я полицейский, а не физик или минералог, нафига мне знать про кристаллы?

— Тогда тебе придётся меня выслушать, так как иначе я не смогу тебе и Оскару нормально объяснить, почему у нас при виде этих кристаллов мозги в трубочку свернулись.

— Валяй. — Фрост прислонился спиной к высокому шкафу со стеклянной дверцей, в котором находились какие-то непонятные на взгляд детектива колбочки, пробирочки и прочая научная фигня. — Раз тебе так будет проще. Только не слишком забивай нам с Оскаром головы научными терминами, а то и у нас мозги свернутся в трубочки.

Гаррисон отобразил на своём бородатом лице слабое подобие улыбки, давая понять, что юмор детектива оценён им по достоинству.

— Как всем известно, кристаллы — это твёрдые тела, в которых частицы, то есть, атомы и молекулы, расположены закономерно, образуя трёхмерно-периодическую пространственную укладку — кристаллическую решётку. В зависимости от пространственной симметрии, все кристаллические решётки подразделяются на семь кристаллических систем, а именно — на триклинную, моноклинную, ромбическую, тетрагональную, тригональную, гексагональную и кубическую. — Научник внимательно посмотрел на детективов, пытаясь понять, поняли ли они что-нибудь из им сказанного. — Более-менее понятно, а?

— Кля, — отозвался Фрост. — Что-то подобное в школе преподавали.

— Хорошо. Тогда идём дальше. Современное определение кристалла гласит, что материал может являться кристаллом, если он имеет преимущественно острую дифракционную картину. Кристалл имеет естественную внешнюю форму правильных симметричных многогранников, основанную на их внутренней структуре, вне зависимости от того, природный он или выращен искусственно. Но только не в данном случае.

Гаррисон ткнул пальцем в мультихроматрон, изменяя изображение. Теперь вместо формул и графиков перед детективами возникло изображение некоей структуры, весьма похожей на геометрическую фигуру со множеством граней и углов. На взгляд Фроста, граней и углов этих было слишком много, но детектив не являлся специалистом в кристаллографии и с геометрией тоже особо не дружил, поэтому он предпочёл просто промолчать.

— То, что мы видим на данном изображении, является, вне всякого сомнения, кристаллом, только в природе такие не встречаются. И все известные на сегодняшний день искусственные кристаллы строго следуют данному мною выше определению.

— А что не так с этим кристаллом? — поинтересовался Селенский.

— Он представляет собой идеальный... мм... тридцатичетырёхугольник, если так можно выразиться. То есть, это явно искусственная структура, но она не имеет ничего общего ни с одной из промышленных разработок.

— И что? — не понял Фрост.

— Хороший вопрос, детектив. Дело в том, что создавать искусственные кристаллы такой сложности нет никакого смысла. Вполне хватает имеющихся уже.

— Может, это военная разработка? — предположил Селенский. — Но тогда возникает другой вопрос — откуда она могла взяться у Хэксы?

— Ос — эти кристаллы ему Хок притараканил откуда-то, — снисходительно пояснил Фрост. — Или забыл уже?

Землянин виновато пожал плечами.

— Гм... Хок работает в "Биосистемах", они не имеют выхода на Министерство Обороны Союза. И они подобными разработками вроде как не должны заниматься. Да, Джеймс?

— Это вообще не их профиль, — согласно кивнул Гаррисон. — Но откуда-то он же их взял?

— Взял, да... — Фрост хмыкнул. — А ещё что-то есть странного в этих кристаллах?

— Я тебе лучше это покажу, Фрост.

Произнеся эти слова, Гаррисон протянул руку к лежащему на столике на маленьком пластиковом блюдце крохотному — не больше четырёх миллиметров в поперечнике — кристаллику. Положил его в приёмный лоток какого-то устройства и задвинул лоток назад.

— Это голографический анализатор, — пояснил эксперт. — Даёт трёхмерную картинку исследуемого вещества. Но в случае с кристалликами этими... как там ты их назвал?

— Мемокристаллы. И не я их так назвал, а Хок.

— Да. Верно. Но... посмотрите сами, детективы. Это очень... кхм... интересно... если не сказать большего...

Гаррисон, помедлив пару секунд, протянул палец к сенсору включения устройства.

В воздухе над аппаратом развернулся трёхмерный видеообъём, протаял в глубину. Внутри него возникло переливчатое марево, которое секунды три спустя исчезло, явив взорам всех, кто находился в лаборатории, невероятно чёткую и реалистичную картину. Настолько реалистичную, что у Фроста создалось стойкое впечатление, что их всех только что телепортировали с Титана в какое-то другое место. И если бы не знание того факта, что телепортация живой материи оставалась пока что проблемой нерешаемой для учёных Системы, то так можно было вполне подумать.

К далёкому горизонту (создавалось впечатление, что место, демонстрируемое на голограмме, находится на планете, в несколько раз превышающей размерами Землю), простираясь во все стороны, уходила освещённая лучами сразу трёх солнц пустынная равнина с почвой бело-голубого цвета, по поводу которой любой химик сказал бы, что она содержит большое количество хрома. Высоко в небе канареечного цвета неспешно плыли бледно-зелёные облачка, на фоне которых были хорошо видны парящие в вышине какие-то существа. Птицы то были или что иное — никто так и не понял.

Собственно говоря, равнина не была совсем уж пустынной и безжизненной. Тут и там по ней были разбросаны маленькие группки высоких стройных деревьев с чешуйчатой корой шоколадного цвета и веерообразными кронами, с листьями, похожими на наконечники стрел, среди которых мелькали какие-то летающие существа, похожие на птиц.

Под ногами Фроста что-то зашуршало, заставив титанца обратить взгляд в этом направлении. Из-под почвы, интенсивно работая передними когтистыми лапками, выползло небольшое — сантиметров пятнадцати в длину — юркое существо, похожее на ящерицу. Зыркнув на ошеломлённого детектива двумя парами глаз, прикрытых кожистыми веками, ящерица проворно побежала куда-то в сторону ближайшей рощицы и вскорости скрылась из виду.

— Охренеть! — услыхал Дункан голос своего напарника, который был поражён увиденным не меньше него самого. — Это как вот это всё называется, а, Гаррисон?

— Виртуальная симуляция с полным эйдосенсорным эффектом, — последовал ответ эксперта-научника. — Я впервые вижу такую технологию, если честно. С фантазией, конечно, у создателей этой симуляции дела обстоят просто превосходно. Пейзаж-то явно инопланетный и нашей звёздной системе он точно не принадлежит.

— Ну, когда дело касается инопланетных миров, — отозвался один из помощников Гаррисона, — то здесь простор для фантазии просто огромен. Но сам факт существования таких вот кристаллов заставляет серьёзно задуматься.

Гаррисон дотронулся до панели управления анализатором и выключил ВИР-симуляцию. Снова вокруг техников и полицейских возникли привычные стены технической лаборатории, чему лично Фрост был даже рад.

— О чём именно задуматься? — поинтересовался детектив.

— Ни для кого не является секретом, что ВИР-симуляторы существуют и пользуются довольно большой популярностью, особенно у любителей видеоигр. Однако программ, позволяющих полностью окунуться в вымышленный мир, не существует, поскольку с психологической точки зрения весьма велик риск того, что игрок может захотеть остаться в несуществующем мире. Даже на Земле с её либеральными законами такие вещи не поощряются, хотя не исключено, что подпольные дельцы могут соорудить подобную симуляцию. Однако здесь мы видим совсем уже новый уровень виртуальной реальности и я не могу поручиться за то, что мы тут не имеем дело с утечкой военных технологий.

— Военных? — эхом повторили Фрост и Селенский, переглянувшись между собой.

— Именно. Посудите сами. Сами кристаллы уже говорят сами за себя. Их форма и структура свидетельствуют, что они произведены на очень высокотехнологичном оборудовании и такое оборудование в обычных цехах не встретить, вообще-то. И их объём, я имею в виду объём, так сказать, жёсткого диска... Знаете, каков объём... мм... встроенной, так сказать, памяти у этого кристаллика? Пятьсот терабайт!

Лаборант оглядел детективов восторженным взглядом, однако и Фрост, и Селенский глядели на него с видом сварщиков, которым пытаются объяснить основы квантовой механики.

— Э-э... — он почесал мочку левого уха и переступил с ноги на ногу. — Похоже, что вам это ни о чём не говорит...

— Почему же? — спокойно отозвался Фрост. — Пятьсот терабайт — это очень много. Согласен, ке са. Однако полихордовые кристаллы, применяемые в...

— Вот! — лаборант радостно закивал головой. — В том-то всё и дело!

— В чём именно? — не понял Дункан. — В полихордовых кристаллах?

— Не то чтобы, но отчасти да, — несколько путанно высказался лабораторный техник. Фрост вспомнил его имя — Мирослав Гашек, пожалуй, один из лучших специалистов на Титане в области молектронных систем и программирования. — Вы ведь знаете, что полихордовые кристаллы, открытые в двадцатых годах Двадцать Второго Века Михаилом Филимоновым и Сергеем Красновым произвели настоящую революцию в информационных технологиях и...

— Мирослав. — Гаррисон сделал предостерегающий жест, давая своему подчинённому понять, что не стоит углубляться в дебри Истории, а стоит сосредоточиться на текущем моменте. — Детективы и без этого прекрасно знают историю полихордовых кристаллов и повсеместно их используют, даже не задумываясь о ней. Сейчас нам нужно разобраться в том, что же это за кристаллы такие необычные и откуда этот тип мог их взять.

— Мм... да, извини, босс. Увлёкся малость.

Гашек провёл ладонью по волосам, смущённо кашлянул.

— Тут ведь в чём закавыка? — ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс он. — Вы пробовали когда-нибудь программировать обычный кристаллодиск, детектив Фрост?

— Программировать диск? — эхом откликнулся Дункан. — А это как, прошу прощения? Это ведь не процессор, чтобы его можно было запрограммировать.

— А вот в случае с этими кристаллами как раз наоборот. Может, именно поэтому их так и назвали — мемокристаллы. Они обладают способностью к программированию, то есть, каждый отдельный кристалл может содержать целую ВИР-программу, наподобие той, что вы видели только что. И не только программу, но и операционную систему. Фактически, по сути своей, такой кристалл можно смело назвать микропроцессором. Насколько мне известно, никто в Системе даже близко не подошёл к подобному.

— То есть, как — никто в Системе? — Фрост и Селенский непонимающе переглянулись.

— Кто у нас самый развитый в технологическом плане? — задал встречный вопрос Гашек. — Конечно же, Марс. За некоторые их изобретения учёные Земли и Луны душу дьяволу без раздумий продадут. Но даже марсианам такое пока не под силу. Таких процессоров просто нет.

— По-моему, здесь вы ошибаетесь, Мирослав, — возразил Фрост. — А как же тогда устройства навроде микропроцессоров новейших штурмовых МД-винтовок космодесантников ТехноСоюза? Эти... как их там...

— "АШ-28", — подсказал Селенский. — Их ещё называют "адский шторм". Эта винтовочка — по сути своей, высокоскорострельный ручной пулемёт — выплёвывает титан-вольфрамовую шрапнель диаметром три миллиметра со скоростью тысяча шестьсот метров в секунду в темпе тысячи ста пятидесяти выстрелов в минуту, которая производится микропроцессором KTR-4000 прямо в корпусе оружия из обоймы. Обойма эта представляет собой цельный брусок титан-вольфрамового сплава весом в тысячу двести граммов, из которой управляемый микропроцессором наносборщик формирует эту самую шрапнель. Это разве не пример?

— Нет, — усмехнулся Гашек. — KTR-4000 какой размер имеет? Почти такой же, как и обычный гражданский процессор этого же класса. Не четыре миллиметра, как в данном случае.

— И какой же вывод из всего сказанного следует? — прищурился Фрост.

— Либо кто-то совершил прорыв в области микромолектронных систем, либо одно из двух.

— В смысле?

— Ксенотех.

— Ксено-что? — не понял полицейский.

— Технологический артефакт внесистемного происхождения. Конечно, быть может, что какой-то чересчур продвинутый "головастик" из Федерации мог такое придумать, но если брать во внимание общий уровень развития технологий Земли и Луны, мне лично это представляется маловероятным.

— То есть, вы хотите сказать, что земляне где-то в космосе нашли инопланетную хреновину и используют её в своих шкурных целях, так, что ли?

— Примерно это я и собирался сказать.

Фрост и Селенский переглянулись между собой, после чего титанец скептически фыркнул и произнёс:

— Вы, Мирослав, похоже, пересмотрели фантастические боевики.

— Ну, я не стану отрицать, что этот жанр мне нравится, — пожал плечами Гашек, — однако факты, как говорится, вещь упрямая. На данный момент не существует такой технологии, которая могла бы позволить создать процессор на основе кристалла, да ещё и такого размера. И я, кстати, слежу за новостями в данной сфере, детектив Фрост. Так что вывод напрашивается сам собой, знаете ли.

— Хм... — Дункан провёл рукой по шляпе. — Меня, если честно, больше всего интересует, как эту хрень могут использовать типы вроде Хэксы. Что на её основе можно соорудить?

— О, здесь как раз всё очень просто, Фрост. Представьте, что мерзавец типа Хэксы создал на базе этих мемокристаллов ВИР-симулятор порнографического типа с полным эйдосенсорным эффектом. К чему это может привести, как вы думаете?