Правдивая история Защитника

«Неужели она уже потекла?»

Но в этот момент, уловив слова Авелин, переспросил:

— То есть ты, вероятно, видела нашего брата?

Честное слово, словно это было не с нами всеми. У нее умер муж, у меня — брат, по крайней мере, официально, но ни я, ни она не плачемся. Или так и надо? Вот только предаваться такими мыслям я не собирался, особенно сейчас и, вновь почти не слушая, что говорит девушка, я сосредоточился на другой. А вот Бетани, оказывается, все увидела и подмигнув только, вновь стала помогать мне отвлекать Авелин. Ати же, напротив, ничего уже не замечала и не понимала, и лишь сила воли не позволяла ей застонать в голос. Судорожно выпив пива, присосавшись буквально к кружке, она повернула голову ко мне. И я смог увидеть, насколько ей было хорошо: чуть закатив глазки, поджав губы, но улыбаясь, она выглядела превосходно и так и просила: «Поцелуй меня». Но нельзя, и я терпел, как и она, при этом не прекращая ласкать ее там и уже откровенно проникая пальцем. Конечно, мешала одежда, но это было неизбежное зло, когда такими занимаешься в публичном месте. Мы ведь не экстремалы, чтобы без неё совсем. Уже то, что мы фактически наплевали на людей и Авелин, конечно, было за рамками, но ещё не попадало под полное сумасшествие озабоченных нимфоманок и нимфоманов. Так что, ограничиваясь лишь лаской через одежду, но уже лаская сам клитор, я всеми силами делал вид, что ничего не происходит и что я внимательно слушаю. Но следовало закругляться, иначе нас либо бы поймали, либо мы сами не выдержали — и тогда снова смотрим первый пункт. Но, наконец, или к несчастью Авелин закончила, и мне вновь пришлось включаться в разговор.

— За что ещё хотите выпить?

— За любовь!

Не то спросила, не то попросила, а может, намекнула Бетани, пока Атенриль приходила в себя. Авелин с радостью поддержала:

— Выпьем.

— Тогда за дружбу, любовь, и чтобы одно не мешало другому, даже если иногда переходит друг в друга.

Сказав такой слегка странный тост, я стал пить.

Глава 6 (2)

Осушив бокал, я снова незаметно опустил руку под стол. Конечно, следовало остановиться, но, пока она позволяет, я об этом не думал. Вновь чувствуя, как у меня все там напряглось, я положил свою руку ей на колено.

— Сестренка, напомни мне, сколько твоя норма? Нам ведь еще вечером выходить.

Не говоря ничего компрометирующего, я, тем не менее, напомнил ей о деле и таким образом дал понять, не хватит ли ей? Надеясь, что сестра не обидится, я начал продвижение рукой.

— Все в порядке, еще немного смогу, — ответила она и повернулась к Авелин, — А сколько можешь выпить ты?

Видимо, сообразив, чем я занят, Бетани специально завязала разговор с воительницей, надеясь отвлечь ненужного нам сейчас свидетеля. А я, продолжая движение рукой, проникая вновь между разведенными ножками эльфийки, тихо-тихо спросил:

— Как смотришь на то, чтобы пойти после «Висельника» к тебе и продолжить? Или лучше выспаться?

У нас, конечно, могли начаться проблемы, например, могли пойти слухи о нас с ней или Авелин обиделась бы, но, в то же время, можно было попробовать действительно обыграть это так, чтобы Авелин ничего не заметила.

Та ничего не ответив, но не обижаясь, не одергивая руку, посмотрела в глаза. И если это не было согласием, тогда я не знаю. А в это же самое время мой палец уже проник в нее, пусть и сквозь одежду, и я начал не спеша ее буквально трахать. Как ни странно, под ее штанами не было нижнего белья, и что она собиралась делать впоследствии, когда намокнет сильнее, я не знал, но останавливаться все равно не собирался и, глядя на Авелин, Бетани, делая вид, что слушаю их, как делала это и Атенриль, я продолжал входить пальцем.

Такого она выдержать уже не могла и, опустив свою руку, перехватила мою и стала убирать ее, а вслух произнесла:

— Наверное, надо допивать и идти по домам.

Показывая остальным пример, она налила себе остатки пива. Я сделал то же самое, ведь не зря она это сказала, а значит, идти мне домой вместе с ней. И плевать, как это будет выглядеть — я слишком возбужден, чтобы терпеть. А сестренка, разлив остатки, произнесла тост:

— За то, чтобы мы всегда были счастливы и здоровы.

И вновь мы пили, а моя рука лежала на ножке Атенриль. Пиво закончилось, и мы засобирались уходить.

— Теперь по домам? И вечером встретимся? — спросил я, вставая.

— Да, только не мог бы ты забрать кое-что у меня для себя и твоей сестры.

Не пояснив, о чем она, но придумав повод, как заставить меня пойти с ней, Атенриль посмотрела на Бетани.

— Хорошо, а что кстати, если не секрет?

— Два кулона для тебя и сестры и плащ для Авелин.

То ли вспомнив о ней в последний момент, то ли вначале не упомянув о воительнице случайно, сейчас эльфийка исправила положение. Я только кивнул и подал руку своей начальнице, чтобы выйти из трактира вместе. Девушки тоже встали, и именно тогда к нам и подошла давешняя служанка, о которой я чуть не забыл.

— С вас три серебряных.

Цена была немного завышена, но, отдав ей деньги и четвертую, видимо, ей в подарок, Атенриль произнесла:

— Милая, надеюсь ты вечером будешь еще работать?

— Да, Госпожа!

Поклонившись ей слегка и спрятав быстро подарочную монетку, она отошла.

— Она тебе так понравилась? — спросил я Атенриль на выходе.

— Да, но не хочешь ли ты сказать, что она не понравилась тебе?

— Потому-то и спрашиваю, что понравилась и я сам не против с ней!

Вернув ей улыбку и держа ее под локоток, я направился по улице к Верхнему городу. Сестра и Авелин остались позади, и я оглянулся и помахал им свободной рукой.

— Будешь хорошим мальчиком — мы вдвоем с ней и развлечемся!

Да, мне все больше и больше нравится моя Госпожа, такая понятливая и такая страстная.

— Не знал, что ты такая!

— Какая?

Изобразив удивление, но опять же, не убирая руку и не обижаясь, а, наоборот, лукаво поглядывая на меня, Атенриль решила поиграть.

— Такая. Страстная, живая и открытая!

Сжав свободную руку, чтобы прямо здесь не вцепиться в ее руку, или не обнять за талию, я глубоко вдохнул и выдохнул.

Почти не глядя по сторонам и совершенно не обращая внимания ни на что, забыв о времени, ощущая лишь ее руку и только с помощью этого прикосновения ориентируясь в пространстве, я уже готов был сойти с ума. И дело было не только в возбуждении, но еще и в том, что во мне вновь разгоралась кровь и мне следовало утолить жажду энергией, а в противном случае, я бы начал пожирать себя. И, кажется, Атенриль догадывалась о моем состоянии и прекрасно знала, что я лишь начинающий маг крови, а потому со мной следует быть осторожной. И, тем не менее, она вела меня к себе домой, не провоцируя, но и не давая усомниться в своей страсти.

Оставшийся путь до ее дома я помню смутно. Я бы не сбился с пути, даже если в последующие разы прошелся сам, но и не запомнил ничего, что было вокруг. Освежившись и чуть остыв, перестав думать лишь об одном, к ее дому я подходил вполне адекватным, то есть прямо на пороге я не стал бы срывать с нее одежду, но все еще был готов войти в нее сразу, как только мы окажемся в спальне. И вот мы у нее. Как я и предполагал, жила она в Верхнем Городе, но близко к границе. Так что отсюда до Наместника и моего, надеюсь, будущего дома, было далековато.

Она открыла дверь, для чего ей пришлось отпустить мою руку, и пропустила меня внутрь. Войдя, я вначале огляделся. Коридор был широкий, около пяти метров в ширину и метра три в высоту, украшенный картинами и сделанный, по всей видимости, из белого камня. Дальше шла дверь, ведущая в общий зал, что тоже представлял собой поистине великолепное зрелище. Метров двадцать в длину и ширину и метров десять в высоту, но при этом вдоль стен шел второй этаж, к которому вели две лестницы. И лишь по центру зала была такая высота потолка, что была вровень со вторым этажом. Второй этаж держался с помощью колонн, что были внизу, а десятиметровой высоты потолок — и вовсе не понятно, каким образом. Более не смотря по сторонам, я перевел взгляд на хозяйку, которую тоже сразу захотел оценить и проверить.

— Нравится?

Что именно нравится, она не уточнила, но тут было лишь два варианта: либо дом, либо она сама.

— Он прекрасен, как и его хозяйка, хотя…

Сделав паузу, я сделал шаг в гостиную, где и стояла эльфийка, и еще больше приблизился к ней:

— Хозяйка, безусловно, гораздо красивее, и именно сейчас мне нет никакого дела до дома, в котором я нахожусь, когда вот та, кто мне так нужна!

Говоря, может быть, немного странно и бессвязно, я сделал последний шаг, обнимая эльфийку и касаясь ее губ своими.

И хотя на Атенриль было не много одежды и снималась она моментально, сейчас меня раздражало даже это. Вновь задрожав, от возбуждения и нетерпения, я оторвался от ее губ, чтобы лишь припасть к шее. Еще не чувствуя, что она намокла, но уверенный, что так и есть, я, тем не менее, сам показывал свое желание и делал это явно. Упираясь им, лаская руками ее попку и целуя шейку, я все больше терял контроль над собой, но теперь точно не собирался останавливаться.

Кое-как дойдя до дивана, что был в гостиной, точно уже не помышляя добраться до нормальной кровати, Атенриль и сама стала снимать с меня одежду. В перерывах между нашим раздеванием мы вновь и вновь целовали друг друга, лаская губами и руками друг друга, стонали от удовольствия и мечтали лишь побыстрее остаться без одежды. О сдержанности не было и речи, как не было и чувства, что мы делаем что-то неправильное. И вскоре мы уже были полностью обнажены, Атенриль лежала на диване, а я, нависая над ней и целуя в губы, готов был уже войти. Вот только теперь я, наоборот, стал сдерживаться. Ведь удовольствие больше только тогда, когда ты, имея возможность, сам оттягиваешь момент, потому не спеша покрывая поцелуями ее тело, я губами спускался к груди. Я хотел, чтобы она навсегда запомнила меня, запомнила и наш первый раз, чтобы при мысли о том, как ей было хорошо и невыносимо приятно, она переставала себя контролировать и вновь и вновь жаждала повторения. И именно для этого я медлил, сдерживаясь сам из последних сил, слыша ее тяжелое дыхание, видя, как капельки пота стекают по ее обнаженному телу. Вновь целуя нежную и гладкую кожу, дразня своей близостью, показывая его, давая почувствовать, когда прикасался им к ее телу, я не давал ей ни секунды покоя, манил, завлекал и не давал. И, наконец, когда и я, и она готовы были кричать не то от злости, не то от страсти, я одним движением вошел. Зарычав, непроизвольно и громко, я со всей силой стал двигаться в ее такой влажной и горячей дырочке. Нависая над ней, держа вес своего тела на руках, глядя ей в глаза, я с бешеной скоростью входил в ее лоно, и видя, как ей хорошо, слыша ее стоны и крики, только усиливал натиск. Да, она, действительно, была ненасытна и страстна, ее энергия не знала границ, и сейчас в постели она это ярко демонстрировала. Кричала, вцепившись когтями, материлась и просила еще.

— Да, давай, войди в меня, глубже… Ааа… Еще, еще… Быстрее!

Продолжая стонать и кричать, Атенриль еще сильнее прижала меня к себе, сама, видимо, не осознавая, что тем самым мешает мне двигаться. Закинув ноги на меня, и сама чуть ли не вставая на мостик, эльфийка испытывала ни с чем не сравнимое удовольствие. А я продолжал. Быстрее, но теперь с меньшей амплитудой, не выходя до конца, я со всей страстью имел ее. Сдерживаясь из последних сил, желая кончить в эту сучку, чувствуя, как пот застилает глаза, а сердце готово выпрыгнуть из груди, я сделал еще пару толчков. И с невероятным восторгом ощутил, как у нее начало сокращаться, как она сдавила его своей киской; увидел наслаждение на ее лице и кончил почти что вместе с ней. Заливая ее своим семенем, осушая себя полностью в течении пяти-семи секунд, я улыбался. Несколько секунд потратив на то, чтобы прийти в себя, я медленно стал выходить из ее растерзанного лона.

— Знаешь, у меня давно не было, но ты — это что-то, такого я не помню совершенно.

Сейчас уже не сильно заботясь, как это могло прозвучать, не подбирая слов, я искренне выражал свои чувства. Выйдя из нее, запачкав диван оттого, что часть семени вытекла из ее дырочки, я понял, что готов продолжать. Он так и не упал, да и глядя на ее столь красивое тело, я никак не мог сдержаться. Но лучше бы нам перейти в спальню или на пол, там и удобнее, и меньше чистить, а то уверен, меньше чем тремя оргазмами она не удовлетворится.

— Ммм, ты не первый кто мне это говорит, но вот сказать им в ответ я никогда такого не могла. Надеюсь, ты будешь получше многих и не оставишь голодной девушку?!

— Конечно, не оставлю. И у меня есть замечательная идея, чем тебя накормить, или ты не хочешь?

Не знаю, пробовала ли она сосать или нет, но стоило рискнуть и показывая глазами на свой стояк, я замер в ожидании. И она меня не подвела — вставая с дивана следом за мной, девушка произнесла:

— Я очень редко позволяла своим любовникам «накормить» меня таким образом, но если ты будешь хорошим мальчиком, то все возможно.

Подмигнув и взяв за руку, Атенриль повела меня в спальню, куда я так стремился и откуда теперь собирался выйти не раньше, чем через часа два. Проследовав за ней, причем, девушка шла спиной вперед, все так же держа руку, у самого порога я сделал шаг к ней. И, насколько позволяла скорость, схватил ее за талию, поднимая и занося в комнату. Открыв дверь ногой и прижимая к себе, я пронес девушку к кровати и лишь там, приседая так, чтобы вновь ее ноги коснулись пола, опустил на кровать. А так как мы были абсолютно голые, а он даже не думал опадать, а, наоборот, после того, как она прижималась во время «путешествия» ко мне, набрал силу, я сразу приступил к делу. Навалившись сверху и удерживая вновь себя на руках, я одним движением вогнал его в ее истекающее лоно.

Глава 7 (1)

Вновь простонав, чем еще больше возбудила меня, эльфийка чуть прогнулась, словно желая встать на мостик, раскрывая пошире глаза и открывая ротик. И глядя на такую красоту, на это искаженное муками сладострастия личико, на этот ротик, что так и манил засунуть в него член, я неистово драл ее, как портовую шлюху. Ведь сейчас она ею и была, постанывая, извиваясь, крича и чуть ли не плача. Да, давно видимо ее хорошо и грубо не трахали, не жалея ее лона и ее саму. И вот сейчас я дарил ей то, что она так давно хотела. Вгоняя член со всей скоростью на которую был способен, кое-как удерживая еще себя на руках, так как хотел уже и сам упасть, я приближался к оргазму. Но и ее конец был близок, это точно можно было сказать по тому как еще чаще она стала стонать, всхлипывать и мычать, по закрытым глазам, обессиленным движениям, она уже и трепыхаться то не хотела, млея от удовольствия. А я не останавливаясь, запрокидывая голову, терпел и не снижая темпа входил им на всю его длину, чтобы в следующий миг вытащить почти до конца. Уже не контролируя себя, не обращая ни на что внимания, видя только ее лицо, чувствуя лишь ее лоно, я приближался к финишу. И неожиданно даже для себя стал изливаться, непроизвольно еще глубже вгоняя его, чтобы не успела прервать меня, хотя она и не думала, стал заливать ее своим семенем, чувствуя, как дрожат руки и плывет перед глазами. И вместе со мной, позже или раньше, кто ее разберет, испытала оргазм и она. Мне повезло, хотя даже кончив, я был уверен, что смогу еще помочь ей испытать свой. И расслабляясь, тяжело дыша, стал выходить из ее раздолбанной мною же дырочки, чтобы хоть немного полежать на кровати.