На какое-то время Пономарёв остался один и, следуя совету своей наставницы, никуда не выходил из комнаты, валяясь на постели. А чтобы совсем скучно не было, он взял с полки несколько книг и, любопытства ради, перелистывал их, пытаясь найти для себя что-нибудь интересное. Первая была посвящена торговле, вторая различным вопросам законодательства. Зато третья оказалась приключенческой историей, и Дима до прихода Алисы успел даже слегка увлечься сюжетом. Сестрёнка с мешком через плечо заглянула в комнату и махнула ему рукой.
— Всё, пошли к Маре, — улыбнулась она. — Будем деньгу выколачивать.
Пономарёв кивнул и с готовностью встал с постели. Книги он по пути к выходу поставил назад на полку.
* * *
Ламия встретила их дружелюбной улыбкой.
— Не даёте мне скучать, — рассмеялась она. — Проходите, друзья. Что у вас на этот раз?
— Шкуры, — лаконично сказала Алиса. — Хотим зачесть выполненную миссию.
— Хе-хе, так и знала, что вы её уже выполнили, — расплылась в широкой улыбке монстродевушка. — Ну, давайте же, не тяните некомату за хвост, — добавила она нетерпеливо, — выкладывайте свой хабар. Ох! Поверить не могу, что эта ужасная стая больше не будет нас донимать!
Доппельгангер достала из мешка волчьи меха, и начались восхищённые охи-вздохи по поводу их выделки. На какое-то время две монстродевушки забыли обо всём, азартно торгуясь, и Диме даже мерещиться стало, что у Мары вместо зрачков пульсируют значки долларов. Наконец спорщицы сошлись на сумме в пять золотых за шкурку и умиротворённо замолчали, переводя дух.
— Между прочим, ты торговалась за меха, добытые твоим братом, — сказала Мара, — разве правильно было не спросить его мнения?
— Она мой торговый агент, — ответил за Алису молодой человек. — В вопросах сбыта я всецело ей доверяю. И потом я не смог бы столь эффективно сторговаться с красивой монстродевушкой. Ты бы очаровала меня, Мара, и скупила шкуры по минимальной цене.
Ламия замерла на секунду, не зная, как реагировать на последнюю реплику. С одной стороны комплимент её внешности был приятен, а с другой подозрение в корыстолюбии несколько обижало.
— Насчёт минимальной цены — это было просто шуткой, — поспешил успокоить девушку парень. — Просто я так неуклюже хотел признаться в своём неумении вести торговые дела.
— М-м-м, вот как? Но торговцы действительно могут быть меркантильны, — промурлыкала Мара. — Вот только не с таким симпатичным мальчиком. Ты мог бы пользоваться своим природным оружием. Хочешь, я тебя подучу торговому делу?
— Нет-нет, извини, — смущённо рассмеялся Дима. — Для меня сейчас важнее научиться фехтовать, а коммерцию и сестра моя неплохо знает.
Ламия тем временем безошибочно нашла шкуру Холо и с восхищением впилась в неё глазами.
— Эта не продаётся, — предупредила Алиса.
— Двадцать золотых! — предложила змеедевушка без колебаний.
— Нет.
— Тридцать!
— Извини, — вмешался в их спор Дима. — Эта шкура...
"Только не говори, что собираешься отдать её Лилии, — телепатически предупредила доппельгангер, — у них поединок, не забывай! Мара воспримет эту информацию как вызов!"
— ...мне самому нужна, — закончил молодой человек свою фразу практически без заминки. — Как память о самом опасном противнике, который мне встретился.
— Ох, вот как, — разочарованно вздохнула ламия. — Ну, тогда не смею настаивать. Тем не менее, я должна выполнить операцию идентификации по всем правилам. Шкуры придётся оставить у меня до вечера. До конца рабочего дня я закончу экспертную оценку.
— Ну, вот и ладно, тогда мы пойдём, — улыбнулась Алиса, поднимаясь со стула, и Дима к ней присоединился.
— Всего доброго, друзья. До вечера.
Они вышли из ратуши, и молодой человек осмотрелся.
— Лилия ещё не выходила?
— Нет, — ответила подруга. — Она в здании на втором этаже.
— Подождём её?
— Зачем? Когда можно сделать это дома. Она нас не потеряет, не беспокойся. Так же как и я чувствую её, она отслеживает наши ауры. Лизард сразу поймёт, что мы ушли домой и разыскивать нас не станет.
— Да? Ну, тогда действительно нет смысла её караулить. Пойдём.
По пути к дому Дима опять осматривался по сторонам, любуясь домами и улицами города из другого мира. Монстродевушки вновь попадались им по пути, но в этот раз не вызывали уже трансового состояния. Молодой человек гораздо спокойнее их воспринимал, хотя где-то в глубине его и рвалось наружу желание очароваться. Тем не менее, сдерживать это чувство было совсем не сложно.
Алиса взяла спутника за руку и сжала её.
"Куратор близко", — мысленно сказала она с лёгким волнением.
"Кто это?" — спросил Дима.
"Монстродевушка, которая поддерживает со мной связь и передаёт поручения от мамы. Она сейчас в городе. Недавно вошла".
"Ты почувствовала её ауру?"
"Нет. Я её не знаю, не знаю, как она выглядит и даже к какому типу монстродев относится".
"Как тогда ты узнала, что она рядом?"
"Потенциал связи открылся. Когда куратор далеко, то я не могу вызвать её на связь. Передаю сведения только тогда, когда она связывается со мной. Но если близко, я могу связаться сама, и только что у меня появилась такая возможность".
"Хочешь сообщить, что мы на месте?"
"Она и так знает, должна чувствовать, как и я, — пояснила доппельгангер. — Нет. Я подожду, пока она сама свяжется. Если не вызвала меня до сих пор, значит время ещё не пришло".
"Ладно, подождём", — согласился Дима.
— Как тебе перспектива стать богатым? — спросила вслух Алиса, весело глядя на своего спутника. — Мы с тобой можем здорово навариться сегодня.
— Сколько там получается?
— Нормально.
"Я тебе телепатически лучше скажу, — добавила доппельгангер. — Если кто-то услышит посторонний, нас могут попытаться ограбить".
"Что серьёзно так много?"
"Ну, сам считай: 64 золотых за выполненную миссию, плюс 35 за шкуры, и того 99 золотых!"
"Это много?"
"Конечно! Это золото, Дима. Настоящее золото. Ведь и в вашем мире оно в цене. Каждая золотая монета весит 5 грамм, следовательно 99 золотых — это 495 грамм золота. Понятно теперь, насколько ты разбогател?"
"Вау! Почти полкило, охренеть! И как мы такой вес таскать с собой будем? А вдруг нас действительно кто-нибудь ограбит?"
"Нет, носить такую сумму с собой глупо, конечно. Лучше будет положить её в банк, взяв банковский сертификат. Тогда в любом городе можно будет всегда снять сколько надо. Кроме того, часть денег мы обязательно оставим на дорогу, разменяв их более мелкими монетами".
"Да, это будет разумно. Только я вот совсем не знаком с вашей денежной системой и не знаю, что сколько стоит".
"Цены везде написаны. Никто тут никого не обсчитывает, так что быстро освоишься. Что же касается самих денег, то в ходу у нас монеты из четырёх металлов: золота, серебра, бронзы и меди. В каждой группе есть своя основная монета, которая так и называется: золотой, серебряный, бронзовый и медяк. Ну и есть пять различных номиналов монет для каждого металла. Это червонец, соответствующий десятикратному размеру, пятак — пятикратному, двушка — двукратному и полушка — половине основной единицы. Так они и называются: золотой червонец, серебряный пятак, бронзовая двушка, медная полушка. Один золотой равен серебряному пятаку, соответственно все серебряные номиналы в пять раз дешевле золотых. Серебряная полушка равна бронзовому червонцу. Иными словами, бронзовые монеты в двадцать раз дешевле серебряных и в сто раз золотых. Ну и медный пятак равен одному бронзовому. То есть медные монеты в пять раз дешевле бронзовых, в сто раз серебряных и в пятьсот раз золотых. Вот такой у нас курс валют. Запомнил?"
"Вроде бы да".
"Я подскажу, если что", — пообещала цукумогами.
"Тогда вообще замечательно", — обрадовался Дима.
"Ну, так что? Впечатлён теперь, насколько мы разбогатели?" — поинтересовалась Алиса, явно напрашиваясь на комплимент.
"Ты умница, — похвалил её Дима. — Но, если честно, я до сих пор не чувствую этого богатства, потому что не представляю, что на него можно купить".
"Ничего, ещё почувствуешь", — сказала очень довольная сестрёнка.
Мысленно беседуя с доппельгангером и цукумогами, Пономарёв продолжал осматриваться. Его взгляд привлекла повозка, движущаяся параллельным курсом по соседней улице, метров в пятидесяти от них. Она была накрыта тентом из белой материи, с изображённой на ней красной каплей.
— Что это за повозка? — спросил Дима взволнованно. Почему-то на душе у него вдруг стало неспокойно.
— Передвижная палатка лекаря — ответила Алиса. — Что-то вроде вашей кареты скорой помощи.
— Там что-то... не так... — судорожно вздохнул парень. Предчувствие беды наваливалось с постепенно нарастающей силой.
Вдруг в голове его навзрыд заплакала цукумогами.
"Хозяин... Димочка... миленький... — говорила она в перерывах между всхлипами и стенаниями. — Ты должен это почувствовать... прости..."
И тут парень целиком окунулся в смертную тоску и горе, которые буквально разрывали его на части.
"Помоги... — продолжала плакать Аня. — Помоги..."
Дима опомниться не успел, как уже мчался в сторону тента, выкладываясь изо всех сил, догоняя его.
— Стой! Ты куда?! — закричала Алиса и бросилась следом.
Примечания к главе:
Денежная система мира (в скобках дается диаметр монеты её вес и покупательная стоимость в пересчёте на наши Российские рубли):
Золотые:
Червонец (33 мм, 50 г., 50 000 рублей)
Пятак (26 мм, 25 г., 25 000 рублей)
Двушка (18 мм, 10 г., 10 000 рублей)
Золотой (15 мм, 5 г., 5 000 рублей)
Серебряные:
Пятак (28 мм, 20 г., 5 000 рублей)
Двушка (20 мм, 8 г., 2 000 рублей) Серебряный (15 мм, 4 г., 1 000 рублей)
Полушка (12 мм, 2 г., 500 рублей)
Бронзовые:
Червонец (33 мм, 20 г., 500 рублей)
Пятак (26 мм, 10 г., 250 рублей)
Двушка (18 мм, 4 г., 100 рублей)
Бронзовый (15 мм, 2 г., 50 рублей)
Медные:
Пятак (24 мм, 10 г., 50 рублей)
Двушка (15 мм, 4 г., 20 рублей)
Медяк (12 мм, 2 г., 10 рублей)
Полушка (10 мм, 1 г., 5 рублей)
Глава 8. Сострадание
К содержанию
Повозка лекаря ехала со скоростью около десяти километров в час. Она напоминала фургончик, цилиндрический каркас которого был обтянут белой тканью. Как Пономарёв догнал её, он не помнил. Кажется, задействовал свою связь с цукумогами и ускорился. Подбежав к белому тенту сзади, он запрыгнул на подножку и залез внутрь, оказавшись в полумраке палатки.
— Ты кто? Сюда нельзя! — послышался строгий голос, и лишь потом Дима разглядел всех, кто был в фургоне.
На полу, на мягком настиле у дальней от входа стенки сидела девушка-лягушка, прижимая к себе соплеменницу, и в голос рыдала. Слёзы непрерывными ручейками текли из её глаз и капали на плечо подруги. Вторая лягушка лежала у неё на коленях с закрытыми глазами, может быть даже была без сознания. Только тело её мелко дрожало, как от озноба, и было очень бледным. Рядом с ними, развернув веером все шесть своих белоснежных хвостов, на коленках сидела сереброволосая кицуне в чёрном плаще до пят, с красной каплей, изображённой на спине, красными оторочками по нижнему краю и красным воротником. На талии плащ стягивался широким красным поясом и имел три длинных выреза от низа до самой талии, один из которых располагался сзади и два по бокам.
Девушка держала в руке светящуюся в полумраке стеклянную пирамидку. Она была йоко или инари, Дима не умел их различать. Эта мамоно как раз и задала Диме вопрос, когда он вломился в фургончик. Она буквально на пару секунд отвлеклась от лягушек, чтобы посмотреть на того, кто нарушил их покой, но потом вновь напряжённо уставилась на свою пирамидку.
— Всё, дальше продолжать нельзя. Ты сама можешь умереть, дурочка, — обратилась кицуне к плачущей лягушке. — Нужно срочно прерывать связь!
— Не-э-э-эт! Она умрё-о-от! Моей любимой сестрёнки не станет! Не хочу-у-у! Ещё немного, пожа-а-алуйста! — сильнее разрыдалась лягушка.
Молодой человек ошарашено переводил взгляд с одной лягушки на другую. У него в глазах темнело от терзавших его горя и тоски, но понять, от кого из монстродевушек эти чувства исходят, он не мог. Сзади его стал кто-то дёргать за курточку, и Дима услышал из-за спины голос Алисы:
— Ну, что ты творишь, дурак?! Выходи! Здесь нельзя оставаться, ты мешаешь целительнице!
— Я хочу помочь! — выдохнул парень, отвечая на реплику подруги, а заодно предлагая помощь другим монстродевушкам.
Кицуне посмотрела на него и всплеснула руками.
— Ты ещё здесь?! Немедленно выйди!
— Не могу! Душу рвёт! — прохрипел парень. — Больно! Горько! Здесь болит! — прижал он руку к груди.
— Эмпат?! — удивилась девушка-лиса. — Откуда ты такой взялся?! Ух! Как много праны! Донор бы нам сейчас очень пригодился. Вот только не берёт эта дурочка ничего. Ну... попробуй, — неуверенно разрешила кицуне. — Если получится тебе с ней соединиться, Лика хоть отдохнёт. Она из последних сил уже держится.
— Что мне делать? — напряжённым голосом спросил Дима.
— Для начала прикоснись.
Молодой человек взглянул на бледную как смерть девушку-лягушку, коснулся её руки, а потом взял её в свои ладони.
"Почему она такая сухая и горячая? — подумал он. — Это ненормально для лягушки. Точно ненормально!"
"Конечно, ненормально, дурак! — страдальческим голосом сказала Аня и всхлипнула. — Не видишь?! Она умирает!"
— Нет контакта, — констатировала кицуне. — Ты не знакомый ей, не родственник?
— Нет, — отрицательно мотнул головой молодой человек. Никаких родственников среди лягушек у него не было и быть не могло.
— Тогда бесполезно всё, — вздохнула девушка-лиса. — Уходи.
— Я ещё немного попробую, ладно? — попросил Дима, глядя на целительницу умоляюще.
— Ох, ну пробуй, — разрешила та.
"Что мне делать, Ань? Подсказывай".
"Нужна любовь, просто любовь, — зашептала она с интонациями сумасшедшей, повторяя без конца слово "любовь" в парной комбинации с другими. — Такая любовь, сильная любовь, любая любовь, любовь до гроба, беззаветная любовь, небесная любовь, райская любовь, любовь без преград, радужная любовь"...
И от каждой её фразы чувства безысходности и тоски в душе молодого человека пульсировали, словно вспыхивали как беспрестанно перегорающая лампочка.
"Алиса! — мысленно простонал Дима, сгибаясь пополам и начиная дрожать, как в лихорадке. — Алиса! Алиса! Алиса!!!"
— Ш-ш-ш! Я здесь, успокойся, дурачок, — услышал он милый сердцу голос, принёсший всплеск радости и облегчения. На плечи его легли тёплые руки в длинных чёрных перчатках, обняли за шею, погладили, к спине прижалась мягкая женская грудь, правую щёку защекотали серебристые волосы, уха коснулось тёплое дыхание.
— Я с тобой, конфетка моя, вкусняшечка бесценная, — мурлыкал нежный голос, приносивший долгожданное умиротворение. — Ну, чего случилось? Что так расстроило тебя? Ты меня потерял? Испугался? Я ведь всегда рядом, только вспомни, только позови.
