Жизнь бесценна

— Я всегда считал, молодой человек, что нынешняя молодежь в своей никчемности и бесполезности похожа на саранчу, — заявил мистер О'Рейли, забираясь на стремянку и снимая с верхней полки пыльные фолианты. — И я чрезвычайно рад, что это не совсем так.

Знакомство с Ангусом О'Рейли оказалось необычайно полезно для изысканий Фиана. Старикан знал такие вещи, которые встречались не во всякой энциклопедии. Фиан просиживал у него многие вечера напролет, дивясь его уму, памяти, и неувядающему желанию знать как можно больше.

Однажды и Фиану удалось удивить Ангуса, более того, не только удивить, но и потрясти до глубины души. Расплачиваясь за мороженое в парке, где они с Ангусом любили беседовать в хорошую погоду, Фиан машинально высыпал мелочь на ладонь левой руки. Ангус, машинально посмотрев через плечо Фиана, вдруг слегка охнул. Продавец мороженого забрал у Фиана мелочь, вручив ему вафельную трубочку, Фиан повернулся к Ангусу, и увидел, что тот смотрит на него идеально круглыми глазами.

— Что с вами, мистер О'Рейли? — обеспокоенно спросил Фиан. — Давайте присядем.

— Да, да, мой мальчик, давай присядем, — пробормотал Ангус.

Они присели на скамейку, и букинист немедленно спросил:

— Скажи, откуда у тебя этот перстень, Фиан?

Он замялся. Правду говорить было немыслимо, лгать Ангусу — тоже. Фиан ответил вопросом на вопрос:

— Он вам знаком, сэр?

— Знаком? Нет. То есть, да! Ну, ... как тебе объяснить... — О'Рейли беспомощно пыхтел, пытаясь выразить свои мысли, такое с ним случалось, хотя и редко. — Этот символ — сапфировая восьмиконечная звезда... Где ты его купил?

— Я не покупал его, сэр. Это... подарок. Да, подарок. Мне подарила его моя подружка, сэр, — Фиан обрадовался, придумав, наконец, как ему казалось, все объясняющий ответ.

Ангус, однако же, успел справиться с волнением, и обрел обычную остроту ума. И языка.

— Подружка? Так, так... Сколько же ей лет, по-твоему?

Начав врать, уже непросто бывает остановиться.

— Ну, она немного старше меня... — промямлил Фиан.

— Немного! Ха! Скажи-ка, а не носит ли она серебряный обруч на волосах?

Фиан понял, что Ангус знает об интересующей его особе, или ей подобных куда больше, чем говорит. Запираться было бессмысленно, Ангус мог поднести ему разгадку на блюдечке, если удастся его завести, чтобы он выболтал все, что знает.

— Да, верно, — ответил он. — А вы, что, встречали ее?

— Встречал ли я ее? — почтенный букинист подскочил на скамейке так, что она протестующе взвизгнула под его увесистыми телесами. — Да я отдал бы остаток своих дней за такую встречу! "Немного старше меня", — передразнил он Фиана. — Я думаю, она будет постарше тех холмов, на которых ты мог ее повстречать. Если ты не разыгрываешь меня, конечно.

— Вообще-то, я встретил ее в лесу, — признался Фиан. — Я думал, что о ней вообще нельзя упоминать. Я никому никогда не рассказывал о ней. Все равно никто бы не поверил. А кто она, сэр? Фея?

— Фея? Ха! Что ты знаешь о феях? Нет. Она не фея.

— Кто же тогда? Она сказала, что знает весь наш род, то есть, весь род О'Нейлов. И еще сказала, что она бессмертна.

— Охотно верю, — заявил О'Рейли. — Тебе следовало бы побольше доверять легендам своего народа. Это — концентрированная мудрость многих веков. Да, конечно, правду от вымысла отличить нелегко, тем более, когда правда фантастичнее любой сказки.

Их называли Ши. Это собирательное название всех существ, что мы привыкли считать сказочными. И не смотри на меня так, молодой человек! В конце концов, не я же встретил ее в лесу!

— Да, я читал о Ши. В это понятие вмещаются десятки разных существ. Но кто она?

— Она? Ха! Она из числа высших сил этого нечеловеческого мира. Странно, что ты вообще видел ее. Обычно они не показываются на глаза людям.

— Я поссорился с предками и заблудился в лесу, — признался до конца Фиан. — Она помогла мне. И после этой встречи я даже как-то внутренне переменился. Стал понимать родителей, а они стали понимать меня. Она, вроде бы, ничего особенного не говорила, так, общие фразы, если вдуматься. Но ее почему-то хочется слушать. Ее слова доходят до сердца. Это не болтовня учительницы на уроке, хотя наша миссис Фергюсон часто говорит то же самое почти теми же словами.

— Еще бы! Ха! Ты повстречался с самым удивительным из всего, что было и есть в этой стране. Как ты называл ее?

— Она сказала, ее зовут Шелта.

— Это не настоящее ее имя. И не удивительно, истинных своих имен они не говорят никому.

— Но все-таки, кто она?

— Обычно их называют эльфами, Фиан.

— Эльф? Она — эльф? Я всегда считал, что эльфы — такие маленькие, с крылышками...

— Возможно, они могут принимать любой облик. Но, мне кажется, они должны быть похожи на нас, только лучше... Не позволишь ли ты посмотреть на ее подарок поближе?

Впервые Фиан снимал перстень, чтобы передать его в чужие руки. Но он чувствовал, что Ангус достоин его доверия, и сама Шелта не возражала бы против этого. Как чувствовал? Он и сам не понимал этого. С некоторым трепетом души он стянул перстень с пальца и вложил его в руку мистера О'Рейли. Старый букинист склонился над серебряной безделушкой так благоговейно, будто это были мощи святого Патрика.

— Боже мой, — пробормотал он. — Какая красота...

С тех пор Фиан лишь дважды снимал перстень, чтобы передать его другому человеку, и оба раза — когда уже служил в полиции. Естественно, он ни словом не обмолвился о его истории.

Первый раз он показал его именитому эксперту по ювелирным изделиям, с которым столкнулся по долгу службы, расследуя дело о нападении на ювелирный магазин. Эксперт, немолодой уже мужчина профессорской наружности, долго разглядывал его, поблескивая вставленной в глаз лупой, цокая языком и восхищенно встряхивая головой.

Когда же Фиан, не выдержав затянувшейся паузы, спросил, что он думает об этом, эксперт задумчиво протянул:

— Право, не знаю, что и сказать вам, сэр. Этот стиль не похож ни на один из виденных мной, а я, уж поверьте, повидал немало. Несомненно, очень старинная работа. Камень в центре — натуральный сапфир очень высокого качества. Серебро — пожалуй, не высшей пробы, но чеканка указывает на чрезвычайно одаренного мастера, я бы сказал — ювелир милостью Божьей. Эта вещь едва ли может стоить очень дорого, но коллекционер дал бы за нее немало, я уверен. Скажите, откуда он у вас?

— Моя мать получила его в наследство от своей матери, — соврал Фиан. — Я не собираюсь продавать его, просто уж очень красивая вещь.

— Да, сэр, тут я с вами полностью согласен.

Фиан ушел, оставив почтеннейшего джентльмена в полном недоумении перелопачивать гору каталогов ювелирных изделий столетней давности. Упоминание о вероятной древности перстня навело его на мысль сделать соответствующий анализ. Пользуясь служебным положением, он обратился с этой просьбой к знакомому криминалисту.

Результат превзошел все его ожидания. Криминалист позвонил ему в половине двенадцатого ночи, он часто засиживался допоздна. Не дожидаясь, пока Фиан окончательно проснется, он завопил в трубку:

— Старик! Ты что, расследуешь ограбление археологического музея? Под сапфиром перстня сохранилось немного цветочной пыльцы. Этой штуке не меньше четырех тысяч лет! Где ты его откопал? Только не говори, что получил в наследство от бабушки!

На следующий день Фиан поспешил забрать перстень у приятеля-криминалиста, наплетя ему несусветную чушь про друга, археолога-любителя, нашедшего перстень где-то на Шетландских островах.

Больше он не передавал перстень никому и никогда. Более того, еще в школе он заметил, что перстень приносит ему удачу. Не мелкую, а настоящую. Уже в первую неделю после начала занятий Алиса Макдейл, по которой он безответно вздыхал уже год, перед всем классом дала отставку своему бессменному кавалеру, подающему большие надежды футболисту Биллу Поттеру, заявив, что ее в мужчине привлекают не только мускулы, но и мозги. (Раньше Фиан за ней этого не замечал.) Проскучав неделю за подбором кандидатов на место Поттера, Алиса неожиданно остановила свой выбор на Фиане, и уже не отставала от него до самого окончания школы. Они поженились, как только Фиан закончил полицейскую академию, и, по общему мнению, оказались самой удачной парой года.

Когда Алиса забеременела, врачи не скрывали беспокойства, предупредив Фиана, что роды могут быть трудными. Однако все обошлось так удачно, что Фиан окончательно уверовал в покровительство неких высших сил. На радость его отцу и матери внучка росла здоровой и красивой. Без каких-либо раздумий Фиан дал ей имя Шелта.

Мать Алисы вскоре умерла от сердечного приступа, отец же бросил семью, когда Алиса еще училась в школе. Так что семейная жизнь Фиана оказалась счастливой во всех отношениях.

Карьера его также складывалась удачно, и даже из нескольких жарких перестрелок, в которых ему довелось участвовать, Фиан вышел без единой царапины — единственный из всех участников.

Голос лейтенанта Фитцпатрика отвлек Фиана от размышлений. Лейтенант говорил с кем-то по телефону и упомянул его имя. Фиан поднял голову, прислушиваясь.

— О'Нейл? Коннор О'Нейл? Извините, мисс, он вышел на пенсию. У нас работает его сын Фиан. Могу соединить с ним, если это вас устроит. Пожалуйста, мисс.

Лейтенант отнял трубку от уха и сказал:

— О'Нейл! Это тебя. Четвертая линия.

Фиан подошел к ближайшему телефону и поднял трубку.

— Слушаю, О'Нейл, — механически произнес он, несколько раздосадованный тем, что его отвлекли от дорогих ему воспоминаний, и вдруг замер.

Серебряный голос, тот самый, который он с тринадцати лет мечтал услышать вновь, произнес такие простые слова, прозвучавшие для него лучше любой музыки:

— Здравствуй, Фиан.

Он выпрямился, потрясенный этой неожиданностью, утратив на миг способность соображать, а затем пробормотал:

— Леди Шелта?

— Да, мой друг, это я. Как ты живешь?

— Неплохо, спасибо, а вы? — Фиан быстро оправился от удивления. — Где вы, мадам?

— Благодарю, Фиан, я в порядке. Но мне нужна твоя помощь.

— Помощь? Вам? Да, конечно, я...

— Я у моих старых друзей. Запиши адрес и приезжай. Это за городом.

Фиан машинально записал адрес. — Сейчас приеду. Лейтенант! — позвал он, положив трубку. — Мне надо срочно уехать. Это давняя знакомая нашей семьи. Боюсь, у нее неприятности.

— Нет проблем, Фиан.

Уже в машине, перечитав еще раз адрес, он сообразил, что это ферма его старинного приятеля Тима Фленегана. Их отцы еще до войны жили по соседству, пока Коннор О'Нейл не уехал в Белфаст служить в полиции. Они часто навещали Фленегана. Фиан и сын Пита Фленегана, Тим, были друзьями. Сейчас Пит Фленеган был уже стар, и передал сыну все дела на ферме. Но Фиан никогда не предполагал, что леди Шелта, как он продолжал мысленно называть ее, знакома с семьей Фленегана.

Несмотря на то, что последний раз он бывал у Фленеганов лет шесть назад, Фиан быстро нашел знакомый с детства поворот с шоссе на грунтовую дорогу.

Проехав по ней менее полумили, он увидел на обочине знакомую фигуру в плаще. Он остановился и выскочил из машины.

— Леди Шелта?

— Да. Это я, Фиан. Рада видеть тебя снова. Ты теперь совсем взрослый. — Она откинула капюшон плаща.

Фиан улыбнулся, вновь увидев, наконец, это прекрасное лицо, которое он не мог забыть с самого детства.

— Вы совсем не изменились, леди Шелта. Ведь десять лет прошло.

— Мы не меняемся, друг мой. Но давай поспешим.

Фиан распахнул перед ней дверцу своего форда, и Мириэль, отцепив с пояса ножны с мечом, ловким, совершенно естественным движением скользнула внутрь, как будто проделывала это каждый день.

— А я думал, вы встретите меня в доме Фленеганов. Так что случилось? — спросил он, тронув машину с места.

— Ты помнишь Майру Фленеган, Фиан?

— Майру? Младшую сестру Тима? — Фиан помнил ее довольно смутно. Последний раз он видел ее шесть лет назад, ей тогда было лет восемь. Тим был старше Фиана на два года, а Майра — много младше их обоих. — Помню, но не слишком хорошо. Сколько ей сейчас?

— Ей четырнадцать, Фиан. И она пропала.

— Пропала? Давно? — Фиан обеспокоенно взглянул на свою спутницу.

— Сегодня третий день. Я узнала об этом случайно. И только вчера вечером Тим нашел ее записку. Она в Белфасте, Фиан. Узнай я об этом раньше...

— Надо поговорить с ее семьей. Может быть, они что-то подскажут. Майра еще в детстве была взбалмошной девчонкой.

— Именно поэтому я вызвала тебя сюда.

— И правильно сделали, леди Шелта.

— Так твой отец на пенсии?

— Да. Уже два года. Я сижу в отделе за его столом.

За разговором они подъехали к дому Фленеганов.

— Я должна предупредить тебя, — сказала Мириэль. — Фленеганы обо мне ничего не знают, хотя их всех я знаю очень давно. Мне нужен был телефон, и я пробралась к ним на кухню. Я умею ходить незаметно, ты же знаешь.

— Какая разница, вы все правильно сделали, леди Шелта. И так уже много времени упущено.

Они поднялись на крыльцо, и Фиан постучал в дверь старомодным дверным молотком.

— Здесь ничего не меняется, — улыбнулся он.

Дверь открыл Тим Фленеган.

— Фиан? Привет, старик! — Тим старался казаться веселым и приветливым, хотя на нем лица не было. — Как мило, что ты вспомнил про нас. Хотя сейчас не лучшее время...

— Да, я знаю. Майра. Именно поэтому я здесь. Я попытаюсь помочь.

— Знаешь?! Откуда? — Тим был несказанно удивлен.

— Друзья сообщили. Я стал детективом, Тим.

— Вот так здорово! Фиан — детектив! А что за друзья?

— Здравствуйте, Тим. Зовите меня Шелта, — сказала она, выходя из-за приоткрытой Тимом двери. — Это я сообщила Фиану.

Тим Фленеган уперся в Мириэль слегка обалделым взглядом.

— Кто там, Тим? — послышался в коридоре голос Пита Фленегана. Его сапоги прогремели по сосновым доскам пола, и он появился в дверях, постаревший, но все такой же огромный и рыжий, как и шесть лет назад.

— Бог ты мой, — прогудел он, увидев Мириэль. — Ши! Настоящая Ши у меня в доме! Проходите, прошу вас, госпожа. Здравствуй, Фиан. Простите, у нас несчастье.

Они прошли в гостиную, и она вдруг наполнилась свежестью, весенним теплом и запахами леса. Тим усадил их на диван. Мириэль сняла свой плащ и перевязь с мечом. На ней оказалось светло-серое платье, украшенное скромной серебряной вышивкой, из украшений — только нитка жемчуга на шее.

К ним вышла заплаканная Дженис — мать Тима и Майры. Увидев Мириэль, она перекрестилась и без сил осела в кресло.

— У нас мало времени, — сказал Фиан. — Рассказывай, Тим.

Из его краткого и не слишком связного рассказа, дополненного замечаниями Пита и Дженис, он уяснил, что Майра и раньше ночевала у подруг на соседних фермах или в ближайшем поселке. Поэтому, когда она не пришла домой, Дженис и Пит не сильно беспокоились. На следующее утро Пит с Тимом рано уехали в поля, а Дженис занималась домашними делами. Но когда Майра не появилась к обеду, Дженис начала беспокоиться и обзванивать ее подруг. Она занималась этим до возвращения мужчин. И тогда Тим нашел записку Майры.