Ярость на коротком поводке

Вопреки ожиданиям, приземлившийся корабль оказался не военным траспортником, а вполне заурядным грузовым челноком, тысячи безымянных собратьев которого уже давно бороздят просторы космоса. Большой и грузный, выглядел он не шибко презентабельно, щеголяя многочисленными следами небрежных стыковок и жестких посадок. На его носу виднелась наполовину облезшая надпись «Турин».

Собравшаяся публика, ожидающая посадки, разразилась нестройными аплодисментами и подалась вперед, несмотря на все старания Марии, тщетно пытавшейся отогнать людей подальше от посадочной площадки.

-Да отойдите же вы! — девушка то и дело срывалась на крик, — нам еще разгрузиться надо, а вы под ногами путаетесь! Вас же сейчас затопчут!

Впрочем, ее никто не слушал, продолжая напирать, а гудение приводов, опускающих погрузочную аппарель, и вовсе привело зрителей в восторг, как будто их ожидало невероятное представление.

-Ну, как хотите, — Мария оставила свои бесплодные попытки урезонить народ и отступила в сторону, демонстративно сложив руки на груди, — не говорите потом, что вас не предупредили…

Некоторое время распахнувшийся зев трюма оставался пустым, но потом в его глубине что-то зашевелилось, зашуршало и, спустя секунду, на посадочное поле внезапно выплеснулась мохнатая живая волна, мельтеша своими многочисленными суставами и блестящими глазенками.

Люди испуганно закричали… хотя правильней будет сказать — разинули в ужасе рты, из которых, правда, не доносилось ни единого звука. Навалившаяся глухота ударила по ушам не хуже ударной волны, оставив каждого человека пусть ненадолго наедине с его страхами и фобиями, одновременно лишив его возможности сбросить стресс через испуганный вопль.

Вывалившиеся из «Турина» хайенны окружили Марию, устроив вокруг нее хоровод, в котором каждое животное пыталось пробиться к девушке, чтобы после долгой разлуки прикоснуться к ней и поприветствовать, и она отвечала им тем же, дергая зверей за уши и теребя загривки. Краем глаза Мария видела, как в панике разбегаются собравшиеся люди, как кто-то упал на колени, давясь приступом рвоты, но ее это мало трогало.

-А я вас предупреждала, — хмыкнула она, с трудом сдерживая натиск окруживших ее мохнатых любимцев, вместе с ними радуясь воссоединению их большой семьи.

-Вообще-то за такую неординарную работу полагается солидная надбавка, — Риккардо, подставив теплому солнцу свой единственный глаз, откровенно наслаждался избавлением от непоседливого груза, — у меня весь трюм теперь этими тварями провонял!

-Да неужели!? — вытаращился Чертенок, как раз недавно успевший принять душ, побриться и подстричь отросшую шевелюру, — даже сильней, чем каюта Чака!?

-Мне теперь придется дезинфекцию заказывать, — невероятным усилием капитан сумел подавить едва не прорвавшуюся на лицо улыбку.

-Твоего навара хватит на тысячу дезинфекций и миллион генеральных уборок, — Константин покосился на Сейру, — или тут кто-то не в курсе полной стоимости нашей сделки?

-Мы чего-то не знаем? — встрепенулась старпом, разметав по плечам рыжие локоны.

-Да ладно, ладно, я так, шучу, — Риккардо сразу же пошел на попятный, — все отлично!

-Но генеральная уборка все же не помешала бы, — эта мысль, похоже, глубоко запала Сейре в душу.

-Да и в чем проблема-то? — Чертенок развел руками, — можно подумать, ты нежные орхидеи людям развозишь. Твоим клиентам обычно привередничать не приходится, и принюхиваться никто из них все равно не будет. Да и досмотровая команда вряд ли станет задерживаться в вонючем трюме сверх необходимого, так что все только выигрывают, разве нет?

-Давай лучше закроем эту тему, а? — Риккардо выразительно скосил глаз в сторону стоявшего неподалеку Калима, наблюдавшего за погрузкой.

К данному моменту все первоочередные задачи уже были в основном решены — раненых обработал бортовой медбот, а особо страждущие успели помыться в душевой «Турина». Чертенку удалось разыскать сбежавшую с телегой лошадь, и с ее помощью процесс удалось существенно упростить и ускорить, поэтому дальнейшее перемещение людей и грузов на корабль проходило в более-менее спокойной обстановке. За последние несколько часов майору ни разу не пришлось повышать голос, но это еще не означало, что он расслабился и пустил все на самотек. Его глаза и уши продолжали внимательно следить за всем, что происходило вокруг, подмечая малейшие детали и ловя каждое неосторожно оброненное слово.

-О! — Константин проследил за взглядом капитана, — не волнуйся. На такую мелкую рыбешку, как вы, наш начальник отвлекаться не станет. У него есть дела и поважнее.

-Не знаю, не знаю. У меня после общения с его папашей до сих пор задница побаливает, и повторять эксперимент я не имею ни малейшего желания, — при воспоминании о былых неурядицах Риккардо невольно поморщился, — тем более что мы некоторое время назад сменили род деятельности и теперь у нас с законом все ровно.

-Да ладно!? — от такой новости у Чертенка глаза полезли на лоб, — ты — и вдруг законопослушный гражданин!? Ни в жизнь не поверю!

-А придется, — усмехнулась Сейра.

-Ну и чем же вы теперь себе на жизнь зарабатываете, если не секрет?

-Несем свет знаний и прогресса в самые отдаленные уголки галактики, — за витиеватостью словес Риккардо определенно крылось нечто, не предназначенное для посторонних ушей.

-Это что еще за миссионерство и просветительство? Да и кто за такое платить будет?

-Кларкеры, — Сейре пришлось приподняться на цыпочки, чтобы дотянуться до уха Чертенка.

-Даже так? — резко помрачнел тот, вовсе не разделяя игривого настроя команды «Турина», — вот уж неудачная идея.

-Почему же? — Риккардо никак не мог взять в толк, что именно смутило его собеседника, — навар хороший, а с точки зрения закона к нам нет никаких претензий. Если планета не каталогизирована и не поставлена на карантин, то и нарушения быть не может. А жалоб от аборигенов пока не поступало.

-Да и кому им жаловаться? — рассмеялась Сейра, — тем же богам, что с них дань собирали?

-Коллектив у нас подобрался профессиональный, — продолжал капитан, — за мужских персонажей Айван отвечает — с его фигурой даже никаких костюмов не надо, они только мешают. Найда — и вовсе актриса от Бога! Любую фурию или гурию изобразит так, что даже я поверить готов. А о туземцах и говорить нечего, последнее ей поднесут, только бы добиться благосклонности своего божества.

-А тут, на Пракусе, — мотнула огненной шевелюрой старпом, — какие верования практикуются? В местных мифах есть какие-нибудь примечательные персонажи? Стоит попытаться?

-Так. Стоп. Забудьте, — Чертенок скрестил перед собой руки, демонстрируя свое категорическое несогласие, — да, Пракус до сих пор не каталогизирован, не отмечен на навигационных картах и отсутствует в любых базах. Более того, я полагаю, что такое положение дел будет сохраняться еще очень долго. Вы же, как только сделаете первый скачок, сразу же удалите из бортового навигатора все записи о последнем полете. Никаких координат, никаких наводок, никаких воспоминаний оставаться не должно. Просто забудьте дорогу сюда, и все.

-С чего вдруг такая секретность? — нахмурился Риккардо, — ты опять ввязался в какие-то темные дела?

-Я пытаюсь уберечь от этой участи вас! И, умоляю, не задавайте мне вопросов, если не хотите снова испытать полный спектр неприятных ощущений в области пониже спины.

-Ладно, ладно, — капитан поднял руки перед собой, поскольку очень хорошо знал — когда Константин говорит вот так серьезно, к его рекомендациям стоит прислушаться, — я скажу Игорю, чтобы он все почистил.

-При его легендарной болтливости этого может оказаться недостаточно.

-Да брось! — отмахнулась Сейра, — у Игоряши память, как у гуппи. Без подробной карты даже в собственной квартире заблудиться может. Все только по справочникам и по инструкциям. Без них он ни черта вспомнить не сможет.

-И поэтому я подумываю с ним расстаться, — подхватил Риккардо, — нам теперь постоянно в серые сектора выбираться приходится, а он этого боится до судорог. Мухлевать с документами и пудрить мозги диспетчерам — это он завсегда пожалуйста, но нынче нам эти его умения без большой надобности. У меня уже есть на примете один толковый пилот…

-В общем, за нас ты не беспокойся, — Сейра кивнула на Калима, — но вот как ты собираешься добиться молчания от них. Ребята в погонах очень любят все подробно документировать. Ты их тоже попросишь почистить архивы?

-С этим вопросом я разберусь, — Чертенок обернулся и через плечо посмотрел на майора, что-то прикидывая в уме, — кой-какие рычаги у меня имеются.

Ближе к вечеру с погрузкой было покончено. Объемистый трюм «Турина» без труда вместил в себя всех желающих вместе с пожитками, и это при том, что в нем уже стояли два небольших экспедиционных челнока. Насчет оставшейся после хайенн вони Риккардо, естественно, преувеличивал, но характерный, отдающий металлом запах все же ощущался, хотя дискомфорта и не доставлял.

К настоящему моменту стая разбрелась по окрестному лесу, осваиваясь в новых условиях, и только неугомонный Гаркин, с возрастом ничуть не утративший своего неутолимого любопытства, как привязанный ходил за Чертенком, истосковавшись по старому другу за годы разлуки. Он и сейчас сидел на бетоне у его ног, почти по-собачьи высунув язык, выпучив огромные влажные глаза и демонстрируя явные признаки нетерпения, но все же послушно дожидаясь, пока хозяин обговаривает с Калимом последние детали их соглашения.

Майора присутствие маленького пушистого чудовища заметно нервировало, и всякий раз, когда Гаркин начинал чесаться, сооружая из своих суставчатых конечностей совершенно немыслимые конструкции, лицо Калима слегка зеленело.

-Мы оставили аварийные генераторы, — он сглотнул и отвел взгляд от издевающейся над топологией твари, — и если вдруг возникнет срочная необходимость, Вы всегда сможете вызвать помощь.

-Этого не понадобится, — отрицательно покачал головой Чертенок, — кроме того, зачем мне собственными руками обнулять все Ваши усилия по сокрытию Пракуса? Вам и без того нелегко придется.

-Что верно, то верно, — Калим помрачнел, — получить доступ к базам данных Министерства Обороны — задачка не из легких. А уж тем более незаметно изъять из них весьма серьезный объем информации. Такой уровень доступа имеют только представители высшего командного состава.

-Так за чем дело стало — вперед! Я верю в Ваши карьерные перспективы!

-Ну да, особенно после нашего провала здесь. Жертвы, раненые, куча угробленного снаряжения… Прекрасный старт, ничего не скажешь.

-Саботаж, диверсии, бунт местного населения — если постараться, можно найти массу вполне объективных причин. В противном случае те, кто в следующий раз ступит на эту землю, непременно узнают массу интереснейших подробностей о деятельности Вашего отца. В лицах и красках.

-Ну почему Вам так нравится делать людям больно? — Калим со вздохом воздел глаза к небу.

-Как говорил мой папаша — узнай, чего боится человек — и он твой! Боль, страх и любовь — главные силы, что движут людьми, и грех не направить их в нужное русло. Вы по-прежнему любите своего отца, каким бы он ни был, боитесь разоблачения его преступлений и страдаете от того, как он обманул ваши ожидания. А я, — Чертенок развел руки в стороны и огляделся вокруг, — я же влюбился в этот мир, отчего очень остро чувствую ту боль, что мы ему причинили, и точно так же страшусь будущего, которое может принести на эту землю еще больше страданий. Так кому из нас легче?

Майор молчал, осмысливая услышанное.

-Все мы в той или иной степени — куклы на веревочках, — Чертенок по-дружески коснулся его плеча, — но, в отличие от обычных марионеток, у нас еще остается некоторая свобода, и мы можем решать, на что направить наши усилия — на созидание или на разрушение. Я надеюсь, что Вы сделаете верный выбор. Прощайте.

-Прощайте и Вы, — Калим пожал Чертенку руку и, сделав надо собой усилие, даже сумел улыбнуться Гаркину, который на радостях яростно завилял хвостом.

Развернувшись, майор зашагал к челноку, и уже через несколько минут «Турин», взревев двигателями, мягко оторвался от посадочной площадки и взмыл в темнеющее вечернее небо.

* * *

Тяжелый рюкзак на каждом шагу глухо громыхал инструментами, словно отбивая ритм, под который так и просилось напевать какую-нибудь простенькую мелодию. Взгляд Чертенка нет-нет, да и нырял в придорожные заросли, где вился отремонтированный водовод, бодро журчащий чистой водой. Приятно же полюбоваться подтверждением того факта, что ты — молодец!

Теперь у водяного колеса в мастерской должно хватить сил для привода и мехов и станка. Завтра надо попробовать, но осторожно — очень уж мощный напор получился. Быть может, даже придется приладить на вал простейший регулятор скорости, чтобы все не разлетелось на куски.

Из кустов послышался плеск и фырканье — Гаркин затеял сражение с водным потоком, видимо полагая его большой проворной змеей.

Его стая уже полностью освоилась в окружающих лесах, найдя определенный баланс с местной живностью. Во всяком случае ни единой серьезной потасовки пока еще не случилось. Людям, правда, пришлось существенно сложней, особенно после того, как Константин отрекомендовал Гаркина перепуганным деревенским мужикам как своего личного сторожевого демона. В итоге охрана его дома от непрошенных гостей стала еще более надежной, и даже сам Юлис вежливо, но твердо отклонил его последнее приглашение. Никто не хотел на узкой лесной тропинке нос к носу столкнуться с подобным дьявольским отродьем.

Что ж, Лассен был бы доволен — теперь Запретные Легенды в полной безопасности.

Извивающаяся в траве тропинка прошмыгнула между двух замшелых каменных глыб, и впереди раскинулась укромная заросшая лесом лощина. Измотавшийся за день ветер стих и гладь озера обернулась идеальным зеркалом, в котором отражались и величавые горные вершины, чьи снежные шапки подкрашивало алеющее закатное солнце, и мощные колонны вековых кедров, карабкающихся вверх по склонам, и зажегшиеся огни в окнах большого приземистого дома на противоположном берегу.

Из трубы вился сизый дымок, поднимавшийся в небо тонкой вертикальной струйкой. При мысли о потрескивающих в камине поленьях и шкворчащем на плите ужине, дополненном бокалом красного вина, у Чертенка жалобно заурчало в животе. Он поправил рюкзак с инструментом и прибавил шагу, спускаясь вниз в компании тянущихся к озеру языков бледного тумана. Гаркин, почуяв близость дома, проявлял нетерпение, то и дело убегая вперед, но всякий раз возвращаясь и вопросительно глядя на хозяина огромными влажными глазищами, словно недоумевая, почему он плетется так медленно.

-Потерпи, малыш, мы уже почти пришли, — Чертенок ободряюще коснулся головы приятеля, и тот снова умчался по тропинке, мельтеша суставчатыми лапами и разбрызгивая слюну с развевающегося языка.

Что ни говори, а день сегодня выдался тяжелый, оставив после себя одно-единственное желание — упасть и не шевелиться. Но мысль о том, что он успел сегодня сделать все, что планировал, и даже чуть больше, согревала душу и помогала находить силы на то, чтобы переставлять гудящие от усталости ноги.