| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-Грубо льстите, — буркнула Мария, хотя и была польщена.
-Я хоть слово соврал? — вновь обиделся толстяк.
-Ладно, теперь выкладывайте, что записано в закрытой части контракта. Я же ни в жизнь не поверю, что Вы приперлись сюда только потому что «ТерраОйл» позарез понадобился лаборант на полставки.
-Мы делаем инвестиции в самых разных областях, и нам требуются специалисты различных профилей. И в вопросе их квалификации мы не ищем компромиссов — нам нужны самые лучшие. Как Вы. А дополнительное условие, по большому счету, всего одно — полная секретность всех работ. Вам будет запрещено делиться с кем-либо любой информацией, касающейся Вашей командировки. Я даже не могу сейчас сообщить, куда именно Вам предстоит отправиться. Вы все узнаете непосредственно на месте.
-С каких это пор изучение чужеземных зверушек оказалось окутано такой плотной завесой тайны?
-В свое время Вы все узнаете. Если согласитесь, конечно.
-А что заставляет Вас думать, что я соглашусь? Помня о непростой истории наших взаимоотношений, такой шаг с моей стороны представляется крайне маловероятным. Чего ради?
-Ради науки, естественно!
-В моем представлении, наука и секретность несовместимы, — категорично отрезала Мария, — мы с коллегами всегда открыто обмениваемся друг с другом полученными результатами. И по-другому я работать не согласна, так что ищите дальше.
-В силу целого ряда причин Вы — лучшая из всех возможных кандидатур, — продолжал настаивать Морган, — и без Вашего согласия я отсюда не уеду.
-Вам палатку поставить, или в машине ночевать будете? Ночи тут, кстати, случаются весьма прохладные.
-И Вам совершенно не любопытно?
-Жизнь научила меня, что чрезмерное любопытство вредно для здоровья. Не волнуйтесь, как-нибудь переживу.
-Поверьте, я бы все же предпочел обойтись без принуждения, — вздохнул Морган, — на старости лет люди порой становятся такими сентиментальными…
-После того, как моя мать покинула этот мир, у Вас все равно больше не осталось рычагов, чтобы на меня воздействовать.
-А как насчет одного нашего общего друга, находящегося сейчас в несколько затруднительном положении?
-Это Вы о ком? — невольно напряглась Мария, хотя внешне и оставалась расслабленной, продолжая лениво подпирать комбайн.
-Ой, да бросьте! Разве у нас с Вами так много общих друзей? — Морган позволил себе улыбнуться уголком рта, — я же по глазам вижу, что Вы все прекрасно поняли.
-Костя!? Что с ним!?
В одно мгновение всю насмешливую невозмутимость с Марии словно ветром сдуло. Она подалась вперед, чувствуя, как ее ноги стали вдруг предательски ватными и были готовы вот-вот подкоситься. Да, она с нетерпением ждала новостей о своем Чумазом, но, по мере того, как дни ожидания складывались в недели и месяцы, нетерпение начинало все больше подменяться страхом. Ведь чем дольше нет новостей от близкого человека, тем выше вероятность вместо долгожданного письма получить извещение о смерти.
-Вот видите, нам всегда найдется, что обсудить, — толстяк не скрывал своего торжества.
-Что с ним!? — рявкнула Мария, шагнув вперед и угрожающе сжимая кулаки. Охранники Моргана, до сего момента со скучающим видом изучавшие окрестности, моментально взяли ее в прицелы своих винтовок. Все были настроены крайне серьезно.
-Тише, тише! — Морган поднял руки, желая ее успокоить, — с ним все в порядке… более-менее. В данный момент он пребывает в «Соленом камне» — если Вы в курсе, то это…
-Я знаю, — кивнула девушка, — центральная Республиканская… тюрьма…
Ее ноги все же не выдержали, и Мария без сил опустилась на свежевспаханную землю. Она так долго гнала от себя мрачные мысли и опасения, так долго сопротивлялась отчаянию и апатии, так долго преодолевала пытку одиночеством, что сейчас, когда ситуация прояснилась, и нужда в продолжении борьбы с неизвестностью отпала, тот волевой стержень, что поддерживал ее все эти месяцы, в одно мгновение рассыпался в пыль. Девушка обхватила голову руками и заплакала.
-Эй! Ну что же Вы так! — встревожился Морган, — еще ничего не потеряно!
-Я… просто… чего я только не передумала… все это время… — девушка шумно высморкалась, — а, ладно, не обращайте внимания, со мной все в порядке.
-С нашим проказником, насколько мне известно, тоже.
-Надолго он там застрял?
-По совокупности своих проделок он заработал на несколько пожизненных, так что да, надолго.
-А как же его хваленая способность бесследно исчезать из любой темницы? — Мария недоуменно нахмурилась.
-Все его уловки работали ровно до тех пор, пока он не перешел дорогу самому Главнокомандующему, да еще вынудил того в итоге уйти в отставку, — Морган беспомощно развел руками, — от такого уже никакими деньгами не откупишься.
-В чем же тогда смысл Вашего предложения, если Вы ничем не можете помочь?
К Марии уже вернулось прежнее самообладание. Она поднялась на ноги, отряхивая штаны и всем своим видом демонстрируя, что ей жуть как не терпится вернуться к прерванной работе.
-Да, не в моей власти просто взять и вытащить его из застенков, но можно попытаться дать ему шанс. А уж он-то наверняка его не упустит. Большего я обещать не могу.
-И Вы ждете, что я поверю Вам на слово?
-Вам письменные гарантии предоставить? — толстяк раздраженно тряхнул лысой головой, — я предлагаю Вам фантастическую работу, плюс уникальный, мать его, шанс для Вашего друга, а Вы нос воротите! Я бы на Вашем месте не привередничал, предложение ограничено, и скидок не будет.
-Да согласна я, согласна! — крикнула Мария, перестав сдерживаться, — но что за работа-то?
-Я же объяснил — Вы все узнаете на месте, — в улыбке Моргана проступила какая-то неожиданная для него мечтательность, — и когда я говорю, что она будет фантастической и невероятной, то ни капли не приукрашиваю. Вы уж хоть на этот раз мне поверьте!
* * *
Повинуясь раздраженному взмаху руки Калима, голографическая карта планеты съежилась в небольшой шарик, размером чуть больше футбольного мяча. Он еще несколько раз переключил режим отображения, но поверхность Пракуса неизменно окрашивалась в сплошной красный цвет. Около часа назад поступили свежие данные с зонда, и последняя отсканированная полоска легла на проекцию. Неохваченными оставались только приполярные области, но искать там пропавший корабль представлялось совсем уж бессмысленным.
Поиски «Сапсана» продолжались уже несколько месяцев, начавшись практически сразу же по прибытии их команды на планету, но по сей день они не принесли никакого результата. Корабль словно сквозь землю провалился или просто растаял. Калиму стоило немалых усилий добиться от Министерства Обороны отправки на орбиту даже одного-единственного разведывательного зонда, поскольку любое их действие требовало детального обоснования, а они вовсе не горели желанием без нужды засвечивать свою активность на Пракусе. В итоге штабисты выкрутились, по документам отправив один из своих аппаратов на плановый ремонт, а по факту перебросив его сюда.
С одним зондом дело продвигалось, разумеется, невыносимо медленно, но Калим был рад и этому. Однако по мере того, как спутник наматывал круги по орбите, обшаривая поверхность своими сенсорами, и карта Пракуса, полоса за полосой постепенно заполнялась красным цветом, его настроение неуклонно дрейфовало в сторону угрюмого пессимизма.
Здесь, на земле их команда уже перерыла все, что только можно, собрала несколько контейнеров обломков и прочих материальных следов, оставленных экспедицией адмирала, не считая артефактов, переданных Юлисом, провела тысячи экспертиз. Генетический анализ подтвердил гибель Леонарда и Парвати, но до сих пор им так и не удалось выйти на след корабля, а также найти хоть что-то, хоть какую-то зацепку, что указывала бы на судьбу Игана и самого Кехшавада. И вообще, картина драмы, развернувшейся на Пракусе два года назад, по-прежнему оставалась крайне фрагментарной и изобилующей белыми пятнами.
В сухом остатке на сегодняшний день они имели только место, где «Сапсан» приземлился, и общее понимание того факта, что сейчас он находится все еще где-то на Пракусе. Но вот где именно и в каком состоянии — загадка.
-Знаете, иголку в стоге сена и то проще найти, — проворчал техник, отвечающий за обработку собранных зондом данных, — тут настолько неспокойная геология, настолько изрезанный рельеф, что целый крейсер может провалиться в какую-нибудь расселину — и все, с концами.
-«Сапсан» не мог исчезнуть вот так, абсолютно бесследно! Я понимаю, когда карантинные службы делают вид, будто не заметили, как он прошмыгнул через их кордоны, но они с абсолютной уверенностью утверждают, клянутся и божатся, что после планету никто не покидал. То есть корабль все еще где-то здесь! Ищите!
-Прошу учесть, что разыскиваемый нами транспорт — не из простых. Его переделали из бывшего диверсионного шаттла, специально созданного, чтобы оставаться максимально незаметным. Там вся конструкция — сплошь композитная керамика, ее никакие радары, никакие магнитометры засечь не могут. Кроме того, поскольку его прибытие на Пракус следовало сохранить в тайне, на борту отключены все передатчики и транспондеры, — техник кивнул на проекцию с выражением полнейшей безнадежности на лице, — мы ищем даже не иголку в стоге, а песчинку на пляже.
-Как бы то ни было, но я не отступлюсь! — воскликнул в запале Калим, — я просто не имею на это права!
-Я понимаю твое рвение, мой мальчик, — ожила доселе безмолвствовавшая голопроекция Серго, — но иногда необходимо взглянуть правде в глаза и признать очевидное.
-Только, пожалуйста, не надо меня утешать, а? Я уже не маленький!
-Так я и не утешаю, а всего лишь напоминаю, что если лошадь сдохла, то пора бы с нее и слезть. У нас других дел хватает.
-Но сами контрабандисты друг с другом связь как-то поддерживают! — майор его словно не слышал, — и собственные потайные закладки прекрасно находят, когда нужно. Почти наверняка и на «Сапсане» соответствующие тайнички имеются.
-Что верно, то верно, — кивнул Зверолов, — эти ребята не одну собаку съели на том, чтобы бесследно исчезать, скрываясь от чужих глаз и радаров. И почти у всех имеются свои маленькие секреты. Однако недокументированные особенности конструкции корабля и технические детали, касающиеся его доработок, известны, как правило, только непосредственному владельцу.
-Думаю, пришло время задать ему несколько вопросов.
-Ха! Легче сказать, чем сделать! Люди, промышляющие деятельностью такого рода, обычно стараются, чтобы их искали как можно дольше, а то и вовсе вечно.
-К нашему клиенту это не относится, — нетерпеливо отмахнулся Калим, — его местонахождение на данный момент прекрасно известно.
-Вот как!? И где же он?
-Бывший хозяин яхты сейчас прозябает в «Соленом камне» на пожизненных казенных харчах. А потому выйдет он оттуда еще очень нескоро, да и то, исключительно вперед ногами.
-Предлагаешь нанести ему визит вежливости?
-Не хотелось бы лишний раз засвечивать там свою физиономию, — майор покачал головой, — да и гарантировать стопроцентную конфиденциальность наших переговоров в таком случае вряд ли получится. Я бы предпочел доставить его сюда, на Пракус.
-Вытащить человека из «Солянки» почти нереально, — нахмурился Серго, — и наш нездоровый интерес к одному из заключенных также может вызвать ненужные подозрения.
-За ним тянется такой богатый криминальный след, что запрос на проведение очередного следственного эксперимента особого переполоха не вызовет. И, думаю, ничего страшного не случится, если по дороге транспорт сделает небольшой крюк и ненадолго заглянет к нам, — Калим усмехнулся, — даже матерый рецидивист имеет право немного подышать свежим воздухом.
Глава 4
Робокар высадил Марию у трапа небольшого частного лайнера и укатил обратно к зданию космопорта, оставив девушку наедине с ее тревожными мыслями. Конечно же, она не доверяла Моргану ни на йоту, но ради Кости была готова пойти на любые жертвы, пусть даже они окажутся напрасными. Тем не менее, обещанный корабль стоял сейчас перед ней на летном поле, и до сего момента обещания толстяка не расходились с реальностью. Мария вздохнула, поправила большую сумку на плече и зашагала к трапу.
Несмотря на прожитые тут годы, она так и не смогла принять Серену-2 как свой родной дом. Ей постоянно казалось, что ее проживание здесь — не более чем временное прибежище, короткая передышка перед переселением на постоянное место жительства. Оглядываясь назад, Мария с некоторым удивлением понимала, что до сих пор какого-то постоянного обиталища у нее никогда и не было. Вся ее предшествующая жизнь прошла в бесконечных экспедициях и командировках, отчего любой новый дом воспринимался исключительно как очередной лагерь, где она надолго не задержится.
Хотя, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное, и на Мохарре Мария застряла на несколько лет, пусть даже не по своей воле. Теперь вот Серена-2, отняв еще года четыре, заявляла свои права на ее жизнь. Но нет. Девушка чувствовала, что никогда не сможет здесь прижиться, несмотря на максимально комфортные условия, что создал ей Чертенок. Ее душа требовала чего-то другого, хотя, спроси ее кто, она бы не смогла внятно объяснить, чего именно. Как и ее подопечные хайенны, Мария всякий раз без особого труда приживалась на новом месте, но вот ощущения домашнего уюта она не испытывала уже очень давно, с далекого-далекого детства.
Это могло показаться наивным и даже смешным, но девушка чувствовала, что животные, перевезенные ею с Мохарры, также пребывали в постоянном ожидании нового переезда. Здесь, на Серене-2, насколько она могла судить, они не испытывали недостатка в жизненном пространстве или кормовых ресурсах, но все равно, так же, как и ей самой, что-то не позволяло им полностью расслабиться и просто жить.
Мария шмыгнула носом и украдкой смахнула слезу, набежавшую при воспоминании о прощании с любимыми зверушками. Человеку постороннему хайенны вполне могли представляться воплощенными исчадиями ада, апокалиптическими монстрами, сошедшими с картин Сальвадора Дали, но, пообщавшись с ними поближе, Вы понимали, что за чуждой, пугающей внешностью скрывается исключительно миролюбивый, дружелюбный и игривый характер. Плюс недюжинный интеллект, ничуть не уступающий собачьему. А в чем-то даже его превосходящий.
Когда Мария собиралась к отъезду, они, словно движимые телепатическим чутьем, всей стаей сгрудились на поляне вокруг ее вагончика, чтобы попрощаться. Самые неугомонные во главе с Гаркиным даже забрались на его крышу, и цокот их когтей по жестяной обшивке напоминал дробь градин в сильную грозу.
Потом, когда она шла к причалу, хайенны провожали ее почти до самого конца, несмотря на свою нелюбовь к открытым пространствам. Гаркин так и вовсе на пирс выбежал, словно собираясь вместе с Марией подняться на борт яхты. Ей даже пришлось его увещевать, чтобы он все же вернулся к сородичам и не создавал ей лишних проблем.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
