Чаганов: Война

— Где же ваш 'английский след'?— потрясает бумагой Молотов,— Вы понимаете, что натворили?

— Спасибо, Алексей Алексеевич, вы свободны,— хмурится Сталин,— докладывайте мне о ситуации каждые два часа...

Игнатьев поспешно выходит из кабинета.

— ... После, не значит, что в следствии, товарищ Молотов,— вождь, обнаружив пустую папиросную коробку, лезет в ящик стола,— а решение об активных мероприятиях в Европе, и в частности в Германии, мы принимали на Политбюро совместно...

— Но не об у-у-убийствах же...— начал заикаться покрасневший Предсовнаркома.

— Всё, не время искать виноватых. Товарищ Молотов, как Нарком Иностранных дел по совместительству, немедленно свяжитесь с полпредами в Германии, Великобритании и Франции для прояснения обстановки. Встречаемся здесь через три часа. Думаю товарищей Ворошилова и Будённого тоже следует пригласить.

* * *

— Господин рейхсфюрер, господин рейхсфюрер— адъютант осторожно касается плеча шефа, продолжающего в задумчивости глядеть в окно, где отделение солдат в форме СС оборудует блок-пост на Бриенерштрассе,— вас к телефону.

'Через час будет смеркаться,— бросает Гиммлер взгляд на часы'.

— Что у вас, Гейдрих?— в комнате засекреченной связи довольно тесно и он отрицательно машет рукой оператору, пытавшемуся уступить свой стул.

— Господин рейхсфюрер, я только что разговаривал с Герингом. Он требует немедленного освобождения генералов, иначе расположенные у тюрьмы Моабит части пойдут на штурм.

— Вы спрашивали его о Канарисе?— костяшки пальцев Гиммлера, сжимающие трубку, побелели.

— Отвечает, что тот отбыл в неизвестном направлении, но мои люди сообщают что Канарис с группой соратников находится в 'городе Геринга' (целый квартал в Берлине, где находится его личный дворец Херренхаус, Дом авиаторов и огромное здание министерства авиации). Кроме того, я только что получил сообщение, что приказ о возвращении войск в казармы так и не отдан.

— Какими силами располагают армейцы в Берлине на данный момент?

— В самом городе, да и вообще в центре страны, войск немного, господин Рейхсфюрер, примерно два пехотных полка, один из которых осадил Моабит. Ещё в сорока километрах в Цоссене около Потсдама расквартирован один полк той же пехотной дивизии, там штаб Верховного командования... Основные силы вермахта находятся в Судетах, Южной Силезии и всё ещё в Австрии. Имеются сведения, что военные начинают брать под контроль железнодорожные станции, ведущие на юг, очевидно начинают готовить переброску войск, в частности снимают с позиций третью пехотную дивизию...

— Скажи, Рейнхард, у тебя батальон Клюге под рукой?— перебивает его Гиммлер.

— Да, всегда со мной... и группа Науйокса тоже, отозвана по вашему приказу.

— Отлично. Настал их звёздный час. Не удалось отличиться в 'ночь длинных ножей', надеюсь удастся сейчас. Немедленно перебрось их к 'городу Геринга', как только сегодня начнутся беспорядки в городе пусть начинают штурм. Всех оказавших сопротивление уничтожать, скажи, что в их руках находится судьба нации.

— И...

— Я сказал всех. Снимай полк СС, на машины его и в Цоссен. Необходимо окружить штаб ОКВ.

* * *

— Здравствуйте, господа,— в дверях гостиного зала появляется пожилой, но подтянутый господин в старомодном смокинге, окидывает значительным взглядом собравшихся,— прошу прощения за опоздание, такое впечатление что Берлин отдан варварам на разграбление.

— Здравствуй, Густав,— навстречу фон Круппу движется хозяин дома, тайный советник Карл Бош председатель Административного Совета крупнейшего химического концерна 'ИГ Фарбениндустри',— очень рад, что ты откликнулся на мой зов...

Хозяин подводит вновь прибывшего к гостям, окруживших высокий длинный стол, уставленный тарелками с разнообразными закусками и бутылками со спиртным. Встреча ведущих промышленников Германии проходит без слуг.

— Да простит меня господь за такие слова,— собравшиеся окружили высокого широкоплечего седого господина, крупнейшего в стране промышленника Фридриха Флика,— но судьба покарала не тех. Главный мздоимец вышел сухим из воды...

— Вы, конечно, имеете ввиду Геринга, Фридрих,— язвительно улыбается Крупп,— это понятно, ведь вы возглавляете 'круг друзей Рейхсфюрера'. Десятки миллионов марок государственных средств идут на всякую чертовщину: поиски по всему свету каких-то костей, дурацкие ритуалы, строительство замков... Ваш протеже также не пострадал, как выяснилось.

— Он хотя бы не берёт взяток, как ваш...

— Вот кого мне действительно искренне жаль,— между спорщиками вырастает невысокая плотная фигура Фрица Тиссена, сталелитейного магната,— так это беднягу доктора Шахта... Все собравшиеся согласно закивали головами.

— ... его увольнение с поста председателя совета Рейхсбанка было тяжёлым ударом, но оставалась некоторая надежда, что он сможет удержать ситуацию на посту министра экономики... Тяжёлая утрата, теперь всё понесётся в тартарары...

— Геринг погубит экономику,— кивает Флик.

— Он хотя бы что-то смыслит в экономике, имеет опыт контроля за исполнением четырёхлетнего плана...— возражает кто-то.

— Это не план,— резко возражает Тиссен,— это набор пожеланий и не связанных друг с другом мероприятий.

— Господа, господа, прошу вас,— поднимает руку советник Бош,— мы не за этим здесь собрались. Мы просто обязаны сформировать общую платформу. Противостояние, которое наметилось в течении последних суток, грозит перерасти в настоящую гражданскую войну. Это погубит государство значительно быстрее, чем всё, о чем вы тут говорили. Согласно моим источникам, ситуация на данный момент такова: военные во главе с Герингом стремятся взять власть в стране, но поскольку вся армия находятся в Судетах, Южной Силезии и Австрии, они пытаются выиграть время для переброски верных частей в центр страны, попутно ведя переговоры с Гиммлером о разделе власти...

— Что ещё раз подтверждает, что Геринг и генералы не причастны к покушению на фюрера,— фон Крупп выразительно смотрит на Флика,— так как в решающий момент они оказались не готовы к схватке с СС. А вот Гиммлер и полиция подозрительно...

— Густав,— перебивает его хозяин, делая страдальческое лицо,— позвольте мне продолжить. Итак, за исключением нескольких разрозненных частей и штабов в Берлине и окрестностях войск нет. Полиция и СС здесь обладает значительным преимуществом. Гиммлер и Гейдрих понимают, что ситуация может быстро поменяться и это может вынудить их к решительным действиям. Считаю, что мы должны как можно быстрее направить к Герингу и Гиммлеру наших представителей пока не произошло кровопролитие.

— С чем их направить?— Флик с силой опускает на стол хрустальный бокал, его ножка ломается, острый край царапает руку.

— А вот и первая кровь,— смеётся фон Крупп.

— Я считаю,— советник Бош с каменным лицом рубит слова,— что до выздоровления Гитлера нам выгоднее ситуация с двоевластием. Было бы опрометчивым отдавать всю власть в руки одной из вышеупомянутых персон.

— А вы уверены, Карл, что фюрер поправится?— подаёт голос Тиссен.

— Или до того момента, как мы подберём более подходящую кандидатуру,— исправляется хозяин.

— Я не против,— усмехается фон Крупп, собравшиеся поворачивают головы к Флику.

— Только с тем условием, что распределение судетских предприятий будет происходить на справедливой основе,— поджимает губы тот.

* * *

— Что это значит нет грузовиков, Гейдрих?— голос Гиммлера срывается на крик.

— Мне только что доложили, что наличного автотранспорта хватит лишь для перевозки одной роты и это при условии, что мы найдём топливо. Вы же знаете, что всё топливо сейчас идёт в армию.

— Конфискуйте, купите у гражданских!

— Уже распорядился, но это дело не быстрое. В любом случае, господин рейхсфюрер, выступать в Цоссен ротой против полнокровного охранного полка весьма опрометчиво.

— Как дела у Клюге?— с трудом подавляет раздражение Гиммлер.

— Час назад его батальон в пешем порядке выдвинулся на место. Господин рейхсфюрер, что делать с арестованными генералами?

— Передайте начальнику тюрьмы: никаких действий не предпринимать. В случае штурма сопротивления не оказывать. Его задача— спровоцировать армию на противозаконные действия. Какова ситуация в городе?

— Начались погромы, наши люди направляют народный гнев в правильное русло.

— Хорошо. Всё, при малейшем изменении обстановки докладывать мне немедленно, — Гиммлер тяжело опускается на предложенный связистом стул,— соедините меня с Кейтелем.

— Хайль Гитлер, господин генерал-полковник!— начинает он бодрым голосом,— очень рад, что могу одним из первым поздравить вас с очередным званием.

— Благодарю, господин рейхсфюрер,— настороженно отвечает тот,— есть какие-то новости о состоянии фюрера?

— Есть, и вам первому, как начальнику штаба Верховного Командования, я о них сообщаю. Мои помощники сообщают, что час назад он пришёл в себя после операции... врачи уверены, что это хороший знак.

— Это замечательно...— в голосе генерала слышится некоторая растерянность.

— Я подумал, что может быть это известие поможет вам избежать ошибок,— вкрадчивый тон Гиммлера резко меняется на жёсткий,— мне стало известно, господин генерал, что вы приказали начать переброску войск в Берлин. Такие действия могут рассматриваться как подготовка военного переворота.

— Мне ничего не известно о каких-либо внеплановых передислокациях,— медленно отвечает Кейтель,— и вообще это сфера ответственности Командования сухопутных войск.

— Не думаю, что такое объяснение можно счесть удовлетворительным. Учтите, генерал, деятельность всех должностных лиц во время болезни фюрера будет вскоре рассматриваться по микроскопом. Хайль Гитлер!

Довольный собой Гиммлер быстро поворачивается к двери и успевает заметить изумление на лице у группенфюрера СС Карла Вольфа, начальника личного штаба рейхсфюрера СС, заглянувшего в комнату связи.

— Юнкера из Бад-Тёльце построены во внутреннем дворике,— быстро справляется со своими эмоциями он.

Ежегодно девятого ноября в день 'Пивного путча' восемнадцатилетние кандидаты в члены СС надевали свои первые мундиры. Тридцать три неофита в коричневых рубашках с чёрными пуговицами, чёрным галстуком, в чёрных бриджах, заправленных в высокие чёрные сапоги, застыли в строю. Чёрный кожаный ремень, фуражка с серебрянной эмблемой в виде 'мёртвой головы' завершали картину.

'Какие прекрасные молодые лица, образцовая выправка, мужественные голоса,— слеза скользнула по щеке Гиммлера,— неповторимое зрелище, особенно в свете факелов'.

— Клянусь тебе, Адольф Гитлер, фюрер и канцлер Германского Рейха, быть верным и мужественным. Клянусь тебе и назначенным тобой начальникам беспрекословно повиноваться вплоть до моей смерти.

'Клятву скоро придётся менять...,— сжимает кулаки рейхсфюрер,— ну почему я отмахнулся от предсказаний этого великого человека, Вейстхора, хранителя древних германских традиций? Кто нашёптывал мне, что он шизофреник, с параноидальными расстройствами? Кто оттирал его от меня, кто сослал в отдел доисторических исследований к Свену Гедину? Если бы я его послушал'!

— Страшная молния с Запада обрушит кровлю,— послушная память Гиммлера живо воспроизвела образ старика с безумными глазами, бросившегося к нему неделю назад, в замке Вевельсберг,— и погребёт под собой лучших сынов германских народов. Но хранитель Копья избежит смерти, чтобы вонзить его в толстое брюхо скопца-златолюбца!

' Что было непонятного? 'Молния с Запада', 'кровля', 'лучшие сыны', 'хранитель копья'... Копьё Судьбы, что хранится в Замке. Я должен продырявить им эту жирную свинью'.

— Да поможет мне Бог!— вместе с юнкерами чеканит слова клятвы рейхсфюрер.

* * *

— Найдорф, ваша рота блокирует Лейпцигер штрассе от Фридрихштрассе до Лейпцигер плац,— палец штурмбаннфюрера Клюге заскользил по карте Берлина,— Фёглер, ваша— Саарландштрассе до Альбрехтштрассе, Фишер, вы располагаетесь пока на Циммерштрассе. По сигналу от Науйокса вы замыкаете кольцо вокруг министерства авиации. И чтобы ни одна мышь оттуда не выскочила.

— Гауптштурмфюрер,— Клюге поворачився к командиру диверсантов,— ваша задача— нейтрализация поста охраны центра входа министерства авиации и захват известных вам лиц. Вопросы есть? Отлично, готовность— тридцать минут. Науйокс, в чём дело?

— Господин штурмбаннфюрер,— отвечает тот, дождавшись пока командиры рот скроются из вида,— в здании около двух тысяч комнат, не считая подсобных помещений. Мы их там до второго пришествия искать будем.

— Что вы предлагаете?— хмурится Клюге, поднимая голову на серое, будто вычерченное по линейке строгое пятиэтажное здание, залитое огнями.

— Выкурить их оттуда,— решительное лицо диверсанта выдвинулось из темноты под свет уличного фонаря,— устроить перепалку у центрального входа, будто бы, по нашим сведениям, в внутрь проникли еврейские поджигатели. Скорее всего охрана откажется нас пропускать, тогда со стороны станции подземки продемонстрировать подход подкреплений.

— А если объект тоже вызовет подкрепления,— раздражается штурмбаннфюрер,— тут до аэропорта Темпфельхоф всего пара километров, куда сегодня по воздуху были переброшены две парашютные роты.

— Это по прямой два километра, а прямой путь легко перекрыть,— монотонным голосом продолжает диверсант,— если поставить крепкие посты на мостах через Ландверканаль. Я думаю, что наши объекты решат прорываться к аэропорту сами на машинах, особенно если запалить здание, бросить бутылки с бензином в окна первого этажа. Остальное просто— по Вильгельмштрассе на юг будут устроены блок-посты для проверки документов, будьте уверены, у моих людей рука не дрогнет.

* * *

-Это лишь на несколько дней, адмирал,— Геринг заёрзал на резном кресле с высокой спинкой, похожем на престол,— отдохнёшь, поохотишься у меня в Каринхалле, пока здесь в Берлине всё образуется. Собрать со всей страны депутатов рейхстага не так то просто, затем перебросить в столицу надёжные части— на всё это нужно время.

— Я мог бы помочь вам в этом, рейхсмаршал,— ледяные глаза Канариса впились в лицо собеседника.

— Оставь за себя помощника,— отводит взгляд Геринг,— пойми, надо соблюдать осторожность пока мы не имеем превосходства над СС в силах здесь.

— Мой помощник подполковник Остер сидит в тюрьме...— цедит сквозь зубы начальник абвера.

— Ты хочешь, чтобы я силой взял власть? Зачем? Я могу получить её в законном порядке,— начинает раздражаться хозяин кабинета.

— Господин рейхсмаршал,— взгляды собеседников встречаются,— вспомните Рёма и его штурмовиков. Сейчас положение намного хуже. Тогда ситуацию долгое время удерживал авторитет фюрера, сейчас этого нет. Надо бить немедленно. У меня есть надёжные, подготовленные люди в Мюнхене, которые готовы выполнить любой приказ, а потом можно будет собирать и рейхстаг.

— Хм,— недоумённо почёсывает щёку Геринг,— впрочем, ненависть у вас взаимная... Скажите, адмирал, Гиммлер в разговоре упомянул, что исполнитель покушения в 'Бюргерсброе' был задержан голландской полицией на квартире резидента британской разведки. Вам что-то известно об этом?