Чаганов: Война

— Вот тут надо поправить,— Симонов показывает пальцем на раздвоенный зубец изображения,— в моей винтовке точка отпирания затвора и точка присоединения затвора к штоку почти сливаются, а у вас зазор...

— Верно,— вытаскиваю из выдвижного ящичка пульта оператора большую отвёртку и открываю дверцу стойки АВМ,— сейчас начальные условия подстрою. Скажите, когда хватит...

— Хуже стало.

— Значит в другую сторону,— меняю направления движка на реостате.

— Хорош!— кричит Майн.

— Очень хорошо,— вторит ему Симонов,— это для полного магазина или для одного патрона?

— Для одного, а сейчас, я вам покажу диаграмму ускорений,— возвращаю отвёртку на место и щёлкаю многопозиционным переключателем,— а теперь энергия затворной рамы...

Дегтярёв водружает на нос очки и подкатывается ближе к экрану, благо кресло на колёсиках.

— Всё как положено, по науке,— бормочет себе под нос Симонов.

— Рама с затвором у тебя лёгкие,— чешет затылок Дегтярёв, Алексей Сергеевич,— а нельзя ли показать не скорость а само перемещение затворной рамы?

— В принципе можно, дайте мне десяток минут. Нужно уравнения изменить, привести все коэффициенты к затворной раме...

— Да всё правильно,— машет рукой Майн,— наука что говорит: '...детали запирающего механизма должны быть возможно меньших размеров, так как их размеры определяют размеры ствольной коробки— одной из наиболее тяжёлых деталей оружия; к тому же утяжеление запирающего механизма снижает скорострельность'.

— Эх молодёжь-молодёжь,— качает седой головой Дегтярёв,— раз в книжке написано, значит всё, отступать не моги. Вот помяни моё слово, Сергей Гаврилыч, окажется, что все твои беды от переоблегчения затвора: силы ему не всегда хватает для запирания, отсюда и задержки.

— Да не может он, Василий Алексеевич, утяжелить затвор,— громко начинает Майн, но, взглянув в мою сторону, понижает голос,— сами же знаете, что вес нашей самозарядки уже на пределе.

-'Это они о конкурсе на самозарядную винтовку,— поглядывая на новую блок-схему, быстро переставляю перемычки на наборном поле,— интересно, когда будет принято решение о победителе? Слыхал от Оли, что полигонные испытания уже прошли'.

— И что?— ворчит старик,— по мне так лучше тяжелее, но надёжнее.

— Да с чего вы взяли, что всё дело в весе затвора?— не сдается главный конструктор,— я склоняюсь к тому, что трение между затвором и ствольной коробкой большое, на качество обработки поверхностей повышать...

— Пробовал я, Павел Иванович,— качает головой Симонов,— почти что не влияет...

— Так, товарищи, помощь ваша нужна,— прерываю я спорщиков,— я буду называть вам напряжение, а вы дайте мне знак когда стрелка на циферблате сравняется с этим значением. Вот прибор... двенадцать и шесть десятых вольта!

-'Быстро справились и пяти минут не прошло'.

-Нажимаю 'Пуск'.

— Это что?— Дегтярёв приникает к экрану.

— Перемещение, а сейчас ускорение затворной рамы,— щёлкаю тумблером.

— Погоди, оставь... что я тебе говорил, Серёжа,— старик победоносно поворачивается к Симонову,— смотри как твоя затворная рама резво стартует, а потом также резво тормозит! Лёгкая она! А нельзя ли, Алексей Сергеевич, добавить им весу?

— У меня тут приведённая масса, могу увеличить или уменьшить вес рамы, по отношению к затвору.

— Давай сначала увеличим, а потом уменьшим...

— То-то!— радуется как ребёнок Дегтярёв по завершению экспериментов,— затворную раму ты переоблегчил! Науке-то ты веришь?

— А-а, куда ни кинь, всюду клин,— сокрушается Симонов,— сниматься надо с конкурса, военные на утяжеление оружия не пойдут, да и не успеть мне уже.

— Почему нельзя облегчить затвор, а затворную раму оставить как есть?— с опаской задаю я вопрос.

— Потому что размер затвора определяется диаметром шляпки гильзы, которую затвор должен перекрывать,— повесил голову Майн,— самый очевидный путь— уменьшение калибра, но тут будут возражать не только военные, но и производственники. Я даже больше скажу, кроме нас конструкторов— оружейников никто не выступит за.

— Спокойно утяжеляй раму на сколько надо,— Дегтярёв медленно поднимается с кресла, упираясь руками в колени,— я поговорю с Фёдором Васильевичем, похоже, что у него та же загвоздка с затвором, что и у вас, Сергей Гаврилыч. Вместе попросите отсрочку.

Москва, ул. Серафимовича, д. 2.

12 декабря 1938 года, 23:30.

— Зачем Хозяин вызывал?— под нашими с подругой ногами пронзительно поскрипывает снег, поблёскивая в свете фонарей.

Во внутреннем дворе огромного здания немноголюдно, но почти все окна светятся в ожидании глав семейств, чей рабочий день заканчивается далеко за полночь.

— Заслушивал наш с Курчатовым доклад о ходе работ.

— А чего на даче?

— Болеет, ангина у него, ты бы посоветовала ему какую-нибудь микстуру или чем она там лечится?

— Пенициллином лечится,— хмурится Оля,— только кто на себя сейчас ответственность такую возьмёт, а вдруг аллергическая реакция. Ермольева точно будет возражать, у неё в руках пока только 'жёлтый, аморфный' не очень хорошей очистки, но уже выход значительный, речь идёт о килограммах... В любом случае на главе государства такие эксперименты не проводят. Так что там у Курчатова?

— Проблемы с графитом. Одна партия с электродного завода ничего, другая— брак, а иногда и внутри партии могут быть отклонения. Хотели обойтись лёгким навесом над 'котлом' чтобы ускорить строительство, но Сталин прослышав о вреде излучений приказал строить капитальный, железобетонный. В общем, сроки пуска сдвигаются минимум на полгода.

— Ясно, а Дегтярёв чего приходил?

— Показывал 'ковровцам' рентген-установку, тепловизор, а в конце на АВМ смоделировали узел запирания самозарядки Симонова. Дегтярёв, между прочим, сильно меня благодарил, что помог пофиксить возвратную пружину его ДШАКа...

— Симонова,— оживляется подруга,— а сам Василий Алексеевич в конкурсе не участвует?

-... какой там, занят его на части военные рвут с ДШАКом и ДШК.

— Ну и что, удалось чем-нибудь помочь Симонову?

— Спрашиваешь,— гордо расправляю плечи,— представляешь модель показала, что надо увеличивать вес затворной рамы, 'ковровцы' ухватились за эту мысль, будут пытаться реализовать её в железе.

— Растёшь над собой,— игриво подталкивает меня бедром Оля,— если выгорит дело, то без благословения Чаганова ни один оружейник за чертёжный стол не сядет: 'Алексей Сергеевич, какой тип затвора посоветуете'?

— А я им,— принимая игру, прихватываю подругу за талию,— 'затвор потом, прежде всего калибр надо уменьшать'...

— Малоимпульсный патрон хочешь замутить?— внезапно останавливается Оля и глядит на меня широко открытыми глазами.

— Если бы знал с чем его едят, то однозначно.

— Даже если бы узнал, что на него надо потратить средства сравнимые с твоей атомной программой?— буравит меня взглядом подруга.

— Чего так много то?

— Сам посуди: перейти на другой калибр означает смену всего оборудования по производству стволов и патронов. Если стволов с объёмом порядка миллиона образцов в год, количество патронов пойдёт на миллиарды. Оснастка, измерительный инструмент и разработка, испытание и изготовление новых образцов оружия, более сложная логистика, так как надо поддерживать снабжение двух разных боеприпасов, ведь старое оружие ещё долго будет оставаться на вооружении... А в остальном, конечно, было бы неплохо 'Гренделя' замутить, его нашей армии на сто лет вперёд бы хватило.

— 'Гренделя'?

— Калибр 6.5 на 39 миллиметров с гильзой от нашего промежуточного патрона образца 1943 года...

— На сто лет, говоришь,— беру Олю за руку и увлекаю за собой,— 'путь в тысячу ли начинается с первого шага'. Зачем нам миллионы стволов? Тебя же Мехлис включил в комиссию по студенческим строительным отрядам, тьфу, то есть силам специальных операций, так попроси для них спецоружие. Немного, сколько бойцов там запланировано? Десять тысяч хватит?

— Хватит и перехватит!— загорается подруга,— А ведь верно! Шесть с половиной калибр в нашей армии не новый, до конца двадцатых фёдоровские автоматы и ручники на вооружении стояли, думаю для такой малой серии и оборудование можно ещё отыскать. Патроны японские, наверняка, тоже на складе лежат, но их серьёзно перерабатывать надо.

— Даже если всё выбросили, тоже не проблема. Несколько сверлильных станков или там строгальных достать в Америке не трудно. Для начала стволы можно там же заказать, патроны.

— Патроны нельзя,— возражает Оля, но глаза её горят,— гильзы можно, а порох и пулю самим надо. Повозится с патроном придётся.

— Привлеку лучших специалистов...

— ... И оптический прицел нормальный,— её глаза поплыли вверх,— а то ты видел, что стоит на вооружении? На солнце бликует во все стороны как девичье зеркальце, в сумерки не видно ни.. короче, нужна просветлённая оптика.

— Так есть же такая. Мне академик Вавилов ещё год назад показывал в химической лаборатории в ГОИ (Государственный оптический институт) как они просветляющее покрытие на линзы наносят.

— Старение стекла методом обработки сернистым аммонием?— кривится подруга,— представляли они недавно в ГАУ прицел Емельянова с этим покрытием. В нём девять линз, получилось уменьшение коэффициента отражения на шестнадцать процентов. На глаз улучшение можно заметить, особенно если смотреть ранним утром или поздним вечером, но пятнами как-то выходит. В общем военные не в восторге.

— Слушай, а до скольки наша столовка работает? А то мне в любое время не спится, зато очень даже естся...

— До двенадцати,— Оля подносит к глазам часы,— успеем, ходу!

За счёт более длинных ног опережаю подругу метров на десять.

— Дашенька,— втискиваюсь в щель закрывающейся двери и становлюсь вплотную к фигуристой поварихе,— не дай помереть с голоду, осталось что-нибудь?

— Конечно, Алексей Сергеевич,— расцветает она, широко открывая дверь,— щи суточные, биточки и...

— И ещё что?— из-за поворота вылетает подруга и улыбка сползает с лица Даши.

— Больше ничего не осталось...— поджимает губы повариха,— стойте здесь, полы мытые, сейчас вынесу.

— Один справишься?— зло цедит Оля и бросается по аллее к нашему подъезду.

* * *

— Есть,— прерываю невыносимую тишину в комнате,— вспомнил, по просветлению...

Оля хмуро косится на меня.

— ... в пятом классе в нашем Доме пионеров открылся астрономический кружок, там по рукам книжка ходила середины сороковых годов без обложки о просветлении оптики. Методы разные нанесения покрытий, теория простейшая, формулы, но в основном практические вопросы: описание конструкций лабораторных установок, состав реактивов, графики, номограммы... мы с пацанами решили свой телескоп построить, а то в кружке...

— Понятно, понятно,— затыкает меня Оля,— полезное для нас что-то есть?

'Не ну нормально так, ведь ничего не сделал, просто рядом с девушкой постоял'.

— Очень даже много... например, на очищенное и отполированное стекло наносится два слоя: один— окиси титана, у него высокий коэффициент преломления, второй— диоксид кремния с низким. Такая двухслойная система позволяет снизить отражения в видимом спектре раз в пять-шесть, вплоть до 0.6%. По номограмме можно найти толщину слоёв каждого покрытия в зависимости от длины световой волны и коэффициента преломления стекла для заданного коэффициента отражения.

— Хорошо,— мстительно улыбается подруга,— давай готовь техзадание и договор с ГОИ на осветление оптики прицела ПЕ, а я займусь мягким чехлом, колпачками, сотовой блендой и поляризующим фильтром... нет фильтром пусть тоже они... да и наглазник, конечно. Кто в ГОИ ведущий специалист по осветлению?

— Академик Гребенщиков вроде... Я могу доесть?

— Просто ненавижу когда ты слюни пускаешь при виде первой встречной б**...

— Что ж, принимаю эти твои слова как извинение,— накалываю вилкой целый биток и резко меняю тему,— кстати, кто сейчас в ЦК заведует отделом пропаганды, Стецкий?

— Стецкий,— зависает Оля.

— А Госкино кто руководит, Шумяцкий?

— Нет, Дукельский. Шумяцкого сняли за развал работы. А почему...

— Мне тут мысль в голову пришла... вокруг тебя же на Мосфильме много разных мужиков вьётся, сценаристы, рецензенты... 'один-два крупных, три-четыре мелких'... они тебе, конечно, совершенно безразличны, ну не красней, так не использовать ли их 'совместный труд для моей пользы'? Хочу провести пиар-компанию по продвижению образа молодой девушки-комсомолки— радистки в советском кино, типа: 'девушки— на трактор'! Ну чтоб в каждом новом фильме если не главная героиня, то её подружка— радистка. Что скажешь?

— Пожалуй,— одобрительно кивает смущённая подруга,— не только медсестра, но и радистка, снайпер, зенитчица...

— Э-э-э, какой снайпер, какая зенитчица?— проглатываю биточек целиком,— овладеть радиоделом настоящим образом, а снайперами и зенитчиками пусть мужики становятся...

— Это ещё почему?— возмущается Оля.

— Потому что я заказчик этой кампании, а реклама должна бить в одну точку со всех направлений. Ещё бы для девушек в нормы ГТО ввести норматив на знание азбуки Морзе, на приём и передачу на ключе...

'Женщинам, конечно, не место на фронте, но что делать если мужчины не справляются... радистки хотя бы подальше от передовой, хотя... могут послать и за линию фронта'.

— А почему это только девушек?— продолжает скандалить подруга.

'Критические дни, понимаешь'...

Москва, завод 'Темп',

улица Большая Татарская, 35.

15 декабря 1938 года, 9:00.

— Итак, товарищи, хорошие новости,— окидываю взглядом руководство Опытного завода и отдела Вычислительной техники,— в Рязани на заводе пишущих машин завершается строительство нового корпуса под наши эФВМ, с нового года начнётся установка оборудования, а со второго квартала организация их серийного производства. Таким образом, второй экземпляр машины, сборка которого ведётся здесь сейчас вашими силами, будет последним.

— Давно пора,— трясёт пышной шевелюрой начальник отдела Гутенмахер,— заела текучка, нет времени подумать.

— Даже не думайте расслабляться, Лев Израилевич,— взвивается Шокин,— всем отделом в новом году будете жить в Рязани пока не наладите там производство. Согласно плану завод должен до конца года изготовить, отладить и установить у заказчиков десять эФВМ.

— Десять?! Это нереально.

— Подумайте как лучше организовать учёбу, товарищ Гутенмахер,— понижаю я голос,-...

'Тихий голос и жёсткий тон часто убеждают лучше, чем крик'.

— ... советую начать приглашать сюда к нам наиболее смышлёных рабочих и всех инженерно-технических работников из Рязани, чтобы они не только смотрели на процесс сборки эФВМ, но и сами участвовали в ней. Не всех сразу, конечно, а побригадно сменами, скажем на месячный срок...

— И у себя в отделе создайте такие бригады,— рубит слова Шокин,— чтобы во время передачи производства обязательно кто-то из ваших там был. Мы в Рязани этом месяце открываем фабрично-заводское училище, составьте программу обучения, назначьте лекторов, прикрепите мастеров. Чем быстрее обучите местные кадры, тем быстрее ваши люди вернуться в Москву, но государственный план— это закон! Всё здесь сказанное касается и Опытного завода, а то, я смотрю, они затихли, будто не их дело. План обучения, списки людей предоставить до конца шестидневки.