Волчица и пергамент. Том 6

В конце концов, поручение сводилось к тому, чтобы приплыть в земли Нордстоунов, расспросить и вернуться обратно. Нехорошо слишком полагаться на Хайленд. К тому же с ними будет проводник — тот самый Язон, которого расспрашивали в доме Ив, этого вполне хватит.

Хайленд всё не решалась их так отпустить, но тут с корабля закричал мужчина, наверное, капитан, требуя, чтобы все поднялись на борт. Члены команды, рассыпанные по причалу, полезли на корабль.

— Ладно, я соберу всё, что узнаю, и вернусь рассказать тебе правду о Нордстоуне, — сказала Миюри, повернувшись к Ив.

— Не торопись, собери сначала достаточно сплетен, чтобы оплатить корабль, а потом расскажи мне, что можно будет продать.

— Могу ли я покупать в долг на имя госпожи Ив? Правда, прибыль тогда упадёт вдвое.

Хайленд раздражала эта пикировка Миюри и Ив, но она притворилась, что это её не касается. Коул тоже нервничал и подумывал их прервать, впрочем, Миюри не могла не заметить состояние Хайленд. Она неожиданно повернулась и подошла к наследнице.

— Спасибо тебе за меч, что ты прислала. Если появится демон, я им защищу брата.

И она похлопала ладошкой по мечу на поясе. Он был тоньше того, которым Хайленд посвящала её в рыцари, и вполне подходил телосложению Миюри. Гарда его также была украшена изображениями волка. Наследница изначально хотела подарить ей и меч, подходивший ритуальным ножнам. Но Коул был настолько против вооружения Миюри, что она смутилась и не стала настаивать. Однако на этот лёгкий, небольшой меч он согласие дал — пускай опасности и не предвиделось, но для самообороны пусть будет. Согласился не ради уступки представительнице королевского рода, а чтобы не разбивать своё сердце видом расстроенной Миюри.

Приняв это как должное, Миюри была так рада, что даже обняла Хайленд.

— Надеюсь, он поможет тебе в твоём приключении.

Коул был, конечно, очень рад, что Хайленд так любит Миюри. Он лишь всегда считал, что молодым девушкам не стоит владеть мечом. И когда Миюри широко улыбнулась наследнице, а потом повернулась и послала выверенную улыбку и ему, Коул тоже немного приподнял уголки рта.

— Мы отправляемся в приключение! А потом вернёмся! — крикнула Миюри, размахивая рукой уже с палубы, а Хайленд с Ив махали ей вслед.

Когда волнение немного улеглось, и Миюри исследовала на корабле всё, что могла, она вернулась в каюту.

— Я попросила Язона помочь и поспрашивала людей на корабле насчёт Норд... или как его там?

Это у неё было проявлением не рвения, а любопытства. Коул неожиданно для себя подметил ещё одно сходство между ней и её мамой, мудрой волчицей Хоро, они обе не старались запоминать имена.

Миюри пристроилась на мешки с шерстью и доложила о результатах:

— Примерно то же, что мы слышали от тёти Ив и тёти Хайленд. Никто не знает о новом мире. Жаль, что блондинка права. Это лишь слух и не слишком распространённый. Люди, услышав о новом мире, сами принимались меня расспрашивать о нём. Они гладили меня по голове и относились ко мне, как к ребёнку, мне даже не нужно было распознавать, нет и лжи в их словах.

Сколько бы она не постигала должное поведение рыцаря, её надутый вид и хмурый взгляд действительно заставлял людей гладить её по голове.

— Ладно, неважно, надо побыстрей расспросить этого аристократа Норд-как-его-там о новой земле. В конце концов, он-то хотел её найти, в то время как тётя Ив и блондинка всерьёз в неё не верили.

Похоже, Миюри тоже ожидала от него каких-либо подсказок. Коул не мог судить о том определённо.

— Думаешь, аристократ Нордстоун что-то нашёл?

В поместье, снятом Хайленд, Коулу было неловко всерьёз говорить о новом мире, но здесь... Казалось, корабль, раскачивавшийся на волнах, плыл по стыку мечты и действительности, поэтому Коул не без некоторого колебания задал свой вопрос.

— Хмм... Даже дедушка Осень, видевший следы медведя на дне, сомневался. Сестрица Иления не нашла подсказок у птиц. Ну, может, они не лучшие в поиске.

Миюри, любительница мечтать, была способна и спокойно размышлять. Даже если Нордстоун выращивал пшеницу, прибегая к помощи не-людей, и их же использовал для поиска нового мира, он мог и не иметь подсказок, неизвестных другим. И если он не был сам уверен, может, этот человек со странными привычками и манерой поведения просто мечтал и лишь в мечтах побывал на земле за западным морем?

Думая об этом, Коул увидел, что Миюри смотрит на него с кривой улыбкой на губах.

— Что такое?

— А? Мм... — Миюри чуть отстранилась и опустила голову. — Мне немного странно слышать, что мой брат всерьёз заговорил об этом.

Действительно, именно он советовал ей поменьше мечтать.

— У меня недовольное лицо, потому что... потому что я не хочу, чтобы ты думала об охоте на Медведя-Лунобивца.

Осень, воплощение кита, когда-то видел на дне моря огромные следы, ведущие на запад. Не может быть другого, настолько большого существа, и именно этот медведь втоптал в землю эпоху мудрой волчицы, мамы Миюри, относившейся поэтому к нему как к врагу.

— Я немного и об этом подумала, — поджав губы и нервно качнув хвостом, произнесла Миюри. — Он убил так много подобных мне, и я всё ещё не могу без злости думать об этом. Но тебе надо думать о том, что сказала тётя Ив.

— А что госпожа Ив?

Миюри посмотрела в узкое окошко на небо и ответила Коулу, удивлённому прозвучавшим именем.

— У Медведя-Лунобивца тоже могло быть не всё в порядке, потому что медвежий народ сейчас куда малочисленней нас.

Даже легендарный золотой баран Хаскинс, участвовавший в основании королевства Уинфилд, никогда не видел воплощения медведя. Иначе говоря, одержав в сражениях эпохи воплощений сокрушительную победу, медвежий народ исчез, бросив свои трофеи.

А Ив высказала Коулу и Миюри иную точку зрения на противостояние королевства и Церкви. Если провести аналогию, не могла ли война быть просто трагедией, вызванной неизбежной причиной? Стоило бы подумать с такой позиции.

Вместе с тем глаза Миюри сейчас не сузились, не загорелись ненавистью. Она научилась делать шаг назад при мысли об охоте на Медведя-Лунобивца, она понемногу взрослела, и это произвело на Коула впечатление.

— Я очень рад увидеть, насколько зрелой ты становишься.

— Что зрело, уже созрело! — отрезала Миюри, недовольно надув губы и скрестив ноги.

Коул вздохнул и вернулся прежней теме:

— Ладно, что у нас дальше?

— Ну, когда я говорила с людьми о новом мире, все смеялись, но когда речь заходила о призрачных кораблях, сразу начинали говорить серьёзно.

Вероятно, людей тревожило то, с чем они время от времени встречались.

— Они действительно думают, что это корабли, на которые напали пираты, но есть что-то ещё.

— Что-то ещё?

— Да. Некоторые пробовали привязать те корабли канатом и увести, но как бы они ни завязывали узлы, те развязывались. Видел, как толстые канаты привязывают к этим железным штукам на палубе? Они не развяжутся, с какой бы силой за канаты не тянуть... И палуба открыта, и видно, что на ней никого нет. Привяжут корабль-призрак, потянут за собой, а тот вдруг поворачивался и исчезал в густом тумане. Ни один из них не удалось привести в порт. Люди говорят: призрачному кораблю суждено плавать вечно. В густом тумане.

— Рассказчики много расскажут, но тайна развеется вместе с туманом, солнечный свет её осветит, — не мог не ответить Коул с позиции здравого смысла и увидел разочарование во взгляде Миюри.

— Брату интересней новый мир, потому что он может как-то использовать его.

Коул знал, что она имела в виду, но ничего с собой поделать не мог. И потом, будь то корабль-призрак, будь то новый мир, он занимался этим не ради развлечения.

— Да, но про корабль-призрак в королевстве имеются свидетельства. Что-то нашла по этой части? — спросил Коул, держа в памяти, что на этом корабле должен быть человек из земель Нордстоунов.

Вопрос заставил Миюри немного собраться.

— Я нашла того человека из команды, и он тогда там был! — ответила она, её красноватые глаза заблестели, на лице появилась торжествующая улыбка. — Он обещал рассказать позже вечером, и тогда моему упрямому старшему брату придётся поверить.

Последнее было, конечно, под вопросом, но Коул не стал возражать. К тому же существование корабля-призрака столь же невероятно, что и нового мира по ту сторону моря на западе.

— Всё же мне весьма любопытно, что у него за история.

О роде Нордстоунов ходят странные слухи. Вот-вот немного приоткроется занавес.

Выйдя из Раусборна, корабль к ночи достиг небольшой бухточки в устье реки. Экипаж и пассажиры, оставив несколько человек следить за кораблём, сошли на берег выпить и повеселиться в здешней таверне с окнами на море. Язон должен был позаботиться о Коуле с Миюри, но он являлся ещё и торговцем торгового дома Болан и потому сошёл с остальными, чтобы обсудить какие-то вопросы с другими торговцами.

Вероятно это позволило Коулу и Миюри переговорить с тем человеком из команды, не отвлекаясь на шум весёлого застолья.

— В то время мои волосы были ещё совершенно чёрными, вот что, — прикоснувшись рукой к голове, сказал человек, усевшийся прямо на палубу.

Сейчас же его коротко подстриженные волосы были белы, как соляной столб, такой же белой и короткой была его борода, а руки у него казались грубо высеченными из камня. Шрам на его правом веке был по слухам оставлен пиратами и придавал ему несколько сонный вид. Видавший виды человек по имени Симон сидел на палубе с основательностью скалы, обдуваемой морскими ветрами. Он казался сдержанным и сильным, создавая у Коула впечатление, что в любой шторм он будет надёжен, как скала, и выполнит свою работу на корабле быстро и точно.

Ощущение, исходившее от этого человека, заставляло думать, что лгать он не станет.

— Я родом из маленькой деревни на земле рода Нордстоунов. За годы плавания на море я редко возвращался домой. Сейчас такое время года, когда нередко возвращаются зимние штормы, это непредсказуемо, что тут поделаешь. В тот день было то же самое. С вечера со стороны моря подул ветер с запахом шторма.

Речь его была невнятна, а вид любителя крепких напитков заставлял Коула чувствовать себя не в своей тарелке, зато Миюри слушала его с явным удовольствием, а он смотрел на неё с нежностью в глазах. По слухам на берегу у него осталось четыре дочери.

— Не знаю, известно ли вам... В штормовые ночи прибрежные деревни выделяют людей дежурить. Ну, если корабль сядет на мель, за безопасность его людей отвечают местные жители. В море есть люди с плохими намерениями, такой корабль для них как жирная овца. Но главная задача — сдерживать людей с моря, которые стремились бы на берег.

— Мы тоже столкнулись с подобным недавно на северных островах, — сказала Миюри.

Это ночное море, покрытое кусками льда. Коулу не хотелось вспоминать тот случай, и потому вид оторопело заморгавшего Симона вызвал у него неоднозначную улыбку.

— Действительно неудачно. Ещё и зимой. Немногие могут выжить, упав в море зимой.

— Ты слышал про Чёрную мать? Нас спасло её чудо.

Чёрная мать — легенда северных островов, немного отдающая ересью. Коул не думал, что об этом стоит говорить, но он осознал, что Миюри умышленно подпустила в беседу суеверия, облегчая Симону рассказ о корабле-призраке. Если Коул сейчас не подыграет ей, серебряная волчица будет очень сердита.

— Упав в ледяное море на северных островах, мы очнулись в одном монастыре, построенном на небольшом рифе. Это был, несомненно, Божий промысел и чудо Чёрной матери. Поистине побег из царства мёртвых, — как можно более серьёзно поведал Коул.

Симон от души кивнул.

— Я знаю, в море всякое бывает. Хорошо ли это или плохо.

Он почесал затылок, посмотрел в чёрное небо и продолжил рассказывать.

— В ту ночь чёрные тучи надвигались с ужасающей быстротой. Большинство кораблей в такую погоду прячутся в гавани. Если попасть в ловушку к ветру и морским течениям, останется лишь стараться всю ночь следить за берегом. В тех местах — особенно. Береговая линия на землях Нордстоунов сложнее, чем в других местах, если просто пойти к берегу, разобьёшься о скалы.

— Ага... А с этим кораблём всё в порядке? Опасности нет, верно?

— На этом корабле есть много моряков поопытнее меня, корабль перевозит преимущественно товары торгового дома Болан. Компании, которые хорошо зарабатывают, редко теряют корабли.

Симон так запросто мог это сказать не только из-за расчётливого поведения Миюри, но и благодаря сопровождению Язона, работавшего на торговый дом Болан. Таким образом, Коул с Миюри могли выдавать себя за партнёров Ив. Назовись Коул Предрассветным кардиналом, Симон и слова не сказал бы о корабле-призраке.

— Потом пошёл дождь, ветер всё усиливался, волны били о берег с такой силой, будто топал великан. И тогда мы увидели совершенно потерявший управление корабль.

— И тогда ты увидел, что это корабль-призрак?

Симон, будто вспоминая, прикрыл глаза.

— Когда о нём сообщили, я с другими жителями отправился на берег, чтобы оценить обстановку... Да, корабль был очень хорошим, но у руля явно никого не было.

И он стал описывать, как вёл себя корабль, получая удары от ветра и волн, таких больших, что они запросто перекатывались через всю палубу. Опытным моряком следует считать не того, кто проведёт корабль сквозь шторм, а того, кто сумеет обойти его стороной, и Миюри была очарована им.

— Как только обнаружили терпящее бедствие судно, кто-то сразу побежал известить совет деревни, другой побежал в церковь и привёл толком не проснувшегося священника. А женщины стали греть воду...

— Греть воду? — наклонилась, придерживая волосы, чтобы спросить, Миюри.

Симон, глядя на неё, впервые улыбнулся. Его улыбка была грустной, словно она была пропитана морской солью.

— Вся парусная оснастка была переломана, корабль здорово накренился на корму. Ясно, что он нахлебался воды и лишь благословением небес ещё не пошёл ко дну, унося с собой жизни каждого на борту. Женщины греют воду, мужчины разжигают костры и прикрывают их от дождя промасленными кожами, чтобы те, кто сумеет спрыгнуть в воду, знали, куда им выбираться, где их отогреют.

Трудно сказать, скольким, оказавшимся на краю гибели среди моря, давал надежду этот огонь вдалеке. Для Коула таким огнём стала сребровласая Миюри. Озорная и своенравная, она была ему надёжным рыцарем в опасной ситуации.

— Но сколько бы мы не ждали, из моря никто не вышел, — Симон сгорбил свою мощную спину, затем глубоко вдохнул и выдохнул. — В такой ситуации всегда найдётся парочка незадачливых парней, которые упадут с корабля в море на милость волнам. Или же последняя возможность моряка спастись — прыгнуть в море самому, как бы холодно ни было. Но той ночью... И люди стали думать, что, возможно, буря утащила корабль без людей в каком-то порту и потом носила по морю, пока не прибила сюда. Той ночью...

Симон вглядывался в ту ночь и то место и словно ясно видел ожидавших людей.

— Это странно, — задумчиво произнёс Симон. — В безумно бушующем море всего одно судно. Шум ветра и волн в ушах не были способны перебить ощущения, что эта ночь ужасно тихая.