Телепатический удар (книга I)

— Мои разведчики, — усмехнулась я, — умеют разделять сознание и подсознание, а также блокировать мысли даже от таких машин, как Собирающие Опознаватели. Но мне не нравится, что, если все идеи будет контролировать, например, Дэрих Шон Драммер, то он устроит гонения на тех, кто придерживается иной точки зрения, и настроит целую планету в нужном ему направлении. Она и без того сейчас на взводе.

— Да, а если ту же политику изберёт Совет ООССа, то это воспримется как вмешательство чужаков, — кивнула мама. Я возразила:

— Не только. Сам Совет прежде всего образован для того, чтобы координировать и по-возможности удовлетворять пожелания всех рас, и даже течений среди представителей одной расы. Совет не может выбрать понравившееся ему направление и заставить всех шагать туда — он создан как раз во избежание подобного... Вы же знаете всё это, мама.

— Сочла не лишним ещё раз послушать, — улыбнулась она. — Выслушав заодно и твоё мнение...

Она замолчала, как показалось, призадумавшись. Я была уверена, что она пока не обсудила всё то, что хотела. И поинтересовалась:

— А о чём ещё вы собиралась сказать?

— Ты помнишь мою подругу-истаберу, которая одно время входила в Совет, Кролмну?

Истаберы относятся к триклоидной расе, чем-то похожей внешне на смесь людей с медузами, при том газированными.

Мама сдружилась с Кролмной ещё когда был жив наш с Барелом отец, и тоже относился к числу Илберов тогдашнего Совета. По работе он часто общался с очень милой истаберой, и та с мамой завели дружбу настолько прочную, насколько вообще может быть прочной дружба между представителями совершенно различных культур, физических свойств и даже параметров существования.

Истаберы менее многих приспособлены к взаимосуществованию с другими расами. На их планете абсолютно непереносимые для большинства галактоидов условия: страшные силовые бури, способные расщепить на молекулы любое живое существо, в состав и свойства которого не входит сама силафорийность. Практически полное отсутствие какой-нибудь атмосферы, кроме смеси углерода, бора и стронция, в которой иногда возникают соединения некоторых газов. При подобном везении местные жители сразу же вбирают в свои тела эти газы и соединения и потом пользуются ими длительный период времени.

С прочими средами истаберы соприкасаться не могут, поэтому в остальных местах ООССа появляются лишь в специальных нательных капсулах, что, конечно же, несколько затрудняет их общение.

Я слушала маму с возникшим любопытством, однако не подавая виду.

— Так вот она поведала очень интересную историю. Ты, конечно, помнишь, что истаберы — одна из наиболее влияемых под телепатическими воздействиями рас, а Кролмна, к тому же, и сама телепат. Она сообщила, что не так давно кто-то, кого она не смогла определить, но абсолютно уверена, что этот факт... короче говоря, неизвестный прошёлся по головам наиболее влиятельных представителей Иста, в целях определить потенциальных сообщников в государственном перевороте. Но искатель заметил Кролмну, и страшно пригрозил, что если она хоть слово хоть намекнёт королеве или её окружению, то её семью ждёт ужасная расправа. Подозреваю, неизвестный ищет возможность добраться до Кролмны физически, но она слишком хорошо охраняется. Так что прими это к сведению и помни о том, чтобы не подвергать её опасности.

— Спасибо, мама, — поблагодарила я, вспомнив военный корабль тассов и их пропавшего командира-телепата. А также влюблённого соновика...

Ист... единственная планета, где силовая энергия содержится в чистом виде без всяких там генераторов, именно истаберы первыми научились использовать её. Да, захват Иста нанёс бы ООССу непоправимый ущерб...

Подобная неожиданность очень удручила меня, поэтому, побыв ещё немного на Земле, мы распрощались. Мама вернулась на Скорпионку, а я полетела к брату.

Он был у одной из жён — на сегодня его работа во Дворце уже закончилась — и я решила подождать, воспользовавшись отведёнными мне комнатами в замке.

Несколько расслабилась, полюбовалась видом с балкона... Однако вскоре вместо здешних красот перед глазами всплыли пейзажи Эйлианны.

Мне так захотелось к Дмитрию, что, будь дело не столь серьёзным, я бросила бы всё и вернулась домой. Поэтому решила попытаться поскорее завершить то, что было возможно.

Тщательно перебрала в уме всех илберов моего Совета — Барел, Дэльвик Кельни, тилар Эйклизелон Ранс, ротор Марг Гранрен, декайка Мелен Эльэльо, андвен Руг Уруг, зинт Еоронис Лабельн и три гуманоида с различных планет — Ивос Ольгульел-эл, Сольноп Рупекелликс, Фелндж Джокси. Все надёжны и перепроверены не раз. Может ли кто-нибудь из них замышлять нечто глобальное, какой-нибудь переворот космического масштаба?

Среди илберов всего трое военных — мирол Кельни, адмирал Флота ООСС; Барел, командующий Королевской Флотилией ООСС; и андвен Руг Уруг, рорадар. Всего четверо из Совета являются телепатами — Сольноп (k 5.9), Мелен (k 1.33), Еоронис (k 0.875) и Ранс (k 10.18).

На меня работает мой личный телепат, чивит Миван Орикийе, с очень высоким коэффициентом 16.2, но в нём я абсолютно не сомневаюсь. Кто же? Кто-то из своих?

Тэйры, в частности дремляне, плохо владеют телепатическими приёмами, поэтому не думаю, что опасность нужно ожидать оттуда, разве только они кого-то наняли... Однако сотрудничество с иными расами не очень свойственно им.

Под балконом ходила охрана — и моя, и здешняя, которая, узнав о прибытии Королевы, моментально встрепенулась и ретиво взялась за исполнение обязанностей.

Уйдя с балкона, я попыталась прилечь, однако почти сразу же подхватилась и зашагала по комнатам. Может, имеет смысл посвятить в это и адмирала? А также... Гридара Гринга, пожалуй?

Помню, когда я, ещё учась в Высшей Школе, впервые увидела его в Королевской Резиденции, то в первый момент решила, что именно так и должен выглядеть настоящий мужчина. Волевое лицо, пристальный — и вместе с тем открытый — взгляд серо-зелёных глаз, тонкие губы, чуть хищный изогнутый нос...

Вероятно, нечто подобное он подумал и обо мне, соответственно в применении к моему полу, — поскольку не успел устроиться на службу, как тут же пригласил меня на свидание. И это был один из тех редких случаев, когда я согласилась...

Воспоминания промелькнули несколькими яркими образами...

Он и тогда уже выглядел не слишком молодым, хотя ему было всего около сорока — многие в этом возрасте продолжают смотреться совсем мальчишками и девчонками... Поступил, насколько я знала, не в охрану, а в Королевскую Вспомогательную Службу...

Помню, он организовал одно из самых удивительных и захватывающих свиданий в моей жизни. Не будь я Луэлин Грэт Рабэллой, умеющей трезво смотреть на вещи, обязательно влюбилась бы в него и в его свидание...

Однако невзирая на то, насколько понравилась организация — к моменту, когда логически подвёл к поцелую, я уже осознавала, что мы с ним слишком разные люди и едва ли наши отношения смогут развиваться дальше.

Присутствовала в нём некоторая жёсткость, граничащая с отсутствием толерантности, а также, думаю, желание держать всё под контролем — и всех. К концу встречи даже внешность его не казалась соответствующей настоящему мужчине — просто привлекательной, не более того. И, к тому же, слишком мало внутренней теплоты обнаружилось в нём для меня...

Он, конечно, не ожидал, что я паду в его объятия при первой же встрече и наверняка организовал бы ещё несколько подобных... Однако когда я в следующий раз отказала ему, он воспринял это вполне пристойно.

В отличие от большинства поклонников, Гридар не стал продолжать ухаживания, и никогда больше ничем не напоминал о нашем свидании. При его внешности и положении, вокруг него было достаточно женщин, чтобы помочь забыть о недосягаемой леди Луэлин...

Когда Барел стал временным королём, Дэльвик сделал Гридара главой центра охранных изысканий, и поскольку с работой он справлялся хорошо, а также наши отношения были вполне ровными и приветливыми — я там и оставила его.

Если адмирал, наравне с координацией всех подразделений Флота ООССа, занимается проверкой личного состава служащих моего замка, а также безопасностью Королевской Резиденции, то Гридар больше ориентирован на организацию дежурств, анализ ситуаций, разбор поведенческих моделей, работу с лабораторией и устранение возможных или случившихся проколов при непосредственном исполнении телохранителями их обязанностей.

Мои мысли снова перескочили к Дмитрию — почему-то вдруг представилась реакция Гридара, узнай он о случившемся... При всей сдержанности, подозреваю, он обрушился бы на охранника смертельным ураганом...

Качнув головой, я снова вышла на балкон. Я не собиралась никогда и никого — и уж точно не Гридара либо адмирала — посвящать в нежданно вспыхнувшую в моей душе страсть.

В небе показался планетолёт, и я вздохнула с некоторым облегчением. Вместо того, чтобы думать о возникшей неизвестно откуда угрозе, мысли почему-то скакали по эмоциям...

Барел не заставил долго себя ждать и вскоре радостно прибежал ко мне. Я закрылась с ним в кабинете и в строгой тайне передала мамину информацию.

Кабинет брата сильно отличался от интимной гостиной, и даже от его же кабинета в резиденции на Скорпионке. Здесь было минимум помпы и пышности и постоянно царил лёгкий беспорядок. И тем не менее всё всегда оказывалось под рукой, ничего не терялось.

Небольшой и уютный, окно затенялось от прямых солнечных лучей. За окном — умиротворяющий вид на парк и лесок за ним, ближе к горизонту... Идеальная обстановка для того, чтобы думать или творить...

Мы опустились в липокресла.

— А что там с соновиком? — поинтересовался Барел, запуская гиперком.

Я пожала плечами:

— Затаился где-то.

— Как это так! — возмутился брат. — Королевская Вспомогательная Служба не может найти одного-единственного мальчишку? Что значит затаился?! — Барел взвинчено вскочил, пересёк кабинет и остановился у окна, рассматривая успокаивающую даль. Я ответила прохладно, но веско:

— Значит, его кто-то спрятал. Пусть себе сидит в укрытии. Но как только надумает высунуться — надеюсь, Помощники быстро среагируют...

Барел бросил на меня взгляд.

— "Я же говорила"? — усмехнулся он.

— Ничего подобного я не говорила, — откликнулась я.

— Но ты же не захотела брать Овелия с Маратом, и мне, помнится, не советовала...

— Откуда я могла знать, что его сын окажется соновиком, да ещё и встрянет в подобную компанию?

— А вот не представляю, — прищурился братец, — откуда ты всегда всё знаешь?

Усмехнувшись, я напомнила:

— Дэльвик с Гридаром сочли Овелия чистым.

— Но тем не менее, насколько я знаю, адмирал отдал завуалированный приказ, чтобы, если Овелий уйдёт от меня, в Королевскую Вспомогательную Службу его брать повременили.

— Интересно... А то, что он в твоей охране — не страшно?

— Вероятно, Дэльвик считает, что с этим я сам разберусь.

— И как ты намерен разобраться?

— Пока не знаю.

Бареллоу вернулся на место, возвращаясь и к предыдущей теме. Мы вкратце обговорили план действий, после чего занялись поисками.

Я, воспользовавшись абсолютным кодом, не указывающим мою личность, вышла на прямую связь с Основной Базой Данных ООССа, запросив перечень всех телепатов по нисходящему значению коэффициента.

Барел тем временем стал вычислять сложные параметры того, что проделал неизвестный телепат: ввёл в программу описание основных свойств истаберов, примерный список наиболее важных их представителей и получил приблизительное минимальное значение коэффициента, которое должен был иметь прогулявшийся по их мозгам.

Вычисление это было окончено глубокой ночью по основному времени ООССа, хотя тут день стоял в разгаре — сутки Дэкси немножко не совпадают со Скорпионкиными.

В процессе работы пришёл отчет из тюремного замка, продублированный на мой личный телепорт.

Телепаты были уверены, что никаких сторонних влияний во время их сканирования не происходило. Но они выдвинули другую версию: видимо, на Айдваху был поставлен не просто блок, а некая сложная конструкция, которая должна была ограничивать его действия.

Это казалось достаточно странным, так как один телепат не может что-либо внушить не то, что другому телепату, а и любому галактоиду, владеющему принципами блокировки. Когда же используются средства наподобие гипнотина, телепат должен контролировать пациента постоянно. В отчёте высказывалось предположение, что использовались некие приборы либо даже насильственное хирургическое вмешательство. Будь соновик жив и продолжай бороться, видимо, можно было бы выяснить что-то более определенное, но сейчас оставалось лишь разрабатывать гипотезы. Вскрытие хирургического вмешательства не подтвердило. А в сознание и подсознание уже не попасть...

Подумав, я решила отправить записки адмиралу с главой охраны, чтобы обратить их внимание на этот отчёт. Конечно, при наличии полной блокировки мыслей в мой замок никто не попал бы, пока не разобрались бы, что к чему. Однако провести работу с охраняющими телепатами всё же не помешает.

Не знаю, каким образом братик вытащил меня пойти покупаться в местном озерце, но после этого, учитывая безумную предыдущую ночь, я поняла, что если сейчас не отосплюсь — то упаду окончательно и бесповоротно. Барел и слышать не хотел, чтоб я летела домой. Я попыталась было протестовать, что не собиралась отсутствовать столь долго и меня ожидает масса срочных неоконченных дел, на что Барел с улыбкой сообщил:

— Твоя сумасшедшая работоспособность известна всем, Луэлин, но нужно же и отдыхать иногда... А у тебя пока ещё выходной. Не волнуйся, ты всё успеешь. Идём, проведу тебя в комнаты...

Братец положил руку мне на талию, увлекая в замок, — и я осталась на Дэкси, сообщив во Дворец, что завтра с утра задержусь тут по делу.

Потом я с трудом переборола неразумное желание позвонить Дмитрию, зная, что его гиперком может быть пока не защищён от прослушивания (по прилёте обязательно решу этот вопрос). Черти кометные, я-то собиралась потратить остаток выходного на то, чтобы организовать нам возможность связываться и видеться!

Поразглядывала немного телепорт с олорелом, почти решилась... Но всё же передумала. Мало ли? Вокруг меня водили хороводы образы моих Илберов, каждого из которых мы с Барелом только что тщательно перебрали, во главе с презрительной ниткой губ и стальным взглядом глаз Железного Гридара, следом за ними — другие высокопоставленные галактоиды, наши школьные друзья, ненавидящие меня жёны братца и охрана, с восхищением взирающая на недоступную мечту...

Меня бросало в жар от одной мысли о том, что кто-нибудь из них хоть что-то узнает, что я навсегда упаду с трона, который с таким трудом сама для себя воздвигла, что моя идеальная репутация будет загублена безвозвратно. Даже Барел, наверное, разочаровался бы во мне... но по крайней мере он не перестал бы меня любить.

А на другой чаше весов находились внимательные едва насмешливые карие глаза, обаятельная улыбка и ласковые руки мужчины, внезапным сумасшедшим ураганом ворвавшегося в мою жизнь, и, как ни странно, он по-прежнему продолжал перевешивать...