Проклятие Мандрагоры

— Да хоть поперек!

— В натуре круто! Дай я щас...

— Грабли убрал бегом, бронебрюх беременный! Книжка моя, и мандрагору свистнул я, значит, я первый!

— А за щеку три раза?

— Че сказал? Ты на кого наехал, слизь?!

Гарри выглянул из-за простенка с умывальниками и зеркалами, и замер, разинув рот.

По кафельному полу, сцепившись в самой обыкновенной магловской драке, катались Винсент Крэбб и Грегори Гойл, добровольные телохранители, прихлебатели и вообще "тени" Драко Малфоя. К изумлению Гарри, их патрона поблизости не наблюдалось. Зато наблюдалось кое-что другое: размазанная и корявая, но вполне различимая пентаграмма, намалеванная на полу густой темно-багровой жидкостью, огарки черных восковых свечей, помазок из куриных перьев и здоровенный фолиант в заплесневелом кожаном переплете с позеленевшими застежками. На обложке чуть заметно мерцал штамп Запретной Секции.

Драчуны были настолько поглощены своим занятием, что даже не вспомнили про палочки, самозабвенно молотя друг друга кулаками, ногами и чем придется. Гарри оставалось только занять лучшее место в партере и наблюдать за поединком двух слизеринских "гладиаторов". Оба были примерно в одной весовой категории. Гойл был чуть быстрее и поворотливее, зато воздействие атак Крэбба было поистине ужасающе. Когда тот промахнулся сиденьем от унитаза по Гойлу, и на Гарри и на пол посыпались осколки зеркала, гриффиндорец решил, что спектакль пора выводить на финал. Свои семь лет несчастий эти дуболомы заработали... пора и честь знать. Улучив момент, Гарри выскользнул из укрытия и двумя "левикорпусами" поднял барахтающихся слизеринцев в воздух. Тут же перед ними материализовалась Плакса Миртл с самым грозным выражением лица, и с оглушительным воем простерла руки в их сторону. Никто не услышал, как Гарри под шумок описал палочкой петлю и, ухмыляясь во весь рот, произнес: "Ejecto Trans Janya!"(2)

Самодельное заклинание сработало на славу — два трепыхающихся тела вынесло в дверной проем, шарахнуло об стенку и уложило на пол в изрядно поврежденном виде. Когда оба, с кряхтением и стонами, начали подниматься на ноги, хватаясь за стену и друг за друга, Миртл, неумолимая, как Немезида, снова сгустилась перед драчунами из воздуха, вскинула руку и почти шепотом воскликнула: "Бу!" Испустив панический вопль, оба громилы-слизеринца, как были, на полусогнутых ногах, дунули прочь, обгоняя собственный крик, и почти мгновенно скрылись за поворотом.

Девочка-привидение запрыгала в воздухе, беззвучно хлопая в ладоши. Затем повернулась к Гарри, но вдруг замерла, не в силах пересечь порог, и застенчиво попросила:

— Спасибо, что помог, Гарри Поттер, но... не мог бы ты как-нибудь убрать вот это? Оно меня обратно не пускает. А мне так не хочется искать новое место для появления!

— Легко! — Гарри кивнул и снова взялся за палочку.

Минут двадцать спустя, усталый и раздраженный, парень сел прямо на пол, прислонившись спиной к стене, и утер пот со лба. Помазок и огарки свечей благополучно отправились в небытие после первого же "эванеско", но пентаграмма не поддавалась. Гарри перепробовал все известные ему очищающие заклятия, кое-что, словно на контрольной, подсказывала из коридора хихикающая Миртл — все было напрасно. Зловонная липкая жидкость, похожая на густой деготь, намертво въелась в кафель.

В ладонь впилось что-то твердое. Не глядя, Гарри сжал это что-то в кулаке и машинально сунул в карман. Мысли тут же приняли новое направление.

— Слушай, Миртл... Может, попробовать по-магловски?

— Это как?

— Это вручную. Тряпка, чистящий порошок, и никаких заклинаний.

Глаза Миртл стали круглее очков:

— И это говоришь ты? Гарри Поттер?!

— Почему бы и нет? Будто я мало котлов у Сопливуса перечистил. Тоже, между прочим, ручками. В первый раз, что ли?

— Ну смотри... Там в левом дальнем углу чуланчик, в нем вроде что-то такое было. Но мне кажется, что ничего не выйдет. Это же МАГИЯ! — последнее слово Миртл произнесла с придыханием.

Однако через несколько минут она чуть не развоплотилась от изумления. Черно-багровая мерзость цеплялась за кафель изо всех сил, скатывалась пополам с чистящим порошком в неряшливые катышки, но тем не менее поддавалась. Еще четверть часа спустя посреди туалета сверкало чистое пятно, а Гарри, испепелив грязную тряпку, готов был растянуться прямо на полу. Ликующее привидение впорхнуло в туалет и закружилось под потолком. В таком состоянии их и застало появление нового гостя.

— О, Гарри! Приветик! Ты чего такой замученный?

— Тонкс... — Гарри устало улыбнулся в ответ. — Да вот, соскучился по отработкам и нашел халтурку на ночь глядя... УФФФ!!! Тонкс, мерлиновы штаны, до чего же ты тяжелая!!!

— Прости, прости, прости!!! — зачастила Тонкс, поскользнувшаяся на свежевымытом полу. — Зато ты так удобно улегся...

— Всегда рад помочь. Ты точно не хочешь встать?

— Не-а! Мне нравится! Миртл, малышка, отвернись — у нас интим... — последнее слово Тонкс произнесла медленно и вкусно, явно наслаждаясь его звучанием.

Миртл фыркнула и задрала нос к потолку:

— Нашла "малышку"... Да я тебя втрое старше, между прочим!

"Какие у Тонкс глаза, оказывается — ласковые, теплые... Вот так смотрел бы и смотрел!" — подумал Гарри ни с того ни с сего. Вставать и вправду совершенно не хотелось.

— Кхм-кхм, — привидение настолько реалистично изобразило Долорес Амбридж, что Гарри и Тонкс разом подскочили, ошалело оглядываясь. — Совет вам да любовь, конечно, но мне кажется, что сюда ковыляет Филч...

— Упс!.. Миртл, спасибо! С меня... что там призраки любят? Короче, за мной должок!

— Ты сказал, Гарри! — Миртл кокетливо улыбнулась.

— Гарри, я уже ревную! — Тонкс, встрепанная и раскрасневшаяся, улыбалась до ушей. — Пора брать ноги в руки. У тебя вроде плащ-невидимка был?

— Был... Черт, в тумбочке остался! Что будем делать?

— Влезай мне под крылышко, — Тонкс приглашающее откинула полу мантии. — И не красней, братишка — мы же родные люди! Ну давай, обнимайся!

Гарри осторожно обхватил девушку чуть выше талии, едва не теряя сознание от ощущения близости упругого горячего тела.

— Готов? — Тонкс опустила широкий капюшон, скрывший обе головы. — А теперь на счет три, с левой — побежали!

— Стой!!!

— Ты чего?!

— На счет "три" или на счет "три — и"?

— Да какая, к драклам, разница! Бежим!!!

Из глубины коридора и впрямь доносились знакомые шаркающие шаги и невнятное ворчание. Тонкс и Гарри переглянулись, дружно кивнули и пулей вылетели за дверь. Вслед им заливалась счастливым хихиканьем довольная Миртл. Определенно, эта ночь для нее началась удачно...

Затем был бег — стремительный, сумасшедший, веселый. Когда за очередным поворотом дорогу беглецам преградила ощетинившаяся Миссис Норрис, прижав уши и грозно шипя, Тонкс, почти не сбавив хода, ловко ухватила ее за загривок и подбросила высоко вверх. Кошка вцепилась всеми когтями в ветхую ткань гобелена на высоте футов десяти от пола, шипение сменилось перепуганным жалобным мяуканьем.

— Не люблю кошек, — прокомментировал Гарри уже на винтовой лестнице, переводя дыхание.

— Ты просто не умеешь их готовить! — выпалила Тонкс в ответ, и оба расхохотались.

— Спасибо... Я это Рону скажу, когда его очередной раз достанет Гермионино чудовище.

— Уж и чудовище! Очень милый котик...

— Жаль только, что он Петтигрю не слопал, пока была возможность.

— Он воспитанный — не тянет в рот всякую гадость!

Задыхаясь от бега и смеха, оба вылетели в знакомый коридор и едва не рухнули к ногам Полной Дамы.

— Как вам не совестно шуметь в столь поздний час! — немедленно напустилась та на пару полуночников. — Юношу я могу если не оправдать, то хотя бы понять — у нас у всех в его возрасте ветер в голове, но вы, юная леди, вы, при вашем положении...

— Положении?!! — возмущению Тонкс, казалось, не было предела, но в глазах плясали джигу веселые чертики. — Гарри! Как ты мог так со мной поступить?! И главное — когда?.. Мадам, — девушка обратилась к Полной Даме самым сокрушенным и умоляющим тоном, — неужели через десять минут это уже настолько заметно?

Дама на портрете, красная, как спелый помидор, хлопала глазами и беззвучно разевала рот, словно рыба, вытащенная из воды. Гарри, уже привычный к рискованным шуточкам спутницы, тихо скис от смеха.

Полная Дама наконец справилась с собой:

— Вообще-то я имела в виду служебное положение — вы ведь Аврор, судя по мантии, не так ли? Тогда ваше поведение тем более предосудительно...

Тонкс замахала руками, прерывая начавшуюся было филиппику:

— Шучу-шучу-шучу! Простите, мадам, это была всего лишь шутка, и не более того! А жаль... — добавила она еле слышно. Теперь настал черед Гарри покраснеть.

— Извинения приняты, леди. А теперь вам пора возвращаться к вашим обязанностям... а молодому человеку давно пора спать! Надеюсь, вы не забыли пароль?

— Эээ...

— Per anus ad astra, — с невинным видом подсказала Тонкс.

— Per aspera, — деликатно поправил Гарри. — Простите ее, она оговорилась.(3)

— Хм... — Полная Дама поморщилась с самым скептическим видом. — Входите... К вам это не относится, леди! Если вы немедленно не займетесь вашими манерами, я еще очень долго не буду рада вас видеть!

— Мадам, в следующий раз я буду само совершенство!

— Ты и сейчас не хуже, — заметил Гарри.

— Правда?

— Конечно, вру!

— Что?!! — Тонкс нахмурилась, глаза ее из серо-голубых стали почти черными, словно маслины.

— Ты гораздо лучше, — примирительно добавил Гарри. — С совершенством скучно, а с тобой весело.

— С тобой тоже не соскучишься... — Тонкс взяла Гарри за руку, оба замолчали, опустив глаза. Неловкую паузу прервала реплика с портрета:

— Ну входите же! Я не могу держать дверь открытой бесконечно!

— Ладно, Гарри. До завтра.

— До завтра... Кстати, Тонкс! — выпалил вдруг Гарри, шалея от собственной смелости. — Завтра профессор Слагхорн собирает свой "Улиточный Клуб". Он сказал, что каждый член клуба может пригласить еще кого-нибудь...

— И ты приглашаешь меня? — улыбнулась Тонкс.

— Ну... да, — промямлил Гарри. Вся смелость куда-то разом испарилась.

— Слагхорн... Он в свое время принимал у меня экзамены по Зельеварению. Сначала выпускные в Хогвартсе, потом вступительные в Академии. Милейший человек. Чуточку тщеславный, но очень милый. Коллекционер будущих знаменитостей. У него потрясающее чутье... Спасибо, Гарри. Знаешь, — добавила девушка с неожиданной грустью в голосе, — меня ведь так давно никто никуда не приглашал!

Неожиданно она подалась вперед и быстро чмокнула Гарри в губы, словно клюнула:

— Так держать, братик! И весь мир будет у твоих ног! — и шепнула на ухо чуть слышно: — Между прочим, я — не говнобомбочка, от прикосновений не взрываюсь...

И пока Гарри ошарашено хлопал глазами, девушка развернулась и, пританцовывая и напевая что-то себе под нос, скрылась в сумраке галереи.

Не чуя под собой ног, Гарри вошел в Гриффиндорскую гостиную, поднялся в спальню и рухнул спиной на кровать, даже не сняв ботинок. В бок впилось нечто твердое. Пошарив в кармане мантии, Гарри обнаружил источник беспокойства — миниатюрную статуэтку красного дерева. Статуэтка изображала обнаженную девушку, стройную и изящную. Лицо показалось Гарри смутно знакомым, однако черты его были слишком мелкими, чтобы узнать с уверенностью. "Оставлю на память о сегодняшнем вечере", — подумал парень, пряча находку обратно в карман.

В эту ночь он впервые в жизни спал спокойно, без привычных кошмаров. Ему снилась Тонкс.

...Молодая Аврорша, вернувшись с дежурства в отведенную ей комнату, напротив, не могла уснуть до утра. Ее мысли занимал без остатка зеленоглазый стройный паренек с вечно встрепанными черными волосами. Сначала она пыталась выбросить эти мысли из головы, потом перестала. Она твердо знала: завтра что-то должно непременно случиться.

Может быть, главное событие в ее жизни.

(1)Дормиторий — спальня в монастыре, странноприимном доме или в учебном заведении закрытого типа.

(2)Ejecto Trans Janya (лат.) — буквально "Вышвыриваю за дверь".

(3)Per aspera ad astra (лат.) — "Через тернии к звездам". Тонкс созорничала — в ее интерпретации поговорка переводится как "через задницу к звездам".

Глава 3

Глава 2.

Страдания юного Поттера

Утро следующего дня Гарри встретил, как говорится, "в растрепанных чувствах". Если быть совсем уж честным, он впадал в тихую панику, стоило ему вспомнить о вчерашнем вечере и о сделанном им приглашении.

Так уж случилось, что опыт общения с прекрасным полом у Мальчика-Который-Выжил был невелик и крайне неудачен, что бы ни измышляла по этому поводу Рита Скитер. По большому счету он ограничивался коротким болезненным романом с рэйвенкловкой Чоу Чанг — девушке была нужна, в сущности, только жилетка для слез, а Гарри взволновал сам факт, что такая экзотическая красотка обратила на него внимание. В итоге, после многочисленных взаимных неловкостей, все закончилось, едва начавшись, быстро, но весьма неприятно.

К тому же Чоу оказалась единственной, кто рискнул сделать хоть шаг ему навстречу — остальные красавицы Хогвартса либо робели перед Избранным, Героем Магического Мира и так далее, либо отшатывались и презрительно кривили губы, поверив потокам грязи, щедро изливавшимся со страниц "Ежедневного Пророка".

Самого же Гарри, помимо учебы и происков Темного Лорда, каждый раз останавливал вольно или невольно взрощенный семейством Дурслей комплекс неполноценности. Постоянные оскорбления, унизительные сравнения и издевательские реплики по поводу и без не могли не осесть в глубине памяти подростка, и в итоге принесли свои ядовитые плоды. Глядя в зеркало и сравнивая себя со сверстниками, которым не пришлось первые десять лет жизни жить впроголодь и ютиться в чулане под лестницей, Гарри искренне считал себя хлипким, тощим и невзрачным, не замечая, что за последние полгода вытянулся на добрых шесть дюймов, болезненная худоба превратилась в стройность, а постоянные тренировки на квиддичном поле укрепили мускулы и сделали его движения легкими, точными и изящными.

Однако даже если бы Гарри осознал свою внешнюю привлекательность, это была бы только половина дела. Женщины, как говорится, любят ушами — а он совершенно не представлял, как правильно пригласить приглянувшуюся сверстницу на свидание, тем более — о чем потом с ней беседовать. Уроки? Квиддич? — чушь какая! Не о жизни же на Прайвит Драйв Љ4, и уж тем более, не о борьбе с Сами-Знаете-Кем и тайнах Ордена Феникса!

И вообще, девушки оставались для Гарри загадочными и опасными существами, которых впору изучать на уроках Хагрида — еще бы, укротил же он как-то мадам Максим! С грустной усмешкой парень подумал, что гораздо увереннее чувствовал бы себя наедине с Беллатрикс или Алекто Кэрроу, чем с какой-нибудь Ромильдой Уэйн в "Трех Метлах". По крайней мере, с Беллой он знал бы, о чем говорить и что делать.

Так что Гарри оставалось с легкой завистью наблюдать за Роном, гордо дефилирующим под ручку с белокурой красоткой Лэвви Браун, или ловить на себе снисходительно-сочувствующие взгляды Джинни, чей роман с Дином Томасом уже начинал всерьез беспокоить ее брата.