— Као. — Наконец произнесла она, одним движением оседлав мой живот. Усевшись, она взяла меня за руку и настойчиво прижала ладонью к своей груди. — Люби меня.
— Постой, Наруко. Почему ты ведешь себя так?
— Не хочешь? Моя грудь. Мои губы. Моя девственность. — Словно не слыша моих слов, Наруко продолжала шептать. — Все мое тело... оно для тебя. Делай со мной все, что пожелаешь.
Это становилось все более и более странным! С каждым своим словом Наруко казалась все более одержимой, а во взгляде проступало что-то тяжелое, что-то, что я едва мог описать.
— Наруко. Наруко. — Тихо позвал я, прижав руку к щеке девушки, обрывая её сбивающийся монолог. Я говорил мягко и заботливо, с искренним беспокойством за нее. — Прошу, скажи мне, что с тобой случилось? Что происходит, Наруко?
— Я... я просто... для тебя... я.. — Сбивчиво забормотала Наруко, а её внешняя холодность начала терять свою устойчивость. Сбегая от прямого ответа, девушка наклонилась ко мне, чтобы поцеловать, но её губы встретили только мои пальцы. — Я... Я!.. я..
Это была последняя капля. Лицо Наруко дрогнуло от резких изменений: губы девушки задрожали, сжимаясь в одну тонкую линию, ресницы затрепетали, а глаза наполнились озерами слез. Она издала первый, судорожный всхлип, и первая соленая капля упала на мое лицо. Наруко словно сломалась, она сжалась и разразилась едва сдерживаемыми рыданиями.
Внезапная перемена в поведении буквально оглушила меня, но я пришел в себя достаточно быстро, чтобы начать действовать: Наруко попыталась убежать, но я крепко обнял её и прижал к своей груди. Она неловко пыталась вырваться из моих рук, но вскоре прекратила и, напротив, вжала свое лицо в меня.
Я не торопил её. Я терпеливо дожидался, пока поток горьких слез иссякнет, нежно и ласково гладя её по голове. Наруко плакала долго, выплескивая наружу все то, что скопилось в её сердце.
— Пусти. — Наконец, слабо прошептала она, делая вялую попытку освободиться.
— Нет.
— Прошу, пусти. — Жалобно умоляла она.
— Нет. Никогда не отпущу! — Со всей своей убежденностью говорю я, ловя её взгляд. Наруко пытается отвернуться, но я удерживаю её и без сопротивления заставляю поднять лицо. В её заплаканных глазах все еще было много слез. — Наруко, любимая, умоляю. Что происходит?
— Это нечестно. Так несправедливо! — Вновь всхлипывает она, ударяя кулачком в мою грудь. Затем еще раз. И еще раз. — Почему все происходит так?! Я хочу быть жадной! Я хочу быть эгоисткой!!! Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ЛЮБИЛ ТОЛЬКО МЕНЯ!!! Нечестно... *всхлип* Почему мое сердце такое глупое?! Это так нечестно. Это так жестоко, Каору. Почему ты так глубоко проник в мое сердце? Почему я безумно люблю тебя?! Почему ты был так добр ко мне?! Гадкий. Подлый. Такой добрый. Я была так счастлива. Кто-то поверил в такую как я... бестолковую, глупую, безалаберную.... Ненужную. Это было так невероятно, невозможно. Ты заботился обо мне, был добрым и хорошим.... Я не заметила, как влюбилась.
— Наруко...
— Нет, молчи. — Слабо мотнула головой Наруко, прикрыв мои губы пальцами. — Као-чан.. Као.. Каору. Ты слишком добрый. Почему ты должен быть таким?.. Иногда строгий, иногда вредный, но всегда мягкий и нежный. Всегда, всегда-всегда.... Это было неизбежно, когда она будет привлечена к тебе. Так же как и я... Ты проник в её сердце подло и незаметно? Или это было словно вспышка?.. Као... Ты такой хороший, не можешь просто отмахнуться от чувств других. Гаара так искренне любит тебя. — Наруко мягко улыбнулась сквозь слезы. — Ты слишком добрый, чтобы оттолкнуть, верно? Потому что тогда она будет страдать. Я понимаю это: не желая причинять боль, ты впустил её в свое сердце, как когда-то и меня. Я боялась, что она займет то место, что я занимала в твоем сердце. Но я отказывалась верить, я игнорировала, я обманывала саму себя. Я такая плохая. Я ревновала. Гадкая, завистливая Наруко. Ощутив твою доброту, я не хотела, чтобы она делилась на кого-то еще. Это такое подлое чувство, что я ненавижу себя. Но я не могу... Просто не могу!!! — Она громко всхлипнула, не в силах сдерживать слезы. — Она моя подруга. Мы так похожи. Словно отражение, в разбитых зеркалах. Она мне Сестра. Какое я могу иметь право отказывать ей в том, что получила сама?!..
— Прости. Прости меня, Наруко. — Это было единственное, что я мог сказать сейчас. Наруко открыла для меня свое сердце, все свои переживания и подавленные чувства, и я чувствовал себя безумно виноватым перед ней.
— Эй, Као?.. Я могу попросить тебя?..
— Все, что угодно.
— Я люблю тебя. Я люблю тебя так сильно!.. так сильно, что могу смириться с тем, что в твоем сердце есть кто-то еще. Но Пообещай! Пообещай, или я никогда не прощу тебя! — Из-под влаги синих глаз на миг проступила сталь. — Пообещай, что ты будешь любить нас одинаково! Пообещай, что не заставишь нас плакать! Пообещай, что будешь любить нас всегда!
— Обещаю. — Тихо выдыхаю, чувствуя на миг, как сжимается горло от избытка чувств. — Клянусь, от всего сердца.
— М-м. Я верю в это. — Наконец улыбается Наруко, и это была нежная, бесконечно хрупкая улыбка.
Мое сердце дрогнуло.
Мы поцеловались.
*LEMON EPISODE*
— Нмм.
Её губы были слегка распухшими и трепещущими. Наруко доверчиво прильнула ко мне, продолжая наш поцелуй.
Поглаживая плечи девушки, я мягко развернул её и уложил на кровать. Наши губы распались, и мы сделали жадный вздох, хватая ставший вдруг холодным воздух.
— Наруко.
— Мн... ах... — Она мягко вздохнула, когда моя рука легла на упругий бугорок груди. Мои пальцы мягко сжимали её нежную кожу. — Ммм..
Дыхание Наруко становилось тревожным. От моих прикосновений её грудь становилась более чувствительной, трепетно отзываясь на ласку. Мой указательный палец накрыл мягко-розовый сосок и я чувствовал, как он с каждой секундой становится тверже.
— Нх!... Као... — Слабо выдохнула Наруко, и я вновь привлекся к её губам. Её руки обняли мою шею, не давая отстраниться, настойчиво требуя большего. Я протолкнул свой язык в её рот. Наши языки встретились и сплелись в беспорядочном, но страстном танце. — Ахмм..
Нежно лаская грудь девушки, я чувствовал биение её сердца на своих ладонях. Оно трепетало и билось так сильно, что, казалось, грозило выпрыгнуть наружу в любой миг.
Я разорвал наш поцелуй, но Наруко все продолжала тянуться ко мне, высунув свой язычок, словно не замечая этого. Сглотнув накопившуюся слюну, я обратил свой взгляд на упругие груди девушки: её бархатистая кожа манила взгляд, а затвердевшие сосочки задорно подрагивали. Её грудь упруго колыхалась от прерывистого дыхания, буквально приглашая попробовать эту упругость на вкус.
— Н-а-аах?! Н-не соси! — Вскрикнула Наруко, когда мои губы сжал её горячий сосок. — Ннн.. не-ет..
Массируя грудь Наруко двумя руками, я поочередно играл с её сосками, облизывая и посасывая их. Каждый раз её кожа содрогалась от мелкой дрожи, когда я придавливал твердые бугорочки языком и скользил им по ареолам.
Дыхание Наруко стало тяжелее и жарче. Она все больше возбуждалась от моих ласк.
Я решил зайти дальше.
— АХ?!.. — Наруко прерывисто охнула, когда одна из моих рук прекратила играть с грудью и легла на её живот. Моё намерение было ясным как день, и я остановился, ожидая реакции Наруко. Но, в отличие от нашего прошлого раза интимной близости, она не прервала меня. Её пальцы тревожно скомкали простыню, а глаза опасливо закрылись... но она не возразила. — Нм.
Она ждала.
Без лишних сомнений, моя рука двинулась дальше, и вскоре пальцы накрыли её трепещущие губки. Я чувствовал жгучий жар, исходящий из-под тонкой ткани трусиков. С легким нажимом пальцы проскользили по прикрытой киске девушки, и ткань начала медленно намокать от любовных соков.
— Умм! Нхмм... — Тревожно простонала Наруко, сквозь плотно сжатые губы. Она выглядела такой беззащитной и взволнованной. Такой желанной. И за это я ласкал её еще и еще! Её половые губки задрожали от моих прикосновений, а сердце начало биться как сумасшедшее. Наруко начала извиваться и тихо постанывать, но все еще продолжая упрямо сжимать свои губы, боясь выпустить в мир свой голос.
Так невинно и эротично.
Мои губы вернулись к груди девушки, совершая атаки на её соски и кожу. Наруко дрожала.
— Аааах!! Нет! — Её глаза панически распахнулись, и она издала напуганный вскрик, когда мои пальцы стянули прилипшую ткань в сторону и погрузились в нее. — Аах!.. Ааа... ммн!.. не... неее... Ка..о..
Она сбивчиво бормотала, пытаясь остановить меня. Её пальцы впились в мои волосы в попытке не то оттолкнуть, не то прижать к себе.
Внутри Наруко было жарко и влажно. Её нутро подрагивало от сексуального возбуждения, и я почувствовал, что уже не в силах терпеть больше.
— Ах?.. — Невнятно вздохнула Наруко, когда я прекратил ласки.
Я порывисто сбросил с себя ночную одежду, навис над ней. Наруко казалась такой беззащитной, такой красивой. Даже покрасневшие от слез глаза казались великолепными.
— Као... ах, это.. — Наруко смущенно отвела взгляд от моего набухшего от возбуждения члена. На её мягком лице проступил страх и волнение. Старательно отводя от меня взгляд, Наруко медленно и нерешительно раздвинула свои ножки. — Н-не смотри...
— Но ты так прекрасна. — Честно отвечаю, поглаживая пальцем лобок девушки. Её ноги дрогнули в инстинктивной попытке, но девушка прервала свой порыв.
— Ах!.. Тру-трусики... — На лице Наруко проступила паника, когда она поняла, что единственный её предмет одежды все еще на ней.
— Они не помешают. — Мягко успокаиваю я её, прижимаясь своими бедрами к её. Белая ткань была вся пропитана соками Наруко и плотно прилегала к подрагивающим губкам, давая мне полюбоваться на прекрасную картину.
— Не смотри! — Повторила мольбу Наруко, стыдливо прикрывая свое лоно ладошкой. — Смотреть... нельзя!..
Улыбаясь этой милой стыдливости, я беру её руку в свою. Наши пальцы сплетаются. Я склоняюсь над Наруко, нетерпеливо подрагивающая головка упирается в её трепещущие губки.
— Я буду нежен. — Нежно шепчу ей, и её тело слегка расслабляется. Я повел бедрами... затем еще раз. Тело Наруко самовольно ерзало, не давая мне войти. Пришлось другой рукой пригладить губки и помочь себе найти верное направление. — Я вхожу!
— Ой?! — Напугано и как-то растеряно вскрикнула Наруко, когда мой член протиснулся сквозь её киску.
— Вот и все. Тебе больно? — Заботливо оглаживаю щеку девушки.
— Н-н. Было только на миг. — Покачала головой Наруко с мягкой улыбкой. Её глаза дрожали и наполнялись влагой. — Ах?.. Я плачу?..
— Наруко... все хорошо?
— Мм, да. Просто... я счастлива. — Её ладонь накрыла мою, когда Наруко мягко потерлась об неё своей щекой. — Као... прошу... продолжай...
— Я начну медленно. — Пообещал я, после чего слегка повел бедрами.
— Ахм!.. Умм!.. — Она слегка вскрикнула, когда начались фрикции. Стараясь быть более нежным, я медленно двигался внутри Наруко. Её горячая плоть сжималась вокруг, разжигая моё либидо. — А-ах!..
Удостоверившись, что все хорошо, я слегка ускорился. Наруко стала дышать тяжелее, её тело сотрясалось каждый раз, когда наши бедра сталкивались.
— Као!.. Као!.. Ммм!.. — Тихо стонала она, слабо хватаясь за мои руки и плечи. Следуя страсти, я наклонился и поцеловал высохшие от жара губы. Наруко обхватила меня, плотно прижимаясь своей грудью к моей, её соски терлись об меня при каждом движении.
Я двигался быстрее, и еще быстрее. Внутри меня разгорался жадный огонь, требующий большей страсти.
— Ах!.. Нн!.. пост... Ма-ахм! — Наруко беспорядочно стонала, жадно целуя меня. Так же как и во мне, внутри нее тоже горела страсть. Неловко, она двигала своим телом, пытаясь попасть в такт. Я был вынужден слегка замедлиться, и вскоре мы оба стонали и задыхались от переполняющих нас чувств. — Мн... поцелуй!.. поцелуй... нет...
Наруко жалобно просила меня, когда я оторвался от нее, упершись руками в кровать. От каждого нашего движения её упругая грудь соблазнительно колыхалась и блестела от пота. Я смотрел на её страстное, растерянное лицо и буквально сходил от этого с ума. Она так прекрасна!
— Нм! Н-не смотри!.. — Стыдливо застонала Наруко, закрывая лицо руками.
Не сдержавшись, я протянул руку и ухватил девушку за грудь, стиснув пальцами сосок, заставив её протяжно стонать. Её кожа горела, обжигая мои ладони.
— Я скоро кончу. Я кончаю, Наруко! — Хрипло шепчу, толкаясь внутри девушки все сильней и сильней. Мой член пронзила дрожь, пробивающаяся по всему позвоночнику. Конец был уже близок.
— Ах!.. Као!... Као!.. Ах! Ах!! Ахх! — Наруко задыхалась от стонов. Её слабевшие ноги обхватили мою спину, словно она боялась, что я сбегу в самый последний момент. — АхМмаам! Я... Нннх!! Я!.. А-Ах-ААаааахХХХааааААААаа!!!!!...
Мои нервы пронзило молнией. Сдерживаясь из последних сил, я вырвался из обжигающего лона Наруко и исторг свое семя на её живот. Наруко изогнулась, широко распахнув плачущие глаза. Её тело вздрагивало и извивалось, сжигаемое накатившим оргазмом.
— Наруко. Моя Наруко. — Обрывочно выдохнул я, устало проводя пальцами по слипшимся волосам девушки.
— Ах-ах... моему животику горячо и липко.. — С истомленной улыбкой прошептала девушка, касаясь пальцами своего живота. — Ах... это... сперма?.. Так много.... И липко...
— Я люблю тебя, Наруко. — Шепчу, ища губами её губы.
— Као... я люблю тебя, Као. — Устало шепчет она в ответ, прижимаясь к моему телу.
Мы обнялись, деля жар своих тел и слушая биение сердец. Сегодня слова больше не нужны.
* * *
Никто из пары не заметил, как в верхнем углу комнаты шевельнулась крохотная тень.
Искусственный глаз из песка наблюдал, как двое быстро засыпают в объятиях друг друга, утомленные эмоциями и их первым сексом.
А затем он развеялся, и песчинки протиснулись сквозь половицы и щели, словно их никогда тут и не было.
Глава 51
Прошедшее с той памятной ночи время можно назвать как "Идиллия". Хотя, на следующее утро, за завтраком Фуу сделал небольшое замечание, от которого мне и Наруко стало очень-очень стыдно:
— Братец, тебе действительно нужно озаботиться звукоизоляцией наших комнат.
Да. Это был какой-то особый уровень чувства неловкости. В тот самый момент от жара моего лица можно было дистанционно готовить яичницу, а Наруко и вовсе превратилось в миниатюрное солнце.
Стыд-то какой!
Но, если кто-то подумает, что все следующее время мы вели себя как шаблонные подростки, которые "дорвались" — этот кто-то сильно ошибется. Да, я и Наруко теперь спим вместе. И, говоря "спим", я имею в виду именно это — делить одну постель, согревать друг друга теплом наших тел и испытывать глубокое чувство близости.
Хотя это не означает, что мы больше не занимались сексом. Внутри нас все еще было много нерастраченных желаний и накопленной за годы страсти, и это было не что-то, что могло исчезнуть после одного акта близости. Или двух... или трех.... Хотя теперь мы были более ответственны, не забывая включать заглушку звука, чтобы не доставлять другим жителям дома беспокойств.
