— Да уж постарайся. Это в твоих же интересах. Не забывай: твоя жизнь неразрывно связана с моей.
— Я понимаю...
— Нет, ты не понимаешь. Знаешь ли ты, что произойдет, если это тело окончательно придет в негодность, и сущность вырвется наружу, а не перейдет в другое пристанище?
Рамир молча покачал головой.
— Произойдет выброс магической энергии невероятной мощи. Его хватит, чтобы уничтожить до основания этот замок, а вместе с ним и всех обитателей. Знай это! Сбежать тебе не удастся: за стенами замка тебе не прожить и краткого мига: ты убийца демонов, и они это хорошо помнят. А теперь иди.
Колдун поклонился и вышел из покоев. Королева прикрыла глаза. Проклятая беспомощность! Из-за нее приходится полагаться на этого жалкого червя.
Отойдя от королевских покоев, Рамир остановился и отер со лба капли холодного пота. Только сейчас он полностью осознал, в какой ловушке оказался. Королева была права: он не выживет за стенами замка. Впрочем, если не проведет инициацию, то он тоже обречен на гибель. Значит, необходимо найти способ совершить обряд. Но что ждет его потом? Ведь если королева решила приблизить к себе мальчишку из рода Зеленых, то Рамир ей уже не нужен. И какую участь уготовила ему повелительница? Догадаться нетрудно. Убить мальчишку? Гнев королевы будет страшен. Выхода нет.
Глава 58
Свами Лакшми водил гостей по каменистой долине, в которой находилась Цитадель — буддистский монастырь. Это было самое удивительное место из всех, в которых побывали путники. Посреди селения располагался высокий храм, окруженный маленькими деревянными хижинами. Между ними деловито сновали небольшого роста худощавые мужчины в балахонах, подпоясанных на талии матерчатыми кушаками. Все они ненадолго останавливались, чтобы поприветствовать гостей, затем снова спешили по своим делам. Викторию поразила царящая в Цитадели атмосфера. Воздух здесь был словно напитан добром и удивительным спокойствием. Казалось, отсутствие стен нисколько не тревожит жителей селения. Во Мраке, где царила нечисть, это выглядело просто невероятным.
— Скажите, свами, но как вы охраняете Цитадель? Почему на вас никто не нападает? — спросил Мервин.
— Наверное, у вас есть какое-то мощное оружие? — предположила Виктория.
— Оружие? Пожалуй, да.
— А можно нам на него посмотреть?
— Вы скоро все увидите, — пообещал свами, — А сейчас пройдите в мой дом, вам нужно поужинать и отдохнуть.
Жилище свами Лакшми поражало своим аскетизмом. Даже по сравнению с суровой простотой монастырских келий здесь было бедно. Маленькая комнатка, застеленная циновками, посреди которой стоял низкий деревянный столик. Кровати в доме не было, видимо, свами предпочитал спать на полу. Садиться тоже пришлось прямо на пол, поджав под себя ноги. Двое монахов принесли плошки с едой. Ромка не удержал разочарованного вздоха: еды было до смешного мало.
— Что это? — поинтересовался Илья, недоверчиво разглядывая разноцветное месиво в своей тарелке.
— Смесь риса и овощей, приправленная травами. Мы не едим мяса, — пояснил свами. — Попробуйте.
Видя, что спутники не торопятся отведать монастырских кушаний, Александр Михайлович мужественно подцепил деревянным прибором, отдаленно напоминающим ложку, немного смеси и отправил в рот. Еда оказалась неожиданно вкусной. Неизвестные травы придавали ей пикантный аромат. Видя на лице профессора довольное выражение, остальные последовали его примеру. Илья был уверен, что не сможет насытиться горсткой риса с овощами, такая маленькая порция только разожжет его аппетит. Но когда тарелка опустела, с удивлением понял, что чувствует себя сытым. Более того, еда взбодрила его и прибавила сил.
— Спасибо, очень вкусно, — сказала Виктория.
— Теперь выпейте чаю, — кивнул свами Лакшми.
Монахи убрали со стола и внесли пиалы с дымящимся, умопомрачительно пахнущим напитком. Первый же глоток убедил Илью в том, что он пьет нечто волшебное. Перестала ныть утомленная долгой ездой спина, исчезла боль в затылке, от которой он не мог избавиться с тех пор, как погиб Гарт. Зажили потрескавшиеся на ветру губы, и Илья ощутил себя совершенно здоровым, бодрым и, что самое главное, спокойным.
— Что в этом чае? — спросил он.
— Сушеные травы с гор Абастана, которые собирают наши братья.
— А где это — Абастан? — заинтересовался Ромка.
— Во Второй грани.
— Вы обещали рассказать нам, как охраняете Цитадель, — напомнила Виктория.
— Да, конечно, — свами Лакшми встал с пола и сделал приглашающий жест. Выйдя на улицу, он произнес:
— Чтобы показать вам то, что вас интересует, нужно будет дойти до окраины селения.
— Мы не против, — заверил его Илья, чувствуя, что после чудесного обеда может преодолеть любое расстояние.
— Я рад, что вы отдохнули и полны сил, — улыбнулся свами.
Там, где закончились деревянные лачуги и началась каменистая местность, он остановился.
— Мы пришли.
— Где же ваше оружие? — нетерпеливо спросила Виктория.
— Оно перед вами.
Только сейчас девушка заметила в десяти шагах от себя сидящего на плоском камне худощавого человека в темной одежде. Его кожа была настолько смугла, что сливалась по цвету с окружающими его коричневыми камнями, и человек терялся в наступающих сумерках. Взгляд его немигающих глаз был неподвижно устремлен в одну точку.
— Это охранник? — удивленно спросила Виктория.
— Это страж, — мягко поправил ее свами Лакшми.
— Но почему он тогда сидит лицом к деревне? Вы думаете, он сумеет вовремя заметить надвигающуюся опасность?
— Ему это и не нужно, — улыбнулся свами. — У него другая задача.
— Ничего не понимаю, — развел руками Илья.
— А я, кажется, догадываюсь, — задумчиво пробормотал профессор. — Погружение в состояние сомати, не так ли?
— У нас это называется ашха.
— И что, он один способен защитить Цитадель? — спросила Виктория.
— Не один. Стражей четверо: по одному на северной, южной, восточной и западной окраине.
— Но каким образом они обеспечивают безопасность? — не успокаивалась девушка.
— Это сложно объяснить неподготовленному человеку, но я попытаюсь, — ответил свами. — Дух человека, погруженного в состояние ашха, покидает его тело и присоединяется к Вселенной. При этом вокруг него образуется энергетическое поле невероятной силы. Четверо стражей в состоянии ашха защищают Цитадель лучше, чем это сделало бы огромное войско. Их поле просто закрывает доступ к ней.
— Но мы же вошли, — сказал Ромка.
— Значит, в ваших душах нет зла. А те, кто захочет проникнуть сюда с недобрыми намерениями, будут мгновенно уничтожены.
— Как-то не верится, — скептически произнесла Виктория.
— Подождите немного, и вы сможете в этом убедиться.
Свами присел на один из валунов, в больших количествах лежащих на земле, и с улыбкой пригласил остальных последовать его примеру.
— То и дело какое-нибудь нечистое существо пытается проникнуть в Цитадель. Подождем. А пока займем время приятной беседой. Например, ты, — он улыбнулся Виктории. — Ты опечалена. Ребе Исаак сообщил мне о гибели твоего мужа. Я сочувствую тебе. Но в твоей душе зреют ростки мести, не так ли?
— Да, — призналась Виктория. — Я мечтаю уничтожить всех вампиров Мрака.
— Это — благое дело. Но к нему нужно приступать без злобы на сердце.
— Простите, свами Лакшми, — вмешался профессор. — Я, конечно, не знаток буддизма, но все же знаю, что одним из основных его принципов является равноправие всего живого. Почему же вы говорите, что убийство — благое дело?
— Но разве уничтожить вампира — значит совершить убийство? Убивая, мы отнимаем жизнь. А как можно отнять жизнь у нежити? Вампир не имеет души, в отличие от нас с вами, или животных, или насекомых. А все, у чего нет души — мертво. Уничтожив вампира, вы сохраните жизнь его будущим жертвам. А это благо.
— Но как тогда насчет демонов? Ведь у них есть душа. Значит, их нельзя убивать? — спросил Илья.
— Души демонов исключены из духовного поля Вселенной, они не способны к реинкарнации, не несут в себе энергии добра, любви и созидания. Поэтому, с точки зрения буддизма, демон — тоже не живое существо.
— А полудемоны? — тут же поинтересовался Ромка.
— Полудемоны называются так не потому что в них наполовину меньше зла, а лишь потому, что они обычно слабее демонов. Но души их так же темны.
— Ну, не знаю, — Ромка пожал плечами. — Мой друг спас пса-полудемона, и тот очень любит его. Вообще, он очень добрый. Мне кажется, что у него настоящая, нормальная душа.
— Пес? — задумался свами. — Может быть, ошибочная инкарнация? Мне трудно судить, не видя его. Но возможно, что при рождении он каким-то образом получил душу из мирового поля.
Тут Илья испуганно вскрикнул и указал куда-то за спину стража. К селению приближалось существо — то ли зверь, то ли человек. Оно шло на задних лапах, выставив передние перед собой, но было покрыто шерстью. Оскаленная пасть открывала длинные клыки, с которых капала голодная слюна. Намерения существа не вызывали сомнений: порыкивая, оно подкрадывалось к стражу.
— Волколак! — воскликнула Виктория, вытягивая из-за спины арбалет.
— А вон еще! — испуганно сказал Ромка.
К первому чудищу присоединилось еще несколько, вместе они быстро двигались к Цитадели, растянув пасти в оскалах, напоминающих довольную усмешку. Виктория прицелилась.
— Не нужно, — спокойно сказал свами, кладя руку ей на плечо.
Девушка хотела было возмутиться такой беспечностью, но тут волколак, идущий первым, совершил длинный прыжок. Его распластанное в воздухе тело должно было рухнуть на сидящего неподвижно стража и придавить его своей тяжестью. Ромка зажмурил глаза, не желая видеть сцену убийства. Под веками полыхнула яркая световая вспышка. Мальчик открыл глаза: от волколака остались только красные искорки, кружащиеся в воздухе и медленно оседающие на камни. От неожиданности никто из путников не произнес ни слова, наблюдая за тем, как остальные волколаки, разъяренные гибелью собрата, кидаются на стража и, не успев коснуться его, словно взрываются изнутри языками пламени и распыляясь на мелкие искорки. Запахло паленой шерстью. Через минуту все было кончено.
— Поразительно! Как это ему удается? — проговорил Мервин.
— Да-а, четверо стражей, говорите? — подхватила Виктория. — Многие из ваших монахов способны на такое?
— Все, — просто ответил свами. — Мы по очереди сменяем друг друга на границе Цитадели.
— И как долго длится дежурная смена? — спросил Илья, готовясь изумиться ответу и ожидая услышать что-то вроде: "неделю", или "десять дней".
Ответ превзошел все ожидания.
— Год.
— Вы, наверное, не поняли, уважаемый свами, — постарался пояснить Илья. — Я спросил, сколько времени страж сидит в состоянии ашха до того, как его сменят.
— Год, — повторил свами Лакшми.
— Но как же он ест, пьет? — спросил Ромка.
— Человеку в ашха не нужна ни еда, ни пища, ни сон. Остальные физиологические потребности тоже отсутствуют. Жизненные процессы в теле затормаживаются, активно работает лишь дух.
— А потом, выйдя из ашха, они не умирают? — Ромка сочувственно рассматривал невозмутимого стража.
— Нет, отдыхают несколько дней, за это время тело успевает полностью восстановиться.
Виктория хотела было восхититься невероятными способностями монахов, но вдруг ощутила странное недомогание и присела на камень. Ее слегка затошнило, перед глазами закружились маленькие черные точки, постепенно превращаясь в размытые пятна, сливающиеся в одну сплошную пелену. Девушка ощутила себя так, словно моментально ослепла. К тому же что-то произошло со слухом, и все звуки доносились до нее словно через мягкие наушники. Сердце билось редкими неровными ударами, Виктории казалось, что жизнь вокруг и внутри нее замедлилась, как на кинопленке. Девушка со стоном обняла руками свои колени и положила на них голову.
— Обморок, — издалека донесся до нее голос Александра Михайловича. — Ничего страшного, просто бедная девочка настрадалась в последнее время.
Сказывалось нервное напряжение после постигшего Викторию горя, бессонные ночи, пролитые слезы и та боль, которая поселилась в ней.
— Отнесем ее в селение, — сказал свами Лакшми. — Наши целители позаботятся о девушке. Все будет хорошо.
Виктория ощутила, как руки друзей бережно поднимают ее, и она плывет по воздуху на чем-то упругом и мягком, качаясь, как в колыбели. Обморок перешел в глубокий сон, и больше девушка ничего не помнила.
Глава 59
Весь день, с самого утра Макс отрабатывал с Сайме пройденные накануне заклинания. Жрица нападала на него, а он должен был успеть защититься. Только сейчас Макс понял, что такое магический поединок. Конечно, Сайме ослабила свои заклинания настолько, что они не угрожали жизни ученика, тем не менее, Макс успел вдосталь насладиться ролью спарринг-партнера Николая Валуева. Для начала он несколько раз отлетал в кусты под воздушным ударом, затем со всех ног убегал от огненного шара. Потом пришла очередь самонаводящихся стрел, от которых спастись было еще труднее, чем от шара: они носились за Максом по всему лесу, ловко виляя между деревьями и сворачивая тогда, когда несчастный пытался сменить направление. Каждый раз Макс на долю секунды запаздывал с заклинанием защиты. Наконец, он успел, и пучок стрел, наткнувшись на невидимый щит, безобидной кучкой осыпался на землю. Воодушевившись своим успехом, Макс продолжил совершенствоваться, и наконец добился того, что из трех ударов жрицы цели достигал лишь один.
— Хорошо, — произнесла Сайме, когда Макс не без изящества распылил созданный ею огненный шар. — Не идеально, но для первого раза очень хорошо. Продолжим завтра. А сейчас потренируемся в боевых заклинаниях.
Макс, которому надоело повторять одно и то же и валяться в кустах, приободрился. Теперь они поменялись ролями: ученик нападал, наставница защищалась. Как и следовало ожидать, попасть в Сайме Максу не удавалось. Жрица легко отражала все его удары. Тем не менее, она одобрительно произносила:
— Молодец, Ордан! Хорошо!
Во второй половине дня Макс взмолился:
— Пожалуйста, можно мне отдохнуть!
— Отдыхай, — миролюбиво сказала Сайме, присаживаясь на сухую траву и прислоняясь спиной к стволу березы. Макс рухнул рядом, чувствуя опустошение. К нему осторожно на брюхе подполз Булька и принялся тыкаться мокрым носом в ухо. Макс лениво рассмеялся и обнял пса за шею.
— Ты ощущаешь слабость? — спросила его Сайме.
— Такое чувство, что сутки вагоны разгружал, а потом меня еще и ящиком сверху придавило, — пожаловался Макс.
— Не знаю, что такое вагоны, но, видимо, ответ положительный. Это происходит потому, что ты тратишь на заклинания физическую энергию, а подпитываться еще не умеешь.
— Как это — подпитываться? — полюбопытствовал Макс, приподнимаясь на одном локте.
— Творя заклинания, ты произносишь и изображаешь символы простейших носителей магии — растений, значит, пользуешься их энергией. Но она тратится на само заклинание, а для того, чтобы привести его в действие, ты отдаешь силу своего тела. Она не безгранична.
