Небо в призраках

— Ричард, может, стоит наконец-то с ней поговорить...

Не слышу, что ему отвечает король и не хочу слышать. Сорок лет оказывается не тот срок, чтобы заглушить всю ту боль, что так и осталась не выплеснутой.

* * *

Хорошим спасением от всех моих мыслей является всего один единственный вампир. Никакой привязанности или иных чувств. Только утоление животных инстинктов. Мне с ним хорошо. Ему со мной, видимо, тоже.

Дэвид попал в наш лагерь совершенно случайно. Набрался смелости заявиться к Ричарду и попроситься в войско. Кто ж откажет такому? Высокий, широкоплечий, с сильными руками, которыми он, словно палочкой, орудует двуручным мечом. Опасный — это слово вполне ассоциируется у меня с ним. Особенно, когда он смотрит на меня темными как ночь глазами. Красивый и опасный.

Когда я без стука врываюсь к нему в комнату, он даже и бровью не ведет. Мне хочется забыться, почувствовать себя нужной хотя бы в его объятьях. Он и не против. Без лишних вопросов и прелюдий.

Если бы он был моей парой, наверное, я была бы счастлива и чувствовала себя защищенной. Хотя, не являясь мне кем-то кроме временного любовника, он сделал то, о чем я мечтала несколько десятилетий — он нашел убийцу Джека.

Однажды, захмелевшая от вина, я выдала ему всю свою историю. Плакала, злилась, но упорно рассказывала. Той ночью я впервые засыпала в крепких мужских объятьях и была уверена, что этот мужчина не упрекнет меня и никому не расскажет о моей слабости. Меня прельстила его непоколебимая твердость. Дэвид для меня стал другом, верным союзником. С ним я чувствую себя защищенной. Что еще нужно одинокой женщине?

Через несколько дней после моей пьяной исповеди Дэвид исчез и отсутствовал довольно продолжительное время. Я пыталась узнать, куда он направился и с какой целью, но Рафаэль, знавший все с самого начала, упорно не желал мне ничего говорить. А потом Дэвид вернулся для того, чтобы сопроводить меня к кошмару давних лет.

Сколько раз в тишине ночи я представляла себе, как буду мстить вампиру. Сколько пыток я придумала для него. Как же я хотела, чтобы он почувствовал то же, что чувствовала я — боль потери.

В итоге все произошло иначе. Тогда, в полумраке каменного коридора, напротив клетки с вампиром, убившем Джека, я стояла молча. Смотрела в налитые кровью глаза и понимала, что он наказал себя сам, что все эти годы я больше мучила себя, а не его.

Вампира казнили на следующее утро. Ричард самолично отдал такой указ — смерть через повешение...

* * *

Я потягиваюсь и прижимаюсь к горячему обнаженному телу. Дэвид тяжело вздыхает и проводит ладонью по моей спине.

— М-м-м, — не открывая глаза, протягиваю я, словно кошка ластясь к нему.

— Неужели уже утро? — сопит он недовольно.

— Уху, — на то, чтобы говорить связно, у меня пока нет сил. Забылись мы с Дэвидом в объятиях друг друга знатно.

— Тогда на тренировку, — садясь, добавляет он и усмехается, когда я возмущенно бурчу проклятья.

* * *

В нашем военном поселении днем и ночью бурлит жизнь. Поэтому, когда мы выходим из дома, нас встречает шквал разнообразных звуков: полным ходом идет смена караула, сопровождаясь звуками тяжелых шагов; на кухне звенят посудой повара, готовя нам завтрак; лошади, новоприбывших гонцов, бьют копытом рядом со штабом, а на тренировочной площадке несмотря на то, что солнце еще не полностью показалось из-за горизонта, вовсю звенят мечами воины.

Когда мы с Дэвидом оказываемся на площадке, наше внимание одновременно привлекает обширное столпотворение вокруг сражающихся.

— И кто же у нас герой? — произносит Дэвид, бодро вышагивая в сторону воинов. Мне хватает одного взгляда, чтобы выругаться в голос. Генри! И какого черта он все еще делает в лагере? И зачем полез в драку с вампиром?!

— Что здесь происходит? — интересуюсь я, протискиваясь вперед и вставая перед прекратившими бой мужчинами. Жак сплевывает на землю, выказывая мне недовольство от того, что я вмешиваюсь.

— А ты будто не видишь, — скалится он.

— И ты осведомлен о том, на кого решил поднять лапу? — уточняю я, наблюдая, как Генри тяжело поднимается с земли.

— Человек. Что с того? Я б его не покалечил. Мальчишка сам хотел размяться.

— Этот мальчишка...

— Габи не стоит. Я сам..., — пытается остановить меня Генри, но я, прожигая его взглядом, продолжаю:

— ... наследный принц, — и, равнодушно пожав плечами, хмыкаю. — Действительно, что с того?

Жак осознает допущенный им промах. Даже если бы он не сильно помял мальчишку, тот, в случае чего, мог бы и за это пожаловаться на него. Кто их, принцев, знает? Сейчас они хотят драться, а потом докажи, что ты его не собирался калечить.

Толпа вокруг быстро редеет. Наблюдаю за бледнеющим Жаком с нескрываемым удовольствием.

— Все в порядке, Жак, — говорит принц, хлопнув вампира по плечу. — Спасибо за бой.

— Я извиняюсь, Ваше Высочество, — мямлит Жак, а я не могу подавить зевок.

— Тебе не за что извиняться. Я надеюсь, мы еще с тобой потягаемся силами, когда я пройду обращение.

Жак с недоверием косится на Генри.

— Все, хватит, — не выдерживаю я. — Генри пошли.

Я разворачиваюсь, даже не удостоверившись, что принц следует за мной. Очень хочется узнать, что он здесь делает, поэтому я направляюсь в штаб, где по всей видимости и расположились наши высокопоставленные гости. В том, что Генри оставили одного в лагере с вампирами я сомневаюсь. Нет, даже не так. В лагере со мной!

Генри догоняет меня и сердито сопит, но молчит. Умный мальчик. Со мной лучше не спорить сейчас.

— И чего она такая злая? — слышу я голос Жака. Расстояние не помеха для моего слуха. — Ты ее не удовлетворяешь что ли?

Вот же гад! Дэвид со мной согласен. Характерный звук удара вполне это подтверждает.

* * *

Как я и ожидала, король со свитой занял наш штаб. И все уже были в полном сборе, когда я без стука захожу в небольшую комнатку, где обычно мы с Рафаэлем обсуждаем насущные дела.

— Ну как, выпустил пар? — интересуется король у своего сына.

— Пар? — не даю Генри вставить слово. — Ты разрешил ему драться с вампиром?! Совсем с ума сошел?

Ричард лишь приподнимает бровь, бросая на принца вопросительный взгляд.

— Ты сам обещал отправить меня в военный лагерь, — выдает на это разноглазое чудо.

— Я помню о своем обещании, но мы договорились, что сначала ты пройдешь обращение.

Ой-ля-ля! Семейные разборки. Мне становится жутко интересно, как же Ричард воспитывает своих мальчиков. Видели бы они, как их папаша крошил вампиров налево и направо...

— Я хочу остаться в лагере, — серьезно произносит Генри, а я в недоумении смотрю на него несколько секунд, пока смысл его слов доходит до моего сознания.

— Я не согласна, — рыкаю на мальчишку, обнажая клыки. Еще не хватало сопляка на мою тоненькую шейку.

— Здесь решаешь не ты, а король! — возмущается он, а я непроизвольно делаю шаг в его сторону. Ричард похоже не собирается вмешиваться в происходящее, да и остальные не спешат.

— Здесь решаю я! И я не желаю видеть тебя в своем лагере, — шиплю я, тыкая ему пальцем в грудь, — ни до, ни после обращения. Надеюсь, ты меня понял?

Глаза Генри мерцают золотистым светом, когда он суживает их и недовольно, но без злости, смотрит на меня. Я ничуть не смущаюсь того, что он выше меня на целую голову. Весь из себя такой... принц. И не таких зарвавшихся мальчишек я ставила на место.

Но дальше Генри делает то, что я от него совершенно не ожидаю. Он быстро склоняется ко мне, обхватывая мое лицо ладонями, и едва уловимо касается моих губ. Кажется, я теряю связь с реальностью на долю секунды, за которую этот паршивец успевает шагнуть к двери, самодовольно улыбаясь и не сводя с меня бедового взгляда.

Я прихожу в себя, только когда дверь за этим гадёнышем закрывается.

— Тьфу, — плююсь я, утирая рот рукавом. Я не брезглива, да и сейчас не испытываю ничего подобного, даже наоборот, в груди распаляется приятный огонек, но я лучше спишу его на свой гнев, чем на что-то иное. Вот же мерзавец! Так мне еще никто рот не затыкал!

— Оставьте нас, — слышу голос Ричарда и теперь уже в полной мере осознаю произошедшее. Да это же видел не только Ричард, но и мой брат, и Эдгар! Какой... позор.

Когда за свидетелями моего словесного поражения закрылась дверь, я решаюсь взглянуть на Ричарда. Я ожидаю, что он недоволен произошедшим, но, к моему удивлению, все как раз наоборот. Король довольно безуспешно пытается скрыть улыбку.

— Это не смешно, — бурчу я, усаживаясь на стул рядом с деревянным столом, за которым расположился Рич.

— Не смешно, — кивает он, — но занятно.

— Ты плохо воспитываешь сына, — гну свое. — Предупредил бы, что вытворять такое с вампиршами, не всегда заканчивается сохранением всех конечностей.

— Зато он у меня сообразительный, — улыбается Ричард. Мне остается только фыркнуть на это. Что с него взять? Яблоня от яблони, как говорится.

— Ладно, — подводит итог моему молчаливому возмущению король. — Теперь давай серьезно поговорим, Габриелла.

М-да, если Ричард переходит на официальный тон, жди беды. Я продолжаю беззвучно внимать словам короля.

— Я пригласил вас с Рафаэлем в замок. Вы же получили приглашения? — я киваю. — Очень надеюсь, что ты согласна оказать нам честь в такой важный для моего сына день.

— Конечно, — невесело хмыкаю. — Я этого, знаешь ли, сорок лет ждала.

Ричард тяжело вздыхает и откидывается на спинку кресла. Оценивающий взгляд, которым он рассматривает меня, не очень мне нравится.

— Я бы хотел объяснить, почему все так сложилось, Габи, — хмурясь, произносит Ричард. — Но для начала ты должна посетить наш замок.

— Хм. Что нового я там увижу?

— Ева соскучилась по тебе. Да и Кейт уже давно хочет с тобой познакомиться.

— С какой стати? — удивляюсь я. — Откуда принцесса, вообще, обо мне знает?

— С тех пор, как Генри поведал ей... — Ричард запинается и, сделав вид, что так оно и было задумано, лишь отмахивается рукой. Мол, что тут и говорить?

Интересно-интересно, что же такого этот паршивец нарассказывал обо мне сестренке. По правде сказать, слова Ричарда ввели меня в некоторое недоумение. Чтобы Ева соскучилась по мне? Да с какой стати? Я и знакома-то с ней лишь вскользь. Да, благодаря ей я еще дышу, но никакого даже близкого подобия дружбы между нами в то время не завязалось. Так с чего бы все это?

— Мы недавно поднимались в горы, — осторожно начинает Ричард. От его слов мои руки начинают дрожать, а пауза, которую выдерживает Рич, дает время моему воображению нарисовать животрепещущую картину с окровавленными костями. Что если что-то случилось?

— И? — почти шепотом спрашиваю я.

— От него прежнего мало что осталось. Высох, истощал. Похож на мумию, — Ричард хмыкает. — Что не удивительно. За такой-то срок!

— Но он все еще... жив, — потираю я лоб. Всегда, когда я думаю о Властителе, ощущаю подобие ниточки, которая тянется куда-то в пространство. Так хочется избавится от нее, разорвать. Мысленно я множество раз представляла, как беру самый большой охотничий нож и режу ненавистную нить. Обидно, но каждый раз она будто стебель плюща возвращается, цепляясь за невидимую опору.

— Это ненадолго, — обнадеживает Ричард и сразу же вынимает из-под ног опору. — Только у нас есть проблема, Габи. Одна большая проблема — время.

— Разве оно нам не на пользу?

— Увы, — разводит руками король. — Ты же знаешь, Ева смертна.

— Но она же твоя пара! И прожила больше ста лет!

— Все имеет свой конец, — с тоской в голосе тихо произносит Ричард. В его взгляде мелькает затаенная горечь. — Ева — ведьма. Да, она прожила достаточно долгую жизнь. Сейчас ее силы забирает печать, что была наложена на саркофаг с Властителем. Тают силы — уходит энергия — укорачивается жизнь.

— И сколько ей осталось? — на душе становится так мерзко за те обиды, что я хранила в душе на Ричарда и Еву. Я никогда не думала, что мы может больше не встретиться.

— Ну не все так плохо, как кажется... еще несколько десятилетий, возможно, столетие, — информирует меня Ричард. По-моему, вполне достаточно, если не найти выход, то хотя бы обрести смирение. Рич замечает мой скептический взгляд и усмехается: — Уже решила попрощаться с нами?

— Типун тебе на язык, — шиплю я и начинаю рассуждать вслух: — Так чего ты хочешь? Чтобы мы нашли способ уничтожить Властителя? Кажется, лучше Евы никто не знает, как с ним справится. Она, как-никак, дочь ведьмы.

— Я хочу знать, что на нас все не закончится. Эдгар нашел свою пару. Скоро они поженятся. Через несколько лет я передам ему бразды правления. Он достойная замена мне. Но есть еще Генри и Кейт. И если с Генри, — при этом он бросает странный взгляд в мою сторону, — все ясно, то Кейт еще очень молода. Ее обращение произойдет не раньше, чем через семь лет. Она прекрасно знает, что до этого срока я не выдам ее замуж... так что пусть и не надеется.

— Я не понимаю. У вас в запасе еще уйма времени. Вы еще внуков будете нянчить!

— Обещаешь? — смеется Ричард, но в его глазах нет и искорки смеха.

— Ну-у-у, — протягиваю я. — Как я могу обещать то, в чем не участвую.

— Поживем-увидим, — бубнит себе под нос Рич, но я все слышу. Свечку что ли я держать должна? Король сверлит меня взглядом несколько секунд, а потом, наконец-то, сообщает мне свои планы: — Я хотел бы, чтобы ты и Рафаэль перебрались в замок для охраны Кейт и Генри.

— Женихов и невест гонять от них? — хохочу я. — Ты с ума сошел?

— Нет, я на полном серьезе.

— А как же лагерь? Кто останется тут?

— Я слышал молодой воин подает надежды. Как его зовут? Дэвид?

— И много чего ты еще слышал? — складываю руки на груди.

— Достаточно, чтобы понять, что он не промах. Так как? Согласна?

Я прикидываю свои перспективы на ближайшее время. В лагере уже все устаканилось. Мы с Рафаэлем отлично сработались, да и воины стали уважать и принимать нас как равных, а не как дорвавшихся до власти вампиров. Но что дальше? Так и буду сидеть за каменной стеной? Да и что такое семь лет? Генри должен пройти обращение в ближайший год — одной заботой меньше. С Кейт, думаю, я смогу найти общий язык.

— Не вижу повода отказываться, но я поеду только если Раф согласен.

— Он уже давно согласен, — загадочно улыбается Ричард.

— Отлично.

— Ну раз так, — хлопает ладонями по столу Ричард, поднимаясь из кресла, — значит, задерживаться нам нет больше смысла.

Он подходит ко мне и заглядывает в глаза, будто забираясь в душу.

— Ричард, ты же... когда Ева, — мне не хватает слов, чтобы выразить все гнетущие душу чувства. Рич понимает меня без лишних слов.

— Да, Габи. Я тоже уйду. Истинные пары не могут жить друг без друга.

— Я бы не хотела с вами расставаться, — шепотом произношу я, боясь спугнуть момент откровения. — Я буду очень скучать.

От подступающих слез все искажается.

— Все так, как должно быть, Габи, — обнимает меня за плечи Ричард. — Баланс не должен быть нарушен.

Глава 13