Небо в призраках

— И как часто? — мое воображение рисует не самые радужные перспективы для меня.

— Ну-у-у, — размахивает расческой Кейт, — между ними я успеваю заскучать.

Я издаю смешок. Принцесса, откровенно говоря, мне нравится своей открытостью и наивностью. Хотя я прекрасно понимаю, что за таким поведением срывается довольно умная и взрослая не по годам девушка. Если все сложится, то я буду рада, что именно такая пара достанется Рафаэлю.

— Отец не очень любит подобные мероприятия, но как ты понимаешь, налаживание отношений с людьми — залог нашего будущего, — вещает принцесса пока служанка расчесывает ей волосы. — Люди считают, что отец всего лишь богатый землевладелец. Мы с ними торгуем, заключаем сделки. И нам выгодно, и неплохое прикрытие.

Да уж, Рафаэль не ошибся с выбором. У девочки есть хватка.

— Ты свободна до завтра, — отпускает она служанку и как только за той закрывается дверь, Кейт хмурится. — Что-то не так, Габи?

— М-м-м? С чего ты взяла?

— Ты на меня как-то странно смотришь, — принцесса передергивает плечами.

— Просто думаю о том, что у моего брата хороший вкус.

— Ты против? Против наших отношений? — осторожно спрашивает она.

— Разве мое мнение имеет значение? — и не ожидая ее ответа, продолжаю. — Я рада, что у Рафаэля может все наладится. И ты мне нравишься, если играешь на моей стороне.

Лицо Кейт светлеет, а ее малиновые губки растягиваются в улыбке.

— Только я хочу предупредить тебя, — не даю я ей утонуть в грезах, — будь осторожна с ним.

— Что ты хочешь этим сказать? Что он меня укусит?

— Я хочу сказать, что мой брат не так невинен, как тебе кажется.

— Я понимаю, что у него были отношения, — вскидывается она.

— Были и достаточно много. Как правило на одну-пару ночей, Кейт. Я не хочу, чтобы ты потеряла голову и кинулась к нему в объятья, а потом нас всех ожидал бы твой отец. Будь хитрее.

— Но я хочу быть откровенна с Рафаэлем, — печалится она. — Я не могу так с ним поступать.

— Я не прошу тебя врать, — присаживаясь рядом с ней на кровать, объясняю я. — Хочу, чтобы ты держала его рядом, но в то же время знала себе цену. Если у моего брата серьезные намеренья, то он долго не выдержит и пойдет к твоему отцу.

От моих слов Кейт краснеет. Неужели я опоздала со своими наставлениями?

— И что это значит? — интересуюсь я, когда принцесса опускает глаза.

— Ну... мы... целовались, — и поспешно добавляет. — Всего раз! Клянусь!

Ее наивности я поражаюсь. У меня не получается сдержать смешок, из-за чего Кейт краснеет еще сильней.

— Эй, тише, — обнимаю я ее за плечи, — ничего страшного не случилось.

— Правда? — всхлипывает она.

— Правда, — улыбаюсь, поглаживая ее по плечу. — Только поцелуи порой лишь начало к чему-то более серьезному, поэтому нужно быть осторожной.

— Я все поняла! Я буду осторожной. Правда-правда!

Смотрю в ее огромные наивные глаза с еще невысохшими слезами, и понимаю, что впредь буду осторожней с высказываниями. Энтузиазма у барышни хоть отбавляй. Хочу предостеречь ее от безумств, но Кейт уже не слышит меня, кружа по комнате.

Спустя пару минут моих попыток вразумить принцессу, раздается стук в дверь. Кейт вылетает из комнаты в объятья сияющего Рафаэля, а меня почему-то на торжество будет сопровождать Генри, который ожидает тут же в коридоре. Весь нарядный и все с тем же бедовым взглядом, который не сулит мне ничего хорошего. Видимо, заручившись поддержкой Кейт, я потеряла благосклонность Рафаэля.

* * *

Церемония представляет собой не что иное, как обмен любезностями, выступление короля перед его подданными с речью о том, как это прекрасно, что любящие нашли друг друга, и остальное в таком же духе.

Я слушаю в пол уха, то и дело оглядывая присутствующих гостей и вооруженную охрану. Несмотря на то, что Генри и Кейт стоят рядом, моих обязанностей, как защитника, это не отменяло.

— Габи, — шепчет Генри, который так и не отпустил меня от себя. Пререкаться с ним на людях я не стала. Все-таки он принц, и не стоит давать повода трепать о нем плохие вещи. Как никак, а это меня заботило, что добавилось в копилку моих ощущений по отношению к принцу.

— Что? — машинально отвечаю я ему.

— Ты нервничаешь. Что-то не так?

Сказать правду — это снова дать ему возможно обсмеять себя. Рядом с ним я не нервничаю. Меня волнует само его присутствие, когда запах, тепло его тела и в довершение чарующий голос окутывают меня дымкой нереальности происходящего и отделяют нас двоих от остального мира.

Определенно мне стоит держаться от него как можно дальше.

В голове мелькает мысль, что Генри унаследовал от матери намного больше ведьмовских способностей. А что, если он применяет на мне какие-то особые чары или те же духи с определёнными ингредиентами? И вправду не может так великолепно пахнуть человек пусть и в преддверии обращения!

— Габи, — повторяет Генри и склоняется ко мне. Его чуть пухлые уста с четко выделенной впадинкой на верхней губе слишком близко. Я теряюсь в противоречивых мыслях.

— Почему... — я сглатываю, с неохотой отворачиваясь от принца, — почему охрана по большей части состоит из оборотней?

Ничего лучшего мне не приходит в голову. По правде сказать, факт присутствия оборотней на церемонии вампиров сам по себе для меня не ясен, а спросить у короля об этом до окончания торжества не представляется возможным.

— Отец посчитал, что это прекрасная возможность показать, что оборотни и вампиры едины в своих желаниях сохранить тайну нашего существования, а также, что они верные союзники друг друга.

— С чего бы это? — хмыкаю я, рассматривая чету вожака стаи.

— Люди не знают, кто мы, родная. Если они решат напасть на нас, то мы не будем сидеть сложа руки. Ты же понимаешь это. И воевать с ними долгие годы, мы тоже не станем. А маленькая армия, которая за неделю истребит сотни тысяч вражеский войск, привлечет к себе внимание. Лучше показать, что ты не один, пусть задумаются, прежде чем напасть.

В речах Генри я слышу слова Ричарда. Король прекрасно воспитал своих сыновей. С этим не поспоришь. И пусть Генри порой кажется шаловливым мальчонкой, он так же, как и Кейт уже давно повзрослел.

Но несмотря на довольно ясный ответ меня не покидает чувство, что это лишь ширма, за которой таится что-то бОльшее. Что именно, мне предстоит разузнать в ближайшее время. Ну а пока на небольшое возвышение поднимается сама истинная пара. Эдгар ведет за руку хрупкую девушку, которая, кажется, вот-вот хлопнется в обморок. Неужели брак не по любви? Разве такое возможно у истинных пар?

Мои сомнения рассеивает расцветающая улыбка молоденькой вампирши, когда красивый ободок золотого колечка опоясывает ее тоненький пальчик. И видя, как блестят глаза этих влюбленных, как нежно обнимает Эдгар свою пару, я начинаю верить в то, что принцы из сказок все-таки существуют.

* Западногерманское слово употреблялось для перевода латинского comes "спутник", получившего в Средневековье значение "спутник короля" > "граф", откуда ст.-фр. cuens, косв. падеж conte (< лат. comitem) > фр. comte "граф".

Глава 15

Гости стали разъезжаться только к утру. Я теперь уже вместе с королевской четой стою на каменном крыльце и провожаю отбывающих. Находиться рядом с Генри стало почти как само собой разумеющееся. Поэтому даже тот факт, что я осталась подле него, ничуть не смущает, как и взгляды, которые то и дело бросают Ричард, Ева да и остальные собравшиеся. Я убеждаю себя не накручивать дурного. Может, они смотрят на Рафаэля и Кейт, которые не перестают блистать улыбками, да и в целом смотрятся довольно гармоничной парой. А то, что и на нас с Генри косятся, ну так рядом стоим. Вот и все.

После утомительных прощаний (я так даже на тренировках не выматывалась) мечтаю просто вытянуть все конечности. Благо, что Кейт разделяет со мной мои желания. Так что, проводив принцессу в ее покои, я с чистой совестью отбываю в свою комнату.

Слуги беспрестанно снуют по коридорам, теперь уже убирая ранее занимаемые гостями комнаты. У себя я облегченно вздыхаю и наконец-то избавляюсь от платья. Вот теперь хорошо!

Просыпаюсь ближе к вечеру. Солнце еще высоко над горизонтом. Я смотрю, как пылинки в его золотых лучах кружатся в танце. Не сразу замечаю, что на столике снова стоит букет. Правда на этот раз из ландышей. Определенно стоит поблагодарить служанку за такое внимание.

Успеваю собраться вовремя. Кейт лично пришла позвать меня к ужину. Из ее монолога пока мы идем в трапезную, я узнаю, что после этого у принцессы и моего брата свидание. Никакого покоя бедной мне! Одно радует — Кейт все-таки на моей стороне, раз не таится.

Во время ужина я мало с кем общаюсь, погруженная в свои мысли. Почему-то так некстати вспоминается Дэвид. Сейчас я бы с радостью обняла его, чтобы ощутить себя защищенной. С Дэвидом я могла себе позволить быть слабой. Только с ним.

Перед прогулкой успеваю захватить из библиотеки книгу. С ней и устраиваюсь на лавочке в уже облюбованном мной саду. Кейт и Рафаэль в отдалении о чем-то непринужденно болтают. Их слова я не слышу, точнее, не хочу слушать, хотя и могла бы. То, что я наставляла принцессу, не было моей прихотью. Я действительно волновалась за отношения двух влюбленных. Зная Рафаэля, можно было ожидать всякого. Сейчас я надеюсь на его умственные способности как никогда. Хотя он и не маленький, должен понимать, чего будет ему стоить один неверный шаг. Может, понимает, но я, как его сестра, хочу уберечь его от необдуманных поступков. Поэтому сейчас и сижу под раскидистыми ветвями дуба и читаю очередную безликую для меня книгу.

Читать, как и писать, я научилась сравнительно недавно. Понятное дело, что, проживая в поселении еще до всех печальных событий, никто никогда не учился. Люди в те времена не особо отличались от скота. Уже после, когда мы с братом вернулись из путешествий и взяли на себя ответственность за военные лагеря, волей-неволей, а пришлось взяться за перо.

Не то, что бы я была против. Поначалу мне было попросту стыдно, но, когда высланный для нашего обучения преподаватель принялся хвалить наши с братом потуги, обучение стало приносить удовольствие.

Все-таки хорошо, что Рафаэль согласился тогда заниматься вместе со мной. Теперь уж точно не будет стыдно ни перед королем, ни перед кем-то еще. Кейт, как и все дети Ричарда и Евы получили самое лучшее образование.

Постепенно страницы книги уже не несут для меня никакой информации. Я просто смотрю на набор букв, а сама погружаюсь в размышления об отношении Ричарда и Евы к их детям.

Еще на приеме я заметила, что Кейт любимица Рича. Он то и дело улыбался ее острым словечкам. С Эдгаром они больше напоминали двух партнеров. Старший сын вообще показался мне достаточно сдержанным. Хотя со своей парой не мог скрыть истинных чувств. А вот Генри... он еще не определен. Видно Рич был прав. Мальчишка стоит на распутье и, видимо, это оставляет свой отпечаток на его поведении. Возможно, поэтому он так и со мной общается. Непонятно как, одним словом.

Я замечала, как Генри и Ева о чем-то тихо разговаривали, как он внимал каждому слову матери, но маменькиным сыночком он не был. Все же я склоняюсь к мысли, что ведьмовские способности дали ему что-то большее, что-то запретное и одновременно чарующее.

Хорошо, что у этих детей есть будущее, даже если оно и не определено до конца. Чтобы было, если бы в ту ночь я так и не решилась выпить зелья? Чтобы было, если бы мои страхи не позволили мне осуществить задуманное? Хочется верить, что все мои страдания, которые я пережила за тот короткий срок, не прошли даром. И не только мои страдания ...

При мысли о родителях строчки книги расплываются перед глазами. Я порой вспоминаю маму и папу, но обычно это случается, когда я бываю одна, чтобы никто не видел моих слез.

Мы ведь так и не похоронили их... Найти погребальный костер, который устроил Властитель удалось только через несколько дней. Сколько людей погибло, кто были эти люди и были ли там наши родители, узнать нам не дано. Одно время я верила, что они живы, но потом поняла, что держусь за призрачную ниточку надежды. Если бы они были живы, то давно бы разыскали нас. Их пепел был развеян над рекой, на берегу которой я пряталась в свой первый солнечный день.

Все вокруг будет напоминать мне об этих событиях. Возможно, если Рафаэль и Кейт решат пожениться, я попрошу Ричарда отпустить меня. Отправлюсь скитаться по миру.

— Габи, — окликает меня Рафаэль, вместе с принцессой приближаясь ко мне. Я беру себя в руки и благодарю богов, что слезы так и не пролились в этот раз. — Уже поздно. Я провожу Кейт в ее комнату.

— Хорошо, — киваю я.

— Габи, — снова зовет меня брат. Его глаза пристально изучают мое лицо, пытаясь найти признаки уже виданной им апатии. — Все в порядке?

— Конечно, — выдавливаю я из себя улыбку, на мой взгляд, довольно искреннюю.

— И что, так просто разрешишь мне проводить принцессу до ее покоев? — ухмыляется он. Кейт, заливаясь румянцем, хихикает рядом с ним.

— Да. Ведь только до покоев, — возвращаю я ему улыбку. — Стражники предупреждены, и дальше ты и шагу ступить не сможешь.

Лицо Рафаэля непередаваемо. От удивления до гнева, сменяемого уже знакомого мне спокойствия. Что-то будет и не обязательно прямо сейчас. Раф расплывается в широкой улыбке, понимая, что до меня дошел смысл его беззвучного послания.

— Сладких тебе снов, сестренка, — посылает он мне воздушный поцелуй. Ну, каков кобель!

Слышу, как весело смеется Кейт, когда брат ведет ее к замку. Про стражников я, конечно, наврала, но намек Рафаэлю дала и то хорошо. А пока можно наслаждаться закатным солнцем, которое прекрасно видно со скамейки у могучего дуба. И пусть завтра будет лучше, чем вчера.

Жаль, что я не ясновидящая, иначе я бы знала, что следующее утро принесет мне неожиданный сюрприз.

* * *

Все началось с привычного пробуждения среди вороха подушек и одеял. Спустив ноги с кровати, я снова замечаю букет. На этот раз тюльпанов. Почему-то их красный цвет меня настораживает.

По правде сказать, я люблю цветы, но с такой жизнью, как у меня, позволить себе завести небольшой садик не могу. Вот если прикуплю себе домик... Мечты-мечты!

За размышлениями о будущем доме, садике и прочих атрибутах спокойной размеренной жизни, я собираюсь и отправляюсь будить принцессу. То, что она еще не встала, я уверена.

В покоях молодой госпожи все так, как я и думала. Принцесса лежит на кровати, укутавшись с головой в одеяло, а служанка пытается уговорить дитя подняться.

Я удосуживаюсь постучать в уже открытую мной дверь и, придав своему голосу схожесть с голосом брата, произнести:

— Любовь моя, ты еще спишь?

Эффект не заставляет себя ждать. Кейт резко садится, натягивая одеяло до подбородка, и обводит ошалелыми глазами комнату. Заметив мою победную улыбку, краснеет, но уже не от стыда, а от злости.

— Ты! — бросает она, наставляя на меня пальчик. — Не смей так больше делать!