Небо в призраках

— Думал, конечно, — кивает король. — Но с другой стороны неизвестно, когда мы с Евой отправимся на Другую сторону. Моя кровная связь с сыном после обращения только усилится, и тогда моя смерть может отразиться на нем. Не исключено, что он отправится вслед за нами.

— Чушь! — вскрикиваю я. — Ты просто придумал отговорку. Вы не умрете еще несколько десятилетий, а может и веков!

— Если вы с Генри истинная пара, то да, — добавляет тихо Ева.

Я возвращаюсь в кресло, устало откидываюсь на спинку и молчу. Почему их просьба вызывает во мне такую бурю эмоций? Почему все, что касается принца, будит столь яркие ощущения? Ведь на самом деле от мысли, что Генри будет связан со мной, будет моим, перехватывает дыхание. Я хочу этого.

— Он действительно хочет связаться со мной? — еле слышно спрашиваю я.

— Он этим бредит уже не один год, Габи, — доверительным тоном отвечает Рич. — Ради тебя он сбежал из замка и отправился за тобой, наплевав на все мои приказы. Он не слушает никого. То, что он не может защитить тебя, очень волнует его. В привычных парах мужчина всегда по возрасту старше своей пары, старше и сильней. Вам же выпала другая доля. Ты самостоятельна. Тебе многое пришлось пережить. Нам всем досталось, но это не повод бежать от реальности.

— Ты сама сказала, что ведьмы научили тебя быть открытой, — добавляет Ева.

— Я могу подумать хотя бы немного? — пытаюсь найти лазейку и не соглашаться сразу, хотя все внутри ликует в предвкушении.

— Даже если я обращу Генри, — подводит итог Рич, — вам все равно придется отведать кровь другу друга, чтобы понять ваше положение.

— Я не могу пить его кровь... Оборотни же ...

— Сейчас разговор не о них, а о нас, — отрезает Рич. — Властитель умрет рано или поздно.

— Я не могу сдерживать печать вечно, Габи, — добавляет Ева. Я понимаю, что срок их жизни зависит от меня, а я своими чувствами каждый день отнимаю у них годы совместного будущего.

— Хорошо. Я сделаю это.

Выходя из кабинета, я ощущаю, как бешено бьется сердце в моей груди. Обратного пути уже нет. Я дала свое согласие.

"Мой принц", — проносится мысль, от которой на губах возникает улыбка. И теперь я ее не прячу. Если быть откровенной, то уж до конца.

* * *

До своей комнаты я буквально парю на крыльях счастья. И меня ожидает приятный сюрприз в виде брата.

С Рафом мы обменялись до обеда всего лишь парой фраз и теплыми объятьями. Поэтому сейчас я очень рада его видеть.

— Я решил подождать тебя здесь, — поднимается он из-за стола, когда я появляюсь на пороге. Я улыбаюсь и, подлетев к нему, заключаю в объятья.

— Я соскучилась, — шепчу, прижимаясь к родному существу.

— Я тоже, малая, — целует меня в макушку Раф и качает из стороны в сторону, заставляя смеяться.

— Я слышала, ты зря времени не терял и решил прибрать все свое к рукам, — отклонившись от брата, произношу я. Он вопросительно приподнимает брови. — Кейт рассказала.

Рафаэль напрягается, выпуская меня из объятий. Он прохаживает по комнате и молчит какое-то время.

— Наглые оборотни мешают нашему счастью, а Ричард непреклонен в своем решении, — тихо произносит он. — Кейт еще молода. Еще человек, но я уверен в своих чувствах к ней. Возможно, она еще немного ветрена, и нет никакой уверенности, что ее чувства ко мне что-то большее, чем влюбленность, но... я не могу ее отпустить, понимаешь.

— И не надо, — склоняю я голову к плечу, наблюдая, как на лице брата проявляются все эмоции — негодование, нежность, влюбленность, восторг. — Думаю, скоро оборотни отстанут от нас.

— Ты согласилась? — замирает он напротив меня и, взяв за плечи, заглядывает в глаза.

— Да. Глупо отрицать свои чувства. Генри с самого начала будил во мне яркие эмоции. Он провоцировал меня, доводил порой до бешенства, но меня лишь сильней тянуло к нему.

— А он был прав, — хмыкает Раф, а я возмущенно раскрываю рот. Так тут был целый заговор! — Спокойно, спокойно, — поднимает руки Рафаэль, отступая от меня, а когда я уже готова устроить ему хорошую взбучку, то вообще ныряет за дверь, и в коридоре, удаляясь, раздается заливистый смех.

— Ну, попадись мне, братец, — топаю я ножкой, и сама незаметно расплываюсь в улыбке, даже не зная от чего больше — от того, что так сейчас похожа на Кейт, или потому что я впервые по-настоящему счастлива.

* * *

Счастьем нужно делиться. С кем, если не с тем, из-за кого чувствуешь себя будто на небесах.

Пока иду по коридору к покоям принца, вспоминаю его за обедом, а потом представляю, как он удивится, когда увидит меня на пороге своей спальни. Я не переставала улыбаться все время с того момента, как меня покинул брат. Даже скулы болят уже.

Не задумываясь, что творю, легонько стучу в дверь и с замиранием сердца ожидаю, когда мне откроют, но проходит минута — другая, а я все также стою по эту сторону двери. Настроение слегка портится. Вот я пришла, наконец-то решилась, а тут облом... Идти обратно мне не хочется, поэтому я решаюсь на отчаянный шаг — приоткрываю дверь и ныряю внутрь.

Комната меня встречает сумраком. Хоть я и вижу хорошо в темноте, но сейчас нет надобности тратить силы. Я отдергиваю шторы, впуская в комнату больше света. Так-то лучше.

Покои принца мало чем отличаются от моих. Только если размером — у Генри они немного больше. Кровать, камин, письменный стол — все самое необходимое и неброское. Очень чисто и опрятно для юноши, отмечаю я.

Мой взгляд задерживается на ширме в углу. Любопытство гонит меня заглянуть туда. Я воровато оглядываюсь на дверь и, мягко ступая, прохожу вглубь комнаты. Да так и замираю, увидав знакомый кожух. Мой любимый кожух. Двадцать лет назад... тогда, усаживая мальчишек на повозку, я накинула его на их плечи.

Сохранил... Но зачем? Да еще и сохранил в таком состоянии, как я его отдавала. Невозможно! Я оглядываюсь вокруг и отмечаю, что с кровати должно быть прекрасно видно эту одежду. Это попахивает одержимостью. Неужели Ричард настолько прав, а я все время не замечала очевидного?

Мне вспоминается разговор Генри с Эдгаром, который я случайно подслушала. Так они говорили обо мне?

Додумать я не успеваю. В коридоре раздаются шаги, а я замираю, чувствуя себя в ловушке. Бестолочь! Зачем же я полезла в комнату? И как мне теперь объяснять это принцу? Я жду, вся обратившись в слух и надеясь, что пройдут мимо, но шаги замедляются, и через секунду дверь в покои Генри открывается, являя его, уставшего и слишком бледного.

Он так и замирает, держась за ручку. Чувствую, как кровь приливает к лицу. Мне бы что-то сказать в свое оправдание.

— Я хотела поговорить, — мямлю я. — Думала подождать тебя здесь, но, наверное, мне лучше... в другой раз.

Я делаю шаг в его сторону, а Генри, отмерев, шагает внутрь комнаты. Дверь при этом он закрывает, еще и подпирает ее спиной, пресекая мою попытку в очередной раз сбежать от него.

— Поговорим сейчас, — тихо произносит он со стальными нотками в голосе.

Я сглатываю, и, кажется, начинаю дрожать. Откуда в нем только такая властность появилась? Хотя, чего это я? Дэвид, конечно же, он! Вот же засада!

— Ты что-то хотела? — интересуется он, сверля меня взглядом.

— Да. Я просто... просто беспокоилась, — стараюсь собраться с мыслями. Нужно было заранее продумать, что я ему скажу, а теперь... — Вчера выдался трудный денек. Сегодня ты... мне показалось... черт!

Я отворачиваюсь от него, утыкаюсь взглядом в кожух.

— Габи.

— Зачем ты его хранишь? — указываю я на одежду.

— Это единственная твоя вещь, которая у меня была, — пожимает он плечами.

— Тебе было пять лет!

— А сейчас мне двадцать пять, — хмыкает он. — Это не изменило моего отношения к тебе.

Я киваю, принимая его объяснения. "Мой", — шепчет мне сердце.

— Тебя не смущает, что для твоего деда я была парой. Он еще ведь жив, — зачем-то говорю я.

— Это было в прошлом, — подходит ко мне Генри и берет за плечи.

— Это будет всегда со мной.

— Мне все равно, родная. Ваши отношения были в прошлом.

— Отношения? — издаю я нервный смешок. — Ты так называешь насилие и вынужденное обращение?

Генри меняется в лице, бледнея. Через мгновение во взгляд появляется гнев. Он сжимает мои плечи, едва не причиняя боль.

— Ты не знал? — выдыхаю я.

— Видимо, нет.

— Тогда лучше и не надо, — шепчу я.

— Габи...

— Не стоит, Генри. Ты прав, пусть это останется в прошлом, — я облизываю пересохшие губы, и принц впивается в них жадным взглядом. — Я пойду.

— Нет.

— Но...

Он не дает мне договорить, склоняясь ко мне и целуя. Я бы хотела раствориться в нем, взлететь вместе в небеса и не выпускать ни на минуту из объятий, но я отстраняюсь, упираясь ему в грудь руками. Он накрывает мои ладошки своими, и я осознаю, что бороться с ним я не могу.

— До завтра Генри, — шепчу я, высвобождаясь. Он не останавливает больше меня, лишь хищным взглядом следит, как я пячусь назад, желая поскорей покинуть его комнату.

— Ты все равно будешь моей, — доносится мне в спину его шепот, когда я уже иду по коридору. Он знает, что я услышу. Знает и делает все, чтобы я дрожала, ощущая, что именно он сильнее меня, несмотря ни на что.

Глава 21

В очередной раз, поворачиваясь с бока на бок, тяжело вздыхаю и снова рассматриваю черноту за окном. После слов Генри у меня до сих пор мурашки бегают по коже. И вроде бы ничего такого. Ясно как день, что рано или поздно мы будем вместе, а я робею, представляя наше будущее.

Потираю лицо ладонями и закрываю глаза, но мысли упорно просачиваются в мой уставший разум. Откуда только взялась эта неуверенность в себе? Даже с Дэвидом я долго не церемонилась. Просто однажды предложила прогуляться вечером. Сама предложила! А здесь от легкого касания губ по венам разливается лава, а сама я дрожу словно дичь перед охотником.

А еще я заметила, что с каждым разом мне все трудней и трудней оторваться от него. Не только физически, но и морально. Вот и сейчас я уже битый час пытаюсь уснуть, но все жду и жду... Даже дверь зачем-то оставила незапертой. Глупая!

На мгновение мелькает шальная мысль самой пойти к принцу. И оправдание даже есть — мы взрослые люди, сами отвечаем за свои поступки.

Огонь предвкушения разливается по телу, заставляя его томиться в ожидании, но я сжимаю покрепче одеяло, чтобы не сорваться с места и не натворить непоправимых вещей. Генри — человек. Пока еще человек. И ранить его очень легко. А ведь я бываю несдержанна в порыве страсти. Не хватало еще оставить шрамы на теле принца... таком манящем, молодом теле. Утыкаюсь в подушку, заглушая стон, срывающийся с губ.

Поскорей бы это чертово обращение. На расстоянии я бы еще выдержала, но в такой близости каждый день и ночь, особенно ночь, будут приносить мне невыносимые муки.

Натягиваю одеяло повыше и продолжаю смотреть в окно. Так и лежу, пока небо не начинает светлеть.

А потом приходит очередное желание, которое кружит голову. Я хочу нравиться принцу. Хочу видеть его зачарованный взор. Хочу стать для него единственной. Я улыбаюсь своим мыслям.

В итоге я поднимаюсь с кровати задолго до завтрака. И начинаю приводить себя в порядок. Достаю платье, которое подчеркивает все мои достоинства, и кручусь перед зеркалом, непонятно чему улыбаясь.

Сегодня мне хочется быть самой красивой. И пусть я не люблю все эти женские штучки, но ради такого дня, почему бы не потерпеть. Быстро управляюсь с нижней рубашкой и платьем, а вот с замшевым корсетом приходится потрудиться. Хорошо, что шнуровка у него спереди. В итоге я остаюсь довольна результатом. И пока Кейт не успела словить меня в комнате, выскальзываю из своих покоев, не забыв накинуть на плечи кафтан. До поры до времени лучше скрыть свой наряд.

* * *

Я мягкой поступью крадусь по коридору, все время оглядываясь назад. Понимаю, что это было излишне, лишь когда останавливаюсь напротив двери в покои принца. Все-таки еще довольно ранний час. Даже слуг нигде не видно.

Не знаю, что я скажу Генри, но мне не терпится его увидеть. Возможно, я снова проблею что-то невнятное и сбегу, а может, предложу прогуляться перед завтраком. Да какая разница!

Я тихонько стучу в дверь, но никто не отвечает. Я прикусываю губки и в нетерпении переминаюсь с ноги на ногу. Ну что же он! А может... Я стряхиваю нехорошие мысли. Нет. Мой Генри не пойдет ради развлечения к каким-то служанкам.

Еще раз, но уже громче, постукиваю в дверь, но в ответ все та же тишина. Да где же он, в самом деле! Потом на меня наконец-то находит осознание, что я пришла рано... Принц любит поспать, а я тут со своими желаниями.

Но ведь никто не мешает мне посидеть на краешке постели и посмотреть на спящего принца?

Я осторожно прокрадываюсь внутрь, тихонько затворяю за собой дверь. В комнате довольно прохладно. Камин тлеющими угольками плохо освещает пространство, но мне и этого хватает, чтобы увидеть спящего принца. Я подхожу ближе и вглядываюсь в волнительные черты моей пары. Неужели это правда? Неужели я нашла свое место в этом мире?

Присаживаюсь с краю ложа, но Генри будто и не чувствует чужого присутствия. Он лежит на спине, положив одну руку на широкую грудь. Я засматриваюсь на него. За те полгода, что прошли в разлуке, он очень сильно изменился. Теперь понимаю, что не только внешне, но и внутренне. И стал еще более притягателен для меня...

Не удержавшись, я тяну к нему руку, касаюсь пальчиками его щеки. Так приятно...

И совсем неожиданно понимаю, что кожа принца слишком горячая. Уже не боясь быть раскрытой, я прикладываю ладонь к его лбу. Да он весь горит! За своими чувствами и мечтами я совсем не обратила внимания, что Генри выглядит даже иначе. Румянец заливает щеки, на груди, которая тяжело вздымается после каждого вздоха, выступили бисеринки пота.

Я начинаю паниковать, не зная, что делать.

— Генри, — зову я принца, но он не отвечает. Я тормошу его за плечо, но он не открывает глаз.

Через мгновение я уже несусь по коридору к покоям Ричарда и Евы. Если уж кто и знает, как помочь принцу, то только они.

"Нужно бы позвать лекаря... или, нет, Ева справится сама", — рассуждаю я на ходу. До того нервничаю, что не замечаю ничего вокруг и налетаю на Ричарда и Еву, завернувших из-за угла.

— Рич, — вскрикиваю я и, кажется, собираюсь расплакаться. Я хватаю недоумевающего короля за полы камзола. — Генри плохо. Я не знаю, что делать.

Мои слова отрезвляют Ричарда. Он припускается в сторону покоев принца. Ева, приобняв за плечи, ведет меня туда же, нашептывая что-то успокаивающее. Я абсолютно не понимаю, почему она ведет себя так спокойно.

— Не волнуйся, — доносятся до меня ее слова. — Генри обязательно пройдет обращение.

— Так он... Он обращается?

Ева понимающе улыбается и кивает.

Когда мы заходим в комнату, Генри лежит на кровати, все так же не шевелясь. Ричард прикладывает ухо к его груди и хмурится. Мое сердце замирает и до боли сжимается. Я не могу его потерять. Не могу!

— Габи, — поднимаясь с кровати, обращается ко мне король, — теперь дело за тобой. Ему нужна кровь, — но видя мое состояние, усмехается и добавляет. — Ему ничто не угрожает. Ну чего ты так побледнела?