И в аду есть ад, книга 2-я

Когда они вошли в кабинет, Кеплер развернулся к нему и сложил руки на груди.

— Вы понимаете, чёрт возьми, какой вы мерзавец? Бросили жену в первый же день после свадьбы?! Это немыслимо!

— Да, прекрасно понимаю. Знаете, Кеплер, не хочу оправдываться. Просто скажу, что ощущаю вину перед Дайаной.

Кеплер покачал головой, прошёлся по кабинету, словно пытался оценить искренность слов собеседника. Опёрся о стол и зло сощурился.

— Ладно. Говорите.

— Мне очень стыдно перед Дайаной. Я хотел извиниться перед ней.

— Извиниться? — Кеплер вздохнул, нажав кнопку связи, проговорил: — Питер, позовите Дайану.

Скрипнула дверь, Фрэнк обернулся. На пороге стояла Дайана. На милом детском личике светилась обида. Он подошёл к ней и, вглядываясь в глаза, как можно мягче сказал:

— Принцесса, прости меня, я ...

Она неожиданно прижалась к нему, обвив за шею, чмокнула в щёку.

— Я так счастлива, что ты вернулся.

Кеплер лишь хмуро наблюдал за ними.

— Ладно, поговорите наедине, — бросил он мрачно.

В просторном помещении, выполненном в белой гамме, царила умиротворяющая атмосфера. Мягкие диваны и кресла с полотняной обивкой призывали расположиться с комфортом, забыть о тяготах дня. Аквариум, в котором плавали яркоокрашенные тропические рыбки, погружал в философские размышления о смысле жизни. Но Фрэнк ощутил сильный дискомфорт от того, что интерьер совершенно не соответствовал его гнетущему настроению. Когда они присели, и Дайана обвила Фрэнка за талию, он ощутил нежный девичий аромат её тела, что ещё сильнее его расстроило.

— Расскажи, что произошло. И мы помиримся.

— Дайана, мы и не ссорились. Просто... Я не могу тебе объяснить, принцесса. Мне хотелось бы загладить свою вину.

— Если ты хочешь, чтобы мы помирились, мы должны больше никогда не расставаться. Мы поедем сейчас кататься на яхте. И ты будешь меня любить. Очень сильно. Хорошо?

Она развернулась к нему, положив руки ему на плечи, взглянула по-детски открыто и радостно. Но Фрэнк не выдержал и отвёл глаза.

— Я понимаю, — голос Дайаны прозвучал печально и глухо, она сняла руки с его плеч и сгорбилась рядом, как маленькая старушка. — Ты пришёл, чтобы сказать, что уходишь. Ты меня не любишь. И никогда не любил. Я это поняла ещё тогда. Надеялась, глупая, что смогу тебя удержать.

От этих простых слов, сказанных юной девочкой повеяло такой безнадёжной тоской, что Фрэнку захотелось взвыть.

— Дайана, прости меня. Обстоятельства меня заставили...

Она прижала пальчик к его губам и проговорила:

— Я сама виновата. Хотела тебя купить. Что ты хочешь получить при разводе? — неожиданно по-деловому поинтересовалась она.

— Ничего. Готов сам выплатить компенсацию...

— Ты странный, — задумчиво произнесла Дайана. — Мог притворяться и дальше, что любишь меня. Придумать оправдания, помириться. Брать деньги папы и тратить их, куда пожелаешь. Но почему-то не захотел этого сделать.

— Дайана, и ты была бы счастлива, если бы я так делал?

Она ничего не ответила, подошла к высокому окну. Обхватила себя руками, что сделало её упругую грудь ещё более соблазнительной. Тюлевые занавески колыхались от порыва ветра, и казалось, она плывёт по небу, окружённая лёгкими облаками. Фрэнк невольно залюбовался фигурой, нежным профилем с маленьким носиком, милыми веснушками, огненно-рыжими волосами, спадающими тяжёлыми волнами на плечи. "Мой Бог, если бы я мог разделить своё сердце пополам", — подумал он с сожалением.

— Я очень глупа, — тихо проговорила. — Думала, что у меня будет ребёнок. После одной ночи. Тебе было смешно, когда я это сказала? Дурочка. Скажи, я действительно такая плохая, что ты не смог меня полюбить?

Показалось, что она заплачет. Он подошёл, мягко обнял.

— Принцесса, ты очень хорошая, красивая, милая. Мужчины будут сражаться за твоё сердце. Ты выберешь самого лучшего.

Она обернулась, глаза блестели от слез.

— Я буду всех сравнивать с тобой. И они проиграют.

Фрэнк вышел из гостиной и направился к кабинету Кеплера. Постучав, он заглянул и увидел, что его несостоявшийся тесть мрачно сидит за столом.

— Вы расстаётесь с моей дочерью? — спросил он глухо. — Понятно. Что вы хотите из имущества? Много все равно не получите, — добавил он резко.

— Мне ничего не нужно.

— Вы хотите отомстить Уолту? — поинтересовался Кеплер уже более миролюбиво. — Не бойтесь, я не собираюсь докладывать ему. Он сидит у меня в печёнках, и я помогу вам всем, чем смогу.

— Если это возможно, сделайте пока в ближайшее время вид, что у меня все хорошо с вашей дочерью. Это ненадолго. Чтобы Уолт не догадался, что я вышел из-под его влияния

— Хорошо, — Кеплер кивнул. — И ещё, Фолкленд. Если вам понадобятся денежные средства...

— Я не смогу их вернуть, Кеплер, — Фрэнк покачал головой. — Через несколько дней я лишусь всего. У меня не останется ни гроша за душой.

— И тем более вы будете нуждаться в деньгах, — твердо сказал Кеплер, его лицо словно окаменело, как у человека, принявшего серьёзное решение. — Избавьте город от этого мерзкого паука и станете богаче в несколько раз.

— Вряд ли мне это удастся. Моя задача скромнее. Берегите вашу дочь, Кеплер.

Покидая особняк, Фрэнк ощущал, что тяжесть на душе увеличилась. Он пытался отогнать видение заплаканных глаз Дайаны, выбросить из головы. Но она стояла перед глазами как живой укор. "Так, следующим пунктом нашего путешествия будут трущобы", — подумал он, заводя мотор.

Ловко лавируя в плотном потоке хаотично двигающихся машин, Фрэнк пронёсся несколько кварталов и выехал на окраину города, где жили бедняки, свернул на узкую улочку и остановил "Мустанг" около пятиэтажного здания. Судя по обвалившейся во многих местах штукатурке, чёрным пятнам плесени и трещине, которая прошла по центру снизу доверху, оно находилось в плачевном состоянии. Здесь жил Дженкинс, бывший главный инженер его завода. Вернее, жил он здесь недавно, после того как лишился работы и вынужден был переехать с семьёй сюда.

Фрэнк вылез из машины, хлопнул дверью и, тяжело вздохнув, направился к последнему подъезду. Тут воняло кошками, гнилью и сыростью. Он поднялся на третий этаж, старательно обходя разбросанные на ступеньках картофельные очистки. Постучал в ободранную дверь с номером, накарябанным мелом. Это не возымело никакого действия. Тогда он постучал сильнее. Молчание. И уже размахнулся, чтобы ударить ещё раз, опасаясь, что хлипкая дверь не выдержит, как услышал звон ключей в замке. Дверь с жалобным скрипом приоткрылась, и в проёме обозначился силуэт худой женщины в выцветшем домашнем халате, обвисшем на тощих плечах. Возраст оставил сильный след на увядшем лице с желтоватой кожей и дряблой шее. Она подняла на Фрэнка взгляд выцветших бледно-голубых глаз:

— Что вам угодно, сударь?

— Мне нужно поговорить с мистером Дженкинсом, — быстро сказал Фрэнк, пытаясь распахнуть дверь.

И услышал из глубины возглас:

— Кто там, Меган?

— Какой-то человек, хочет поговорить с тобой, — ответила она хрипловатым простуженным голосом.

Фрэнк увидел выросшую перед собой фигуру Дженкинса.

— Как вы смели сюда явиться?! — воскликнул тот в ярости, собираясь захлопнуть дверь.

Но Фрэнк успел подставить ногу, резким движением распахнул дверь и стремительно вошёл, заставив Дженкинса попятиться. И тут же впечатался лбом в лампочку, свисавшую на шнуре с потолка. С досадой потёр ушибленное место.

— Дженкинс, прошу вас, мне нужно с вами поговорить! Это важно!

— Идите к чёрту! — вскрикнул Дженкинс. — Не смейте сюда являться! Я больше не работаю на вас!

— Дженкинс, выслушайте меня!

— Не собираюсь!

Он развернулся и направился в конец коридора. Фрэнк проводил взглядом его сутулую спину и, проклиная себя за нерешительность, неловко сунул женщине пухлый конверт.

— Миссис Дженкинс, передайте это вашему мужу.

Но не успел спуститься до площадки следующего этажа, как услышал треск распахнувшейся двери и крик Дженкинса.

— Не смейте, Форден! Мы не нуждаемся в ваших подачках!

Белыми птицами взметнулись и разлетелись банкноты, усыпав ступеньки. Фрэнк обернулся и печально вздохнул:

— Это не подачки, Дженкинс. Небольшая компенсация за то, что я так мерзко поступил с вами. Хотя понимаю, это бессмысленно...

Он покачал головой, но Дженкинс вдруг медленно, бочком спустился к нему. И подслеповато щурясь, поинтересовался:

— Что случилось? В вас заговорила совесть, и вы решили заткнуть её деньгами?

— Мистер Дженкинс, мне нужна ваша помощь, — объяснил Фрэнк сухо. — Только вы можете это сделать. Больше никто.

— Мои услуги обойдутся вам очень дорого, — проговорил Дженкинс с надменной театральностью, но в голосе уже не ощущалось прежнего раздражения. Он постоял, пристально изучая Фрэнка, и выдавил из себя, наконец: — Хорошо, пойдёмте.

Они прошли на маленькую кухню, вся обстановка которой состояла из стола с фанерной столешницей, пары колченогих табуреток и маленькой плиты в грязных пятнах.

— Я вас слушаю. Вы решили вновь заняться производством автомобилей?

— Нет. Ну, то есть, возможно, впоследствии — да. Но сейчас — нет. Скажу напрямик: я хочу взорвать завод вместе с оборудованием и складами. Всё уничтожить!

— Господи, почему вы решили так кардинально разделаться? — Дженкинс с нескрываемым ужасом посмотрел на Фрэнка. — Ладно, выйдем на балкон. Там поговорим.

Отсюда открывался унылый вид на пустырь, смахивающий на помойку, заваленный мусором, ржавыми остовами машин. Кое-где росли чахлые деревца, стояли сломанные деревянные скамейки.

Фрэнк вытащил сигареты, похлопав себя по карманам, нашёл зажигалку. Несколько раз щёлкал, пытаясь вызвать огонь, пока Дженкинс не достал из кармана коробок спичек. Зажёг одну и дал закурить бывшему боссу.

— Спасибо, Дженкинс, — Фрэнк сделал жадно пару затяжек, выпустив струйку дыма, начал рассказывать: — Уолт с помощью своих подручных промыл мне мозги. Меня похитили, пытали, внушили истины, которые проповедует этот мерзавец. После этого я слетел с катушек. Стал делать оружие и роботов. Мне просто чудом удалось вырваться из-под контроля.

— И вы хотите ему отомстить? — предположил Дженкинс.

— Нет. Хочу исправить свои ошибки, — Фрэнк облокотился на хлипкие ограждения балкона. Всмотрелся куда-то вдаль. — Я начал делать этих проклятых роботов. Я их и уничтожу.

— Но не проще ли лишь демонтировать оборудование и установить прежнее, для машин? Там не придётся многое менять.

— Нет, Уолт мне не позволит. Я должен это сделать очень быстро. Уничтожить всё — завод, склады. Вот поэтому я и пришёл к вам.

— Ко мне? К человеку, который работал на этом заводе со дня основания? И вы же предлагаете уничтожить моё детище? Вы действительно сумасшедший.

— Именно поэтому. Вы знаете, как лучше заминировать завод. Если я останусь жив. Клянусь вам. Я всё восстановлю. Всё! Здание, оборудование. Вы вновь будете работать там главным инженером. Но сейчас эту мерзость нужно сравнять с землёй. Иначе, Уолт убьёт меня и будет создавать оружие. Уже без меня. Я не нужен ему теперь. Я создал настолько хорошо отлаженную систему, что она может работать без меня. Если он узнает, что я больше ему не подчиняюсь, он разделается со мной. Скорее всего, он уже догадывается об этом. Поэтому счёт идёт уже не на месяцы, а на дни.

— В таком случае вы должны лишить его власти. А силу ему даёт сыворотка А-192, камеры жизни.

— Безусловно. Я этим тоже занимаюсь. Хочу уничтожить все фабрики по производству сыворотки и вывести окончательно камеры жизни из строя. Уничтожу всю колонию моллюсков, из которых делается состав. Это сложная работа. Но план, как всё это сделать, у меня уже есть.

Дженкинс долго молчал.

— Я не терял надежды, что вы изменитесь, — наконец, глухо проговорил он. — Придёте ко мне. Я рад, что мои надежды оправдались. Я помогу вам. Жаль, что другого выхода нет. Подождите.

Он вышел и через пару минут вернулся, держа в руках папку.

— Вот. Здесь все схемы завода, помещений, складов, коммуникаций. Сделайте так, чтобы не погибли люди.

— Обещаю. Никто не пострадает. Да, Дженкинс, если дойдёт дело до расследования, я с вами не встречался. И вы мне не помогали. И вообще как можно сильнее дистанцируетесь от меня. Чтобы не получилось как в прошлый раз.

Дженкинс бросил печальный взгляд на Фрэнка и горько усмехнулся.

— На этот раз вы должны довести дело до конца. И уехать отсюда живым и невредимым. Удачи!

Когда Фрэнк вышел из подъезда, то заметил, что погода испортилась, солнце спряталось за рваные тучи, начал накрапывать дождь. Сев за руль, Фрэнк слышал, как капли молотят по крыше, заливая лобовое стекло.

Через четверть часа он уже остановился напротив здания, напоминающего планету Сатурн с кольцом астероидов. Бросил взгляд на низкое сизое небо, которое словно придавливало к земле и его гнетущее настроение усилилось. Тяжело вздохнув, он вылез из машины и направился к входу в здание, над которым переливалась неоновыми огнями надпись "Флэш-рояль".

Охранник пропустил его, и Фрэнк беспрепятственно поднялся на второй этаж, где находился кабинет Стива. Секретарша связалась с шефом и строгим тоном предложила Фрэнку пройти.

Стив сидел за столом. Подняв глаза, хмуро буркнул:

— Ну, и какого дьявола ты явился? Я тебе все выплачиваю без проволочек. Неужели лично пришёл, чтобы убедиться в том, как идут мои дела? Или в очередной раз плату решил повысить?

Молча вынув из бумажника чек, Фрэнк раскрыл его и выложил на стол Стива.

— И что это такое? — Стив откинулся на спинку кресла, буравя Фрэнка злым взглядом.

— Может быть, ты мне сесть разрешишь? Поговорить надо. Серьёзно.

— Садись. А разговаривать нам не о чем. Мы с тобой даже не деловые партнёры. И уж тем более не друзья.

— Стив, я перестаю брать оплату с тебя и возвращаю то, что взял. Вот за этим я и пришёл.

— Так-так. Ну и что тебе надо? — саркастически проворчал Стив. — Только знаешь, тебе это может очень дорого обойтись. Сильно не по карману будет.

— Хорошо. Раз так, но обойдусь без тебя, — проговорил Фрэнк, вставая. — Бывай.

Он вышел из кабинета и направился к лестнице. "Может это и к лучшему, что со Стивом я помириться не смог", — подумал Фрэнк. "По крайней мере, не втянул его в эту историю". Он спустился вниз и направился к своей машине, но охранник вдруг перегородил ему путь:

— Мистер Форден, шеф хочет с вами побеседовать.

Фрэнк вздохнул и вновь поднялся в кабинет Стива.

— Зачем ты приходил? На самом деле? — поинтересовался Стив, когда Фрэнк вошёл.

— Извиниться.

— Совесть что ли проснулась? Жадность решил умерить? — с иронией проговорил Стив, бросая изучающие взгляды на Фрэнка.

— Просто приходил извиниться и вернуться тебе деньги. Больше ничего. Вижу, что это было бессмысленно.

— Ладно, Хэнк, забудем наши обиды. Говори, зачем явился. По глазам вижу, что-то стряслось. Ты сам не свой. Постарел лет на десять. Кто-то наехал на тебя? Ну ладно, пошли, выпьем, — Стив снял с кресла пиджак.