Конец Третьей Эпохи

На закате они подошли к речке, которая кружила между холмами и терялась в затхлых топях, и шли берегом, покуда не стемнело. Тогда они наконец остановились и устроились на ночь близ чахлого ольшаника у берега реки. В мутном небе над ними нависали мрачные, безлесные взгорья. Они караулили посменно, а Бродяжник, похоже, и вовсе не спал. Луна убывала, и после полуночи холодный серый свет заливал окрестность.

Разве тут уснёшь... Болота были полны неясных шорохов, тревоги, туманных полос, что были прозваны ведьмиными космами. Арагорн всмотрелся в гладь речушки: то ли мерещится, то ли и вправду — шевельнулось что-то... Нет. Тишина.

Хоббиты спали, намаявшись за день. Не по их силам все же были такие походы. Похоже, хоть конец света случится — и тот их не разбудит. А туман, крадущийся по берегу реки, начинал мерцать в лунном свете. И почудилось — по ту сторону реки — пряди тумана сложились в темную человеческую фигуру.

Человеческая фигура качнулась — и проплыла над струями реки, вперед, к Арагорну; замерла, протянула руку — и указала в сторону, куда-то за ольшаник, словно показывая: я жду тебя, подойди.

Арагорн подобрался, — в душе что-то напряглось, как тетива лука перед боем. Обернулся на хоббитов. Оставить их... немыслимо. Нет.

Вгляделся в призрачную фигуру, пытаясь понять — кто это, или даже — что это?..

Назгул?.. Но те обычно являлись в обличие черных всадников, одетых во вполне материальные одежды... Но этот, призрачный, смотрел на него. В этом не было никаких сомнений. Фигура приблизилась снова, теперь уже Арагорну казалось, что он различает черты лица, текучие, смутные... и острый пронзительный взгляд.

"Я хочу говорить с тобой, — голос прозвучал в его сознании так отчетливо, что Арагорн вздрогнул. — Не бойся — я один здесь."

Он окинул взглядом окрестности — и не только взглядом, постарался почувствовать, понять... Да. Один. Кто бы он ни был. Хотя кто же ещё это может быть, кроме... нет. С места он не двинется. Раз этот, — призрачный, — умеет говорить мыслями, то пусть этим и ограничится.

"Говори. Я слушаю."

"Почему ты защищаешь Его?" — прозвучал безмолвный вопрос. Сомнений в том, что подразумевалось, не было — речь шла о Кольце.

"Почему?"

Вопрос несказанно удивил Арагорна. Он ожидал всё, что угодно, только не это.

"Какая тебе разница?"

"Ты потомок нуменорцев", — последовал безмолвный ответ. Как будто для говорившего это все объясняло.

"И что?"

Разговор этот начинал его тревожить. Сильно.

"Что тебе надо от меня?"

"Я был нуменорцем. Когда-то давно... Одним из Верных. И теперь — надеялся, что ты захочешь попытаться понять меня. Нас."

Арагон на мгновение закрыл глаза. Не хотел верить. И всё же это действительно он... Значит, всё. Не смогли уйти. Не успели. И Гэндальфа нет... Ему нужно Кольцо, и единственное оружие их — скрытность — им уже изменило. За рекой наверняка остальные.

Он крепче стиснул рукоять меча, готовясь к бою. Что ж, значит, таков он — бесславный конец многовековой беспросветной истории, у которой, как будто золотая точка, — Кольцо...

"К чему эти разговоры, Хэлкар? Я знаю, за чем ты пришёл."

"Я не Хэлкар. Мое имя — Эриол. Мы не хотим вреда твоим спутникам, но Кольцо должно вернуться к хозяину. Не стой у нас на пути."

"Сначала тебе придётся убить меня."

"Нет, — шелестящий мысленный голос. — Мы не хотим и этого. Ты мог бы стать одним из нас... ты ничего не знаешь о мире, Арагорн, и я не виню тебя в этом. Ты сам не понимаешь, от чего отказываешься, принимая их сторону..."

"Не надо, — попросил Арагорн. — Мне не нужно ваше призрачное бессмертие. Мне не нужны ваши сказки о том, что мы ничего не знаем о мире, а вот как раз вы-то знаете. Я мог бы сказать тебе то же самое. Как ты мог перейти на его сторону? Зачем это бессмертие — тебе? Неужели ты не понимаешь, что это пустота, что это бессмысленные века ради служения Тьме, от которого ты никогда не избавишься? Ты говоришь — ты один из Верных... Как ты мог?"

"Я был верен своей совести, а не пустым именам. Я видел, как те, в кого я верил, погубили мою землю... За что ты сражаешься, Арагорн? Ты не хочешь предать друзей — или они дороги тебе лишь потому, что у одного из них — Кольцо?"

"По себе судишь? — усмехнулся Арагорн. — Да, меня попросили проводить их, и до знакомства я ничего не знал о них самих. Но они стали дороги мне, очень быстро... их открытость, искренность, их умение верить в то, что всё будет правильно, всё будет хорошо, несмотря ни на что... Это чистые души, они умеют быть стойкими, они пойдут до конца ради своего друга, какой бы жуткой и пугающей ни была история, в которую они попали... Да, я готов отдать за них жизнь. Чего ты ждёшь?"

"Уже не жду", — ответил призрачный голос.

Удар по сознанию, последовавший затем, был столь силен, что на миг показалось — перед ним взорвался мир. И тут же — черные тени со всех сторон. Четверо... нет, уже пятеро. Призрачные фигуры, от которых исходит невыносимый ужас, сминающий всякую волю. Не выйти из черного круга, не поднять меча.

Фродо проснулся от того, что где-то рядом, — хрустнули ветки, что невольно кто-то вскрикнул... он узнал голос Арагорна и, ещё толком не поняв, что происходит, схватился за кинжал из Могильника, — чтобы рвануться вперёд.

На защиту.

-Арагорн!..

-Фродо, назад, — хрипло отозвался тот.

Фродо захлопал глазами — пытался понять, что происходит.

Короткий и сильный удар — и тут же онемение разлилось по всему телу. Призрачная темная фигура нависла над ним, и вдруг словно чья-то рука рванула за цепочку, на которой было Кольцо. Яркий блеск вспыхнувшего в свете луны Кольца — и вдруг черные тени, обступавшие со всех стороны, исчезли, словно дурной сон. Только ночной туман, и струящийся свет Луны... И тут же Фродо понял — Кольца на цепочке более нет.

-Нееет!

От крика Фродо проснулись и остальные, бросились к нему, — вопросы, смятение... Арагорн быстрым взглядом окинул окрестности.

-Не двигайтесь с места. Я скоро.

Он зашагал напролом — туда, к речке, где на том берегу увидел тогда призрачную тень.

"Эриол. Я знаю, что вы здесь."

Не сразу, но голос отозвался — впрочем, только голос.

"Мы слушаем тебя".

"Ты... нуменорец. Вы понимаете, ЧТО вы делаете? Мир, полный страха, орочьих бесчинств, мир, превращённый в Затенённые Земли!.. И это ты называешь — быть верным своей совести?"

"Вздор. Такого не будет."

"Почему я должен тебе верить? Почему ты сам в это веришь, наконец?"

"Ты ведь веришь сам себе. Я не верю — я знаю наверняка."

"Но почему, почему! Как Саурон сумел убедить вас в этом, — как? Почему ты веришь ему, ученику Моргота, правой руке того, кому он в Нуменоре приносил кровавые жертвы?!"

"Не приносил он никаких жертв, — в мысленном голосе Эриола впервые послышалась усталость, застарелая, тусклая, привычная... — Последние нолдор будут вынуждены убраться за Море. Курумо не успеет развернуть бесчинства с любезными ему сердцу уруг-ай, до которых он наконец дорвался... Денетор принесет вассальную клятву Мордору — или покинет трон Наместника. Пусть эти твои... хоббиты... возвращаются домой."

Арагорн обернулся на хоббитов, — те как стояли вокруг Фродо, так и замерли, напряжённо вглядываясь в темноту, со страхом ждали, чем же закончится этот безмолвный разговор... в том, что Арагорн сейчас говорит с кем-то, не было сомнений. Фродо шагнул вперёд, его удержали. Он склонил голову.

-Я виноват, — тихо проговорил он. — Бродяжник, я... Всё бесполезно теперь. Гэндальф напрасно на меня понадеялся.

Арагорн не видел этого — он смотрел в сторону, туда, где скрылся Эриол. Увидели остальные. Сразу несколько темных фигур возникли на фоне неба, обступили Фродо, замыкая его в круг полной темноты; это длилось всего несколько секунд, но когда тени исчезли — Фродо уже не было. Не было и теней. Никого.

Фродо попытался вырваться, хотя бы закричать, — тщетно, как его как будто парализовало страхом, которому он отчаянно сопротивлялся. И сквозь страх пробилась мысль: куда бы его ни тащили, это — туда же. За Кольцом. А значит... а значит, что сдаваться нельзя.

Чувство стремительного движения, почти что полета в круге темноты; тот, мертвенный страх, почти отступил.

Помутилось сознание — как будто во сне. Где он, что он... не мог бы сказать; только чувство — да, Кольцо рядом... и холод. И ощущение обнимающих крыльев.

Потом все вновь стало четким, и первое, что он увидел перед своими глазами — совсем близко дымное небо, слой черных облаков, совсем рядом, и вдали — огромная извергающая пламя гора. Все красно-черное, только эти два цвета, да еще оттенки темно-синего в облаках... Грозовые раскаты вдалеке.

Камень под ногами, и слабость во всем теле.

Он пошатнулся, опустился на камни пола, широко раскрытыми глазами смотрел вокруг.

Призрачные фигуры были рядом, совсем близко, — можно было дотронуться до этого чёрного тумана, если насмелиться. И вдруг у одной из этих фигур в руке — да, точно, хотя очертания их были размыты, — блеснул яростный золотой свет, словно вопреки всем здешним цветам зажёгся новый.

Воздух дрогнул.

Фродо рванулся вперёд — туда, к Кольцу.

— Не стоит, — чья-то рука легла ему на плечо и сжала. А затем он увидел, как Кольцо вспыхнуло так, что вспышка эта, казалось, разорвала даже мрачную черноту облаков. И тот, кто надел Его, повернулся к Фродо.

Фродо охнул и зажмурился... на мгновение.

Нет. Это трусость. Он и так проиграл, — если бы не он, этого бы не совершилось...

И он поднял голову — чтобы открыто взглянуть в глаза неизбежности.

Врагу.

От неожиданности вздрогнул. В первую секунду показалось — на него смотрит Арагорн... только у того глаза — серые, а у этого темно-зеленые.

Человек. Поднял руку — Кольцо еще раз сверкнуло — и словно растворилось, растеклось на его пальце; было — и нету.

— Так значит, вот ты какой — Хранитель Кольца, — низкий, чуть насмешливый голос. — Что ж, я благодарен тебе.

Фродо сжался. Издевается... ну конечно, а чего тут ещё ожидать...

Черный сделал едва заметный жест — и все остальные исчезли, Фродо не столько увидел, сколько почувствовал это.

— Я вовсе не издеваюсь, — проговорил "человек" — Враг. — Я действительно благодарен тебе и твоему... родичу, если не ошибаюсь? — за то, что вы сохранили Кольцо. Не нужно бояться. Я не враг вам и вашему народу. И ты, Фродо, вернешься домой, как только пожелаешь. По-моему, именно об этом ты мечтал последние недели.

От отсутствия стаи призраков Фродо почувствовал себя чуть свободней... но ненамного.

-Вернуться домой, — сдавленно проговорил он. — Как же. Если от дома теперь хоть что-нибудь останется... да и Гэндальф меня теперь в порошок сотрёт... и будет прав.

Человек не смотрел на него. Глядел вдаль, на восток, туда, где извергала пламя Роковая Гора — в чьем пламени, по преданию, только и можно было уничтожить Кольцо.

— Как мне это надоело, Фродо. Раз за разом. Из века в век. Почти одинаково. Одни и те же слова. Только история с каждым веком становится все длиннее. Будет ли у нее когда-нибудь конец?..

-Это ты меня спрашиваешь? — тихо сказал Фродо. — Кольцо у тебя. Мы проиграли. Это и есть конец.

Подумалось вдруг: интересно, где же это он был?.. откуда возник здесь? Почему не отдаёт его немедля своим чудищам, что это за разговор... зачем?! может, там, где он был, было так тоскливо, что даже и поговорить не с кем?

— Для нолдор, — согласился черный. — Вернее, для тех из них, кто по-прежнему уважает лишь силу клинков. А тебе и таким, как ты, опасаться нечего. Я всего лишь хотел увидеть тебя — одного из вашего народа — своими глазами. Да, Олорин был прав — вы и вправду на редкость интересные существа. Не люди, но и не квенди, с изначально свободными фэар...

-У нас есть предания, — тихо сказал Фродо. — Не много. Большинство хоббитов их не знают... живут потому что. Радуются каждому дню, простым вещам... друг другу. Саурон, я...

Он остановился, — перехватило дыхание. Зачем, зачем он рассказывает всё это, ведь мир же стоит на пороге бездны и скоро туда упадёт...

— Говори, — отозвался тот. — Я слушаю.

Он отчаянно замотал головой.

-Мне незачем просить тебя... потому что бесполезно. Но я... я не хочу... чтобы мир превратился в Затенённые Земли. Я не хочу, чтобы банды орков бродили по нашим землям. Я не хочу, чтобы гибли люди, эльфы... а это всё — будет.

Он снова замолчал. Закусил губу: предательски набежали слёзы. Отвернулся. Ещё этого не хватало, плакать перед ним...

— Ближайшие к вам банды орков выпестовывает ныне мой братец Курумо, — в голосе отвращение. — Глава Светлого Совета... Успокойся: они не доберутся до вас.

-Курумо... Саруман? Глава Светлого совета — и орки?! — он даже немного пришёл в себя. — Да что ты такое говоришь?

— Саруман, — повторил Черный. — Курумо Морхэллен, мой брат. Еще бы: кому же, как не ему, подчинять себе уруг-ай. Можно сказать — первооткрыватель... Что — не веришь? Я предоставлю тебе возможность заглянуть в Палантир — если захочешь. Заодно увидишь и то, какую услугу он оказал мне, задержав Олорина — вашего Гэндальфа — в надежде купить меня этим.

-Как — задержав?! — ахнул Фродо. — Покажи! Где он! Я должен его видеть!

Он шагнул вперёд, бессознательно сжав кулаки.

— В Изенгарде, — равнодушно обронил Черный. — Курумо, так кичащийся своей мудростью, ничего не смог выдумать лучше, как запереть его на открытой всем ветрам площадке — рядом с горами, где гнездятся орлы. Да, шанс был, но поздно, поздно... Впрочем, Олорин — слуга Ирмо, и не худшее из возможного. Кто знает, может, мы и поймем друг друга.

Фродо медленно сделал ещё два шага вперёд, — как будто сам воздух мешал, охватывал... Да нет, причём тут воздух. Это просто страх.

Он подошёл совсем близко, не отводя глаз.

-Я должен видеть Гэндальфа. Он мой друг.

Черный повернулся — несколько долгих секунд смотрел в глаза.

— Ладно, идем.

Витая лестница привела их в небольшой темный зал. На возвышении, на постаменте — полупрозрачный шар. Свет исходил только от него. Взблески молний, сплетающиеся волокна багровой тьмы... Черный подошел к нему, провел над ним рукой — тот потускнел и вспыхнул вдруг дневным светом.

— Смотри.

Фродо нагнулся к этому странному шару, — успел удивиться, ведь ничего подобного он в жизни никогда не видел, — но тут же стало не до того: там, в глубине, он увидел усталое, сосредоточенное лицо старого друга. Страшно хотелось крикнуть, позвать, чтобы тот обернулся... Но взгляд Гэндальфа был устремлён куда-то вдаль, как будто тот глубоко задумался и вовсе не подозревал, что его видят.

Фродо осторожно отодвинулся. Потянулся к шару — потрогать.

-Как странно. Надо же. Шар, в котором видно то, что далеко... Никогда не думал, что увижу такое своими глазами.

— Палантир, — пояснил Черный все с тем же привычным равнодушием. — Наследие Феанаро — хоть что-то полезное от него осталось... Мне палантиры не нужны, Девятке — тоже, а вот таким, как эльдар, очень кстати.